Истолкование (интерпретация) рассматриваемого текста в аспекте избранного типа его филологического анализа

5. Истолкование (интерпретация) рассматриваемого текста в аспекте избранного типа его филологического анализа

Автор рассказа «Тургеневская девушка» Сергей Стрельцов представляет нам историю сироты – американки Сьюзи, поэтессы влюбленной в русскую « печально беспечальную» литературу и желающую научиться писать « настоящую» прозу.

Можно сказать, что рассказ имеет простую повествовательную структуру на композиционном уровне, но сложную на уровне дискурсивной организации текста.

Композиция рассказа, в общем, соответствует классической повествовательной схеме:

1. Экспозиция 2. Завязка 3. Развитие событий 4.Кульминация 5.Развязка

Композиция данного текста, на мой взгляд, представляет собой смешение точечной (новеллистической) композиции и остросюжетной композиции. В рассказе представлены три основных способа изображения художественной реальности: безличная фактография (в экспозиции), диалог между героями и по ходу всего текста подразумеваемый внутренний монолог главной героини. Рассказ содержит два сюжета: один связан с собственно действием, событийным рядом, другой представляет речевую динамику режима он-лайн , реализуемую в основном в диалоге. Фактографическое, безличное изложение соответствует сюжету действия (сюжет в рассказе равен фабуле), диалог между героями и подразумеваемый внутренняя духовная жизнь героини Сьюзи создают сюжет динамический.

Структура данного рассказа (его композиция) с точки зрения классического филологического анализа, не равна анализируемой схеме макроструктуры дискурса (для удобства выделения эпизодов выделяется фрейм или сценарий эпизода). Выделено 28 эпизодов. Границы эпизодов маркируются. Маркеры - например, изменение участников-персонажей в рассказе, изменение возможного (альтернативного) мира, или ситуации, или точки зрения, или прецедентных образов ("фреймов"), или места развертывания описываемых событий, или их последовательностей и т.д.

Этот текст насыщен отсылками к разным «мирам», налицо связи с другими текстами и целыми пластами культуры.

Можно выделить следующие интертекстуальные связи:

Связь на уровне представленных стран: Америка и Россия. То есть мы видим типичных представителей западного менталитета: Сьюзи и российского: Ленин (Николай – старший), Николай – младший, Маркс.

Исходя из этого можно проследить по тексту путь становления Сьюзи как писательницы как представителя американской культуры: чтение родного для нее Генри Джеймса « Портрета Леди» - в тексте упоминается о Тургеневе – чтение романов « Отцы и дети», « Рудин», « Дворянское гнездо»– изучение русского языка – погружение в русскую культуру - поездка в Россию - обретение мечты о жизни дворянки « тургеневской девушки» - принятие русской действительности.

Также четко прослеживается связь сначала с библейскими, потом с православными христианскими мотивами. Сьюзи - сирота, росла в приюте, «любимым ее поэтом был царь Давид, выше него она ставила одного лишь Иисуса Христа, считая молитву Господню самым прекрасным стихотворением», читала свои первые стихотворные опыты в том числе и в церкви. Далее, изучая русский язык , работала в русской семье, которая подарила на прощанье ей книжку с «аляповатым» изображением иконы святителя Николая. В самолете по пути в Россию она загадывает желание, глядя на икону Св.Николая. В России она первым делом посещает церковь и находит икону. Далее, встречаясь с семьей Николая – старшего (св.Николай в жизни), она обретает свою мечту, загаданное желание сбывается. Русское приключение приносит ей личное счастье.

Следует сказать также , что автор представляет много миров, куда погружает героиню – это Америка, Россия 19 века( Тургенев), Россия советская (Ленин, Маркс), Россия современная (физик – ядерщик, скоморошествующий перед туристами в роли Ленина, его сын – инвалид (художник). Не последнее место занимает и виртуальный мир. У Сьюзи есть компьютер, она посылает свои стихи в журналы через Интернет,ее признают писателе года на веб-сайте.

В тексте представлены характеризующие автора концепты. Следуя из того, что автор долгое время жил и работал в Америке, органично вплетены в текст: английская речь, Интернет, литературное приложение к журналу Таймс –TimesLiterarySupplement, реально существующий американский сайт - www.poetry.com. Все же учитывая, что автор текста русский - мы видим Россию, Москву, Красную площадь, Исторический музей, мавзолей Ленина, Ленина, Маркса, упоминание о Чечне, героя-физика-ядерщика, православный образ на иконе святого Николая.

Структура рассказа позволяет устанавливать в системе персонажей произведения функциональные персонажные пары. Прежде всего, конечно, это явные параллели между героями: Николай Николаевич - старший (Ленин, физик – ядерщик) = святитель Николай = сын Николай Николаевич = младший (бывший солдат, участник чеченского конфликта). Сьюзи – прототип автора. Это заключение я сделала на следующей основе:

В экспозиции дается подробная хронологически выдержанная, практически биографическая история жизни героини. Правда, подробных биографических сведений об авторе найти не удалось. В данном рассказе автор является рассказчиком. Именно с его точки зрения и его глазами мы видим происходящие в рассказе события. Поэтому важно понять, как именно автор воспринимает окружающую его действительность и как реагирует на нее. Все мы выражаем свое отношение к реальности через речь, поэтому анализ дискурса так важен.

Автор – это главная повествовательная инстанция, обладающая привилегированным правом и представительствовать за себя, и транслировать дискурсивные формы других носителей речи. Но главная особенность этого субъекта речи состоит в том, что качественно неоднороден и дискурс, принадлежащий самому автору.

Исходным фактором порождения различных типов дискурсивных манер автор становятся компоненты (направленности, способы осуществления) его сознания. В соответствии с этим в ходе анализа были выделены следующие дискурсивные "ипостаси" автора:

1. автор как частное сочувствующее лицо.

2. автор как писатель.

3. автор как переводчик

Эти "ипостаси" автора можно обнаружить как в однородные форме своего проявления, так и во взаимном пересечении. В свою очередь выделенные дискурсивные "ипостаси" представлены в тексте романа целым веером конкретных дискурсивных разновидностей (частных целостных характерных речевых единств, манер).

Так, "ипостась" «автор как частное лицо» может быть явлен в образе героев и проявляется в речи Николая Николаевича – старшего, "ипостась" « автор как писатель» проявляется в речи главной героини, "ипостась" «автор как переводчик» заявлена во всем тексте, в диалогах, в речи главной героини – американки.

В настоящей работе нас особенно интересует диалог между героями и внутренний жизнь героини как способ восприятия окружающей реальности, поскольку фактографическое письмо в романе "привязано" только к сюжету действия, не обладает специфическими свойствами, которые бы заметно влияли на дискурсивную организацию текста.

Диалог героев, организующий рефлективный сюжет романа, не лишен функции изображения. Описание событий, данное через такой тип восприятия, становится не только эмоционально окрашенным, но и - через заявляемую точку зрения - принципиально характеризующим жизненную позицию говорящего.

В тексте мы видим следующих героев: главная героиня - Сьюзи (американка поэтесса и тургеневская девушка), отец и сын (появляются только после завязки, участники конфликта): Николай Николаевич – старший (Ленин, физик – ядерщик) и Николай Николаевич – младший (дворянин, солдат, участник военных действий в Чечне; художник). Внесценические герои – святитель Николай, Маркс, русская семья.

Сьюзи - главная героиня рассказа - американка, сирота. В экспозиции в хронологическом порядке представлена ее биография до приезда в Россию. Сьюзи мечтает стать настоящей поэтессой, писательницей, влюбляется в «печально беспечальные, странные» образы русского писателя 19 века И.С.Тургенева, а особенно в созданный им образ тургеневской девушки. Портрета героиня мы не видим, непонятно, как она выглядит: ни цвета глаз, ни цвета волос, ни черт лица и фигуры. Единственный намек на ее облик (вероятно изящной и грациозной, худенькой девушки)- это описание ее ладони «легкая ладонь». Известно лишь, что она молоденькая девушка, сирота с сангвиническим темпераментом, талантливый, практически гениальный ребенок: « С рождения Сьюзи скиталась по приютам, но ничуть не унывала. В шесть лет она выучила буквы и стала писать стихи». Сьюзи с детства «чувствовала себя поэтессой». Она решительна, готова к трудностям, трудолюбива, например, для того чтобы понимать книги Тургенева - она решила выучить русский язык.

Сьюзи любит мечтать, верит в чудеса и приключения. Перед отъездом в Россию в дневнике записывает стихотворение («Полет в небеса — это то, что я. Стремление к падению мне не свойственно (англ.)»), в чем – то объясняющее цель ее поездки - она стремиться воспарить над реальностью. Можно сказать, что Сьюзи познав русский язык и культуру, приобщилась и к православной вере – она просит у святителя Николая, изображенного на иконе в книжке, подаренной русской семьей, «подарить ей приключение». В диалоге с отцом, сыном и Сьюзи, в речи, наиболее интересующей нас как средство общения между героями, дающее нам новую информацию и характеристики героям, открывающее смену пространственно – временных границ и проявляющее« окна» в новые миры. Диалог между героями также показывает динамику внутренней духовной и психологической жизни героини в процессе осмысление новой для героев реальности.

Психологический дискурс героини характеризуется и ее рефлексией, обращенной на настойчивое сопоставление пережитого опыта и явлений, которые построены на логике, ей еще неведомой, попытками понять этот новый странный мир – Россию. Роман конструирует проблемное поле становления и предназначения писателя. Автор стремится раскрыть все аспекты личности будущей поэтессы, от бытового уровня до мистического, сакрального. Рассказ представляет историю становления поэтессы в двух "зеркалах": социально-историческом, культурном, "реальном" и художественно-моделируемом, метафизическом, психологическом.

 Осмысление реальности героиней мы можем выяснить через речь, так как, для нее речь и в первую очередь познание русского языка является важнейшим способом погружения в русскую реальность и формирования отношения к ней. Также полное погружение в русскую реальность – становится кульминацией и развязкой рассказа. Героиня – обретает счастье и любовь, реализует свою мечту – стать поэтессой и выйти замуж за русского дворянина, стать настоящей « тургеневской девушкой».

Наша задача - сформулировать выраженный через речь, в основном в диалогах, способ видения этой реальности главной героиней, описать специфические дискурсивные "ответы" на происходящие в рассказе события.

Процесс метаморфозы Сьюзи из прагматичной американки в русскую тургеневскую девушку и осуществление ее мечты, стать поэтессой, то есть погрузиться и познать окутанный дымкой романтики и поэзии 19 век России - реализуется в конце рассказа, в диалоге главных героев. Конец рассказа является кульминацией и развязкой.

Горизонт читательских ожидания не оправдывается авторских решением. Автор предлагает своеобразное осуществления желания героини о « российском» приключении - жениха дворянина с собственной усадьбой (правда, автор устами Николая - Николаевича старшего саркастически добавляет, что усадьба - это флигелек в колхозе, в бывшей вотчине). Таким образом, в финальной части героиня неожиданно вместо предполагаемого читателем приобретения жизненного опыта, необходимого для овладения писательским прозаическим ремеслом, получает своеобразное исполнение загаданного святителю Николаю желания о приключении – личное женское счастье, погружение в мир романов Тургенева в режиме реального времени.

Замысел автора раскрывается только в последнем финальном эпизоде.

Литература

1.     Арутюнова Н.Д. Дискурс. – Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990

2.     Баранов А.Н., Плунгян В.А., Рахилина Е.В., Кодзасов С.В. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка. М., 1993

3.     Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества.

4.     Богин Г.И. Методологическое пособие по интерпретации художественного текста: Для занимающихся иностр. филологией. 2000.Информационно-образовательный портал Auditorium.Ru http://window.edu.ru/window/library?p_rid=42096

5.     Богин Г.И. Обретение способности понимать: Введение в герменевтику. - Тверь, 2001.

6.     Борботько В.Г. Принципы формирования дискурса: От психолингвистики к лингвосинергетике. - М. - 2007. - 288 с.

7.     Ван Дейк Т.А. Язык, познание, коммуникация. М., 1989

8.     Ван Дейк Т.А. «К определению дискурса». http://www.psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm

9.     Грицанов A.A. История философии. Энциклопедия.//Интерпрессервис // Книжный Дом Минск 2002 стр.1067 -1068

10.   Дискурсивные слова русского языка, под ред. К.Киселевой и Д.Пайара. М., 1998

11.   Завельский, А.А. Д.А. Завельская, С.И. Платонов. Текст и его интерпретация А.А. Источник - http://www.textology.ru/public/interpr.html

12.   Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь. М., 1981

13.   Ильин И.П. Дискурс// Постмодернизм: словарь терминов. - М. - 1998 - с. 42-44

14.   Ильин И.П. Словарь терминов французского структурализма. – В сб.: Структурализм: «за» и «против». М., 1975

15.   Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. М., 1999

16.   Кибрик А., Паршин П. Дискурс // http://www.krugosvet. ru/articles/82/1008254/1008254a2.htm

17.   Кибрик А.А., Плунгян В.А. Функционализм. – В сб.: Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Под ред. А.А.Кибрика, И.М.Кобозевой и И.А.Секериной. М., 1997

18.   Косиков Г.К. “Структура” и/или “текст” (стратегии современной семиотики) // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму //– М.: ИГ “Прогресс”, 2000. – С. 3-48. Оригинал электронной версии: http://www.libfl.ru/mimesis

19.   Макаров М.Л. Основы теории дискурса. - М. - 2003. - 280 с.

20.   Откупщикова М.И. Синтаксис связного текста. Л., 1982

21.   Руднев Ю. Концепция дискурса как элемента литературоведческого метаязыка //

22.   Серио П. Анализ дискурса во Французской школе [Дискурс и интердискурс] // Семиотика: Антология - М., Екатеринбург - 2001 - с. 549-562

23.   Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. М., 1985 Greimas A., Courles J. Semiotique: Dictionnaire raisonne de la theori du langage. Paris, 1979.

24.   Структурализм: «за» и «против». М., 1975

25.   Тодоров Ц. Понятие литературы // Семиотика. - М. - 1983. - С. 367

26.   Фуко М. Археология знания. Киев, 1996

27.   http://www.krugosvet.ru/articles/82/1008254/1008254a2.htmЭнциклопедия «Кругосвет» http://zhelty-dom.narod.ru/literature/txt/discours_jr.htm .

28.   Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://ariom.ru

Сергей Стрельцов

Тургеневская девушка

Рассказ

версия для печати (58981

Сергей Стрельцов родился в 1971 году. В 1991 году создал первый в истории мультимедиа учебник английского языка для детей. Был главным редактором Интернет-портала «TheSaintGeorgeJournal». Живет в Москве.

Тургеневская девушка

Сьюзи родилась сиротой, отец бросил ее мать, когда узнал, что та беременна. А мать ее умерла родами. С рождения Сьюзи скиталась по приютам, но ничуть не унывала. В шесть лет она выучила буквы и стала писать стихи.

Казенная еда, одежда и жилье нисколько не смущали ее, она чувствовала себя поэтессой. Она читала свои первые опыты и в классе, и в церкви, и в библиотеках, когда там проходили дни молодых поэтов. Любимым ее поэтом был царь Давид, выше него она ставила одного лишь Иисуса Христа, считая молитву Господню самым прекрасным стихотворением.

Когда ей исполнилось двенадцать, она решила попробовать печататься. Разослала свои стихи в журналы через Интернет. Единственным, кто напечатал ее в этот год, был TimesLiterarySupplement. Обычно там печатают только зрелых поэтов, а она попала на страницы издания потому, что не указала свой возраст. Она не знала этого. Отчаявшись, решила, что будет писать прозу. Чтобы решить, какую прозу следует писать, она стала читать книги известных авторов.

Когда ей было четырнадцать, в книге Генри Джеймса «Портрет леди» она прочла, что автор этой книги восторженно говорил о каком-то русском по имени Иван Тургенев, и нашла в библиотеке своего приюта книгу «Отцы и дети». Книга удивила ее уже тем, что американцы и англичане так не пишут. Она стала искать другие книги этого же автора и нашла еще две: «Рудин» и «Дворянское гнездо». Они были печально беспечальными, странными и раздразнили ее любопытство. Она решила, что ей следует выучить русский язык.

Она нашла русскую семью, где требовалось иногда сидеть с детьми, купила учебник с лазерными дисками. Алфавит она учила две недели, но на этом ее испытания не закончились. Попробовав читать, она поняла, как нелегко справиться с произношением. Трудно было все — от самых простых звуков до ударений. Через полгода регулярных разговоров с русскими и занятий в свободное время она поняла, что начинает говорить на новом для нее языке. Она стала брать русские книжки для детей и пыталась их читать, это было труднее, чем учебник. Так она узнала Пушкина, Лермонтова и Агнию Барто. Дело двигалось, и в шестнадцать лет она прочла всего Тургенева по-русски, скачивая его книги из Интернета. Радости ее не было границ. К тому же американские журналы стали печатать ее стихи и рассказы. Денег это не приносило никаких, но было приятно видеть свое слово напечатанным.

Когда она кончала школу лет, ее признали поэтом года на www.poetry.com, и она получила десять тысяч премии. На эти деньги она решила поехать летом в Россию. Собирая вещи, она написала разноцветными фломастерами в тетради: «Flight / to the sky / is / whatever / am I // dash / to the rot / is / whatever / I’m not»[1].

Стихотворение ей понравилось, и она отправилась в аэропорт. По дороге она открыла книгу — ее на прощание подарили русские, с ребенком которых она периодически сидела. В книге был аляповатый портрет какого-то старика. Она знала, что русские очень чтят такие изображения и называют их иконами. Она улыбнулась старику и сказала: «Если ты святой, то подари мне приключение». Старика звали святитель Николай.

По прилете в Москву она решила первым делом побывать на Красной площади. Не заезжая в гостиницу, направилась туда прямо из Шереметьево-2.

На площади она увидела церковь и удивилась, так как знала только про мавзолей Ленина. Она поднялась по лестнице и вошла в храм. Она нашла этого старика с иконы и сразу узнала его.

— Где же мое приключение? — спросила она весело, и ей показалось, что он улыбнулся ей в ответ.

Выйдя из церкви, она обнаружила, что рюкзак с вещами, который она оставила у входа, пропал. В рюкзаке были все ее деньги и документы, кроме паспорта, который лежал у нее в кармане джинсов. Она заплакала не сразу, но когда зарыдала, зарыдала всерьез.

Что делать, она не знала.

Шла и рыдала. У стены Исторического музея сидели на скамеечке двое. Один был одет и загримирован под Ленина, другой — под Маркса.

Видя, что она рыдает в голос, Ленин встал и подошел к ней.

— Что случилось? — спросил он.

— I’m robbed clean[2], — пролепетала она сквозь слезы.

— Ты по-русски не разговариваешь? — спросил он ее.

— Меня обокрали, — нашлась наконец она.

— Ну, и дела, — сказал Ленин.

— У меня остался только мой паспорт.

— Тебе есть где жить? — спросил ее Ленин.

— Нету, — ответила она, качая головой.

— Тогда пойдем со мной, и мы разберемся, где ты будешь сегодня ночевать.

— Я американка, — сказала она.

— Это я понимаю, — улыбнулся он ей в ответ.

Выйдя из метро, она поняла, что они в каком-то пригороде. Они сели на автобус и вскоре вышли в ухоженном и застроенном одинаковыми домами месте.

— Это Новогиреево, — обвел вокруг себя рукой Ленин.

— Это уже не Москва? — спросила она.

— Это еще Москва, — утешил ее он.

Они вошли в какой-то подъезд. Дом был дешевый, стены лестничных пролетов разрисованы, везде валялись бутылки и окурки.

— Вот здесь ты и будешь пока жить, — сказал Ленин, открывая какую-то дверь.

Они вошли в бедную, но аккуратно убранную квартиру.

— Я живу здесь с сыном, — сказал Ленин, и добавил: — Он инвалид. Николай,— крикнул он, снимая ботинки.

— Папа, я думал, ты будешь позже, — донесся голос из соседней комнаты.

— Коля, появись, у нас гости.

Из комнаты выкатился на инвалидном кресле молодой человек в тельняшке и тренировочных.

— Здравствуйте, — сказал он.

— Здравствуйте, я Сьюзи, — она протянула руку.

— А я Коля, — он пожал ее легкую ладонь.

— Я переберусь пока на диван на кухне, а она будет в моей комнате, — сказал сыну Ленин и пошел мыть руки.

Вечером, когда выяснилось, что у нее нет ни одной родной души на свете, они решили, что пока суд да дело, она останется у них и будет помогать Коле и по дому.

— Мы бедные, а бедные должны друг другу помогать, — сказал Ленин и представился: — Николай Николаевич, сын Николая Николаевича и отец Николая Николаевича. Женщины у нас нет, жена моя померла уж года как от рака.

— Я понимаю, — сказала Сьюзи.

— Мне приходится скоморошествовать перед туристами, чтобы хоть как-то прожить. По профессии я физик.

— Врач? — спросила она.

— Нет, ученый, — ответил ей он.

— Делали атомную бомбу, — сказала она, подумав.

— Да, делал.

— А я пишу стихи.

— А Коля у нас художник. Ты видела? Вся его комната в холстах.

— Да, это хорошо, — сказала Сьюзи.

— Что ж хорошего? — спросил Коля-младший,— Инвалид, да еще и художник, так я никогда не женюсь.

— Нет, женитесь, — сказала она и покраснела.

— На ком? — спросил он, не видя, как она краснеет.

— Я буду за вами ухаживать, — сказала она и покраснела еще больше.

— Ты на него не смотри, что он не ходит, — сказал Николай-старший,— это его от пули в Чечне перекосило.

— Вы солдат? — спросила она молодого человека.

— Бывший, — сказал он и, взглянув в ее глаза, тоже покраснел.

— Он еще и дворянин, — сказал отец. — У нас даже поместье есть свое. Флигелек в колхозной усадьбе нам отвели, в бывшей вотчине.

— Как у Тургенева? — спросила она, затаив дыхание.

— Почти, — сказал отец.

— Я мечтала о таком несколько лет, — сказала она с серьезной улыбкой.

— Тогда мы в твоем распоряжении, — сказал Николай-старший и вышел из кухни, чтобы оставить молодых наедине.

[1] Полет в небеса — это то, что я. Стремление к падению мне не свойственно (англ.).

[2] Меня обокрали начисто (англ.).

[1] Эко У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста. - СПб., М. - 2005 - 502 с.

[2] Кибрик А., Паршин П. «Дискурс». // http://www.krugosvet. ru/articles/82/1008254/1008254a2.htm

[3] Серио П. Анализ дискурса во Французской школе [Дискурс и интердискурс] // Семиотика: Антология - М., Екатеринбург - 2001 - с. 549-562

[4] Ван Дейк, Т.А. К определению дискурса//http://www.psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm

 [5] Там же.

 [6] Макаров М.Л. Основы теории дискурса. - М. - 2003. - 280 с.

[7] Борботько В.Г. Принципы формирования дискурса: От психолингвистики к лингвосинергетике. - М. - 2007. - 288 с.

[8] Ван Дейк, Т.А. К определению дискурса//http://www.psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm

[9] Ильин И.П. Дискурсивные практики// Ильин И.П. Постмодернизм: словарь терминов. - М. - 1998 - с. 44-47

[10] Ильин И.П. Дискурсивные практики// Ильин И.П. Постмодернизм: словарь терминов. – М. - 1998 - с. 44-47

[11] Ван Дейк, Т.А. К определению дискурса//http://www.psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm

[12] Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. - М. - 1990. - С. 136-137

[13] Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. - М. - 1979. - 237-280.

[14] Тодоров Ц. Понятие литературы // Семиотика. - М. - 1983. - С. 367

 [15] Ван Дейк, Т.А. К определению дискурса // http://www.psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/vandijk2.htm

[16] Ильин И.П. Дискурс// Ильин И.П. Постмодернизм: словарь терминов. - М. - 1998 - с. 42-44

[17] Руднев Ю. Концепция дискурса как элемента литературоведческого метаязыка // http://zhelty-dom.narod.ru/literature/txt/discours_jr.htm

[18]Кибрик А., Паршин П. Дискурс // http://www.krugosvet. ru/articles/82/1008254/1008254a2.htm