Навигация
1.2 Где зарождался этикет
Англию и Францию называют обыкновенно “классическими странами этикета”. Однако это мнение справедливо только относительно эпохи, более близкой к нашему времени, если же мы перенесемся в эпоху, более отдаленную от наших дней, лет за триста тому назад, т. е. к XV столетию, и по разным источникам, имеющим не подлежащую никакому сомнению достоверность исторических документов, внимательно проследим за политической и общественной жизнью этих двух стран в ту отдаленную от нас эпоху, то мы убедимся, что три века тому назад даже высшее общество Англии и Франции было еще далеко от всего того, что называется этикетом.
Грубость нравов, невежество, поклонение грубой силе, дикий произвол и тому подобные отрицательные качества в XV столетии господствуют в обеих этих странах. О Германии и прочих странах тогдашней Европы нечего и говорить. Одна лишь Италия составляет исключение. Эта страна и заслуживает по справедливости быть названной “родиной этикета”.
В Италии наравне с образованностью и изящными искусствами ранее, чем в какой-либо другой стране Европы, начали развиваться и совершенствоваться правила светских приличий, изящные манеры и этикет.
Облагораживанье нравов итальянского общества начинается уже в XIV веке. До этого времени человек был груб, теперь становится вдумчив и созерцателен. Прежде он только потреблял и уничтожал, с этого же времени начинает украшать и наслаждаться. Прежде он только жил, теперь хочет скрасить жизнь свою. Такова громадная перемена, совершившаяся в XV веке в Италии. Человек переходит тут от феодальных нравов к духу нового времени, и этот великий переворот совершается в Италии ранее, чем во всех остальных краях Европы.
Если вы сравните Италию в XV веке с другими народами Европы, вы найдете ее гораздо более ученою, гораздо более богатой, гораздо более образованной, гораздо более способной украсить себе жизнь, т. е. наслаждаться и производить художественные создания.
В это время Англия, покончив с одной вековой борьбою, вовлекается в новую ужаснейшую резню, известную под названием войн Алой и Белой Розы, где люди хладнокровно губили друг друга и вдобавок после сражения избивали еще безоружных детей. До самого 1550 года она остается страною варваров, охотников, мызников и солдатских шаек. В каком-нибудь городе, внутри края, насчитывалось всего не более двух или трех порядочных печей; дома сельских дворян были жалкие, крытые соломой избушки, обмазанные самой грубой глиной и освещаемые простым в стене отверстием. Средний люд спал на соломе, “с добрым кругляком под головой”. “Подушки предназначались, по-видимому, только для родильниц”; посуда была даже не оловянная, а просто деревянная.
В Германии свирепствовала жестокая и непримиримая война гуситов; император немощен; дворянство невежественно и нагло; вплоть до времен Максимильяна господствует кулачное право, то есть разрешение всех споров силою и привычка к самоуправству; из застольных речей Лютера и из записок Ганса Швейнихена можно видеть, до какой степени безобразия доходили в то время у дворян и ученых пьянство и грубость нравов.
Что касается Франции, то это был самый плачевный период в ее истории: страна порабощена и опустошена англичанами; при Карле VII волки заходят в предместья Парижа; по изгнании англичан кожедеры, предводители бродячих шаек, живут прямо на счет крестьянина, грабят и разоряют его сколько душе угодно; один из этих воровских и разбойничьих атаманов, Жилль де Рец, послужил героем одной народной легенды про Синюю Бороду. До самого конца этого столетия дворянство остается грубо и дико. Венецианские послы говорят, что у французских вельмож ноги изогнуты и искривлены, потому что они всю жизнь проводят на коне. Граф Бальтассар Кастильоне около 1525 года писал: “Французы и не знают другой заслуги, кроме воинской, а все прочее не ставят ни во что; они не только не уважают науки, но даже гнушаются ею и считают всех ученых самыми ничтожными из людей; по их мнению, назвать кого-нибудь “клерком”, грамотеем, значит нанести ему величайшее оскорбление”.
Короче, по всей Европе феодальные порядки держатся еще в полной силе, и люди, подобно свирепым и сильным животным, только и делают, что пьют, едят, дерутся и всячески упражняют члены своего тела. Напротив, Италия - страна почти новой культуры. Под властью Медичи во Флоренции водворился мир; граждане царят в ней и царят спокойно; подобно главам своим, Медичи, они фабрикуют, занимаются торговлей, банковыми операциями и наживают деньги, с тем чтобы издерживать их как подобает умным людям. Заботы войны не тревожат их более, как прежде, опасностями суровых и трагических катастроф. Они ведут ее наемными руками кондотьеров.
Впервые после падения древней цивилизации мы встречаем в Италии общество, дающее первое место умственным наслаждениям. Видными, передовыми людьми этого времени были гуманисты, страстные восстановители литературы греческой и латинской: Поджио, Филельфо, Марчилио Фичино, Пико де Мирандола, Халькондил и другие. Они роются в библиотеках Европы, с тем чтобы открывать и издавать рукописи; они не только разбирают и изучают найденное, но сами вдохновляются им, сами становятся древними умом и сердцем, пишут почти так же чисто по-латыни, как современники Цицерона и Вергилия.
Есть книга этого времени, заключающая в себе изображение примерных кавалера и дамы, т. е. двух таких лиц, которых современники могли считать для себя образцом; вокруг этих идеальных фигур на различном расстоянии вращаются действительные фигуры; перед вашими глазами - салон 1500 года с его посетителями, его разговорами, убранством, танцами, музыкой, остротами, прениями, - салон, правда, более скромный, более рыцарский и более умный, чем салоны Рима и Флоренции; но, впрочем, он представлен верно и в облагороженных своих привычках показывает как нельзя лучше самую светлую и самую благородную группу образованных и высшего круга лиц. Чтобы увидеть этот салон, достаточно пробежать Il Cortegiano графа Бальтазара де Кастилионе.
Граф Кастилионе состоял на службе у Гвидо Убальдо, герцога Урбинского, потом у наследника его Франческо-Марии делла Ровере, и написал эту книгу в воспоминание тех бесед, которые слыхал у своего первого господина. Так как герцог Гвидо был слаб и весь одержим ревматизмом, то каждый вечер небольшой двор собирался у его супруги, герцогини Елисаветы, женщины добродетельной и очень умной. Вокруг нее стекались разного рода замечательные люди, приезжавшие со всех сторон Италии; сам Кастилионе, знаменитый поэт Бернардо Аккольти д’Ареццо, Юлиан Медичи и многие другие; папа Юлий II останавливался там на несколько времени в одно из своих путешествий. Место и обстановка беседы были достойны таких лиц. Они собирались в великолепном дворце, построенном отцом герцога; здание это было самое прекрасное в Италии. Комнаты были роскошно убраны серебряными вазами, золотыми и шелковыми обоями, античными статуями и бюстами из мрамора и бронзы, картинами Пиетро делла Франческа и Джованни Санти, отца Рафаэля. Со всей Европы там собрано было множество латинских, греческих и еврейских книг, покрытых, из уважения к их содержанию, золотыми и серебряными окладами. Двор был один из самых блестящих в Италии. Праздники, танцы, единоборство, турниры и беседы продолжались беспрерывно. Обыкновенно, поужинав и натанцевавшись, гости забавлялись разного рода шарадами; удовольствия эти сменялись дружеской беседой, серьезной и вместе веселой, в которой принимала участие герцогиня. Все шло без церемонии; места занимались, где кому угодно; каждый усаживался возле дамы, и начиналась беседа, не стесненная никакими формальностями; изобретательности и оригинальности был тут полный простор. На одном вечере Берлардо Аккольти по просьбе своей дамы импровизирует премилый сонет в честь герцогини; потом герцогиня велит госпоже Маргарите и госпоже Констанце Фрегозе протанцевать; обе дамы берутся за руки, и, когда любимый музыкант Барлета настроил свой инструмент, они танцуют под звуки музыки, сперва медленно, а потом несколько живее. К концу четвертых суток, проведя в изящных разговорах целую ночь, они заметили появление рассвета.
“Со стороны дворца, обращенной к вершине горы Катари, отворены были окна, и тогда увидели, что на востоке показывается уже прелестная аврора, цвета роз. Все звезды исчезли, кроме одной нежной вестницы Венеры, которая занимает грань между ночью и днем; от нее, казалось, исходило какое-то отрадное веяние, своею резкою свежестью наполнявшее небо и начинавшее пробуждать сладостный концерт прелестных птичек в глуби шепчущих лесов, раскинутых по соседним холмам”.
По этому отрывку можно судить, как приятен, изящен, даже цветист этот стиль; общий тон бесед таков же. Там вы найдете множество выражений вежливости, комплименты дамам за их красоту, их грацию, их добродетель, комплименты кавалерам за их храбрость, ум, знания. Все оказывают уважение и стараются взаимно угождать друг другу - что составляет главный закон уменья жить в свете и самую утонченную прелесть хорошего общества. Но вежливость не исключает собою веселья.
В качестве некоторого рода приправы вы встретите там подчас легкие ссоры и перестрелки, да тут же и разные остроты, шутки, анекдоты, небольшие веселые и живые рассказы. Зашел разговор о том, что такое истинная вежливость, и одна дама рассказывает в виде образчика про недавно бывшего у нее с визитом какого-то старосветского кавалера, человека военного и несколько огрубевшего в деревне: повествуя, сколько он убил неприятелей, он довел наглядность изложения до того, что захотел непременно показать ей, как именно колют и рубят шпагой. Улыбаясь, она прибавляет, что это ее немножко испугало и она с беспокойством поглядывала на дверь, боясь каждую минуту, чтобы он не убил ее. Подобные черты поминутно сменяют серьезность беседы. Но говорится, тем не менее, много дельного. Мужчины хорошо знакомы с греческой и латинской литературой, знают историю, многое читали по философии, даже и по той, которая составляет принадлежность школ. Дамы иногда вмешиваются в разговор, приглашают их обратиться к более доступным предметам; они не слишком долюбливают появление в разговоре Аристотеля, Платона и их скучных комментаторов. Собеседники тотчас же возвращаются к текущим вопросам светского разговора и приятными, изысканно-вежливыми речами заставляют извинять свои книжные и метафизические выходки. Прибавьте ко всему этому, что как бы ни был труден предмет разговора и как бы ни был оживлен спор, они всегда говорят изящно и прекрасно. Они очень осторожны в выборе слов, рассуждают о качествах выражений; взгляд их поэтичен, и язык чрезвычайно музыкален.
Богатством своих каденций и звучных окончаний итальянский язык придает красоту и гармонию самым обыкновенным вещам и обрамляет благородным и роскошным украшением предметы, сами по себе уже прекрасные. Описывает ли итальянец, например, хотя гибельные действия старости - слог его, как небо Италии, проливает золотящий свет даже на развалины и мрачное зрелище превращает в прекрасную картину.
Каждый по просьбе герцогини принимается объяснять некоторые из качеств, необходимых кавалеру или даме для полного совершенства; доискиваются, какое именно воспитание может лучше всего образовать душу и тело не только по отношению к гражданским обязанностям, но к приятностям светской жизни. Посмотрите-ка, что требовалось тогда от человека хорошо воспитанного - какая утонченность, какой такт, какое разнообразие знаний!
Мы считаем себя очень цивилизованными, и, однако же, после трехсот лет воспитания и культуры многое для нас могло бы послужить еще примером и наставлением.
Глава 2. Основные понятия об этикете
Похожие работы
... . В международный бизнес активно включается всё большее число людей, часто не обладающих опытом международного общения. Они вносят значительный элемент национальной специфики. Шведский исследователь К. Йонссон отмечает, что обычно при значительном совпадении интересов сторон, т.е. при сотрудничестве, национальные различия не замечаются, но стоит возникнуть конфликту, как они начинают играть ...
... между людьми, отвергались, высмеивались бессмысленные условности как дворянского этикета, так и мещанско-купеческой манерности, пропагандировались естественность и простота в общении людей между собой. 2. Современный деловой этикет Этикет определяет формы, технические аспекты общения: как спорить, не задевая чувства собеседника, как вести себя за столом, какие дарить подарки, как принимать ...
... . Лесть, особенно грубая, - это маска, за которой чаще всего скрывается меркантильный интерес. Комплимент, тем более, если вы имеете дело с партнером-женщиной, — необходимая часть речевого этикета. Во время делового общения всегда есть реальная возможность для комплиментов. Они воодушевляют вашего делового партнера, придают ему уверенность, одобряют. Особенно важно помнить о комплименте, если вы ...
... . На работе ,со знакомыми и друзьями они вежливы, предупредительны, а дома же с близкими не церемонятся, грубы и не тактичны. Это говорит о невысокой культуре человека и плохом воспитании. Современный этикет регламентирует поведение людей в быту ,на службе, в общественных местах и на улице, в гостях и на различного рода официальных мероприятиях - приемах, церемониях ,переговорах. Итак этикет - ...
0 комментариев