Навигация
5. Языкознание в Японии
Развитие японской лингвистической мысли в 8-19 вв. в основном шло своими путями, но не без влияния на начальном этапе китайской и индийской традиций, а с середины 19 в. (после истечения первой половины эпохи Мейдзи и завершения длительной культурной обособленности Японии) и европейской традиции. В ее истории могут быть выделены следующие основные этапы: 8-10 вв., 10-17 вв., конец 17 - середина 19 вв. Знакомство японцев с китайской иероглифической письменностью состоялось в первых веках н.э. Первый известный японский памятник датируется 5 в. Такие значительные памятники, как "Кодзики" и "Нихон-секи", были созданы в начале 8 в. Они были записаны китайскими иероглифами, которые - наряду с китайским - имели и японское чтение. Со временем, с 8 в. - в силу синтетичности японского языка в отличие от аналитичности китайского - изобретаются специальные значки, писавшиеся сверху, снизу или сбоку от иероглифа и указывающие на морфологические формативы (система кунтэн). В это же время происходит оформление системы камбун (Скитайское, или ханьское, письмо'), которая регулировала порядок записи и прочтения текста; она использовалась в связи с изучением китайского языка и китайской культуры. В дополнение к китайским создается некоторое множество и японских иероглифов.
Слишком сложная система камбуна постепенно вытесняется складывающейся (с 6 в., сперва для передачи собственных имен) собственной графической системой, построенной на основе слогового принципа. Иероглифы используются как слоговые знаки (манъгнгана), рядом с которыми появляются собственно слоговые знаки каны, что знаменовало становление вабуна (Сяпонского письма'). На вабуне в основном стали записываться художественные тексты. Сосуществование камбуна и вабуна было довольно долгим. Их использование было распределено между жанрами текстов. Камбун особенно влиял на лексикографическую практику, которая продолжала следовать китайским образцам словарей.
На рубеже 8-9 вв. утверждаются два варианта каны - хирагана и катагана, которые вытеснили конкурирующие варианты и употребляются до настоящего времени. Знаки хираганы и катаганы сохранили до сих пор свог слоговое значение, переход к звуко-буквенному японскому письму не состоялся (под влиянием китайского канона и в силу простой структуры японского слога в отличие, например, от корейского, которое не смогло удовлетвориться слоговым письмом). Уже в 9-10 вв. складывается традиция записывать лексические единицы иероглифами, а грамматические в основном каной. Предпринимались многочисленные попытки упорядочить знаки каны, сперва с учгтом последовательности их появления в записи стихотворения (ироха, 9 в.). Постепенно была осознана членимость слога (под влиянием знакомства с индийскими трудами по фонетике и с алфавитом деванагари, что было обусловлено проникновением в Японию буддизма и началом изучения санскрита). Все более усложнялись опыты составления фонетических таблиц как инструментов систематизации знаков каны (10-11 вв.). Санскритолог Секаку в начале 12 в. создает канонизированную впоследствии систему гоон («пять слогов»; позднее - с 17 в. - она носит название название годзюон «пятьдесят слогов»), в которой в каждом столбце таблицы группировалось по пять знаков. Ироха и годзюон сосуществуют до середины 20 в.
Японские ученые приняли и попытались приложить к материалу своего языка трехмерную группировку слогов в таблицах индийского алфавита деванагари по признакам: а) место и способ образования согласной части, б) звонкость - глухость и непридыхательность - придыхательность согласной части, в) характер гласной части. Они, однако, строили двухмерные группировки в таблицах годзюона в связи с нерелевантностью оппозиции непридыхательность - придыхательность и (в период возникновения годзюона) нерелевантностью оппозиции звонкость - глухость.
Гласные и согласные осознаются как самостоятельные сущности только в период влияния европейской лингвистической традиции. Рано начинают различаться знаменательные и служебные слова, корневые морфемы и аффиксы, что было обусловлено необходимостью анализа фактов для их письменной фиксации. Начиная с 8 в. пробуждается интерес к этимологизированию, причем анализ не опирался на достаточно надежные основания. В этот же период начинают отмечаться диалектные особенности.
К 10 в. складывается собственно языковедческий подход, отразившийся в появлении комментаторской литературы и создании фонетических таблиц (годзюона). В 10-11 вв. пробуждается интерес к комментированию более ранних памятников, содержавших немало уже непонятных слов. Основными приемами толкования неизвестных слов были: исследование контекста употребления слова; поиск исчезнувших слов в диалектах; поиск закономерных связей древних слов с понятными по смыслу современными словами, основанных на звуковых переходах и чередованиях (в основном гласных), на процессах выпадения или добавления слога (с целью устранения зияния). Вырос интерес к этимологии, опирающейся на звуковые изменения. Но у языковедов тогда еще отсутствовало понимание исторического характера этих изменений.
Словари, ориентированные на специфику японского языка и отходящие от китайских образцов, появляются в 12-15 вв. В них прежде всего описывается лексика древних текстов. Она классифицируется по тематическим группам. Фудзиара Ика (13 в.) вводит членение слов на имена вещей и непредметные слова. Обращается внимание на изучение орфографии древних текстов, результаты исследований находят отражение в выработке (начиная с 12-13 вв.) новой орфографической нормы, учитывавшей изменения в произношении за ряд веков, но по-прежнему опиравшейся по преимуществу на исторический принцип.
В 10-17 вв. еще отсутствуют собственно грамматические сочинения, обращение к грамматическим явлениям имеет место лишь в связи с решением задач совершенствования графики и особенно создания многочисленных пособий по сочинению стихов. В стиховедческих сочинениях слова делятся на заключительные (завершающие предложения) и незаключительные, частицы классифицируются по характеру сочетания с определенными глаголами, разграничиваются омонимичные частицы, выделяются грамматические показатели настоящего и прошедшего времени, а также показатели своего и чужого действия, знаменательные и служебные слова различаются на основе функционального и семантического критериев, появляются классификации знаменательных слов. В этих работах выдвигается понятие тэниоха - грамматических служебных элементов, правильное употребление которых обеспечивает правильность предложения. Но в целом грамматические знания этого периода оставались несистематизированными.
Растет внимание к вопросам поэтики и риторики. В 10-12 вв. формируется стабильный литературный язык бунго, все больше удалявшийся от народно-разговорного. Работа японских ученых по нормализации этого языка велась вплоть до второй половины 19 в., причем они сознательно ориентировались на образцы 8-12 вв.
Первое знакомство японцев с европейской наукой состоялось в конце 16 - начале 17 вв. через португальских миссионеров. Миссионером Ж. Родригесом, опиравшимся на позиции европейского языкознания, была написана первая общая грамматика японского языка. Миссионерами же осуществляются первые опыты транскрипции японских текстов посредством латиницы.
В конце 17 в. японская наука о языке вступает в новый этап своего развития. Переход к этому этапу связан с деятельностью буддийского монаха Кэйтю (1640-1701). Он противопоставил себя как специалиста по истории японской национальной культуры по текстам на вабуне ученым, занимающимся изучением китайской культуры и памятников на камбуне. Ему принадлежит заслуга создания последовательной исторической системы орфографии. Кэйтю целенаправленно отбирает материал и четко осознает методологические принципы. В основном он ориентируется на тексты 8 в. как образцы единообразных написаний. Им предпринимается исправление таблицы годзюона с учетом реконструкции законов организации древнеяпонского слога. Он устанавливает исторически верное написание для 1986 слов. Идеи Кэйтю позднее развивает и уточняет некоторые его результаты Катори Нахико (1765).
В конце 18 в. развертывается новая дискуссия о взаимоотношении написания и произношения. В ней участвуют Уэда Акинари, не признававший изменений в произношении и подвергавший сомнению принципы Кэйтю, и выдающийся японский ученый Мотоори Норинага (1730-1801), который считал фонетические изменения закономерными, заложил основы исторической фонетики и завершил воссоздание первоначальной структуры годзюона, уточнил некоторые орфографические принципы Кэйтю, обратил внимание и на орфографию китайских заимствований. Дальнейшее развитие идеи Мотоори Норинага в области истории орфографии получили в трудах Мурата Харуми (1801), Тодзг Гимона (1827), Окумура Тэрудзанэ, Сираи Хирокагэ.
Эти достижения исторической орфографии сохраняют свою значимость и в настоящее время. Надо отметить, что Кэйтю и Мотоори Норинага заложили основы современной японской фонологии.
Письмо всегда оставалось одним из центральных объектов японского языкознания (в отличие от европейской традиции, где этим проблемам уделяется незначительное внимание). И сегодня не утратили своего значения разыскания в области истории японских систем письма, происхождения каны, манъгнганы, японских иероглифов: Араи Хакусэки (1657--1725), Иноу Монно (1754), Сюнто (1817), Окада Масасуми (1821), Баннобу Томо. Были продолжены разыскания в области истории китайской иероглифики.
Была продолжена интенсивная работа по комментированию древних памятников, толкованию непонятных слов с использованием при их толковании перевода. Стали появляться переводы древних памятников на современный разговорный язык (Мотоори Норинага). Снова проявлялся интерес к вопросам этимологии, посвященной разысканию первичного, данного богами смысла слов. При этом приемы этимологического анализа в Японии оказались близки тем, которые использовались в античной и средневековой Европе. Главной целью ставилось отыскать первоначальный смысл слогов, которые в японской традиции принято считать нечленимыми.
Исследования исторических изменений в лексике сводились к установлению причин "порчи" слов. Были выявлены виды лексических изменений, обусловленные фонетическими и семантическими причинами (Кайбара Эккэн, 1699; Камо Мабути). В качестве самостоятельной дисциплины, отличной от поэтики, формируется стилистика. В этой области активно работали Араи Хакусэки (1718; исследование архаизмов и неологизмов, литературного языка, просторечия и диалектов), Банкокэй (1777; классификация стилей), Мотоори Норинага (1792; классификация стилей-жанров и распределение лексики между стилями). Ими было зафиксировано различение стилей трех периодов - древнего (8 в.), среднего (9-12 вв.) и нового (с 13 в.), признаны образцовыми древний стиль и стиль среднего периода, начата борьба за изгнание слов, появившихся после 12 в., как "грубых".
Лексикографическая деятельность продолжается в русле старых традиций (с учетом достижений исторической орфографии). Наиболее крупным словаргм этого периода является "Вакун-но сиори", который составил Танигава Котосуга (93 тома).
Появляется диалектный словарь Косигая Годзана (1775). В русле этимологических исканий в начале 19 в. формируется первая в Японии теория происхождения языка. Ее создатель Судзуки Акира (1764-1837) говорил о четырех путях - подражание голосу животных, подражание человеческому голосу, подражание звукам природы, изображений действий и состояний. Он отдавал предпочтение звукоподражательным объяснениям в силу богатства японского языка звукоподражательной и звукосимволической лексикой. Этот ученый отходит от представлений о том, что язык был передан людям синтоистскими богами в готовом виде.
Первые эпизодические попытки сопоставления японского языка с другими предпринимают Араи Хакусэки (сопоставление японской и корейской лексики) и Тодзг Тэйкан (возведение японского языка к корейскому). В это время господствуют убеждения в исключительности и наивысшем совершенстве японского языка, которые поддерживал еще Мотоори Норината. В лингвистических кругах закрепляется тенденция к изучению преимущественно своего языка.
Только в 18-19 вв. грамматика превращается в самостоятельную науку, независимую от поэтики, в рамках которой началось изучение тэниоха - вспомогательных грамматических средств. В ее разработке приняли участие: Сасакиба Нобуцура (1760), установивший закономерности употребления спрягающихся слов в зависимости от наличия определенных тэниоха; Мотоори Норинага (1771, 1779), систематизировавший разрозненные наблюдения над употреблением тэниоха и осуществивший их классификацию, а также построивший оригинальную классификацию спрягающихся слов по их последним слогам.
Эту тему продолжили: Кэйтю (1695), разделивший все слова на спрягающиеся и неспрягающиеся; Танигава Котосуга (1709-1776) и Камо Мабути (1769), разработавшие - независимо друг от друга - схемы спряжения с опорой на годзюон и предложившие системный подход к спряжению. Судзуки Акира (1803) явился первым японцем, создавшим грамматику своего языка. Он предложил собственную классификацию форм спряжения, учитывая как фонетические изменения в конечном слоге, так и соединяющиеся с ними тэниоха. Тэниоха он объединил в одну часть речи на основе таких признаков, как отсутствие вещественного значения и самостоятельного употребления, обслуживание изменения слов и синтаксических связей. Внутреннюю классификацию тэниоха он строил на основе их отношения к словам трех других классов - междометий, наречий и местоимений. Он исследовал спряжение прилагательных. Наконец, слогу он придал самостоятельный статус (как морфеме).
Сын Мотоори Норинага Мотоори Харунива (1763-1828) предложил классификацию спряжений глагола с учетом форм изменения в вертикальном ряду годзюона. Он сократил число форм спряжения за счет омонимичных форм и упростил схему спряжения, провел анализ проблемы переходности - непереходности с учетом различий в спряжении, дал квалификацию грамматических показателей пассива, каузатива, потенциальности как глагольных окончаний, предложил семантическую классификацию глаголов. Курокава Харумура (1799-1866) уточнил трактовку переходности - непереходности. Тодзг Гимон (1786-1843) предложил отказаться от философски-онтологических характеристик при классификации слов. Он различал слова неизменяемые и изменяемые, слова материальные и нематериальные, слова вида и слова действия.
Глаголы и прилагательные он объединил в один класс. Он осуществил классификацию форм спряжения и изобрел их наименования, используемые и сегодня. Формы спряжения были расположены в порядке гласных годзюона. При этом осуществлялся учет фонетических изменений в конечном слоге и присоединяемых тэниоха. Ему принадлежит создание схемы спряжения, близкой по своему духу к современным. Тогаси Хирокагэ создал кодифицированную впоследствии классификацию на основе модификации схемы Тодзг Гимона. Он выделил на функционально-семантической основе три части речи. Японской лингвистической традиции присущи специфические черты: японцы понимают слово в ином смысле, чем в европейской традиции (для них слова - это единицы, совпадающие со словами в нашем понимании или же являющиеся частями слов типа наших основ слова, морфем); слог они рассматривают как неделимую единицу и часто отождествляют слог и морфему; морфемная сегментация подчинена слоговой. Культурные контакты с Голландией оказали влияние на возникновение в Японии научной школы, где изучались достижения голландской (и через ее посредство в целом европейской) культуры и науки. Именно в рамках этой школы появилась первая полная грамматика японского языка, написанная японцем Цуруминэ Сигэнобу (1833). В этой грамматике категории и явления японского языка подводятся под европейские мерки, выделяются 9 частей речи (включая предикативные прилагательные взамен артикля, а также местоимения и междометия), имена с пространственным значением квалифицируются как предлоги, различаются 9 падежей - шесть для имен и три для глаголов. Параллельно с работами в традиционном духе после "открытия Японии" (с 60-х гг. 19 в.) появляются аналогичные грамматики, построенные по образцу как голландских, так и английских грамматик. В конце 19 в. осуществляется синтез японского и европейского начал в языкознании. После 1945 г. японское языкознание становится частью мирового языкознания.
Похожие работы
... контакты", "Многоязычие в социологическом аспекте". Их исследованием занимаются социолингвистика (социальная лингвистика), возникшая на стыке языкознания и социологии, а также этнолингвистика, этнография речи, стилистика, риторика, прагматика, теория языкового общения, теория массовой коммуникации и т.д. Язык выполняет в обществе следующие социальные функции: коммуникативная / иформативная ( ...
... творческой самореализации, имела огромное значение для становления представлений о культуре. Метод, использованный Гегелем для создания своей философской системы, стал основой последующей профессионализации знаний о культуре. Гегель, как некогда и И. Ньютон, воспринимал мироздание как стройную упорядоченность. Но для него Вселенная была не механизмом, а сложным организмом, возникшим благодаря ...
... . Объект - культура, а предмет - культура Древней Руси. Цель нашего исследования обусловила постановку и решение таких задач: ознакомление с влиянием христианства на культуру Древней Руси; становление и развитие древнерусской письменности, литературы, науки и образования; рассмотрение древнерусской литературы и ремесла; исследование театрального и музыкального искусства; изучение меценатства и ...
... славянских народов продление славянской истории в глубочайшую древность Европы, но, что весьма важно, и в политическом отношении, этим обосновываются права западных славян на занимаемые ими области как исконно славянские. Классическими областями лужицкой культуры являются две старые славянские области, расположенные к северу от Судет между Эльбой на западе, верхним Одером на востоке и Вартой - ...
0 комментариев