Как Европа потеряла душу, и что из этого вышло!

2. Как Европа потеряла душу, и что из этого вышло!

Дух, душа, духовность. "Но ведь это противоречит всей науке!", – воскликнут многие из российских учителей. Ведь наука доказала, что никакой души нет.

Но здесь нам предстоит понять, что доказала когда доказала наука отсутствие души? Начнем с того, что укажем, что сегодня действительно сложилось различие в понимании психики и души (хотя в переводе с греческого психика означает душа), заключающееся в том, что психика понимается не как самостоятельная субстанция, а как свойство материальной субстанции. Сознание – свойство высокоорганизованной материи.

Напротив, душа понимается как самостоятельная – духовная – субстанция, а источник ее происхождения – Бог. Поэтому человек несет в себе духовное начало не только как онтологическую, субстанциональную данность, но душа человека несет в себе и божественное начало. Согласно христианской религии, человек есть Образ и Подобие Божие. При этом связь души и Бога является абсолютно необходимым условием существования души. В православии также происходит различение души и духа. Феофан Затворник пишет: "Тем, кои не хотят различать духа и души, можно предложить, чтобы под словом – дух они понимали высшую сторону нашей нетелесной стороны, а словом душа означали низшие ее действия и направления". Именно дух и является органом Богообщения. Именно духом и в духе человек восходит к Богу.

Исходя из различных пониманий человека, развертывается способ теоретизирования и утверждается способ бытия человека, способ бытия общества и всех его сфер, всех социальных отношений. В этой связи приведем следующий пример. Многие из нас считают абсолютно верным разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную. На первый взгляд, идеальнее этой формы ничего и придумать нельзя, ибо только наличие такого разделения уравновешивает три власти, позволяя им контролировать друг друга и т.д. Однако идея такого разделения властей появляется в Европе в XVIII веке. Почему эта идея появляется в Европе в XVIII веке? Потому, что Европа эпохи Просвещения, по сути дела, начала утверждение своих философских, мировоззренческих научных постулатов с утверждения принципа естественного человека в качестве фундаментального объяснительного принципа от права до воспитания. Но что такое человек естественный? По-разному определяли это понятие европейские мыслители: от волка до tabula rasa (чистой доски). Причем, когда я говорю о волке, то имею в виду не только Гобса. Человек от природы зол –вот позиция большинства немецких классиков философии, в том числе и Гегеля, кстати, подвергшего понятие естественного человека беспощадной критике. И кем бы ни был человек, – в любом случае человек в европейской культуре не добр, за исключением Руссо, но у него, зато общество с лихвой компенсирует зло человека. И как должен действовать в социальных концепциях этот злой, и уж во всяком случае, исходно автономизированный индивид – чтобы его не сожрали такие же автономизированные существа. Самое разумное, что можно придумать в этой ситуации – социальный договор. Поэтому, чтобы волк не пожрал волка, они должны иметь систему договорных отношений. В свою очередь, система волк – волк, или в более мягкой версии индивид – индивид, порождает и социальный договор о разделении властей, когда каждая волчья сторона строго контролирует другую, и благодаря этому никто не пожирает другого, но все содействуют благу друг друга. Об этом удивительном феномене, когда каждый преследует свои личные цели, а вместе получают общественное благо (только получается ли оно при этом?!), так много написано в европейской философии, что даже нет нужды в цитатах. Но остается вопрос: идеально ли такое общество?

Следовательно, идея разделения властей – это идея, которая возникает на определенном этапе развития общественного сознания и общества и отражает определенную стадию развития общества, дошедшего до состояния "естественного человека", до объяснения общественных отношений в системе координат "естественного человека", "природного человека", то есть до объяснения существования человека и человеческого общества вне Бога.

Однако, если отвлечься от множества конспектных определений "естественного" человека, то можно понять, что существенное общее, что лежит в основе этого понимания заключается в определении генезиса человека: человек "естественный" дан естественной природой, а сотворен Богом. И уже затем, этот естественный человек создает себя как человек, создает среду своего существования, открывает своих богов или Бога, как то имело место у иудеев. А поскольку сам человек открывает Бога, то отсюда один шаг до атеизма.

Итак, где и почему впервые появляется в Европе понимание развития человека вне Бога? Если посмотреть на историю духовного развития Европы, то очевидно, что первая коренная переоценка ценностей была сделана в эпоху Возрождения.

Эпоха Возрождения открыла собственно человеческое начало в человеке. Было осознано, что человек есть не только нечто природное и божественное, он несет в себе некую реальность, которую нельзя свести ни к природе как таковой, ни к Богу, человека нельзя представить как простое сочетание двух половин – природной и божественной. В нем есть нечто такое, что можно назвать собственно человеческим в человеке, чем человек существенно отличатся от всего живого в природе и благодаря чему он есть высшее творение во Вселенной, и даже приближается к Богу, и даже становится подобным Богам. Поэтому человек превыше всего. О правах и достоинстве человека писал едва ли не каждый видный гуманист ХV века. При этом никто не воевал с Богом, атеистов в эпоху Возрождения не было, но уже и в помощи Бога многие гуманисты не нуждались. Все было сосредоточено на понимании человека, который своими собственными силами добивается поставленных целей. Рождается культ человека, рождается возрожденческий титанизм. Самодостаточный, независимый от Бога человек – это лейтмотив, пафос всей культуры эпохи Возрождения. В этом суть идеологии гуманизма, получившей отражение в философских, научных и эстетических исканиях Европы ХIV–ХVI вв. Сведение Божественного к человеческому, небесного к земному, духовного к телесному в эпоху Возрождения общеизвестно.

С одной стороны, эта идеология, порождающая культ человека, культ индивида и индивидуализма, возрожденческий тип человека-титана, своими силами и умом утверждающего себя во всех сферах жизни, созидает великую культуру эпохи Возрождения, порождает новую идеологию и философию, великие научные и великие географические открытия. Именно импульс эпохи Возрождения создал современную европейскую культуру, определив ей лидирующую и определяющую роль в мире.

Но,( парадокс!) провозгласив человека в качестве величайшей ценности, гуманистическая Европа очень скоро смогла убедиться в том, как далек провозглашенный идеал от "человечности" в жизни. Внутренние и внешние войны, преступность и аморализм захлестнули Европу. Очень скоро, положив начало новой науки Европа породила настоящий бум астрологии, алхимии, магии, чернокнижия. Именно как маг и чернокнижник предстал перед инквизицией Джордано Бруно. Но самое страшное, что эта же культура породила страшнейший аморализм, преступность, социальные потрясения. Она же породила и страшнейшие религиозные нестроения. В результате произошла реформация, как реакция против неблагополучия в католицизме, а разделившиеся церкви стали источником страшнейших религиозных войн ХVI–ХVII вв., в том числе и катастрофической всеевропейской Тридцатилетней войны XVII в.

Таков печальный опыт первого провозглашения культа человека и фактического забвения Бога в образованных слоях европейского общества ХV – ХVI вв.

Как и каким образом эти процессы отражались в воспитании и образовании? Попробуем проследить это на примере "среднего" образования.

В средневековой Европе в основе образования лежала концепция духовного развития человека; концепция, ведущая человека к Богу. Соответственно этому и образование, и все его предметы служили пониманию Бога и выстраивались в логике, ведущей к лучшему пониманию Бога.

Эпоха Возрождения утвердила принципиально новую "гуманистическую" концепцию образования. Концепция исходит из того, что человек своей собственной деятельностью преобразует не только мир, но и себя. Поэтому понятно, какая громадная роль отводилась в гуманистических учениях образованию. По сути дела гуманисты создали принципиально иную, нежели в средние века, концепцию образования, суть которой состояла в том, чтобы сформировать человека, способного собственными силами развивать в себе все способности и преобразовывать себя и мир, но без помощи Бога. И поэтому не случайно, что в своих педагогических поисках гуманисты обращаются к наследию античной философии и педагогики. прежде всего к концепции классического римского образования, сформулированной Цицероном, суть которой состояла в том, чтобы на фундамент римской культуры наложить или с нею соединить греческую культуру, сформировав, благодаря ее освоению, универсального человека. Заметим, что эта концепция родилась как попытка преодолеть трагическое противоречие, когда образование знатной римской молодежи, выстраиваемое на основе греческой культуры вело ее к нравственному разложению, но отказаться от более высокой греческой культуры Рим не мог. Поэтому концепция ораторского образования, предложенная Цицероном, состояла в том, чтобы, с одной стороны, в качестве фундамента утвердить римскую культуру, с другой, – дополнить ее образцами высшей греческой культуры, начиная с греческого языка и заканчивая греческой философией и риторикой, и, тем самым, преодолеть разрушительный аморализм греческой культуры, греческого влияния на римскую молодежь...

Гуманисты в обосновании новой идеологии образования, следовавшие за античностью, естественно, может, даже более чем где-либо, последовали за античностью и в построении самого образования, взяв в качестве основы древнегреческую и латинскую культуру, по крайней мере, языки, и соединили их с новыми науками, прежде всего математикой. Так родилось гуманистическое или классическое образование, за которым позже окончательно утвердилось последнее название – классическое образование. Причем даже сам термин гуманистическое образование – humaniora studia – деятели гуманизма позаимствовали у Цицерона.

Добавим, что идея гармоничного, универсального развития человека привела к необходимости параллельного обучения нескольким предметам одновременно, что породило классно-урочную систему, заменившую индивидуально-групповую средневековую систему обучения.

Протестантизм, соединив гуманизм с христианством, ввел в содержание образования христианство в виде Закона Божия, добавив его к предметам, уже отработанным гуманистами. Католические страны вслед за протестантскими ввели Закон Божий в своих школах. Так окончательно сложилось классическое образование, ставшее определяющим видом среднего образования в Западной Европе на несколько веков.

Нельзя не увидеть, что христианству, христианскому содержанию образования отводилась далеко не первая роль в классическом образовании. По сути, оно было . вытеснено на периферию образования и воспитания, перемещено на обочину учебно-воспитательного процесса.

Случайным ли было обращение эпохи Возрождения к античной модели образования, к античной педагогике, так ли уж нельзя было обойтись без него, тем более что Западная Европа этого времени – это во многом ареал латинской культуры, а латинский язык был международным языком? Конечно же, обращение к античности было глубоко закономерным актом. Оно диктовалось потребностью в обосновании образования, построенного на основе обезбоженного объяснения человека, т.е. деятели эпохи Возрождения взяли не только и не столько содержание римского образования, сколько саму методологию понимания и построения образования. Не случайно, что в источниках гуманистических учений ссылки на античных мыслителей встречаются чаще ссылок на Священное Писание.

Так произошли перемены, которые в буквальном смысле можно сравнить с грехопадением человека. Когда читаешь о событиях грехопадения, то, кажется, что с совершением греха ничего не изменилось. Между тем, потряслась вся система мироздания, потряслась природа самого человека: человек стал смертным существом, но самое страшное – человек стал забывать истинного Бога, заменив служение Ему служением идолам.

Нечто подобное произошло и в Европе в эпоху Возрождения. Начав объяснение человека без обращения к Богу, Европа не остановилась на этом уровне понимания человека, но все более погружалась в служение темным силам. Достаточно напомнить, насколько популярна была в эпоху Возрождения астрология.

Не менее драматичными были европейские процессы эпохи Просвещения. В XVII – XVIII вв. европейская наука пришла к выводу, что человек – это существо, сотворенное вовсе не Богом, а природой. Первый шаг был сделан, первая аксиома была продекларирована: человек есть "человек естественный". Произошло самое главное – было отброшено понимание человека как существа, сотворенного по Образу и Подобию Божию и найден способ объяснения человека без обращения к Богу.

Вместе с этой методологией, начиная с ХVII века, стала теряться самая главная онтологическая характеристика человека – душа, дух. Понимание души, духа как онтологического, субстанционального начала человеческого существа свелось к психике, которая стала изучаться как совокупность психических свойств и качеств особого органа – человеческого мозга, отражающего мир. Парадоксально, но едва ли не вся европейская культура в XIX в., даже в лице искренних христиан, сводила душу, дух к мышлению, к разуму. Один из великих философов эпохи Просвещения Г.В.Ф. Гегель доказывал, что "дух есть разум", " дух есть мышление".

Методология культа естественного человека порождает атеизм, который уже в ХVIII веке заявил о себе во весь голос. Легко увидеть, как только человек терял понимание души, так скоро человек терял Бога. Если нет души, зачем Бог? Так сбылись буквально слова древних, которые любил повторять Фейербах: люди создают Бога по своему образу. Но когда человек провозгласил, что нет души, то исчезла и нужда в Боге. А зачем Бог, если нет души? И человек объявил войну Богу как чему-то ненужному, как пережитку прошлого, объявил войну христианской культуре и особенно христианской морали и нравственности.

Самое удивительное то, что признание "естественного человека" произошло тихо и спокойно. Никто не заметил перемен в Европе. Да, жгли атеистические книги, сожгли книгу "Эмиля" Руссо, за "исповедование веры Савойского викария", которое противоречило католицизму, но это было уже третьестепенным событием. Вся Европа читала Руссо. А между тем европейский мир тихо и спокойно пошел в небытие.

Модель естественного человека, упростив понимание человека, стала основой объяснения многих психических качеств человека. В тоже время новая философия могла дать объяснение многим социальным отношениям, в результате чего в XVIII – XIX вв. рождаются классические философские, социальные, педагогические и т.д. учения.

Фактически к концу XIX в Европе сложилась позитивистская концепция понимания мира, утвердилось позитивистски материалистическое понимание науки в качестве фундамента объяснения мира и мироздания. Христианство, по крайней мере, в высших сословиях стало частным делом каждого человека.

В то же время уже в XVIII Европа уже не только терпела атеизм, но, как и в эпоху Возрождения, она дозрела и до служения темным силам. Тайные мистические общества в XVIII в. действовали по всей Европе. Спиритизм в XIX в. был всеобщим увлечением. А к концу XIX в. пришло время и соответствующих открытых учений. Одним из первых открыто провозгласил идею служения темным силам Ф. Ницше. С каждым годом идеи поклонения темным силам все более входили в европейскую культуру. Например, культура декаданса. Многие виды современной культуры носят откровенно сатанинский характер. Именно служение темным силам стало духовной основой третьего рейха. Что вышло из этого – всем известно.

С потерей духовности стало теряться и понимание необходимости связи человека с Господом, вне которой человек более-менее быстро перестает быть человеком. Но именно этот вектор и определил развитие европейской цивилизации, которая закономерно пришла к современной стадии, именуемой постхристианской или постмодернистской.

Фактически в современной Европе и Америке представлены и христианство, и атеизм, и сатанизм. Причем христианство не является определяющей духовной силой современной Европы, о чем красноречиво свидетельствует принимаемая европейская конституция, где христианству отказано вправе считаться основой европейской цивилизации. Это означает, что современная европейско-американская цивилизация, переходит на принципиально иные основы своего бытия. Вместе с тем, это означает уже не "закат Европы", а "гибель Европы", что выражается в вымирании Европы. Европа, за исключением Польши и албанского населения Косово, вымирает. Предупреждения наиболее дальновидных мыслителей современного Запада о гибельном пути развития Запада мало кто слышит. Их, как и любых других пророков и во все времена, никто не слышит.

Да, до окончательной гибели европейской цивилизации наверняка еще далеко. Хотя кто знал в 1985 г., что через 5-6 лет не станет СССР? Самое главное,– если цивилизация смертельно больна, то она может в любой момент погибнуть. А современная европейская цивилизация смертельно больна. Если Франция не может из французов набрать бригаду спецназа – это уже преддверие смерти. И нельзя не видеть, нельзя не осознавать, что эта современная западная цивилизация во многом живет за счет предшествующей духовной культуры, но она физически не способна полноценно внести что-то в ее развитие. И по сути дела она подобна раковой болезни. Раковые клетки, пожирающие организм, гибнут вместе с этим организмом. Отличается ли уровень сознания современных либералов, постмодернистов и постхристиан от уровня сознания раковых клеток? Остается только догадываться. Во всяком случае, по своей установке на разрушение, по устремленности жить за счет предшествующих жизненных и духовных запасов, не думая об их накоплении на завтра.

Возмущенные русские либералы тут же начнут перечислять все блага европейской цивилизации: по два мерседеса и четыре особняка у каждого бюргера, путешествия пенсионеров по всему миру и т.д. Но где же Рим с его коллизеями и термами? И кто будет жить в особняках современных бюргеров лет через 20-25?

Что же образование? Столь радикальные перемены в западно-европейской цивилизации в эпоху Просвещения естественно повлекли за собой громадные перемены в образовании. Первая и самая главная перемена в ХIХ веке – это уход из европейской науки ХIХ века понимания души, и, как следствие, сокращение пространства христианского воспитания и его окончательный уход, на периферию образования. Раз нет в человеке духа, нет образа Божия, то зачем развивать то, чего нет. Легко понять, что такая установка стала методологической основой нового европейского образования, негласно, но фактически сделавшего упор на атеизм, а точнее на подготовку человека к жизни земной. Этот процесс принял особенно быстрые темпы с середины XIX в., чему способствовало и учение Ч. Дарвина.

А поскольку эпоха Просвещения поставила на первое место в духовной жизни науку, прежде всего, естественные науки, то закономерно, что именно наука была поставлена и на первое место в образовании, в том числе и в качестве его смыслового начала.

Отсюда упор на интеллектуальное развитие в школьном образовании. Человек с помощью ума покоряет природу, и благодаря этому, обеспечивает себе комфортную жизнь. Значит, надо развивать интеллект, интеллект и еще раз интеллект. Сделав подготовку к земной жизни главной целью образования, европейская школа еще более вытеснила религиозное воспитание на периферию школьного образования. При этом процесс вытеснения религии шел в европейской школе естественно, постепенно и незаметно, и как бы само собой разумеющееся. Гегель, который искренне защищал христианство, писал своему другу И. Нитхаммеру, школьному советнику Баварии, что учебный план дает ему некоторую свободу действия и "это позволило мне снять с преподавания алгебры в старших классах Бюхнера, который в ней ничего не смыслит, и оставить ему преподавание Закона Божия и морали в младших классах". Гегель Г.В.Ф. Работы разных лет. –М., Мысль – 1978. Т.2 С. За этим юмором – реальное отношение к религиозному воспитанию крупнейшего философа Европы. Это было в начале ХIХ века.

Известнейший историк образования П. Монро на переходе ХIХ – ХХ вв. писал: " Одно из течений нынешнего времени порождает и вместе с тем разрешает важную педагогическую проблему. Полная секуляризация школ привела к совершенному исключению религиозных элементов из общественного воспитания и в большинстве случаев к прекращению изучения или даже к изгнанию из школ Библии и всей религиозной литературы. Таким образом, материал, который немного поколений тому назад составлял единственное содержание начального воспитания, теперь совершенно исключен, и возникает проблема чрезвычайного значения, проблема религиозного воспитания и образования. Было сделано мало или совсем не сделано никаких попыток к разрешению этой проблемы, да и интереса она к себе почти не возбудила. Перед учителем теперь задача вполне аналогичная с задачей, формулированной греческими философами – сформировать характер с помощью преимущественно рационалистического и исключающего традиционный религиозный элемент образования". Как видим, результат аналогичен эпохе Возрождения: европейская школа органически оказалась не христианской, а языческой школой в силу ее фактически полной обособленности от религии. И мы видим, что, чем дальше заходил этот процесс, тем больше деградировало образование и особенно воспитание. Там же, где этот процесс зашел слишком далеко, как например, в Америке и Франции, там и процесс деградации воспитания шел наиболее быстрыми темпами, приобретя, как в этом можно убедиться на примере Америки, угрожающий характер. Его великолепно выразил Дерек Бок: "Как мы видели, растущее внимание к этическим проблемам в обществе уже помогло создать большое количество курсов по профессиональной этике. Но пока еще требования внешнего мира не настолько сильны, чтобы обеспечить им надежное место в учебных планах. Студент не получает повышенной стипендии или лучшей работы за успехи на курсе этики. Большинство фондов и корпораций все еще с неохотой поддерживают программы по профессиональной этике или потому, что они сомневаются в их интеллектуальной завершенности и профессиональном уровне, или из боязни того, что в их комиссиях поднимутся волнения по идеологическим вопросам. В пределах академии профессиональная этика еще не стала признанной частью философии, к тому же институт не повысит свой престиж, имея сильную программу по этому предмету. Хотя нравственные проблемы и вопросы социальной ответственности часто обсуждаются в респектабельных академических журналах, они вряд ли являются тем материалом, на котором может быть построена солидная репутация ученого. В такой обстановке попытки укрепить нравственные стандарты и гражданские добродетели – хотя и более заметные, чем прежде – продолжают оставаться случайной и малоэффективной затеей".( Д. Бок. Университеты и будущее Америки: М.: МГУ, 1993 –С. 96–97)

Следовательно, современная западно-европейская школа есть во многом отражение и порождение современной антихристианской цивилизации. Причем, когда мы говорим об антихристианской цивилизации, то должны подчеркнуть, что речь идет вовсе не о ругательстве, а констатации фундаментально - бытийного факта: современная цивилизация, отказываясь от божественного понимания мира, от понимания Бога в мире, и, прежде всего, божественной определенности, божественного начала человека, закономерно переходит помимо своей воли и своего сознания и к построению, и к развитию образования на антихристианских или нехристианских началах.

P.S. Было бы неверным свести европейскую цивилизацию только к атеизму или служению темным силам. Напротив, нельзя не видеть и мощных усилий Европы сохранить христианство. В науке все более весомыми становятся креоционистские теории. Эту же тенденцию мы видим и в образовании. В большинстве европейских стран в школах сохраняется Закон Божий. И хотя он сохраняется как дань традиции, а не приоритет школьного воспитания, но при этом – и это все больше осознается европейскими деятелями образования – он есть в буквальном смысле последняя надежда на спасение. Поэтому сегодня даже не возникает вопросов о целесообразности Закона Божия в школах большинства стран Европы: его польза настолько очевидна, что единственный вопрос, который ставится в европейских школах – это вопрос об как усовершенствовании изучения? Поэтому, даже будучи на периферии образования, даже в таком виде он еще удерживает европейскую школу от тотального нравственного кризиса. Это легко понять, сравнив уровень нравственности европейских и американских школьников.

3. У России есть шанс на свой путь развития! Тупик или прорыв в будущее?!

Какой же вывод следует из изложенного? Любой путь, не ведущий к Богу, даже если он и не служит темным силам, обречен. Цивилизация современной Европы и Америка с их свободами и правами носит все ускоряющийся самоубийственный характер. И этот характер не случайность, он заложен в самой цивилизации, строящейся на идеологии удовлетворения только материальных, земных, часто разумных, а нередко самых низменных потребностей человека, но отвернувшего, потерявшего, забывшего Бога, а потому и себя как истинного человека.

В сущности, то, о чем в ХIХ в. наиболее глубокие русские мыслители только догадывались, сегодня стало явью. И если Буш вместе со своей администрацией отыскивает по всему свету империи зла, то он должен знать, что самая страшная империя зла несущая смерть Земле, в том числе и самой Америке – это сама Америка. Америка, несущая зло вовсе не своими ядерными бомбами и крылатыми ракетами, авианосцами и самолетами-невидимками, а миллионами ее содомитов, наркоманией, ее беззаконным богатством, ее Голливудом, несущим смерть и ужас в каждый дом по всей вселенной. США сегодня в миллиарды раз страшнее любой реальной или мнимой империи зла своей невиданной в истории бездуховностью, ведущей к вымиранию белого населения самой Америки. И эту бездуховность, эту смерть США несут по всей Земле, буквально в каждую точку Земли.

Значит ли это, что Америка и Европа не могут вырваться из этой смертной гонки? Трудно сказать. В конце концов – это их проблемы. Для России, которая сегодня болезненно ищет свой путь развития, должно быть очевидным, что нельзя становиться на путь западно-европейского развития, нам не стоит садиться в экспресс, летящий в небытие, в котором нам, в лучшем случае, обеспечено положение прислуги, а по большому счету даже в этом качестве мы там не нужны. Подчеркну еще раз – три мерседеса и четыре особняка не могут быть критерием благополучия цивилизации. Римская империя, не говоря о Византии, – в материальном отношении едва ли не до последних дней своего существования превосходила Европу. Но она погибла. Вместе со своими коллизеями и термами.

Значит, сегодня мы просто хотя бы из-за инстинкта самосохранения обязаны искать другой цивилизационный выбор. И выбор иной цивилизационной модели, в том числе в образовании, вовсе не значит нищету, грязь и пьянство. Напротив. Он дает возможность избежать всего этого. Мы должны понять одну сверхпростую мысль: выбирая западноевропейскую цивилизационную модель развития общества, мы выбираем модель полного уничтожения нашего общества. И если кто-то еще не видит этого – тому ничего не объяснишь.

Каким же может быть правильный цивилизационный выбор России? Он может быть только одним – единственным: православно - христианским (и других традиционных религий России). Да, возможны разные поиски, и каждый человек имеет право на свой поиск, но фундаментально-правильным может быть только один-единственный православно- христианский. Другие цивилизационные основы: служение темным силам и атеизм – уже вполне отработаны Западной Европой и самой Россией, и ничего, кроме гибели, не несут.

В этой связи важно напомнить уроки истории нашей собственной страны. А они таковы: когда русский народ обращался к православию, тогда он спасался даже в самых невероятно сложных, катастрофических условиях. Когда же колебалась вера, когда Россия забывала о православии,– тогда ждали Россию тяжелейшие испытания и беды.

Русь только принимает крещение – и уже во второй половине ХI в. она становится одной из самых культурных стран мира. И этот расцвет русской культуры второй половины ХI – начала ХII вв. до сих пор называют "русским чудом". И не случайно, что в своей дальнейшей истории Россия неоднократно обращалась к этому источнику – культуре Киевской Руси. Важно, что Западная Европа как к главному источнику своей культуры на протяжении всей своей истории обращалась к античности.

Мы уже говорили о Западном Возрождении. Но очень важно сказать и об эпохе Возрождения Руси второй половины XIV – первой половины XV вв., которую мы по праву связываем с духовным подъемом Руси. Именно тогда Русь стала называться святой, а ее олицетворением стал преподобный Сергий Радонежский. Благодаря этому духовному подъему стал возможен нравственный подъем, позволивший возродиться русскому человеку, который не только пошел "бесстрашно" осваивать необъятные географические просторы, но и сумел отстоять свою политическую независимость. Этот подъем приводит к расцвету русской культуры, представленной, в том числе иконописью ( Андрей Рублев и его учениками), литературой (Епифаний Премудрый и его последователи) и т.д. В результате произошел выход из небытия на авансцену истории великого русского государства и русского народа, сумевшего XIX веке объединить более 100 других народов в единое государство.

Как видим результаты двух цивилизационных выборов были прямо противоположны: подлинное возрождение и объединение русского народа, и колоссальные потрясения Западной Европы.

В Смутное время Русская православная церковь, когда нависала смертельная опасность над Родиной, духовно возглавила освобождение русского народа. А в Отечественную войну 1812 года, разве не обратилось вновь дворянство к отеческой вере. Да и в Великую Отечественную войну И.В. Сталин обратился к Церкви. И тогда было открыто более 20 тысяч церквей, а страна не только победила в войне, где у нее не оставалось шансов на победу, но за два года восстановилась, хотя на ее восстановление западные специалисты отводили 100 лет. Вот уж эти специалисты-иностранцы!

Посмотрим теперь на обратный результат. XVIII век. Россия модернизируется на европейский лад. И поэтому начинает активно осваивать достижения европейской культуры, в том числе и прежде всего культуру Просвещения. Если об эпохе Возрождения в Западной Европе едва ли в России знали, и уже во всяком случае европейские проблемы были не актуальны в России, и даже в XVII в. для России куда важнее были ее собственные проблемы, в том числе и религиозные, то с XVIII в. европейские проблемы, наиболее важные культурные достижения и поиски Европы активно вошли в общее пространство освоения России. Русские люди напрямую общались с Европой, в том числе и с ведущими деятелями эпохи Просвещения, активно и целенаправленно изучали и осваивали ее культурные достижения. Многие известные русские деятели получили свое образование в Европе. В свою очередь, многие европейские ученые постоянно жили в России.

Как же мы можем оценить это влияние? Крайне противоречиво. Нельзя, как это зачастую и происходит, видеть здесь либо только положительное, либо только отрицательное значение. Процесс носит гораздо более сложный и более противоречивый характер. С одной стороны, Россия в решении стоящих перед ней проблем объективно нуждалась в достижениях европейской культуры и техники, которые внедрялись. Трагичность положения заключалась в том, что внедрялись эти достижения зачастую разрушением фундаментальных, крайне важных для России ценностей и, прежде всего, ценностей православных и духовных.

В то же время сама культура западной Европы в этот период была крайне неоднозначна, т.к. состояла из трех культур: христианской, атеистической и служения темным силам. И уже в XVIII веке в России появляется атеизм и мистические организации. Самое страшное заключалось же в том, что разрушенное реформами православие не стало ведущей духовной силой правящих сословий в XVIII веке. Гораздо большее значение для многих имел атеизм и служение темным силам.

Еще более драматичным стал век ХIХ. Важнейшим спором этого времени был спор о значении православия в жизни русского народа. В XIX веке русская интеллигенция раскололась в своем выборе.

С одной стороны, атеизм, начиная с А.Н. Радищева. Наиболее же ярким представителем атеизма в России был В.Г. Белинский, благодаря своему письму к Н.В. Гоголю. Строго говоря, его знаменитое письмо к Гоголю, которое было известно каждому образованному человеку в России, стало мировоззрением многих русских людей. Значительная часть русской интеллигенции была уверена, что, покончив с религией, с православием общество обретет счастье и материальное благополучие.

С другой, – православное направление, представленное такими именами, как А.С. Хомяков, А.С. Пушкин И. Глинка, П.М. Мусоргский, Н.В. Гоголь, К.Д. Ушинский, Ф.М. Достоевский, К.П. Победоносцев, Д.И. Менделеев и др.; многие русские святые от Серафима Саровского до Иоанна Кронштадтского. Они доказывали, что человек – существо духовное. Чтобы быть человеком в подлинном смысле этого слова, чтобы спастись, человек должен быть со Христом, должен быть в церкви Христовой, т.е. церкви православной, так как только своими силами человек спастись не может. Эти деятели неоднократно предупреждали, что война с православием обернется катастрофой для русского народа, что потеряв православие, русский народ "оскотинится и вымрет". ( Ф.М. Достоевский).

Нельзя, конечно, забывать и о всякого рода оккультных течениях, которые имели место преимущественно среди дворянства. Многие дворяне были членами масонских лож. Также были среди них почитатели теософии и поклонники других тайных учений.

Как видим в России в XVIII – XIX вв. сложился троякий выбор духовных векторов ее развития: православное развитие, атеистическое развитие, служение темным силам.

Увы, Россия, ее интеллигенция, лидеры русской интеллигенции, а значит, и политические лидеры, проигнорировав колоссальную духовную культуру России, совершили страшный роковой выбор в пользу атеизма. (достаточно посмотреть на духовные пристрастия известных общественных, политических, культурных деятелей России начала XX века.) И тем самым увели в катастрофу небытия Россию и русский народ. Кто может отрицать этот факт?

Это особенно очевидно в последние годы. Очевидно также, сколь правы были русские гении, предупреждавшие о том, что народ, потерявший веру, превращается в "демографический материал" (Ф.М. Достоевский). Он "вымирает" (М.П. Мусоргский). Сегодня, в полном соответствии с их выводами, русский народ, на протяжении 70-ти лет воевавший с православием, вымирает. Этого не может отрицать никто. Равно как и причину вымирания – тотальную духовную деградацию людей. И если до сих пор есть люди, которые не видят прямой зависимости между потерей веры и демографической катастрофой, то этим людям наверняка, ничего не объяснишь и ничего не докажешь, подобно тому, как слепому никогда не объяснишь, сколь прекрасна классическая живопись, а глухому – как замечательна классическая музыка. Но могут ли оценки слепого и глухого иметь решающее значение в понимании искусства?

Сможет ли вырваться современная Россия из постигшей ее катастрофы? Сегодня это зависит и от народа в целом, и от каждого человека в отдельности, а еще больше от воли Божией. Надо сказать, что многие великие люди России, ее выдающиеся мыслители указывали на то, что возвращение к вере несет в себе возрождение общества и человека. Например, великий русский педагог К.Д. Ушинский писал: "В христианстве есть и всегда будет вечный источник возрождения народов, в какое бы положение не ввергла их историческая судьба".

Сегодня мы видим: там, где возрождается приходская жизнь, там начинает возрождаться жизнь: и экономическая, и социальная, а главное нравственная. Поэтому главная задача, которую нужно решить русскому народу, если он хочет выжить – возвращение к православию, возвращение в церковь.

Поэтому мы можем сказать: сегодня Россия стоит перед одним–  единственным выбором: быть или не быть ей православной страной, быть или не быть русскому народу православным. Быть – значит, Россия вырвется из нынешнего кошмара, как она это делала едва ли не в каждом веке. Нет – значит, Россия обречена. Как видим, это выбор – по сути, выбор всего мира. Вернется ли мир к христианству, или же уже пришло время Страшного суда? Это выбор для всей вселенной! Так что в этом смысле у России нет какого-то своего особого выбора. Этот выбор открыт всем и стоит перед всеми. И пойдут ли другие страны по этому пути – это их выбор. Россия же должна, зная свою правоту, идти именно по этому пути. И православная вера – как и всегда это было – не посрамит нас.

Конечно, сегодня высказанная нами идея имеет тысячи противников и тысячи аргументов против, начиная с того, что атеизм еще не проявил всю свою созидательную силу, ведь 70 лет для истории это микроскопический срок, и заканчивая тем, что религия – это определенное служение политическим силам и т.д. На самом же деле, все это говорит не об убедительности этих доводов, а только о том, насколько трудным будет возрождение православия в России. Но следует помнить, что едва ли не каждый век Россия вновь и вновь на грани возможного отстаивала свою веру. Разве легок был XIVвек? В XV веке России пришлось отстаивать свою веру в борьбе с ересями. А кто посчитал, сколько жизней положила Россия за веру в смутное время. Именно за веру, потому что последним рубежом для русских людей стала угроза существованию православия. А XVIII век с его тотальным искоренением православия? А XIX век с его стремительной атеизацией, когда никто в высшем обществе не смел открыто исповедовать православие? А ХХ век, когда русское православие претерпело испытания, которые не испытывало христианство с первого дня своего возникновения? Да, каждый век был тяжел. Но каждый век подтверждал: без православия России не выжить. ХХI век будет невероятно тяжелым потому, что России придется не отстаивать, а возрождать веру в обществе, в каждой сфере общества, в каждом человеке. И это придется делать в условиях невероятно трудных. Посмотрите – во всей Европе преподается Закон Божий. И все хорошо. Но стоит России только заявить об изучении православной культуры – тут же мировое сообщество восстает – нельзя! Почему русскому народу нельзя изучать свою веру даже в форме религиозной культуры?

Возрождение же веры станет основой нашего духовно-нравственного возрождения, потому что вне религии не может быть нравственности. Хотим мы или не хотим признавать это, но именно религия сформировала все более или менее значимые этические системы. Самая же известная попытка создать нравственную систему на атеистической основе закончилась написанием морального кодекса строителя коммунизма, который повторял многие христианские заповеди. Но поскольку форма сама по себе мертва, то и результат этой морали известен. Поэтому мы стоим сегодня перед альтернативой: или общество и образование должны создавать новую систему моральных ценностей, или воспользоваться 2000-летним сокровищем развития христианства и 1000-летним опытом развития православной этики в России. Разумеется, мы не должны исключать первый вариант – и заинтересованные деятели должны работать в этом направлении, и не исключено, что они смогут что-то создать. В то же время мы просто обязаны воспользоваться тысячелетней реальной и плодотворной культурой, той культурой, которая уже много раз выводила наш народ из самых страшных нравственных потрясений.

Следовательно, возрождение православия в нашей стране должно стать не только делом самой православной церкви, но и каждого человека, каждой сферы, в том числе и прежде всего государства.

Конечно, тут же возникает возражение: государство не должно, государство не имеет право, конституция гарантирует, что государство не вмешивается в религиозные дела. Но давайте подумаем, что гарантирует Конституция и что обязано делать разумное государство.

Конституция должна мне гарантировать, что, если я не люблю классическую музыку, то никто не погонит меня палкой в филармонию. Но Конституция должна гарантировать и другое, что государство не закроет филармонии и консерватории. И разумное государство обязано строить филармонии и содержать консерватории. Все прекрасно знают, что в блокадном Ленинграде звучала классическая музыка – и Ленинград выстоял. Поэтому государство обязано учить детей классической музыке в школе.

Конституция должна гарантировать мне, что государство не погонит меня палкой заниматься наукой, но государство обязано, если только это не государство-самоубийца, развивать, развивать и развивать науку, в том числе и путем развития первоклассного школьного образования.

Точно так же разумное государство обязано заниматься проблемами духовно-нравственного бытия общества, духовно-нравственного развития и воспитания человека. Да, Конституция обязана гарантировать каждому человеку свободу вероисповедания, но государство, в соответствии с той же Конституцией, обязано создать все необходимые условия для духовно-нравственного развития личности посредством содействия, прежде всего материального, полноценной жизни традиционной религии. Поэтому первое, о чем должно позаботиться государство, – это о восстановлении православия во всем объеме. Как пишет Феофан Затворник: "Цель общества – вести человека к цели; цель человека в Боге, к Богу же идти можно только так, как Он указывает во святой вере. Следовательно, духом общества должна быть единая истинная вера. Что за правительство, которое, мало чем успокаивая своих подданных во временном, за это губит их на целую вечность! Говорят: смущение будет в народе! Кто же позволяет насилие? Яви истину, чтоб всякий увидел ее. И кто к тому способнее, как не правители? Потому они безответны пред Богом, если не хранят и не вселяют в народ истинной веры". (Феофан Затворник. Начертание христианского нравоучения. М., 1998, с.361.)