Навигация
1.2. Понятие убийства
Уголовный кодекс РФ впервые установил законодательное определение понятия убийства: "умышленное причинение смерти другому человеку" (ч. 1 ст. 105). В прежних уголовных кодексах советского периода, равно как и в Уголовном уложении 1903 г., убийство не определялось. По-видимому, законодатели исходили из того, что понятие "убийство" в уголовном праве не отличается от общепринятого. Это, в общем, так и есть. Однако в правоприменительной практике нередко возникала потребность в точном установлении границ данного понятия. Поэтому в доктрине уголовного права предлагались различные определения убийства, в основных чертах сходные между собой. Законодательное определение убийства основано на обобщении выработанных юристами формулировок.
Однако в нем есть одно существенное отличие. Ранее убийством считалось как умышленное, так и неосторожное причинение смерти человеку. Соответственно, в уголовных кодексах существовал состав неосторожного убийства. Такая позиция закона не всегда воспринималась положительно. Наиболее последовательным ее критиком был М.Д.Шаргородский, который еще в 1948 г. обратил внимание на то, что под словом "убийца" в быту не имеется в виду человек, неосторожно лишивший кого-нибудь жизни. С точки зрения уголовно-политической, нецелесообразно применять понятие самого тяжелого преступления против личности к случаям неосторожного деяния. Позднее, отстаивая свою точку зрения, он отмечал, что "выражение "неосторожный убийца" так же противоречит духу языка, как выражение "неосторожный поджог", убить и поджечь можно только умышленно. Неосторожно можно только причинить смерть или вызвать пожар".1
Большинство исследователей и авторов учебников того времени не разделяли этого взгляда, ссылаясь на действовавшее законодательство и недопустимость ослабления борьбы с неосторожными преступлениями против жизни. Первое возражение не требовало подтверждения, а второе было явно надуманным. Именно необходимость назвать виновного убийцей нередко служила внутренним психологическим и языковым тормозом при решении вопроса о привлечении к ответственности по ст. 106 УК 1960 г. врачей, воспитателей и других лиц, неосторожно, нередко в форме бездействия, причинивших смерть в процессе выполнения профессиональных обязанностей.
Поэтому следует признать удачным отказ законодателя от понятия "неосторожное убийство", при одновременном усилении ответственности за причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего выполнения лицом своих профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 109 УК).
Почти все доктринальные определения убийства включали (а многие и теперь включают) указание на "противоправность" ("неправомерность", "уголовную противоправность") причинения смерти. В формулировке ч. 1 ст. 105 УК такого указания нет. Однако признак противоправности в характеристике убийства является необходимым. Он позволяет отграничить убийство от правомерного лишения жизни человека. Так, причинение смерти при необходимой обороне не только не влечет уголовной ответственности, но и не может быть названо убийством. Равным образом не являются убийством и другие случаи правомерного лишения жизни: при исполнении приговора к смертной казни, в ходе боевых действий и др. 1
Указание в ч. 1 ст. 105 УК на причинение смерти другому человеку подчеркивает, что причинение смерти самому себе не является преступлением. С точки зрения современных представлений об уголовной ответственности такое указание может показаться излишним. Хотя еще в законодательных актах Петра I предусматривалось символическое наказание для самоубийц.
Для характеристики объективной стороны убийства вместо слов "причинение смерти" иногда пользуются выражением "лишение жизни. В первом случае указывается на последствие, во втором - на объект убийства. Таким образом, все виды умышленного причинения смерти другому человеку охватываются одним термином "убийство".
2. Виды убийства при отягчающих обстоятельствах
Квалифицированное убийство в зависимости от объекта преступления
Квалифицированным убийством или убийством при отягчающих обстоятельствах принято называть убийство, совершенное при наличии хотя бы одного из отягчающих обстоятельств (квалифицирующих признаков), перечисленных в ч. 2 ст. 105 УК. Разумеется, все остальные признаки основного состава убийства тоже должны быть налицо. Если в действиях виновного имеются два или несколько квалифицирующих признаков, то все они должны быть указаны в предъявленном обвинении и приговоре. Однако они не образуют совокупности преступлений и наказание назначается единое, хотя наличие двух или нескольких квалифицирующих признаков учитывается при определении тяжести содеянного. Всего в ч. 2 ст. 105 УК имеются 12 пунктов, но в некоторых из них названо более одного признака (п. "в", "к", "л") либо перечисляются конкретные разновидности данного признака (п. "ж", "з"). В целом система квалифицирующих признаков убийства в Уголовном кодексе 1996 г. носит исчерпывающий характер. Для разграничения отдельных видов убийств важнейшее значение имеет постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)".
Многие из признаков ч. 2 ст. 105 УК имелись и в прежнем законодательстве. Редакция некоторых квалифицирующих признаков уточнена, и введено несколько новых обстоятельств. Впервые квалифицирующие признаки убийства располагаются по строгой системе, в зависимости от их связи с определенными элементами состава преступления: признаки, относящиеся к объекту (п. "а", "б", "в", "г"); к объективной стороне (п. "д", "е", "ж"); к субъективной стороне (п. "з", "и", "к", "л", "м"). Ранее ч. 2 ст. 105 содержала п. «н» относящийся к субъекту. Федеральным законом № 162-ФЗ от 08.12.2003 г. данный пункт признан утратившим силу.
Эта классификация в известной мере условна. Ведь любой объективный признак находит отражение и в субъективной стороне преступления. А повышенная опасность убийства, сопряженного с разбоем, бандитизмом или вымогательством, определяется не только корыстным мотивом. Однако указанное расположение квалифицирующих признаков имеет практический смысл, поскольку облегчает процесс квалификации конкретного убийства.
К объекту относятся следующие квалифицирующие обстоятельства, характеризующие жертву преступления: а) убийство двух или более лиц; б) убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга; в) убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо заложника; г) убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности.
Убийство двух или более лиц (п. "а" ч. 2 ст. 105 УК) характеризуется повышенной тяжестью последствий. Аналогичный признак имелся и в прежнем Уголовном кодексе, поэтому судебная практика выработала определенные критерии его оценки. убийство двух и более лиц (в отличие от неоднократного убийства) представляет собой единое преступление. Причинение смерти всем потерпевшим происходит либо одновременно, либо с незначительным разрывом во времени, но при непременном условии - действия виновного охватывались единством намерения.
Судебная практика сталкивается с определенными трудностями при разграничении этих квалифицирующих признаков. Например, Т. в ходе ссоры с З. и его сожительницей ножом убил З. и покушался на убийство сожительницы, после чего с места преступления ушел. Однако через некоторое время Т. вернулся и, убедившись, что потерпевшая жива, добил ее топором. Областной суд квалифицировал действия Т. в этой части по п. "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ постановлением от 28 октября 1999 г. признал такую квалификацию ошибочной и применил п. "а" той же статьи, поскольку в данном случае умыслом Т. охватывалось убийство двух лиц.
Умысел может быть прямым или косвенным в отношении всех потерпевших, но возможно сочетание прямого умысла на убийство одного лица и косвенного - по отношению к другим потерпевшим (в случае убийства путем применения общеопасного или иного слабоуправляемого способа). Убийством с косвенным умыслом в судебной практике признается лишение жизни нескольких человек при срабатывании автоматического взрывного устройства, установленного в целях защиты садового участка от вторжения посторонних лиц.1
Если при наличии прямого умысла на убийство двух лиц погиб только один потерпевший, а смерть другого не наступила по причинам, не зависящим от виновного, то содеянное представляет собой совокупность покушения на убийство двух лиц (ч. 3 ст. 30 УК и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК) и оконченного убийства одного лица, которое квалифицируется самостоятельно по ч. 1 или 2 ст. 105 УК.
Позиция Верховного Суда в этом вопросе небезупречна. Ведь убийство двух лиц представляет собой единичное преступление. И едва ли допустимо назначать наказание по правилам о совокупности за единичное преступление. В науке уголовного права предлагались и другие решения. Так, Л.В.Иногамова-Хегай полагает, что норма об убийстве одного человека "как часть входит в содержание нормы о покушении на жизнь двух или более лиц как целого", а "при конкуренции целого и части применяется только целое".2
Не подвергая сомнению общее правило о квалификации преступлений при конкуренции части и целого, следует признать, что в рассматриваемой ситуации оно практически неприменимо. Признание покушением всего деяния в целом как единого преступления снижало бы опасность содеянного и привело бы к смягчению ответственности виновного в силу ч. 3 и ч. 4 ст. 66 УК. Поэтому судебная практика идет по пути квалификации подобных случаев по совокупности преступлений, как того и требует Верховный Суд РФ.
Убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. "б" ч. 2 ст. 105 УК). Этот вид убийства представляет повышенную опасность, поскольку посягает не только на жизнь потерпевшего, но и на другой объект: общественные отношения, обеспечивающие лицу возможность осуществлять свою служебную деятельность или выполнять общественный долг. Потерпевшим может быть как должностное, так и не должностное лицо, осуществляющее служебную деятельность.
Под выполнением общественного долга, как сказано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)", понимается осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересов отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий. Так, практика признает выполнением общественного долга участие в пресечении преступления, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дачу свидетельских показаний и пр. Не имеет значения для квалификации, совершается ли убийство из мести в связи с осуществлением служебной деятельности или выполнением общественного долга или же в целях воспрепятствования такой деятельности потерпевшего в данный момент или в дальнейшем.
Закон не конкретизирует понятие "близкие лица". Степень близости не имеет значения, если этим убийством виновный преследует цель отомстить лицу за выполнение им служебной или общественной деятельности. Пленум Верховного Суда РФ указал: "К близким потерпевшему лицам, наряду с близкими родственниками, могут относиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений".
Убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника (п. "в" ч. 2 ст. 105 УК), - квалифицированный вид убийства, не известный Уголовному кодексу 1960 г. В одном пункте здесь объединены два отягчающих обстоятельства: первое характеризует потерпевшего, а второе - в первую очередь особенность способа действия.
Беспомощное состояние потерпевшего может определяться его возрастом (малолетний, престарелый), состоянием здоровья, увечностью и другими обстоятельствами, не дающими жертве возможности оказать сопротивление преступнику или иным образом уклониться от посягательства. Сюда же можно отнести убийство лица, находящегося в состоянии сна или сильной степени опьянения, а также лишившегося сознания по другим причинам.
Уголовный кодекс 1960 г. не выделял такого квалифицирующего признака, но ввел признак особой жестокости. Многие случаи убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, стали квалифицироваться по п. "г" ст. 102 УК (убийство с особой жестокостью).
Теперь же убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, законодатель вновь считает самостоятельным квалифицирующим признаком, не связывая его с особой жестокостью. Тем не менее многие отрицают возможность применения п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ в случае убийства спящего, пьяного или лица, находящегося в бессознательном состоянии. По мнению сторонников этого взгляда, беспомощное состояние обязательно предполагает, что потерпевшему причиняются дополнительные, особые страдания. "Он сознает, что его сейчас или вскоре убьют, но в силу своего физического состояния не может ни оказать сопротивления, ни позвать на помощь". "Потерпевшее лицо, думается, должно понимать, что в силу своей беспомощности, обусловленной теми или иными обстоятельствами, оказывается в беспомощном положении перед убийцей. Отсюда с неизбежностью следует вывод, что спящий или находящийся в бессознательном состоянии не может считаться беспомощным. С таким выводом трудно согласиться. Беспомощное состояние жертвы - объективная категория. Это состояние существует независимо от осознания его самим потерпевшим. В противном случае мы должны будем исключить применение п. "в" ч. 2 ст. 105 УК и при убийстве младенца или психически больного.
Может возникнуть вопрос: если использование беспомощного состояния потерпевшего не всегда может быть выражением особой жестокости, то в чем заключается его повышенная опасность? Законодатель не мотивирует (да и не обязан мотивировать) свое решение. Но можно предположить, что повышенная опасность этого вида убийства связана с особой заботой о защите каждого человека, не способного в силу своего состояния защитить себя или уклониться от посягательств на свою жизнь. Такое преступление объективно более опасно, поскольку достижение преступного результата значительно облегчается, когда потерпевший спит, находится в обмороке, в тяжелой степени опьянения или лишен сознания по иной причине и т.д. Такое преступление более опасно и с субъективной стороны, поскольку знание о том, что жертва находится в беспомощном состоянии (закон не случайно говорит о заведомости) облегчает формирование преступного намерения и даже может играть провоцирующую роль.
Установление (точнее, восстановление) в законе рассматриваемого квалифицирующего признака вызвало трудности в судебной практике. Особенно много противоречий возникло при оценке убийства спящего, где не удалось достичь единства мнений. В ряде случаев суды квалифицировали такое убийство по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК. "Убийство спящего потерпевшего путем нанесения ему трех ударов топором по голове обоснованно квалифицировано по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии".1
9 сентября 1999 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала правильным квалификацию действий Слободнюка, который совершил убийство, нанеся не менее 14 ударов молотком по голове потерпевшему, в то время как тот спал, будучи в состоянии опьянения. 24 ноября 1999 г. та же инстанция согласилась с осуждением Шафоростова по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК за убийство двух лиц, которые находились в тяжелой степени опьянения и спали.1
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 27 января 1999 г. N 1 дал указание о том, что убийством лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, считает "умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство". Нет сомнений, что под это общее определение подпадают и состояние сна, и другие случаи потери сознания. В постановлении дается примерный перечень лиц, находящихся в беспомощном состоянии. К ним "могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее". Подчеркнутые нами слова свидетельствуют о том, что этот перечень нельзя считать исчерпывающим. Поэтому нет оснований для вывода, будто убийство спящего или находящегося в тяжелой степени опьянения или лишенного сознания под воздействием наркотиков или по другой причине не может квалифицироваться по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК.
Беспомощное состояние потерпевшего относится к числу оценочных признаков. Чем бы ни обусловливалось беспомощное состояние, оно должно быть предметом оценки суда. Это касается, в частности, возраста. Ни малолетие, ни преклонный возраст сами по себе не исключают, что потерпевший может оказаться отнюдь не беспомощным, если он, к примеру, хорошо вооружен и умело обращается с оружием. К тому же преклонный возраст, в отличие от малолетнего, не имеет четкой нормативной границы. Судебная практика испытывает затруднения в вопросе о том, кого считать "престарелым".
От убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, следует отличать ситуации, когда потерпевший не способен защитить себя в силу иных причин: внезапность нападения, скрытый или коварный способ лишения жизни. Примером могут служить выстрел снайпера, нападение из засады, неожиданный удар ножом в спину, применение взрывного устройства, отравление пищи и т.п.
Сложным для практики оказался и вопрос о квалификации причинения смерти лицу, оказавшемуся в беспомощном состоянии в результате действий виновного. По смыслу закона лицо должно находиться в беспомощном состоянии до нападения на него. Если же потерпевший был приведен в беспомощное состояние виновным в процессе реализации умысла на убийство (путем причинения ранений, связывания, завлечения в уединенное место и т.п.), то п. "в" ч. 2 ст. 105 УК не должен применяться.
По делу Кабирова суд ошибочно признал в качестве квалифицирующего признака убийства использование виновным беспомощного состояния потерпевшей. Установлено, что Кабиров, желая смерти потерпевшей, стал душить ее руками, а после потери ею сознания нанес несколько ударов ножом в сердце. Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия осужденного с п. "в" ч. 2 ст. 105 на ч. 1 ст. 105 УК на том основании, что потерпевшая была приведена виновным в беспомощное состояние в процессе лишения ее жизни.1
Второе отягчающее обстоятельство, впервые названное в п. "в" ч. 2 ст. 105 УК, включено в закон в связи с распространившимися в последнее время случаями захвата заложников и похищения людей. Захваченное вооруженным преступником лицо, как правило, оказывается в беспомощном состоянии. Однако под убийством, сопряженным с похищением человека либо захватом заложника, следует понимать убийство не только самого похищенного или заложника, но и других лиц.
Действия виновных, совершивших убийство, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника, должны квалифицироваться по совокупности с преступлениями, предусмотренными соответственно ст. 126 и ст. 206 УК.1
Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. "г" ч. 2 ст. 105 УК). Повышенная опасность этого преступления обусловлена тем, что, убивая беременную женщину, виновный уничтожает и плод как зародыш будущей жизни. Указание на заведомость означает наступление ответственности по этому пункту, если виновный на момент совершения убийства достоверно знал о беременности потерпевшей от нее самой или из другого источника.
Срок беременности сам по себе не имеет значения для квалификации содеянного по п. "г" ч. 2 ст. 105 УК, однако учитывается при установлении признака "заведомости".
Если виновный не был осведомлен (не знал достоверно) о беременности потерпевшей, данный квалифицирующий признак не вменяется.
Наряду с объективным существует и субъективное основание для усиления ответственности за убийство заведомо беременной женщины. Оно заключается в особой злостности или низменности намерений виновного, который игнорирует требования закона и общественной морали об охране материнства и детства.
Убийство женщины, которую виновный ошибочно считал беременной, следовало бы считать покушением на преступление, предусмотренное п. "г" ч. 2 ст. 105 УК, исходя из направленности умысла. Однако, учитывая, что смерть фактически наступила, содеянное нельзя считать покушением, иначе виновный получил бы необоснованную льготу при назначении наказания (ч. 3 ст. 66 УК).
Нельзя признать удачным также предложение квалифицировать содеянное по совокупности двух преступлений - покушения на убийство заведомо беременной женщины и оконченного убийства небеременной, т.е. по ч. 3 ст. 30, по п. "г" ч. 2 ст. 105 УК и по ч. 1 ст. 105 (либо по ч. 2 ст. 105 УК при наличии других квалифицирующих признаков). Применение к одному единичному убийству правила о совокупности не только ошибочно теоретически, но и несправедливо, так как приводит к необходимости назначения наказания путем сложения (ч. 3 ст. 69 УК). Иными словами, убийство мнимо беременной женщины оценивалось бы строже, чем убийство фактически беременной.
Ситуация должна решаться по правилам об ошибке в личности потерпевшего, которая не влияет на квалификацию. В таких случаях содеянное квалифицируется по п. "г" ч. 2 ст. 105 УК как оконченное преступление.
Таким образом, квалифицированным убийством по объекту преступления относятся обстоятельства характеризующие жертву преступления.
Похожие работы
видуальность торговых марок Maxwell House, воздействуя на чувства потребителей и в конечном счете повышая уровень продаж. Исследования подтвердили это предположение. Стратегия маркетинга событий. В 1997 г специалисты компании Cone/Roper Report подтвердили, что стратегия маркетинга событии содействует укреплению связей с покупателями и их приверженности продукции компании. В 1996 г эксперты ...
... о чем-то другом, и знать, что конкуренты уже сделали для того, чтобы оповестить рынок о своем товаре. Определение цели коммуникации Определение наиболее убедительного направления означает принятие решения относительно общего направления рекламы. Оно может быть одним из следующих: уникальное предложение (УП); имидж торговой марки; соответствие предложения желанию или позиционирование марки в ...
... Многие поколения рекламистов по крупицам накапливали опыт, многое тщательно тестировалось и исследовалось. Рекламные исследований не прекращаются и сегодня. В мире функционируют общества исследователей в области рекламы, выпускается журнал Advertising Research с изложением последних достижений, во многих крупных рекламных агентствах есть исследовательские отделы. Сравним рекламу с архитектурой и ...
... заголовок, и на иллюстрации, и на текст, и на цвету. Удачным заголовкам газетных объявлений присущи практически все атрибуты заголовков журнальной рекламы. Однако для газетной рекламы особенно характерны: — акцент на новизну; — акцент на цену; — акцент на частности. применение более грубых растров, скорость печати и довольно пористая бумага не дают возможности высококачественного воспроизведения ...
0 комментариев