Роль христианства

3. Роль христианства

Огромное влияние на становление российской го­сударственности оказало принятие христианства в 988 г. В «Повести временных лет» сообщается о при­бытии в Киев христианских, мусульманских и иудейских миссионеров. Приняв их, киевский князь Владимир ра­зослал бояр по окрестным государствам. Выслушав их, он сделал выбор в пользу христианства.

Известно, что христианство проникло в Киевскую Русь гораздо раньше даты его официального принятия в 988 г. В числе первых рус­ских, принявших крещение, была княгиня Ольга.

«Утверждение христианства на Руси в качестве государственной религии стало событием большого исторического значения. Древне­русское государство упрочило экономические, политические и ди­настические связи с христианскими государствами. Своеобразным признанием Руси на Западе стали браки дочерей киевского князя Ярослава Мудрого: Анна вышла замуж за французского короля Ген­риха I, а Елизавета стала супругой норвежского короля Геральда. Новая религия ускорила изживание на Руси местных племенных различий, способствовала процессу этнической консолидации.

Хри­стианство принесло на Русь новую архитектуру и живопись, способствовало распространению письменности, развитию летописания, появлению школ и библиотек, проникновению в страну произведе­ний зарубежных авторов»[9].

После окончательного раскола христианской церкви в 1054 г. на католичество и православие на Руси утвердилась православная ветвь христианства.

Православие как одно из направлений в христианстве стало складываться с середины IV в. как официальная религия Византийской империи. Православие не имеет единого церковного центра. Впоследствии оформилось несколько автоке­фальных (административно-самостоятельных) церквей, каждая из которых имеет свою специфику, но придерживается обшей системы догматов и обрядности. Вероисповедную основу православия составляют Священное Писание (Библия) и Священное Предание (решения первых семи вселенских соборов и труды отцов церкви II—VIII вв.).

Архиепископ Никанор так оценивал значение выбора, сделанного Владими­ром Святославичем: «Православная церковь принесла на Русь из православной Византии идею великого князя, как Богом поставленного владыки, правителя и верховного судью подвластных народов, идею государства. Церковь утвердила единство народного самосознания, связав народы единством веры. Церковь созда­ла сначала одно, потом другое дорогое для народов святилище в Киеве и Москве. Церковь перенесла на Русь грамоту и культуру, государственные законы и законы византийского царства. Единственно церковь была собирательницею разрознен­ных русских княжеств».

«С принятием христианства на Руси возникла церковь как особая феодально-религиозная организация. Высшей властью, объединя­ющей всю христианскую Русь, стал митрополит киевский, который назначался и подчинялся константинопольскому патриарху. Посте­пенно русская митрополия была разделена на епархии во главе с епис­копами. Им подчинялись священники в городах и селах»[10].

Митрополиты и епископы стали получать от князей подарки в виде земельных владений. Наряду с белым (приходским) духовен­ством быстро появилось и черное (монашествующее). Уже в первой половине XI в. стал известен Киево-Печерский монастырь, полу­чивший такое название от пещер-печер, в которых первоначально поселились монахи. В домонгольский период на Руси было основа­но около 70 монастырей.

К моменту принятия христианства на Руси в Византии уже сло­жились представления о целесообразности сильной государственной власти, особенно на фоне печальной судьбы государственности в за­падной части Римской империи, некогда крупнейшей средиземно­морской державы, павшей в vb. под ударами варваров. Напомним, что Восточная Римская империя (Византия) просуществовала еще тысячу лет.

Границы православных церквей, как правило, совпадают с гра­ницами государств. Они пользуются местным языком в литургии и богословской литературе. Тем самым православная церковь и сама испытывает влияние того или иного политического режима, формы правления и заинтересована в стабильной крепкой власти.

Византийское влияние обусловило приверженность киевского духовенства идее и практике централизованной власти. Церковь про­возгласила: «Князь поставлен Богом», это власть, указанная свыше.

Иларион, первый киевский митрополит из русских, в своем знаменитом «Слове о Законе и Благодати» в середине XI в. создал идеальный образ верховного правителя, восхваляя русских князей Святослава, Владимира, Ярослава. Он подчеркивал божественную сущность госу­дарства, ибо оно реализует божественную волю. Родословную русских князей Илларион вел от «старого Игоря». Впервые на Руси Илларион поставил в своем трактате проблему «праведной» власти. Он использо­вал формулу «единодержец своей земли», что означало: киевский князь обладает единой и суверенной властью в пределах всей подвластной ему территории. Его власть крепка мужеством и смыслом, а сам он должен заботиться о сирых, болящих, вдовых, помогать церкви и мо­настырям.

Так формировались взгляды о сильной власти, способной укре­пить единство страны (единая вера — единое государство — единый государь), и об отеческом характере этого государства (покровитель­ство, опека по отношению к своему населению),

Эти идеи вполне устраивали княжескую власть, поскольку пра­вославие воспитывало в людях веру во власть и при этом, в отличие от самой совершенной государственной машины, могло донести свои взгляды до каждого подданного.

«Отмечая значение Русской православной церкви в истории рос­сийской государственности, нельзя не остановиться на той роли, ко­торую она сыграла в собирании русских земель в единое целое и противостоянии католицизму.

В условиях раздробленности Руси среди объективных предпосы­лок к будущему объединению русских земель на первый план вышла единая церковная организация, не пострадавшая и в годы монголо-татарского нашествия»[11].

Золотоордынские ханы выдавали русским митрополитам особые грамоты, освобождавшие церковь от уплаты дани, пошлин и несения повинностей. Это усиливало экономические позиции церкви. Ее иерархи часто выступали в каче­стве арбитров в спорах русских князей. Монастыри сыграли важную роль в сохранении культурного наследия Древнерусского государства, священники под­держивали идею единства русских земель. Иерархи Русской православной цер­кви не ошиблись, остановив свой выбор на московских князьях, которые смогли воплотить эту идею в жизнь. Можно упомянуть подвижническую роль митропо­литов Петра, Феогноста, Алексия.

Последний даже управлял Московским кня­жеством при малолетнем князе Дмитрии Донском. Ему удалось нейтрализовать попытки ханов Золотой Орды воспользоваться благоприятным стечением об­стоятельств и найти противовес Москве в лице суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича. Отправляясь на битву с Мамаем, князь Дмитрий согласно преданию посетил Троицкий монастырь и получил благословение на ратный подвиг от известного подвижника земли Русской игумена Сергия Радонежского.

Православие духовно объединяло русские земли и нередко стано­вилось знаменем борьбы с иноземными захватчиками. Учитывали этот фактор и русские князья. В 1248 г. послы папы римского Иннокен­тия IV предлагали новгородскому князю Александру Невскому при­знать «матерь римскую церковь», чтобы «вкусить... плодов вечного блаженства», а в качестве первого шага к сотрудничеству обещали помощь в борьбе с золотоордынскими ханами. Князь отверг эти пред­ложения: «от вас учение не принимаем». На примере Прибалтики, покоренной с благословения папы римского, он видел, как западно­европейские феодалы осваивались на захваченных землях — строи­ли замки, костелы, закрепощали крестьян. Он учитывал, что крестовый поход привел в 1204 г. к взятию Константинополя и гибели Византийской империи. В этих условиях согласие на предложение папы римского означало, по существу, подчинение русских земель немецким правителям.

Во второй трети XV в. католическая церковь попыталась в очеред­ной раз усилить свое влияние на Руси. Назначенный константино­польским патриархом русский митрополит грек Исидор подписал в 1439 г. так называемую Флорентийскую унию, провозгласившую объединение восточной и западной христианских церквей.

Вернувшийся в Москву в сане кардинала Исидор был арестован и заточен в Чудов монастырь «яко отступник веры». В ответ на заключение Флорентийской унии Русская православная церковь в 1448 г. отделилась от константинопольского патриархата и стала самостоятельной в административном отношении. Захват турками в 1453 г. Константи­нополя был воспринят на Руси как акт возмездия за предательство. Авторитет греческой церкви оказался серьезно подорван, несмотря на то, что она также отказалась от унии с католичеством.

Католическая церковь в том же веке попыталась оказать влияние на политику московских властей, используя женитьбу Ивана III на племяннице последнего византийского императора, воспитанной в духе Флорентийской унии. Одновременно папа римский надеялся привлечь Ивана III к борьбе с Турцией. Но московский князь, буду­чи трезвым политиком, не пошел на конфликт с могущественной Османской империей, к которому Русь была еще не готова. В годы Ливонской войны 1558— 1583 гг. к Ивану Грозному приезжал пред­ставитель папы римского А. Поссевино с предложением унии — союза православных и католиков. Папа настаивал на единстве церк­вей, предлагая свою помощь и посредничество в урегулировании дли­тельного конфликта между Московским государством и Речью Посполитой. Иван Грозный отверг эти предложения.

Однако к этому времени идея союза двух церквей имела уже не­мало сторонников среди некоторых православных священников в Речи Посполитой. На них опирался константинопольский патри­арх Иеремий II, когда предоставил статус самоуправления Львовcкому братству, назначив патриаршим экзархом во Львов сторонни­ка унии К. Терлецкого.

В 1595 г. Терлецкий посетил папу римского, а на следующий год в городе Бресте был созван митрополичий (униатский) собор, который провозгласил унию — союз православной и католической церквей на территории Речи Посполитой. В послании униатам в начале XVII в. папа римский Урбан VIII говорил о своем желании «достигнуть Востока».

«Активность католической церкви была вполне объяснима. В кон­це XVI в. в Западной Европе вспыхнуло широкое антикатолическое движение. В Германии Мартин Лютер и его последователи выступили против церковной иерархии, против посреднической роли духовен­ства в общении с Богом, против богатств церкви. Реформация поро­дила протестантизм — еще одно направление в христианстве. Ряд стран Европы вышел из лона католической церкви, и она была готова взять реванш на Востоке. В этом ей стремился помочь польский ко­роль Сигизмунд III, мечтавший к тому же вернуть ряд восточных зе­мель, утраченных ранее в войнах с Московским государством»[12].

Не случайно, что бежавший в Польшу монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев, выдававший себя за чудесно спасшегося младшего сына Ивана Гроз­ного царевича Дмитрия, принял католичество, обещал распространять католи­цизм в России, согласился на деятельность там иезуитов (членов католического монашеского ордена Иисуса, основанного в 1534 г. для борьбы с Реформацией) и получил за это военную поддержку некоторых польских магнатов. После провала авантюры Лжедмитрия I Польша уже открыто вмешалась во внутренние дела России.

В конце лета 1609 г. польские войска осадили Смоленск. Другие польские воеводы и русские тушинцы из лагеря Лжедмитрия II подписали в 1610 г. договор с польским королем о призвании на русский престол его сына, королевича Владислава. Против польских, а также шведских интервентов начинается народная война. Важнейшую роль в создании народных ополчений сыграли призывы патриарха Гермогена к защите православия и православного государства. Вокруг этой идеи объединилось большинство населения, и интервенты были изгнаны из Москвы.