Роль музеев в воспитательной деятельности общества

2.1. Роль музеев в воспитательной деятельности общества

Музей – это многофункциональный институт социальной памяти, посредством которого реализуется общественная потребность в отборе, сохранении и репрезентации специфической группы культурных и природных объектов, осознаваемых обществом как ценность, подлежащая изъятию из среды бытования и передаче из поколения в поколение музейных предметов. В этом определении достаточно четко синтезированы культурологический (ценностно-охранительный) и педагогический (научно-методическая основа деятельности, направленная на знакомство и организацию передачи знания) аспекты. Большая часть исследователей европейской школы музеологии (К. Фризен, А. Кунтс, В. Хильгерс, А. Фогт, К. Птцвал, Й. Аве) и российской школы музееведения (Б. А. Столяров, М. Ю. Юхневич, Ю. У. Гуральчик, И. А. Колесников, Н. Г. Макарова, Е. Г. Ванслова) при рассмотрении теоретических проблем функционирования музеев используют разобщенное изучение музейного посетителя и музейно-предметной сферы (собственно музейного пространства и музейные коллекции), выделяя два понятия:

·          образовательная и воспитательная деятельность, т.е. собственно педагогика

·          музейная среда.

Это вполне объяснимый процесс гносеологической логики. Можно согласиться с тем, что познание целого возможно при изучении структурных элементов в их исторической связи и развитии. Осмысление системного единства музея, цивилизации, образовательно-воспитательной деятельности человечества потребовало от общества слияния этих понятий, что привело к введению нового термина «музейная педагогика». Это позволяет включиться в процесс осмысления специфики педагогики применительно к музейной сфере деятельности, и наоборот.

Диалектика развития феномена музейной сферы подсказывает, что в самом термине «музей» уже заложена система знания и особого способа передачи знания. Еще в античном мире при формировании мусейонов стали складываться, существующие и по сей день, функции музейных собраний:

·          Святилища, храмы для хранения вотивных (посвященных богам) предметов

·          Святилища, где проходили общественные праздники

·          Центры проведения творческих состязаний, литературных и научных сообществ.

Функция не накопления ради накопления, а накопление с целью сохранения, изучения и расшифровки семантической составляющей предметов – вот главная составляющая первых античных собраний. Мусейоны античного мира не ставили просветительные цели перед собой напрямую, но отчасти они несли на себе эти социокультурные функции, объективно способствуя развитию эстетического вкуса, накопления знаний, способствовали расширению кругозора человечества.

Средневековые хранилища продолжали оставаться и даже расширили функциональный аппарат коллекционных собраний античности, став собраниями, выполняющими не только сакральные, но и мемориальные, исторические, художественные функции. Расшифровка просветительного потенциала предметного ряда в масштабах общества перед коллекционными собраниями не ставилась. Это был лишь этап накопления знаний и определения особенностей функционирования данных институтов.

С конца XVII века, когда эпоха Просвещения принимает общеевропейский и мировой характер, расширяются информационные рамки общества, складываются системы культурологических ценностей, рассматривается смысл знания как базовой исторической ценности. Общество вплотную подошло к решению проблем образования и воспитания, где музеям уже отводилась существенная роль. Публичный музей становится институтом по формированию интеллекта, этического и эстетического воспитания общества. Перед музеями ставилась задача: через обращение к каждому найти пути воспитания общества. Это, по мнению просветителей, смогло бы трансформировать (совершенствовать) общество в целом. Предложенное еще Я. А. Коменским «золотое правило» дидактики вполне совместимо с теми возможностями, которые предоставляют музейные собрания: «Все, что только возможно, предоставлять для восприятия чувствами: видимое для восприятия – зрением; слышимое – слухом; запахи – обонянием; подлежащее вкусу – вкусом; доступное осязанию – путем осязания. Если какие-либо предметы сразу можно воспринимать несколькими чувствами, пусть они сразу схватываются несколькими чувствами. Чтобы знали и изучали самые вещи, а не чужие только наблюдения и свидетельства о вещах». [33,C.33-34] В 1658 году увидел свет труд великого педагога Европы «Orbis Sensulium Hictus» [32]. В нем Я. А. Коменский термин музей употребляет в дидактическом ключе – коллекционные Кабинеты (позднее получившие название «Кунсткамеры») должны ориентироваться на процесс познания: «Правильно обучать юношество – это не значит вбивать в головы собранную из авторов смесь слов, фраз, изречений, мнений… Нужно учить так, чтобы люди, насколько это, возможно, приобретали знания не из книг…».[4,C.3-23] Т. е. в функциональную составляющую музейных собраний уже с середины XVII в. включается образовательный аспект. С этой точки зрения показательна задача Санкт-Петербургской Кунсткамеры, прописанная в указе Петра I 1718 г.: «для назидания взрослым, обучения юношей».

Еще в начале XIX в. швейцарский педагог И.Ф. Гербарт (1776-1841) писал: «Обучение без нравственного образования есть средство без цели, а нравственное образование (или образование без характера) без обучения есть цель, лишенная средств».[14,C.199] Два прошедших века прогрессивные педагоги мира продолжали настаивать на недопустимости разделения воспитания и образования. Сегодня спор этот до конца не решен, но большинство музеев (комплексных, мемориальных, литературных, исторических, детских) ставят перед собой образовательно-воспитательные цели, на практике соединяя в процессе музейной коммуникации, разделенные искусственно школьной образовательной системой, взаимодополняющие друг друга понятия.

Гуманистическая философия эпохи Возрождения и Просвещения, высказанная в трудах М. Монтеня, Ф. Вольтера, Д. Дидро, Ж.-Ж. Руссо, Г. Лессинга, И. Гердера, И. Канта, И. Винкельмана, в XIX в. не просто привела к осознанию цивилизационных ценностей и необходимости их сохранения, а представила интерес к знанию – гражданским долгом каждого человека, этической составляющей общества. На рубеже XVIII – XIX вв. актуализировалась образовательная и социокультурная функции музеев. Известные педагоги и философы не конкретизировали проблемы взаимодействие музейной среды и школьной аудитории. Но внимательное прочтение идей ведущих ученых Европы достаточно точно выявляет роль музеев едином информационно-коммуникативном процессе общества. Рассмотрим несколько примеров.

Французский философ эпохи Возрождения М. Монтень (1533 – 1592) провозглашая право человека на сомнения, борясь с догматизмом познания, требовал сочленения книжного и доказательно-предметного знания, исходя из того, что книжная истина лишь мнения, а не абсолют знания: «Какое жалкое знание – знание чисто книжное! Мы думаем, что последнее служит украшением, а не фундаментом. При хорошем обучении все, что представляется нашим глазам, заменяет для нас книгу».

К. Д. Ушинский (1824–1870) в самой ранней своей работе «О камеральном образовании» писал: «Единственным критериумом для вещи есть сама вещь, а не наше понятие о ней».[33, C.219] Суть высказывания подтверждалась и дальнейшими работами русского педагога. Исходя из психологических особенностей детского возраста, К. Д. Ушинский большое значение придавал принципу наглядности: «Дитя мыслит формами, красками, звуками, ощущениями…, наглядное обучение строится не на отвлеченных представлениях и словах, а на конкретных образах». Гносеологическая составляющая принципа наглядности расшифровывалась в непосредственном восприятии предмета, который являлся единственным материалом, над которым и посредством которого работает мыслительная способность, детская особенно. К. Д. Ушинский предлагал изучать предмет (вещь) не изолированно, а всесторонне, со всеми отношениями, в которые могла поставить их действительность. Именно это давало опору для осмысленного, основательного и прочного усвоения информации.

Принцип наглядности, введенный в практику просветительской деятельности, мог реализовываться различными методическими приемами. Одним из таковых становится музейная среда. Симптоматично, что именно в XIX веке, на пике развития различных педагогических школ, «случился» первый «музейный бум», начался бурный расцвет музейного дела. Музей в это время становится центром популяризации культурологических и естественнонаучных ценностей. Музеи становятся как центрами популяризации знания, так и образовательно-исследовательскими центрами. Уже в середине XIX в. развитие исторической науки и урбанизированной культуры приводит общество к осознанию того факта, что именно музей является наиболее приемлемой формой сохранения и передачи цивилизационного опыта. Это приводит к формированию четкой музейной политики в направлении передачи знания. Принцип наглядности столь прочно вошел в ткань российской научной мысли, что естественным образом вплетался в различные сферы культуры России. Первый представительный национальный музей, собирающий, хранящий и демонстрирующий памятники отечественной истории и культуры Государственный исторический музей (1873 г.) определил своей целью – служить наглядной историей, быть полезным пособием для любителей истории и катехизисом самосознания.

XIX век имел особое значение для теоретического осмысления функционального предназначения музеев. Этой проблемой в той или другой степени занимались представители различных направлений знания: теоретики искусства, археологии[1], филологи, коллекционеры, педагоги, философы-мыслители. Попробуем сравнить несколько позиций, высказанных представителям различных школ и направлений знания.

Английский теоретик искусства, публицист Дж. Рескин, решая проблемы художественного и нравственного воспитания общества, рассматривал и задачи музея в этой сфере:

·          Музей есть место легко доступное для всех, где собирается все самое замечательное из того, что сотворено человечеством, все, что заслуживает уважения в искусстве, и все, что примечательно в природе

·          Музей есть место, где наблюдения жизни, природы и творчества человека в легенде и искусстве должны быть использованы как пособие для развития и поднятия чувства истинной красоты

·          Музей должен служить школой для развития человеческого глаза и руки для нового творчества.

Один из первых теоретиков образовательной функции музеев на Американском континенте, последователь Дж. Рескина Д. Гудд видел цель музеев в обучении идеям через предметы. Он считал изучение музейных коллекций первоначальным вкладом в образование. Представитель бостонской музейной школы Б. Гилман сравнивает понятия «гуманизация» и «музей»:

·          Гуманизация (как главная задача общества) достигает высшей степени, когда соединяются воедино образование как развитие понимания и культура как развитие чувствования

·          Музей (как обязательная составляющая гуманизации) – «успевает, если дает просвещение, не успевает, если только забавляется, проваливается, если только ошеломляет»

В последние десятилетия XIX в. образовательная функция музеев была сформулирована руководителем Южно-Кенсингтонского музея Г. Колем: «Пока музеи и галереи не поставят перед собой образовательные цели, они представляют собой скучные и бесполезные учреждения».

Особую роль в осознании обществом социокультурной, философской составляющей музейного института сыграл русский мыслитель Н. Ф. Федоров, раскрывший космическую сущность, бесконечную глубинность музея:

·          Первая вещь, сохраненная на память об отцах, была началом музея, как сыновья любовь, благочестие, была началом премудрости. Музей и храм премудрости будут скрижалью, на коей начертается план, или проект, всеобщего воскрешения…» Тогда обязательное посещение каждым этого святого места просвещения будет иметь смысл завершения, запечатления образования, замена кругосветного или всесветного путешествия…, расширение мысли на целый мир, мысли, обнимающей прошедшее и отдаленное…

·          Нынешний музей – это как бы книга, поясняемая демонстрациями физических кабинетов и химических лабораторий, зоологических и ботанических садов и т.д. Книга же эта есть сама история, за книгою стоит сам написавший ее, т.е. род человеческий

·          Музей – храм = музею-собору. Это собирание научное, соединенное с нравственностью. Он не может ограничивать отбор по нравственности сего дня, отвергая нравственные характеристики прошлого. Музей есть первая научно-художественная попытка собирания и воспитания в единстве. Музей будет действовать душеобразовательно, делая всех и каждого существом музеобразным.

В биографии Н. Ф. Федорова прослеживаются два факта, которые и сформировали взгляды ученого, осознание полноты которых общество стало понимать только в конце XX века. В начале своего профессионального и философского пути Н. Ф. Федоров:

·          с 1851 по 1869 гг. учительствовал в уездных училищах Тамбовской губернии (история и география). В это время формируется его система мышления: главная его идея - располагать все предметы, события, достижения культуры в системные миры

·          в 1869 г. стал помощником библиотекаря московской Чертковской библиотеки. С 1874 г. стал работать в Румянцевском музее.

Знаменательно то, что сама биография русского мыслителя привела к синтезу двух направлений культурологической деятельности: музея и образования. Н. Ф. Федоров собственно указал, что музей есть тот самый устойчивый институт самосохранения культуры, доступный человечеству на этом уровне развития цивилизации, который хранит и предъявляет человеку материализованные свидетельства развития природы и факты его собственных достижений, подчеркивая тем самым важность связей человека с миром во всем их богатстве, разнообразии и противоречии. Особый язык: храмовость, ценностность, информационно-социо-культурологического богатства музеев требует особого отношения к музейному пространству, к музейному предмету: это вхождение в мудрость цивилизационных и космических процессов и доказательство этой мудрости.

Предложенное Н. Ф. Федоровым «соборное» определение музейной сферы на некоторое время (почти на столетие) отодвинуло внимание музеологов российской (советской) школы от понимания философской глубины функционального определения социокультурной роли музея в обществе. Но это не значит, что мысль ученых перестала развиваться в данном направлении.

Все же наибольшее значение приобретает просвещенческий характер музейной деятельности, который подчинял, в какой-то мере, культурологические составляющие (комплектование, хранение, изучение). Музеи теряют функциональную самостоятельность, подчиняются образовательным функциям. Это коснулось и краеведческих (музеи местного края) музеев, которые изначально (в последние 10-летия XIX в.) при своем формировании, не включались напрямую в образовательный процесс, исходя из особенностей (отсутствия полноты) своих коллекций. Но с 1923 г. музеям местного края (с 1929 году в СССР их насчитывалось уже 600, предлагалось стремиться через экспонаты давать всестороннюю характеристику края в его прошлом и настоящем, а в основу школьной работы по программам ГУСа (Государственного Ученого Совета) включались краеведческие программы, которым и подчинялась деятельность музеев.

Главным методом образовательной деятельности, который предлагался и для музейной сферы деятельности, становился экскурсионный метод. «В умах всех, кто живо причастен к делу воспитания юношества, звучит теперь азбучною истиною, что обучение без экскурсированья – мертвая буква и экскурсионный метод – необходимый школьный прием» – отмечал один из основоположников экскурсионной школы в отечественном образовании И. М. Гревс.[71,C.9] С точки зрения ученых экскурсия – это способность окунаться в широкий мир, охранять свое духовное существо, развивать в себе человечность, стремиться навстречу к космосу, учиться чувствовать его, с ним объединяться. Педагоги нач. XX в. экскурсию в музей (поход в музей) несколько принижали, называя ее «нечто средним между лабораторною и экскурсионною работою». Тем не менее, именно тогда разрабатываются две главные составляющие музейной среды (сохранение подлинника в достаточно точном эмоциональном воссоздании среды его обитания):

·          естественность обстановки

·          встреча с подлинными предметами и явлениями, на которые прямо направлено изучение.

Это – неоценимый дар для пробуждения и интенсивности игры, работы всех факторов духовности и в детях, юношах, и во взрослых. Здесь сила, обладающая чрезвычайным воспитывающим могуществом, великой способностью поднимать и собирать все психические процессы:

·          новизна воспринимаемых впечатлений несказанно повышает ритм и темп переживания, основываясь на радости собственно индивидуального открытия

·          энергия пробужденных органов чувств изощряет мысль и внимание, будит воображение и развивает исследующее познание

·          активность действия в процессе познания способствует формированию действенной позиции в решении жизненных проблем

·          экскурсия (в том числе и музее) – это почва для индивидуального развития, основанного на яркости личностного восприятия, рождающего личностные навыки, свойства, побудительные мотивы

·          объединенность в группы при музейно-экскурсионном знакомстве с культурологическими ценностями способствует соборности восприятия, выработке социального родства.

При всей политической и идеологической разобщенности педагогических школ Европы и Северной Америки и России первой половины XX века направление теоретических исследований имели точки соприкосновения. Б. Франклин, Р. Вайер, Д. Гудд, Д. Хайд, А. Лихтварк, К. Кершенштайнер, А. Рейхвейн, Г. Фройденталь, рассматривая и разрабатывая различные подходы и методики, с различными акцентностями программ музейной деятельности, сформулировали в целом единые направления работы с посетителями:

·          культурологическое

·          образовательное

·          рекреационное

Цель отечественного музейного дела к нач. 1930-х гг. была определена как иллюстративно–образовательная: помощь школе в расширении учащимися их знаний, полученных в школе. Культурологический характер музейного коллекционирования, к сожалению, ушел на второй план. Акцентность пропагандистской направленности сферы культуры и образования привела к односторонности подхода – к информационно-ознакомительному характеру «экскурсий в музей», принижающих музейную действительность. Такой подход не смог до конца изъять из музейно-образовательного процесса его социокультурной составляющей, исходя из специфики самого музейного предмета. Теоретическое осмысление этого в российской педагогической и музейной деятельности вновь продолжилось только в конце XX в. Предложенная западной школой терминология «музейная педагогика» прочно вошла в теорию и практику музеологии и музееведения. Получает новое осмысление и функциональная составляющая музея и музейной деятельности. Речь идет о выработке единых подходов в музейной и образовательной сферах деятельности через исследование этих объектов как социокультурных феноменов:

·          накопление и сохранение социальной информации

·          познание и передача знаний, традиций, представлений, эмоций

Речь идет о единстве следующих аспектов музейной и образовательной (учебной) сфер деятельности в:

·          познавательном аспекте практического и теоретического знания, в основе которого лежит информация о предмете и сам реальный предмет. Познавательный аспект в музейном пространстве можно разделить на две составляющие: информирование (получение сведение о музее, его коллекциях или через музей и его коллекции) и образование (усвоение знаний в процессе музейной коммуникации на основе знакомства или изучения музейных предметов). Отличительные черты претворения в жизнь познавательного аспекта музейной деятельности в неформальности и добровольности. Музей способен максимально реализовать способности и удовлетворить интересы, которые стимулируются экспрессивностью, разнообразием подлинных музейных предметов

·          творческом аспекте, направленном на создание качественно нового, более высокого интеллектуального уровня предмета (деятельности), которое состоит из наблюдения прошлого, познание существа проблемы, создания и проверки идеи «озарения», реализация этой идеи. Творчество – это высшая ступень постижения музейной информации. Формы реализации творческого аспекта могут фиксироваться (претворяться) как в рамках музея (студии, творческие лаборатории, фестивали, викторины, исторические игры и т.п.), так и за пределами музейных стен, но на основе информационной экспрессивности музейного начала.

·          коммуникативном аспекте, который актуализируется через диалог личности с идеалами и вечными ценностями культуры. Музейный предмет не только в рамках субъект – объектных отношений (посетитель – музейный предмет), но и в рамках субъект – объект – субъектных отношений (посетитель – музейный предмет – посетитель) включен в коммуникационную сферу общества. Формы коммуникации в рамках музея представляются через встречи, экскурсии, лекции, театрально-концертные, студийные формы. Но коммуникация может происходит и между музейным предметом и посетителем: метод «молчаливой экскурсии», предложенный А. В. Бакушинским в начале XX в.[57, C. 83]

Эти базовые функции расшифровывают сущность педагогического и культурологического подходов в деятельности музея как социокультурного института:

Взаимообусловленность и взаимодополняемость педагогического и культурологического подхода в сфере музейной деятельности обусловлена потребностями общества в формировании личности целеустремленной, самостоятельной, ориентированной на общечеловеческие ценности.[22, 56, 11, 58]