Общая характеристика геополитических тенденций, в сфере действия которых находится Беларусь

2. Общая характеристика геополитических тенденций, в сфере действия которых находится Беларусь

Наиболее характерной чертой ХХ в. является нарастающая интернационализация экономики, ускорение интенсивности информационного и хозяйственного обмена между отдельными регионами планеты. Многие исследователи склонны интернационализацию социально-экономических процессов называть «глобализацией», каждый в своем контексте[4].

Тем не менее, рост взаимозависимости всех субъектов мировой экономики является спорным и неочевидным. Наоборот, происходит автономизация наиболее экономически развитых стран (Запада) от остального человечества. Она характеризуется концентрацией на Западе центров производства глобальных технологий, сокращением потребностей не только в сырье и материалах, но и в массовых изделиях индустриального производства, сосредоточением у себя информационных ресурсов и концентрацией в рамках этого региона мировой торговли. В то же время посредством механизмов неэквивалентного обмена остальной мир становится все более зависимым от постиндустриального Запада, формируя во всех отношениях подчиненный «второй эшелон» человечества.

Становление постиндустриального анклава (Запада) на планете прослеживается по четырем направлениям:

1. Концентрации в постиндустриальном мире большей части интеллектуального и технологического потенциала человечества. Действительно, страны «большой семерки» уже к началу 90-х гг. обладали более 80% компьютерной техники, обеспечивали более 90% высокотехнологичного производства, контролировали около 90% всех зарегистрированных в мире патентов.

2. Сосредоточении в рамках Запада основных торговых оборотов. Так в пределах 65-70% мирового экспорта товаров приходится на развитые страны, из них 75% реализуется между самими развитыми странами. Другими словами, товарообмен в мире распределен крайне неравномерно, интенсивно пульсируя между развитыми странами и отбросив на торговую периферию остальные.

3. Замыкании в постиндустриальном мире инвестиционных потоков. Например, более половины американских инвестиций за рубежом приходится на Европу, и более 80% иностранных инвестиций в США в последние годы пришлось на страны ЕС и Японию.

4. Резком ограничении миграционных процессов из «третьего мира» в развитые регионы планеты, что также легко подтверждается статистически.

Одновременно усиливается несамостоятельность остальных государств, что выражено в экстенсивном характере развития и тенденциях к заимствованию технологических новшеств на Западе, в исключительно высокой роли внешних инвестиций как стимула развития и крайней зависимости от экспорта готовой продукции в постиндустриальные страны.

Заметная ныне иллюзорность возможностей догнать постиндустриальный мир любой из прочих стран видится итогом успешного реванша Запада за атаку, предпринятую на него странами-экспортерами энергоносителей в 70-е гг. Иначе говоря, то, что Запад сегодня гораздо автономней и может намного легче обойтись без остального мира, чем тот без него, является результатом достаточно продуманного процесса, который носит комплексный характер и еще не завершен. Этот реванш Запада, как видится, состоит из двух взаимосвязанных этапов – ликвидации конкурентных Западу центров производства глобальных технологий и организации контроля над источниками сырья (в первую очередь топливной группы) по всему миру.

В 60-е гг. произошло несколько геополитических процессов, по итогам которых Запад пережил два мощнейших нефтяных кризиса. В тот период на Ближнем Востоке произошло несколько арабо-израильских войн, которые очень существенно осложнили поставки ближневосточной нефти, особенно в Европу. Кроме того, то время отмечено волной падения колониальных режимов в странах «третьего мира». Во многих из этих государств, особенно в странах Ближнего Востока, с помощью СССР, прямой или косвенной, к власти пришли националистические режимы, которые, как правило, национализировали недра и добычу нефти и газа.

Одним из важнейших моментов явилось создание ОПЕК – мирового картеля, объединяющего страны-экспортеры нефти и газа, как правило, в «третьем мире». ОПЕК и организовала известные повышения цен на нефть.

Геополитические выгоды от этих процессов получил и СССР, который также широко прорвался на рынок энергоносителей Запада. В целом это была серьезная глобальная попытка «накинуть топливную удавку на шею Западу».

В новых условиях страны Запада были вынуждены резко форсировать темпы НТП. Уже в 70-е гг. стали заметны основные направления нового витка НТП: генетика и биотехнологии, информационно-компьютерные технологии, технологии воздействия на массовое сознание. Именно тогда были сделаны основные базовые прорывы в данных направлениях.

Ускоренное технологическое развитие резко нарастило емкость внутреннего рынка стран Запада и привело к формированию основных существующих сегодня механизмов неэквивалентного обмена между Западом и «третьим миром». К слову, именно в 70-е гг. доля развивающихся стран в мировой торговле стала повышаться в основном за счет нефти. Но эта тенденция в 80-е гг. сменилась контртенденцией. Сейчас доля развивающихся стран в мировой торговле стабильно падает.

В конце 70-х гг. у Советского союза окончательно сложилась сырьевая экспортная специализация и уже в начале 80-х гг. было очевидно, что при стечении определенных обстоятельств СССР не в состоянии будет конкурировать с Западом как центр производства глобальных технологий. Собственно, это и случилось, что привело к распаду СССР.

В последующие годы, в начале и середине 90-х гг., подавляющее большинство аналитиков выделяло Европу, Америку и Японию (шире – вместе с Юго-Восточной Азией) как основные экономические центры планеты. В ходе последнего кризиса азиатские страны, считавшиеся наиболее перспективным экономическим регионом планеты, потеряли практически все инвестиционные накопления, аккумулированные для возможного технологического рывка. Более того, в ходе минимизации последствий кризиса, страны Юго-Восточной Азии попали в серьезную долговую зависимость от международных финансовых организаций, что дополнительно лишает их перспектив на технологический рывок в обозримом будущем.

Уже сегодня мы видим, что на планете остался всего лишь один центр производства глобальных технологий – постиндустриальный Запад. В его рамках уже можно локализовать США и ЕС. Единственный процесс, который в этом комплексном реванше не до конца завершен, – это установление прямого контроля Запада над всеми стратегическими месторождениями на планете.

Тенденции в мировой экономике свидетельствуют о растущей замкнутости постиндустриального мира. Вкратце проиллюстрируем высказанные тезисы.

Перед азиатским финансовым кризисом странами Юго-Восточной Азии самими не было обеспечено достаточных условий для технологического рывка. Характерно, что в постиндустриальных странах около 80% всех средств инвестируется в отрасли высокотехнологичного производства, страхование и банковскую сферу. Азиатские страны, напротив, около 40% средств направляют в торговлю и 30% – в приобретение компаний (в основном в отраслях финансов и недвижимости). Иначе говоря, азиатские страны не обеспечили «самоподдерживающегося технологического развития национальных экономик». В итоге концентрация высокотехнологичных производств в постиндустриальных странах становится все более очевидной.

Вместе с тем эффективность всех секторов экономики постиндустриальных стран постепенно повышается, снижая их зависимость от остального мира. Например, экономика США, хотя страна и является лидером по объему внешнеторговых оборотов, остается одной из наименее зависимых от экспортно-импортных операций – отношение экспорта к ВВП находится на уровне 5%. Схожая картина присуща и ЕС

Мощным фактором односторонней зависимости от постиндустриального мира являются ТНК, которыми по некоторым оценкам контролируется около 40% промышленного производства развивающихся стран, которые несут большие потери от неэквивалентного обмена. По сути дела внешняя торговля является каналом, обеспечивающим перекачку прибылей из развивающихся стран в постиндустриальный мир.

Итак, сегодня Запад в широком понимании не имеет конкурентов в производстве глобальных технологий, остальные регионы планеты даже лишены таких предпосылок. Эта картина построения мира окажется завершенной, когда Западом напрямую будут контролироваться все стратегические месторождения сырья, как, например Каспийские нефтяные месторождения, или месторождения Тимано-Печеры. А также должны быть резко ослаблены организации типа ОПЕК.

Запад – сложный геополитический организм. Если пока у сторонников закона хватило сил перевесить «авантюристов», то все равно тревожно то, что и последние сильны. В постиндустриальную эпоху, в эпоху глобальных технологий, без глобальной ответственности и построения системы глобального контроля над технологическим развитием выживание человечества как биологического вида представляется проблематичным. Любая из глобальных технологий в состоянии поднять этот вопрос в самой категоричной форме[5].

Постиндустриальный мир подошел вплотную к периоду самореализации, когда не надо тратить силы на изнуряющую конкуренцию с иными центрами производства новых технологий, а можно направить ресурсы на некую широкую программу, например, на колонизацию Космоса или что-то равновеликое по размаху.

Но это возможно в случае управляемого развития новых технологий. Управляемое развитие предполагает наличие адекватного контроля над технологическим развитием, т.е. при условии, если в одних руках не будет сконцентрировано производство глобальных технологий. Это в свою очередь представляется проблематичным, если верх на Западе возьмут авантюристские круги.

Для пострадавших от аварии на ЧАЭС территорий подобная авария – катастрофа. Для Запада – это одно из многих событий, безусловно, значимых, но не судьбоносных. По большому счету, постиндустриальный мир пропустил этот превентивный для себя симптом.