Понятие космических объектов

2.1 Понятие космических объектов

В отличие от небесных тел естественного происхождения (таких как Луна, планеты, астероиды и пр.), под космическими объектами международном космическом праве подразумеваются созданные человеком искусственные спутники Земли, автоматические и пилотируемые корабли и станции, ракеты-носители и т. д.

В действующих международных соглашениях по космосу нет определения космического объекта. Попытки разработать такое определение делались как в дипломатической практике, так и в доктрине. В ходе работы над Конвенцией 1972 года о международной ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами, с предложениями относительно такого определения выступали Бельгия, Венгрия, Индия, совместно Австралия и Канада, Польша, Аргентина. Однако общего согласия (консенсуса) по этому вопросу достигнуть не удалось, и было решено не давать такого определения. С учетом предшествующего опыта в дальнейшем подобного рода попытки не предпринимались.

Исключением из общего правила являются два ныне недействующих документа, в которых содержалось определение космического объекта. Прежде всего, это Конвенция 1962 года о создании Европейской организации по разработке ракет-носителей (ЭЛДО), в ст. 19 которой космический объект определен как «аппарат, предназначенный для вывода на орбиту в качестве спутника Земли или другого небесного тела, либо для полета по другой траектории в космическом пространстве». В 1971 году на Всемирной административной конференции радиосвязи космический объект был отождествлен с космическим кораблем и определен как «созданное человеком средство передвижения, предназначенное для запуска за пределы основной части земной атмосферы». В действующих ныне Уставе, Конвенции и Административных регламентах Международного союза электросвязи определения космического объекта не содержится.

Для юристов характерны два основных подхода к определению космического объекта: функциональный и пространственный.

Сторонники функционального пути решения правовых проблем космоса акцентируют внимание на характере тяги космических аппаратов и на их отличии в этом отношении от воздушных судов, использующих при полете свойства воздуха. Однако при этом не учитываются в должной мере перспективы создания аэрокосмвческих объектов, способных самостоятельно взлетать в космос с поверхности Земли и совершать посадку аналогично воздушным судам.

Сторонники так называемого пространственного подхода главное внимание акцентируют не на характере тяги космических объектов, а на месте их деятельности. Соответственно, основным признаком таких объектов рассматривается то, что они предназначены для полета и деятельности в космическом пространстве. В этом усматривается их отличие от воздушных аппаратов, а также от наземных средств и установок по исследованию космоса.

Для обозначения лиц, совершающих космические полеты и находящихся на борту космических объектов или на небесных телах, в соглашениях по международному космическому праву используются различные термины: “космонавты”, “экипаж”, “персонал”, “представители”, “лица на борту космического объекта”. Это не означает, однако, что международное космическое “право устанавливает различия в правовом режиме лиц, совершающих космические полеты, в зависимости от выполняемых ими функций или по каким-либо иным признакам. Независимо от того, являются такие лица военными или гражданскими, управляют они космическим кораблем или выполняют научно-исследовательские функции, а также независимо от их гражданской принадлежности, все они с точки зрения международного космического права имеют одинаковый статус космонавтов. В отличие от морского и воздушного права, где проводится различие между экипажем и пассажирами судна, в космическом праве такого различия в настоящее время не существует, хотя в будущем, в случае совершения регулярных космических путешествий, может появиться необходимость в выработке особого правового режима пассажиров космических кораблей.

Космический объект как техническое устройство (аппарат), использование которого регулируется нормами национального права, лишь при определенных условиях (запуске в космическое пространство или сооружении в нем) становится объектом международного космического права. Именно с момента запуска космического объекта или сооружения такого объекта в космическом пространстве, включая небесные тела, возникают связанные с ним международные правоотношения, которые продолжаются до его приземления на территории запустившего государства или сгорания при вхождении в плотные слои атмосферы[16].

В соответствии с Конвенцией 1975 года о регистрации, государства направляют на имя Генерального секретаря ООН информацию не только о запущенных космических объектах, но и об объектах, которые, будучи выведенными на орбиты вокруг Земли, больше не находятся на этих орбитах. Тем самым как бы подтверждается факт прекращения международных правоотношений, связанных с полетом конкретного космического объекта.

Важное практическое значение имеет вопрос о том, относятся ли к космическим объектам и тем самым подпадают ли под сферу действия Конвенции о регистрации 1975 года, а также других международных соглашений по космосу летательные технические устройства (аппараты), которые, будучи выведены на околоземную орбиту и не совершив полного витка (так называемый частично орбитальный полет), возвращаются на Землю. Некоторые юристы утверждают, что положения международных соглашений по космосу распространяются лишь на такие летательные технические устройства (аппараты), которые совершили полный виток по околоземной орбите. Именно так ими трактуется, в частности, п. 1 ст. II Конвенции 1975 года, в котором содержится обязательство регистрации космического объекта, запускаемого на орбиту «вокруг Земли или дальше в космическое пространство». Нередко при этом частично орбитальный полет сравнивается с суборбитальным полетом межконтинентальных баллистических ракет (МБР), на которые положения Конвенции 1975 года о регистрации и других международных соглашений по космосу не распространяются.

Для такого сравнения, однако, как в юридическом, так и в техническом отношении нет серьезных оснований. В юридическом смысле пролет МБР через космос не считается запрещенным в силу отсутствия режима полной военной нейтрализации космического пространства. Что касается частичного орбитального полета космического объекта, то наличие на его борту ядерного оружия явилось бы нарушением установленного Договором 1967 года запрета размещать в космосе ядерное оружие.

В техническом плане объекту, совершающему частично орбитальный полет, в отличие от МБР, летящей по баллистической траектории, придается первая космическая скорость. Благодаря этому он выходит на околоземную орбиту, а для того, чтобы спуститься нее на Землю, им используется тормозящее устройство. Поэтому такой объект по своей конструкции предназначен для использования в космосе, и в случае его запуска он полностью подпадает под сферу действия как Конвенции 1975 года о регистрации, так и других международных соглашений по космосу.

В Конвенции 1975 года о регистрации (ст. Т) вслед за Договором 1967 года по космосу (ст. VII и VIII) и Конвенцией 1972 года о международной ответственности (ст. 1) говорится о космических объектах и их «составных частях».

Под понятием «составная часть» космического объекта в соглашениях по космосу имеются в виду аппаратура, источник энергии и все оборудование, необходимое для нормального функционирования этого объекта, отделившиеся от космического объекта части, а также осколки распавшегося космического объекта.

Кроме того, в Конвенции 1975 года, так же как и в Конвенции 1972 года, в понятие космического объекта включается «средство его доставки и его части».

В связи с созданием Международной космической станции перед государствами-участниками возникла дилемма: считать международную космическую станцию космическим объектом, а ее элементы «составными частями» этого объекта либо рассматривать ее в качестве совокупности различных космических объектов, подлежащих отдельной регистрации. Вопрос был решен в Соглашении о международной космической станции, подписанном в Вашингтоне 29 января 1998 г. правительством Канады, 11 правительствами государств — членов Европейского космического агентства, правительствами Японии, России и США. Согласно ст. 5 этого Соглашения каждый партнер «регистрирует в качестве космических объектов предоставляемые им орбитальные элементы...».

С вопросом о «составных частях» космических объектов или частях средств их доставки непосредственно связана проблема юридической природы космического мусора. Среди юристов выявились два подхода в этом вопросе. Ряд юристов полагает, что такой мусор не должен рассматриваться в качестве космических объектов или их частей. Это означает, что вышедший из строя или из-под контроля космический объект, а также распавшиеся в результате взрыва осколки не должны рассматриваться в качестве космических объектов или их частей. Тем самым любой ущерб, причиненный таким космическим мусором, окажется вне сферы действия Конвенции 1972 года о международной ответственности за ущерб, причиненный космическим объектом. Большинство юристов считают, однако, что космический мусор должен охватываться понятием космических объектов и их частей (С. Горов, Б. Ченг, И. Дидерикс-Фершоор и др.). Российские юристы придерживаются аналогичной позиции (Э.Г. Жукова).

Сложным является определение понятия «космический мусор». В ходе обсуждения этого вопроса в Научно-техническом подкомитете Комитета ООН но космосу в 1997 году было предложено определение космического мусора, в котором отмечалось, что речь должна идти о нефункционирующем искусственном космическом объекте, включая его фрагменты и части, неспособном возобновить свою деятельность. При этом не имеет значения возможность осуществить идентификацию его собственника.

Появление транспортных космических челноков многократного применения типа «Спейс Шаттл» вызвало дискуссию об их правовой природе. Все сходились на том, что при запуске такие корабли ничем не отличаются от обычных космических объектов. Но, по мнению ряда юристов, при вхождении в плотные слои атмосферы космические челноки должны рассматриваться в качестве воздушных летательных аппаратов, поскольку на этом этапе полета ими используется реакция воздуха. Руководство Национального аэрокосмического агентства США (НАСА) выступило с официальным разъяснением, что спуск с космической орбиты на Землю «Спейс Шаттла» в принципе ничем не отличается от спуска обычного космического корабля и в этом отношении «Спейс Шаттл» на всех этапах полета должен рассматриваться в качестве космического объекта; соответственно его правовой режим во время спуска и посадки определяется нормами международного космического права.

В целом все космические объекты делятся на две основные группы: автоматические и пилотируемые космические объекты. В зависимости от места деятельности обе группы космических объектов, в свою очередь, делятся на околоземные орбитальные и межпланетные космические объекты, В действующем международном космическом праве, в отличие от международного воздушного или морского права, космические объекты военного назначения не выделяются в особую правовую категорию. В этом проявляется специфическая особенность международного космического права по сравнению с международным морским и воздушным правом, в котором, соответственно, военные корабли и военные самолеты пользуются особым правовым режимом, отличным от торговых судов и гражданской авиации.

Наиболее четко разграничение автоматических и пилотируемых космических объектов проведено в Соглашении 1968 года о спасании космонавтов, возвращении космонавтов и возвращении объектов, запущенных в космическое пространство. Особенностью пилотируемых космических объектов является специфика их международно-правового статуса. При рассмотрении международно-правовых аспектов функционирования пилотируемых космических объектов в зависимости от целевого назначения и места деятельности представляется возможным различать три разновидности таких объектов: космические корабли, обитаемые орбитальные станции, обитаемые станции на небесных телах.

Развитие космонавтики потребовало выделения в особую разновидность околоземных обитаемых космических станций (ООКС). Они отличаются от космического корабля тремя основными признаками: 1) продолжительным периодом активного функционирования; 2) наличием или возможностью наличия периодически сменяемого экипажа и транспортной системы материально-технического снабжения и обслуживания; 3) широким кругом задач, которые могут решаться экипажем с помощью аппаратуры ООКС и космических средств, входящих в состав станции. К такому виду космических объектов относятся орбитальная станция «Мир» и международная космическая станция. В зависимости от места деятельности представляется целесообразным из общей категории пилотируемых космических объектов выделить станции на Луне и других небесных телах. По своим признакам они близки к ООКС.

Таким образом, на современном этапе космонавтики можно говорить о трех основных видах пилотируемых космических объектов: пилотируемых кораблях, обитаемых орбитальных станциях, обитаемых станциях на небесных телах[17].