Психология теории заговоров

Высадка американцев на Луну была сфабрикована, принцессу Диану убили по приказу королевской семьи, смертельное покушение на президента Кеннеди было подстроено ЦРУ... Пять лет назад к этим наиболее популярным современным образцам так называемых теорий заговоров или конспирологии прибавились мифы, «разоблачающие» официальный консенсус о событиях 11 сентября 2001 года, в соответствии с которым 19 угонщиков, связанных с Усамой бин Ладеном и «Аль-Каидой», захватили четыре самолета и направили их в здания, являющиеся символами американского могущества.

За пять лет, прошедших с «черного вторника», было опубликовано более трех тысяч книг, во многих из которых излагаются различные версии, идущие вразрез с официальной. Настоящим рассадником таких версий стал англоязычный Интернет. Если в поисковой системе Google напечатать ключевые слова World Trade Center Conspiracy, то мгновенно появится более 11 миллионов(!) веб-сайтов, большинство из которых посвящены различного рода теориям заговора. И какими бы фантастичными ни были эти теории, в них охотно верят многие люди как в самих Штатах, так и за их пределами.

Весьма показательно, что немало упомянутых книг и веб-сайтов были частично или полностью переведены на русский и украинский языки, тогда как «ответные публикации», в частности сетевой выпуск журнала Popular Mechanics, посвященный разоблачению шестнадцати самых распространенных «мифов 11 сентября» и статья из Википедии (народной интернетной энциклопедии), посвященная подробной классификации этих мифов и их объяснениям, основанным на научных доказательствах и здравом смысле, до сих пор остаются недоступными для русско- и украиноязычного читателя. Вот уж воистину правда скучна и непривлекательна...

Термин «теория заговора» обманчив, поскольку описывает вовсе не теорию реальных заговоров, а страх перед заговорами мифическими, воображаемыми. Речь идет о способе восприятия и объяснения исторических событий как о следствии заговоров сильных мира сего, к коим обычно относят спецслужбы, международные корпорации, тайные сообщества, религиозных иерархов и т. д. Между тем, и об этом отлично известно историкам, настоящие заговоры в человеческой истории тоже случаются, и нередко. Это и многочисленные случаи дворцовых переворотов, и тайные договоренности глав одних государств, направленные против других (вспомним хотя бы пакт Молотова—Риббентропа), и попытки нечестных приемов в политической борьбе (например американский Уотергейт)... Однако, как заметил в свое время искушенный знаток закулисных интриг Макиавелли, осуществить заговор в точном соответствии с планом бывает крайне сложно, большинство из них проваливаются, и даже самые успешные заговоры рано или поздно становятся достоянием гласности. Фактически разница между успешным и провалившимся заговором заключается в том, что о первом становится известно после, а о втором — до его осуществления, причем, настолько «до», что «после» не наступает вообще.

Конечно, время и степень раскрытия заговоров сильно зависят от общественного уклада. Если при диктаторских режимах их удается скрывать от народа десятилетиями, то в демократических странах, как показывает опыт, всегда найдется хотя бы один whistle-blower (дословно — тот, кто дунул в свисток) еще на подготовительном этапе. К слову, очень показательным представляется тот факт, что у нас в языке пока нет точного аналога этого, относительно нового, иноязычного термина.

Ведь наши «доносчик» или «стукач» несут ярко выраженный негативный оттенок, тогда как английский вариант вполне нейтрален.

Специалисты не скрывают, что реальные и воображаемые заговоры бывают сходны по «внешнему рисунку». Отличить их друг от друга помогают здравый смысл, знание истории и понимание характерных для конспирологии признаков, главными из которых являются: склонность к невероятному, а то и мистическому (например, вера в то, что на Земле сейчас вовсю орудуют пришельцы из космоса); ссылки на недоступные или закрытые источники информации (документы из «секретных лабораторий» и т. д.); доверие к фальшивкам (классический пример — печально знаменитые «Протоколы Сионских мудрецов»); противоречивость доводов (как правило, «незамечаемая» самими апологетами); небрежное отношение к историческим фактам и датам (плюс-минус пару сотен лет для них — обычное дело); нагромождение данных, которые невозможно проверить (нередко сопровождающееся мельчайшими подробностями — видимо, для пущей убедительности); все более усложняющиеся объяснения, когда изначальная теория заговора превращается в целый комплекс, который включает в себя новые и новые действующие лица...

Главная претензия, которую можно предъявить конспирологам, — это неадекватная оценка людей и их поведения. С одной стороны, они явно переоценивают их способности (не всех, а только «злых гениев»), отвергая ошибки, недосмотры, а то и глупость. С другой — недооценивают с точки зрения мотивации: любые «позитивные» мотивы отбрасываются как лицемерные, а главным двигателем истории считается жажда власти, денег и плотских утех. Похожая недооценка людей и их воли лежит в представлениях, что все важные события происходят за кулисами, куда попадают только избранные и посвященные, и все, кто думает, что от их мнения и действий хоть что-то зависит, — наивные простаки, а выборы и демократические механизмы — всего лишь мистификация, способ задуривания масс.

Конспирологи искренне верят в универсальность и безошибочность подхода Cui bono? («кому выгодно»). Возможность неожиданной «побочной» выгоды они отметают, что порой приводит к крайним нелепостям (так, по их логике, поскольку в результате Французской революции евреи получили гражданские права, значит, они ее и устроили). Они ошибаются не только в оценке людей, но и искаженно воспринимают окружающий мир в целом. Видимость для них обманчива, жизнь — инсценировка, люди неискренни, носят маски и прикидываются. Здоровый скептицизм по отношению к властям и официальным лицам переходит в паранойю, когда во всем видится подвох, сговор и злой умысел. Нередко «доказательством» является само отсутствие доказательств («все уже уничтожили, гады...»).

Первым, кто заметил удивительное сходство между порнографией и конспирологией, был американский историк Дэниел Пайпс, автор исследования «Заговор: объяснение успехов и происхождения параноидального стиля». Несмотря на то, что оба явления существуют на протяжении всей истории, особую популярность они приобрели к середине XVIII века. Так же, как порнографические издания, тексты, излагающие теории заговора, относятся к литературе, которую до недавних пор приходилось распространять и читать украдкой. От них безуспешно стараются ограждать молодые умы, а специалисты, занимающиеся их изучением, цитируют их с осторожностью, избегая ненамеренной пропаганды. Конспирологические фантазии не менее выразительны, чем фантазии сексуальные, а развлекательная конспирология действует на любителей не слабее, чем развлекательный секс.

Изобретение и развитие Интернета только усилило это сходство. Как известно, наиболее посещаемыми местами в Интернете поначалу были именно порносайты (сейчас их не стало меньше, но их потеснили «нормальные» — прежде всего новостные и те, где можно что-то купить). Волна же сайтов конспирологических, похоже, только нарастает. Судя по проведенным опросам, в современном обществе гораздо больше тех, кто верит в теории заговора, чем тех, кто не верит. Однако, в отличие от порнографии, основными потребителями которой вроде бы являются мужчины, конспирологией в одинаковой степени увлекаются оба пола. Не влияет на склонность к ней ни уровень образования, ни профессия. Влияет возраст — молодежь верит охотнее, что, возможно, связано с присущим ей бунтарством и недоверием миру взрослых. Наибольшую склонность к конспирологии проявляют люди, испытывающие неудовлетворенность своим настоящим и неуверенность в будущем. Они чаще выбирают вариант «будет хуже», отвечая на вопрос, каким им видится ближайшее будущее, сильнее опасаются потерять работу и охотнее соглашаются с тем, что властям нет дела до простых граждан.

Зачем они нужны?

Но если теории заговора безосновательны, недоказуемы и лживы, почему же так много людей охотно их подхватывают, почему они так быстро распространяются, почему так устойчивы? Психологи думают, что мы испытываем в них потребность. Нам трудно поверить, что президента может убить одержимый одиночка, а любимицу публики, красавицу-принцессу — погубить банальная водительская небрежность. И уж совсем невозможно поверить, что горстка заговорщиков, направляемых и вдохновляемых волей человека, за которым не стоит ни одно государство, ни одна официальная структура, может терроризировать целую супердержаву. Логика чувств говорит нам, что если это так, то наша жизнь и подавно не имеет никакой защиты. Мы не можем с этим смириться, отсюда наше отвержение реальности и уход в альтернативный, параллельный мир, населенный демоническими и всесильными фигурами.

Другими словами, с помощью теорий заговора мы рационализируем то, что не поддается рациональному анализу, придаем смысл всему, что нас окружает. Нам комфортнее считать: все плохое, что происходит в мире, включая войны, эпидемии, несчастные случаи, экономические спады и даже стихийные бедствия, является результатом злобной воли группы всесильных и невидимых личностей. Парадоксальным образом, если мы можем показать пальцем на тех, кто виноват в наших страданиях, нам становится легче их переносить...

Мифы 11 сентября и их разоблачение

Конечно, в одной газетной статье невозможно привести полный перечень всех мифов, связанных с 11 сентября. Здесь коротко представлены только три из них, которые, по мнению автора, имеют наибольшую популярность в украино- и русскоязычной частях Интернета.

Миф первый: «Взорванные башни». Сторонники теории заговора считают, что здания Всемирного торгового центра были разрушены с помощью взрывчатки, заложенной в стены и приведенной в действие дистанционно вскоре после удара самолетов. Главный их аргумент основан на том, что сталь плавится при температуре ниже температуры горения самолетного топлива. Однако для того, чтобы железобетонное здание разрушилось, его стальным опорам не надо расплавиться — достаточно только потерять структурную прочность. (Сталь теряет примерно половину прочности при температуре 550 градусов Цельсия; температура горения керосина — от 425 до 815 градусов.) Горящее топливо послужило запалом, вызвавшим горение других горючих материалов, в изобилии представленных в интерьере башен, — синтетического коврового покрытия, занавесей, мебели, бумаги... Когда, ослабев от жары, потерял несущую способность один уровень колонн, часть здания, расположенная выше, упала на нижележащий этаж, который, в свою очередь, будучи подточенным жарой, не выдержал энергии этого удара и тоже рухнул вниз. Так начался лавинообразный процесс складывания, когда на каждый следующий уровень падал все больший вес со все большей скоростью.

Многим кажется подозрительным, что здания упали прямо вниз, а не наклонно. Прямое падение связано с тем, что почти 95% объема башен составлял воздух. Этим же, кстати, объясняются и огромные выбросы дыма, перемешанного с пылью и более крупными частицами разрушенного материала, которые принимались многими как доказательства версии управляемых взрывов. Еще довольно популярными являются утверждения, будто башни складывались со скоростью свободного падения. Такое впечатление могло сложиться у очевидцев, находившихся в эмоциональном шоке, но оно не подтверждается при внимательном изучении видеозаписи.

Миф второй: «Слишком маленькие дырки». И действительно: почему в стене Пентагона оказалось два относительно небольших отверстия (диаметром 22,5 м и 5 м), а не одно большое — по размеру самолета с размахом крыльев более 40 метров? Конспирологи считают, что никакого самолета вовсе и не было, а была ракета, управляемая спутником из космоса. Но ведь это только персонажи мультиков, врезаясь в кирпичную стену, пробивают в ней дырку с контурами своего тела. Юмор здесь строится, в частности, на противоречии этой картины законам природы — даже малые дети знают, что такое невозможно. «Боинг» тоже никак не мог пробить отверстие в укрепленной стене Пентагона с контурами своего «тела», включая крылья.

Из школьного курса физики известно, что главный параметр для пробивания — какая масса приходится на единицу площади пробиваемой стены. У крыла, из-за его размаха и общей относительно малой массы на каждый квадратный сантиметр стены, приходятся буквально граммы. Одно крыло самолета, направленного на Пентагон, ударилось о землю, а второе разбилось от удара об укрепленную бетонную стену. Отверстия в стене пробили два ротора двигателей, представляющие собой массивные металлические стержни и сработавшие как бронебойные снаряды.

Миф третий: «Четыре тысячи евреев». Сообщение о том, что «четыре тысячи евреев не пришли на работу в офисы, расположенные во Всемирном торговом центре, поскольку получили предупреждение об атаке», впервые прозвучало в передаче телеканала «Хезболлы» «Аль-Манар», а затем многократно повторялось другими СМИ. Начнем с того, что в американском паспорте нет указания на этническую принадлежность, а есть пункт Nationality, который у всех граждан один — United States of America, — и означает гражданство. Так что определить, еврей человек или не еврей «по крови» в Америке трудно, и главным индикатором еврейства служит вероисповедание.

По результатам расследования, проведенного независимо друг от друга корреспондентами газет «Уолл Стрит Джорнал», «Нью-Йорк Таймс» и «Джуиш Уик», из 2071 погибшего, которые находились в башнях торгового центра, 1700 человек прямо или косвенно сообщили о своей религиозной принадлежности, примерно 400 из них указали иудаизм. Это составляет примерно 15—20% от общего числа жертв и несколько превышает долю последователей иудаизма, живущих в Нью-Йорке (около 12%). Логика и математика говорят, что если бы четыре тысячи евреев и впрямь не явились в этот день на работу, то процент погибших был бы существенно ниже средней цифры по Нью-Йорку.

...Конечно, ни один официальный отчет не должен приниматься на веру только потому, что он официальный. Тем не менее на сегодняшний день нет никаких оснований подвергать сомнению официальную версию того, что произошло 11 сентября 2001 года. Впрочем, и без всякой конспирологии американцам есть о чем тревожиться в связи с этой трагедией, выявившей громадные прорехи в системе организации национальной безопасности. И вот тут хорошо видна еще одна серьезная проблема, связанная с теориями заговоров: они отвлекают внимание людей от истинных проблем и ошибок правительственных сл