Стратегия летней кампании весна-лето 1942г

3.    Стратегия летней кампании весна-лето 1942г.

При обсуждении в Ставке, в марте 1942г, планов на летнюю кампанию Генштабом (начальник Б. М. Шапошников) и Г. К. Жуков, предлагали основным способом действий метод перехода к стратегической борьбе. Г. К. Жуков считал возможным предпринять частые наступательные действия в полосе заданного фронта. Г. К. Тимошенко предложил провести наступательную операцию в харьковском направлении. На возражения Жукова и Шапошникова по поводу этого предложения Сталин заявил: “Не сидеть же мне в обороне сложа руки, пока немцы несут удар первыми! Надо самим нести ряд упреждающих ударов на широком фронте и пощупать готовность противника” [1.187]. Что касается планов Германского командования, его Сталин считал, что оно ставило своей главной целью овладение Москвой путем глубокого обхода с Юга. Но в действительности согласно директиве Гитлера №41 от 5 апреля 42 г. основной целью немецкого наступления летом было овладение Донбассом, кавказской нефтью и путем нарушения коммуникаций в глубине страны лишение СССР важнейших ресурсов, поступающих из этих районов. Наше ВГК ждало главного удара противника на московском направлении. Непоследовательность и нерешительность в выборе способа действий, когда, с одной стороны, в принципе предполагалось перейти к стратегической обороне, с другой – предполагается ряд неподготовленных и необеспеченных материально наступательных операций, привели к распылению сил, и наша армия оказалась неподготовленной ни к обороне, ни к наступлению. В апреле 1942 г. натиск советских войск на врага ослаб: не было ни сил, ни средств для его продолжения. Фронт перешел к обороне. Существенные изменения вносились в организацию войск. Если прежде стратегические резервы комплектовались преимущественно из новобранцев, то с весны 1942 г. ослабленные дивизии и бригады выводились на отдых, в них вливалось свежее пополнение, их снабжали всем необходимым. Стала совершеннее подготовка командных кадров, начали создаваться воздушные армии. танковые корпуса, и армии. Глубже стали изучать опыт войны, что нашло свое отражение в инструкциях, приказах, частично- воинских уставов.

И тем не менее, в планировании операций на летнюю кампанию 1942 г. Ставка допустила ряд просчетов. Одним из главных было решение одновременно обороняться и наступать, что очевидно, было связано с переоценкой советской стороной итогов в Московской битвы. Мы уступали верхмату в умении воевать, что особенно проявилось в ходе боев за Крым и Харьков. Немецкие войска представляли в это время внушительную силу: пехотные, егерские и горнострелковые дивизии, были полностью укомплектованы, танковые и мотострелковые части по боевой мощи превосходили прежние. Первый удар по войскам Крымского фронта противник нанес 8 мая 1942 г. Немецкие ударные группировки действовали по отработанной схеме: прорыв фронта на одном фланге при сильной поддержке артиллерии и авиации, глубокое продвижение клином вперед, точно такое же продвижение клином, срыв организованной обороны. В результате армии Крымского фронта были разбиты. 15 мая – взята Керчь, большое количество пленных и военной техники. Положение осажденного Севастополя осложнилось. Несмотря на героизм и самоотверженность защитников города, их силы постепенно таяли.

сражений в 1941-1942 гг. происходили частые смены командующих фронтами и армиями. Но не один самый одаренный командующий, пребыв на фронт, не может за несколько дней не то, что изменить обстановку, но даже познакомиться и овладеть ею.

К тому же Сталин практически не бывал действующей армии, не выезжал на фронт, а без личного общения с теми, кто выполняет боевую задачу, по одним лишь донесениям и телефонным докладам невозможно понять и почувствовать во всей глубине все особенности складывающихся обстоятельств. Правда, этот изъян в стратегическом руководстве компенсировался частыми основательными выездами на фронты Г. К. Жукова, А. М. Василевского, других представителей Ставки ВГК. Но не кто не может заменить личного восприятия обстановки. Отметим, что в отличии от Сталина Черчель, де Голль, да и Гитлер побывали во время войны во всех объединениях и во многих соединениях своих войск.

Главная беда Сталина, как и ряда других политических деятелей, в разное время самонадеянно бравшихся за решения военных вопросов, состояла в том, что они, не зная войск. И не имея опыта управления ими, плохо представляли себе, как в действительности могут происходить их действия после принятия политических решений. Отсюда- военная некомпетентность решений, постановка войскам нереальных задач, Сталину казалось, как только он скажет, армия сразу же и развернется для отражения агрессии, с началом войны или в ходе войны по любому телефонному звонку можно перейти в наступления или нанести контрудар, не понимая, что на это требуется определенное время. Эта порочная практика в руководстве войсками не была во многом преодолена до конца войны.

Сталин придерживался активной наступательной стратегии, хотя в теории признавал и правомерность отступлениям, когда это требуется по обстоятельствам. Он высказывал даже правильные слова с недопустимости огульного наступления, о необходимости закрепления успехов. Но на деле культ наступления был доведен у него до крайности, когда стратегическая оборона рассматривалась как что-то низменное и недостойное советского военного искусства, выдвинутых Сталиным, был тезис о решающем значении выбора главного удара для успеха в любой ситуации. Его теоретические суждения о необходимости учета при выборе направления главного удара политических, экономических и военных аспектов обстановки, изложение наиболее полно в его представлениях по разгрому Деникина в 1919 г., были вполне резонными. Но и эта политика была превращена в догмат. В частности, было, конечно, большим преувеличением, что правильный выбор направления главного удара на три четвертых и чуть ли не автоматически предопределил успех операции.