Холопы – субъекты и объекты правоотношений

2.2 Холопы – субъекты и объекты правоотношений

В сфере гражданских и уголовных правоотношений, прежде всего, мы говорим о том, что на первоначальном этапе развития законодательства в Русском государстве холопы представляли собой неопределенное лицо, и мы выделили это выше: не субъекты, но и не совсем объекты гражданских правоотношений. Как пишет Владимирский-Буданов, относительно правоспособности холопов, как и относительно прав на них господина, в памятниках права замечается двойственность. По одним источникам, определяющим положение холопов, последние лишены всякой правоспособности; по другим же, говорящим о фактическом положении их, они являются наделенными некоторыми правами. Русская Правда не допускает для холопов права собственности и вообще имущественных прав (кроме права на то, что находится всегда при нем и с ним). По постановлениям Русской Правды, если холоп в бегах приобретет имущество, то, так как он сам принадлежит господину, и долги, которые он может сделать, падают на господина, и приобретенное имущество принадлежит господину же (ст.119 Пространной Правды)[28].

Холопы не могли по закону вступать в самостоятельные обязательства: по Русской Правде, если холоп задолжает, то господин обязан или уплатить долги, или выдать кредитору этого холопа, если только кредитор не знает, что имел дело с холопом, а в противном случае он лишался своих денег. Что касается Московских холопов, то здесь уже они пользуются личными правами, а именно на честь. В имущественных правах здесь холопы тоже не были обделены: холопы княжие (великих и удельных князей) владеют вотчинами купленными и пожалованными. По Соборному Уложению испомещенные на землях господина холопы имели право на движимое имущество, необходимое при обработке земли. По наследству это движимое имущество переходило не в руки холопского хозяина, а в руки родственников холопа. Обязательства, заключенные холопами, признаются законом (из указов Михаила Федоровича от 1624 и 1628 гг.). Соборное Уложение упоминает о холопах, которые владели торговыми лавками и дворами в посадах[29].

Что касается холопов как участников уголовных правоотношений, то здесь мы выделяем то, что холопы обладали правом на жизнь (но уже только по законодательным актам XVI и XVII века), а по Русской Правде их жизнь охранялась в 5 гривен (ст.16 Пространной Правды). Они обладали и правом на личное достоинство, и, как указывает профессор Хелли, это было для холопов значительным правом, поскольку плата за бесчестье – сумма, которую они могли потребовать, если их личные достоинства были ущемлены кем-то со стороны, не хозяином[30].

Теперь рассмотрим холопов с точки зрения их принадлежности к объектам различных правоотношений. М.Ф. Владимирский-Буданов пишет о том, что первоначально права господина на холопа почти ничем не были ограничены. Однако убийство холопа считалось грехом, что упоминается в Двинской уставной грамоте. Правда, здесь была оговорка – если убийство холопа было непредумышленным, то его хозяин за убийство ответственности не несет[31]. По Соборному Уложению 1649 года, господин уже не имеет права на жизнь своего холопа: «Кому выдадут вновь его беглого холопа, то господину приказать накрепко, чтобы он того беглого своего человека до смерти не убил и не изувечил и голодом не уморил»[32]. Указом 1606 года было определено то, что господин был обязан выдать замуж своих рабынь по достижении ими 18-летия, женить холопов, достигших 20 лет, и овдовевшую рабыню вновь выдать замуж по прошествии двух лет после смерти ее мужа[33]. Поскольку холопы являлись ценным «движимым имуществом», то охранялась государством их жизнь и вмешательство третьих лиц в отношения холопов и холоповладельцев. В частности, в Соборном Уложении указывалось, что укрывательство беглых холопов являлось преступлением и каралось довольно сурово[34].

Спорным вопросом в определении субъективного или объективного положения холопов является анализ ситуации, когда холопа убивал не его хозяин, а третье лицо применительно к Русской Правде. Не совсем ясно, кто должен был получать виру за убийство холопа – хозяин, князь или родственники. В целом, холопы на протяжении всего своего существования являлись и субъектами, и объектами тех или иных правоотношений. Поэтому их правовое положение носит своеобразный характер, имеющий свою специфичность.

На основании всего этого мы можем сделать вывод о том, что права господ в отношении к холопам постепенно ограничиваются и рабство получает все более мягкий характер.

Охарактеризуем холопов как участников процессуальных правоотношений. Сословность судебного процесса, как в Киевской Руси, так и в Московском государстве, позволяет говорить о том, что для холопов, естественно как низшего и бесправного сословия особых процессуальных «привилегий» предусмотрено не было. Однако так было не всегда. Впоследствии даже холопы получили свои процессуальные права.

По Русской Правде положение со свидетельствами холопов представляется достаточно противоречивым. Статья 66 Пространной Правды явно запрещала холопам выступать свидетелями, за исключением тех случаев, когда свободных свидетелей не было. В подобных случаях можно было использовать в качестве свидетеля привилегированного холопа, управляющего поместьем.

Между эпохой Русской Правды и 1649 годом правоспособность холопа значительно изменилась. В судебных процессах первой половины XVI века холопы были скорее тяжущимися, нежели свидетелями. Кроме этого холопов начинают использовать для сбора письменных свидетельских показаний. А во времена правления Ивана Грозного получил значительное развитие институт, который можно было бы назвать «холопьей адвокатурой». Данное явление профессор Р. Хелли сравнивает с процессами, происходившими в германском обществе, где хозяин мог направить вместо себя в суд своего раба, и раб, наравне с любым свободным человеком, допускался к решению дела Божьим судом, то есть битвой[35]. Это также подтверждается Судебником 1497 года, поскольку холопы могли наниматься в наймиты для участия в судебном поединке. Холопы могли быть послухами, что также закреплено в Судебнике. Однако если рассматривать процессуальные права холопов, то они везде расценивались по-разному в зависимости от их социальной принадлежности. Согласно ст. 22 Новгородской Судной грамоты холопы могли послушествовать только на холопа. И как отмечал Сигизмунд Герберштейн, свидетельство одного человека из благородного сословия значит более чем свидетельства многих людей низкого состояния[36].

21 августа 1556 г. были изданы указы о судопроизводстве. Они были следующими источниками легитимизации участия холопов в судебном процессе. Один из них требовал, чтобы землевладельцы приказали своим холопам не лгать на судебных допросах, а говорить правду. Указ далее угрожал боярам и детям боярским, чьи холопы будут говорить неправду на суде. При этом наказывались сами холопы, которые были уличены во лжи.

Говоря об окончательном закреплении холопов как действительных участников судебного процесса, мы выделяем по этому поводу такой нормативный акт, как Соборное Уложение 1649 года. Соборное Уложение разрешило получение свидетельских показаний от холопов при всех формах судебного дознания. Холопа следовало привести к присяге перед иконой, и он должен был говорить правду под угрозой наказания на Страшном Суде, если он солжет перед присягой. Однако холопам не разрешалось свидетельствовать против своих хозяев, эта норма была распространена и на вольноотпущенников, которые не могли также свидетельствовать и против своих хозяев.

Холопы были определены законодательными источниками Русского государства как участники правоотношений. Вследствие этого, мы можем говорить о том, что юридическое закрепление холопства в значительной степени давало законные гарантии холоповладельцам и государству в обеспечении их интересов с помощью холопов, а точнее, использования их труда.