Социальные функции песни

4. Социальные функции песни

Уже при самом своем возникновении (о возникновении песни как основного и простейшего лирического жанра см. «») П. имела определенное социальное значение; она была регулятором труда, позднее в магии она (по представлению первобытного человека) помогала человеку подчинять себе природу и параллельно выполняла и биологические функции как разрядка известного аффекта. Но постепенно из прикладных функций П. развились и эстетические ее функции, которые не исключали, а, наоборот, усиливали ее социальную значимость. П. стала искусством, художественным творчеством народов, не имеющих письменности, а в феодальном и особенно в капиталистическом обществе преимущественно искусством социальных низов — крестьянства, ремесленников и рабочих, — заменяя им литературу и служа их социальной историей.

Разумеется, при расслоении человеческого общества на классы П. приобрела новые особенности и новые социальные функции. Способность П. возбуждать деятельность, регулировать труд и принудительный характер ритма были использованы для эксплоатации. От простых П. — «Ботокуды, идите бить кабанов, оленей, тапиров» (охотничья песня ботокудов Южной Америки) — перешли к П. надсмотрщиков над рабами в Египте, Австралии и Южных штатах США и даже к П. во время перерывов в работе на заводах Форда, а то и во время работы (в зависимости от особенностей производственных процессов): ведь П. облегчает труд, упорядочивает и повышает его эффективность.

Способность П. возбуждать и объединять коллектив использовалась и используется для военных целей. Военная песня-пляска многих африканских племен имеет целью довести бойцов до высшей степени остервенения, поднять их мужество и объединить их. Военная песня тесно связана с военными кличами, которые нередко входят в припев П. Военные песни поются не только во время атаки или перед боем, но после победы или поражения и прославляют героев, а в случае поражения поют о мести. В феодальном и буржуазном обществе военные П. часто являются религиозно-военными гимнами (см. «»).

В позднейшие эпохи военные П. обычно создавались по особому заказу в письменной литературе и распространялись сверху: солдат заставляли разучивать их и петь. Таковы немецкие патриотические песни Т. Кернера времен Наполеоновских войн, французские П. против англичан или русские П. 1903—1904 и 1914—1916, которые исполнялись по команде: «Песельники, вперед!»

Социальная значимость П. в классовом обществе выражается особенно ярко в том, что П. становится действенным орудием классовой борьбы — способом утверждения определенного круга идей, становится сатирой или одой. Наиболее типичным видом одической П. будет эпическая П., воспевающая средневековых героев-сюзеренов. Одический или сатирический характер П. определяется социальной ее основой, целями ее сложения, классовым миросозерцанием ее автора-певца. Оппозиционные и угнетенные классы всегда широко культивировали сатирическую П., направленную против эксплоататоров (помещика, попа). Такие песни особенно распространялись в моменты обострения социальной борьбы, например немецкие П. эпохи Крестьянских войн, П. времен Реформации, П. французских гугенотов XVI в., П. Французской революции. До нас дошли и сатирические П. древности: восточные, греческие и римские. Наконец в песнях выражается и прямой призыв к социальной борьбе, как в «Ça ira», «Карманьоле» и «Марсельезе» времени Французской революции или в современных пролетарских революционных П.

Фольклорных П., в которых выражался бы протест соц. порядка или разрабатывались бы острые соц. темы, записано мало по цензурным условиям, но это не значит, что их было немного. Напр. в еврейском фольклоре соц.-обличительные П., направленные против экономич. неравенства и соц. несправедливости, очень многочисленны. Сатирические П. поют о скупости богачей и их раздольной жизни, о репрессиях, переселениях и эмиграциях. Есть и революционные рабочие еврейские П.

Сатирические и революционные П. распевались часто с оглядкой, потому что, как говорит пословица: «Можно бы про это и песню спеть, да как бы кого не задеть». Достаточно известны случаи гонений и запрета П. и преследования певцов. Одна крестьянка рассказывала о времени крепостного права, что были П. «про господ», но петь их было запрещено («Этнографическое обозрение», 1898, № 3, стр. 68). А за песню о насильственном пострижении Петром I Евдокии били батогами. Наконец большую роль в преследовании П. социальных низов сыграла церковь. Крестьянские П. всех народов носили на себе сильный отпечаток дохристианских представлений, с церковной точки зрения были «языческими». В средние века пение светских П. было объявлено грехом. Они запрещались церковными соборами (Толедский и Кёльнский соборы VI в., русский собор XVII в.), проповедниками (бл. Августин и др.) и, т. к. церковь была связана со светской властью, то и этой последней. В России цари Михаил Федорович и Алексей Михайлович боролись с «бесовскими песнями и игрищами», жгли книги и музыкальные инструменты, били батогами и ссылали скоморохов и других певцов. Еще более жестока была западная инквизиция. Причина этих гонений лежала в том, что П. социальных низов были выражением враждебной идеологии. И в то время, когда ссылались и жглись певцы «скверных» П., певцы, служившие церкви и феодальному государству, всячески поощрялись. Им кроме того поручалась переработка вредных П. в соответствующем духе, в частности напр. их христианизация, и сочинение П., которые могли бы вытеснить вредные П. С этой стороны весьма любопытно предисловие Лютера к Виттенбергскому песеннику (1524): «Я привел эти четыре П. потому, что желал бы, чтобы молодежь, которая должна быть обучена музыке и другим хорошим искусствам, могла отделаться от любовных и других плотских песен».