Понимание сути общества и его структуры в сочинениях

3. Понимание сути общества и его структуры в сочинениях

Н. И. Кареева

В трактовке понятия общества Кареев пытался соединить структурно-функциональный и трансформационный аспек­ты социальных явлений. Он исходил из того, что «общественность человека нужно принимать за отправной пункт социологии и отказаться от фикции естественного человека до об­щества или вне общества»[20]. Одновременно нельзя смешивать понятия общественности и общества: первая, бу­дучи инстинктом, порожденным психическим взаимодействием, есть предмет психологии, второе, представляя собой «реальный агрегат» определенных форм и отношений, изучает­ся социологией. Общественные отношения духовно-психологичны по природе, что, однако, не означает полного сведения общественной жизни только к духовному обмену между людьми.

Понимание сути общества у Кареева эволюционировало. В ранних трудах общество определялось им как организация, соединяющая людей узами солидарности для достижения общих целей. В «Историологии» же дается сле­дующее итоговое и уже безоценочное определение: обще­ство – это «постоянная и оформленная совокупность мно­жества отдельных человеческих существ, известным образом между собою связанных и потому образующих определенную систему»[21]. Всесторонний анализ складывающихся в этой системе уровней и форм взаимодействия между людьми, в центре которого личность, и позволит, согласно Карееву, дать системную картину социальной жизни.

Для конкретизации понятия общества Кареев заимствует у Г. Спенсера понятие надорганической среды, трактуя его иначе. Среда эта, согласно Карееву, может быть рассмотрена с двух сторон: во-первых, как некоторая, высшая единица, к которой индивидуум относится как часть к целому, и, во-вторых, как некоторая система повторяющихся фактов, объединяющих людей в особые группы. В первом случае мы имеем социальную организацию, во втором – культуру, культурную группу. «Социальная организации есть предел личной свободы, культурная группа есть предел личной оригинальности. Социальная форма определяет место личности в обществе, культурный признак отличает её от личностей другой культурной группы»[22]. В контексте взаимодействия личности и среды Кареев и решает все социологи­ческие проблемы, исходя из принципа, что, хотя в конкретных случаях отношение этих сторон и меняется, суть же дела не­изменна; и суть эта в том, что личность стремится к самооп­ределению, тогда как тенденция среды – ассимилировать себе личность.

Культура шире социальной организации и составляет ди­намический аспект надорганической среды. В анализе куль­туры Кареев близок к П. Л. Лаврову, однако создает свою оригинальную концепцию, менее жестко оценивая при этом негативное влияние культуры на личность. По мнению Кареева, культура общества есть не что иное, как «совокупность постоянно и однообразно повторяемых его членами мыслей, поступков и отношений в зависимости от психического взаимодействия этих членов и условий общежития»[23]. Процесс усвоения культуры индивидами определяется принципом подражательности, а потому «культурною группою (в смысле совокупности носителей известных культурных форм) является группа подражателей одним и тем же образцам»[24]. В своих сочинениях Кареев весьма подробно и содержательно анализирует различные элементы культуры, например, язык, религию и др.

Однако культура (культурная традиция), подчеркивает социолог, в своем реальном функционировании возможна лишь при наличии постоянной группировки индивидуумов, или общественной (социальной) организации. Все явления последней есть не что иное, как формы, системы многообразно повторяющихся отношений между людьми, то есть, экстраментальные, сверхличные и объективные порядки этих от­ношений, фиксируемые в их нормативной природе и волевом опосредовании. Иными словами, организация складыва­ется как система практических межличностных отношений, что и отличает её от чисто психического взаимодействия, хотя без последнего организация немыслима.

Как уже отмечалось, преимущественное внимание Кареев уделял трём формам (или сторонам) социальной организации – политической, юридической, экономической. Государство – высшая социальная организация, собственно с его возникновения и начинается история. Назначение государ­ства – установление единства общества и устранение обще­ства как внутренне объединенного и организованного кол­лектива. Частные (гражданские) отношения регулируются юридической организацией (правом), возникающим раньше системы власти, но тесно с ней переплетённым. Экономичес­кая организация, основанная на разделении труда и отноше­ниях собственности, создает, преломляя политико-правовые нормы, политические классы с определёнными политически­ми и юридическими функциями. Организации, взятые в контексте единства общественных отношений и форм деятель­ности людей, отмечает Кареев, образуют социальную струк­туру общества[25]. Конечно, в реальной жизни организация и культура тесно переплетены, что и вы­ражается в широком употреблении Кареевым, особенно в поздних трудах, понятия «социально-культурная форма».

Анализ организации и культуры необходим Карееву не сам по себе, но для решения центральной проблемы его социальной теории – проблемы личности. При этом, подчёр­кивает учёный, важно ответить на два вопроса: каково было и есть положение личности в обществе в разные времена и у разных народов и каковы пределы возможных колебаний этого положения в ту или другую сторону?

Мы уже знаем, что существование общества немыслимо, по Карееву, без психического взаимодействия. А потому «на­ука должна начинать с простого и реального: такова челове­ческая индивидуальность; всё остальное – продукты сово­купной деятельности таких индивидуальностей и условия, среди которых суждено существовать отдельным особям»[26]. Кареев ни в коем случае не отрицает роль соци­альной среды в развитии личности, но подчеркивает необхо­димость конкретного анализа их взаимодействия, учитывая, что различия между обществом и личностью носят не качественный, а количественный характер. К тому же, с ростом прав и свобод человека, нарастает степень его автономии в отношениях со средой, а соответственно меняется и сама среда как продукт деятельности индивидов.

Итак, личность – исходный и ключевой субъект социальной жизни, стремящийся переработать своей мыслью и деятельностью целое в соответствии со своими потребностями. Очевидна близость Кареева к взглядам П. Л. Лаврова, тем не менее, нужно видеть и их существенное отличие. У Лаврова (в «Исторических письмах»), подчеркивал Кареев, на первом плане «вопрос о том, как должна идти история, как должны вести себя отдельные личности, тогда как для нас особую цену имело бы исследование того, как совершается история и какую в ней роль играют эти личности»[27].

В социологическом плане значительный интерес представляет анализ Кареевым роли личности в культурной истории. Проблема заключается в следующем: «производятся ли куль­турные перемены людьми, которые передают новые формы другим, или они происходят сами собою и притом более или менее одновременно для всех людей?» Или, короче: «творчество или саморазвитие?»[28]. Отвергая крайности во­люнтаризма и органицизма, Кареев ищет среднюю линию. Личности не только носители культуры, но и её творцы; организация не только среда для них, по и великое орудие социальных изменений. Если бы человек зависел только от среды, люди никогда не смогли бы выбиться из заколдованного круга раз установившихся привычек и тра­диций.

Значительное внимание в этом контексте Кареев уделяет анализу противоречивого взаимодействия личности и груп­пы (коллективностей), в частности таких его форм, как содействие и противодействие, солидарность и борьба. Соци­альная борьба, например, представляет собой форму массо­вых социальных действий. Возникая закономерно в силу столкновения интересов групп, борьба, тем не менее, считает Кареев, есть факт антисоциальный, говорящий о незрелости общества. Социальной же нормой является солидарность, кооперация, а потому недопустимо рассматривать социальную эволюцию, только как историю борьбы, скажем, классовой.

Сущность же социального взаимодействия раскрывается Кареевым (очевидно, в развитие взглядов П. Л. Лаврова) посредством анализа оппозиции «традиция – инновация», «догматизация – критика». Среда живёт традициями и подражани­ем, имеет тенденцию к подавлению индивидуальности, личность – прежде всего инновацией, инициативой, борьбой за индивидуальность. Соответственно, каждое культурное явле­ние имеет инициаторов и подражателей. Таким образом, «надорганическая среда и индивидуум, культурная традиция и лич­ная инициатива, подражательное повторение и инновирующее изобретение – вот те основные понятия, к которым мы сводим теорию культурных изменений»[29].

Проблема конкретизируется Кареевым посредством анализа роли выдающейся личности в истории, отношений меж­ду нею и массами. Рассматривая, в частности, соответствующие концепции Т. Карлейля и Л. Н. Толстого как крайности, абсолютизирующие либо личную инициативу, либо безличный характер истории, Кареев считает единственно научным синтетический подход к проблеме. Нет роли личности вооб­ще, нет никакой границы, по одну сторону которой стояли бы «герои», а по другую – толпа. В прагматической истории можно выявить в контексте внутренних и внешних причин градацию, лестницу влияния одних людей на других. Преимущественно двигают общество личности, которые создают и распростра­няют новые идеи и комбинируют силы общества для движения, выражая назревшие потребности[30]. Гени­альность, величие крупной личности в том и состоит, чтобы понять, как комбинировать социальные элементы, создать силу, двигающую общество в определённом направлении. Но при этом «научная историология должна возвратить великих людей человеческой массе», ибо масса и состоит из личностей, великих и малых, а не есть нечто безликое[31]. В прагматическом движении действуют все, то есть имеет место коллективное взаимодействие. Но как это преломляется в эволюции культурной? Здесь необходимо обратиться к пониманию Кареевым социальной законосообразности.

Рассматривая личность в качестве истока и субъекта всех социальных изменений, Кареев, тем не менее, стремится к строгому детерминизму. Социолог фиксирует два типа социальной детерминации: 1) каузальная детерминация, или последовательность событий (причем в прагматике каузальность принимает форму психологической мотивации); 2) эволюци­онная детерминация, или последовательность состояний, фаз, смена социально-культурных форм. Кареев все­гда отрицал наличие каких-либо законов истории, предреша­ющих её течение, что тем не менее, не означает отсутствия социальной детерминации. В прагматической истории действу­ют психологические и социологические законы, открываемые номологическими науками. Всякий факт, событие, подчерки­вает Кареев, есть равнодействующая, в которой суммируется поведение индивидов, их взаимовлияние друг на друга, ре­зультат наложения множества причинных цепей. Правда, в других контекстах Кареев называет законообразной и при­чинную связь, хотя и с оговорками. Дело в том, что раз дана причина, то она с необходимостью приводит к результату, и в этом смысле в общественной жизни все подчинено закономерности, не исключающей, однако, случайностей[32].

В полном же смысле о наличии социальных законов можно говорить только в связи со сменой социальных состояний. Это эволюционные законосообразности, где В связано с А не как его следствие, но как новый вид, форма, состояние предмета, то есть имеются в виду стадии развития общества и его элементов. Путь открытия таких законов – сравнительное изучение культур. Правда, связь состояний также носит каузальный характер, что позволяет нам говорить о каузальных законах. Причем при смене состояний роль отдельной личности как бы смазывается сложением множества целей, хотя в конечном счёте и история культу­ры есть результат закономерно повторяющихся при сходных условиях действий людей. В различных условиях законы, каузальности по-разному комбинируются и всякий раз возникает неповторимая амальгама прагматизма и культурных форм, выражающаяся в сугубо конкретных и непредопределённых социальных результатах. Однако мы уже перешли к анализу понимания Кареевым социальной эволюции.