Граница на Амуре

8. Граница на Амуре

Сменивший небезызвестного К. В. Нессельроде на посту государственного канцлера А. М. Горчаков, опытный и дальновидный дипломат, полностью разделял взгляды Муравьёва на амурский вопрос. Он понимал, что благодаря деятельности восточносибирского генерал-губернатора создана возможность установления границ страны на берегах Тихого океана в районе устья Амура и в Приморье. Наступило время, когда решительными мерами можно было завершить столь успешно начатое Муравьёвым и Невельским несколько лет назад дело.

21 марта 1857 года в Иркутск приехал Путятин, уполномоченный вести переговоры с Китаем. Муравьёв хотя и желал ему успеха, но в душе остался недоволен тем, что прислали кого-то завершить то, что начинал он. Китайцы, однако, не приняли Путятина, и тот вынужден был вернуться назад. Муравьёв всё лето провёл в Усть-Зейском посту, готовый в любой момент прийти на помощь послу.

Генерал-губернатор возвратился в Иркутск лишь в августе, откуда снова уехал – сперва в Петербург, а потом за границу. В декабре его вызвали в столицу. Под Новый год Муравьёв стал генерал-адьютантом. Награда эта стала для Муравьёва как бы ответом на его просьбу об отставке. Докладывая о действиях – своих и Путятина, генерал-губернатор пылко, соответственно своей натуре, высказал много накипевшего. Кое-что было преувеличенно, а другое справедливо. Он рассказал о том, как изменился левый берег Амура, где каждый год появлялись всё новые русские селения. Он отмечал, что «очевидно и положительно, что Китайское правительство молчанием своим признало за нами право владения и обязанность защиты устья реки Амура и острова Сахалин, в систему коей входит залив Де-Кастри и императорская гавань, которые заняты и укреплялись нами с того же времени». И следовательно, пора решительнее браться за дело. Впрочем, прошение об отставке он всё-таки подал.

Теперь же, по возвращении в Петербург, когда стало известно о пожалованном ему звании и об отказе в отставке, Николай Николаевич несколько изменил тон: так, сообщая в одном из писем к Корсакову о своих новостях, он бодро заявлял, что придётся ещё несколько лет провести на востоке, чтобы завершить начатое, а потом уж передать дело в надёжные руки Корсакова. Не последнюю роль здесь сыграло то, что именно ему были даны царём все полномочия для ведения переговоров с Китаем.

В Айгуне начались переговоры с представителем Китая. Муравьёв вёл их умело и тонко. 16 мая был подписан Айгунский договор. В первом пункте его говорилось, что левый берег Амура от реки Аргуни до морского устья составляет принадлежность России, а правый до реки Уссури принадлежит Китаю.

На следующий же день русская флотилия покинула Айгун и отправилась в Усть-Зейский пост, который 27 мая был переименован в город Благовещенск. Во время плавания были основаны также новые поселения – Хабаровка (будущий Хабаровск) и Софийск.

Николай Николаевич отчётливо представлял себе важные последствия своего успеха: не допустить вмешательства посторонних держав в вопросы, которые подлежали юрисдикции только лишь России, Китая и Японии.

Но Муравьёв не знал о заключении Путятиным 1 июня 1858 года Тяньцзинского договора. В его девятой статье говорилось: «Неопределённые части границы между Китаем и Россией будут без отлагательства исследованы на местах доверенными лицами от обоих правительств, и заключённое ими условие о граничной черте составит дополнительную статью к настоящему тракту».

Конец года для Николая Николаевича был ознаменован сплошными празднествами. 26 августа последовал царский рескрипт о возведении Муравьёва в «графское Российской империи достоинство» с присоединением к его фамилии названия «Амурский». Одновременно он был произведён в чин генерала от инфантерии.

Всего было награждено 198 человек, принимавших непосредственное участие в Амурской экспедиции, в сплавах по Амуру, в основании селений по его берегам.

Последовавшие после заключения Айгунского договора годы вплоть до 1861-го, когда муравьёв окончательно распростился с Дальним Востоком, были наполнены заботами по заселению Приамурья и освоения Приморского края. В 1859 году генерал-губернатор на пароходо-корвете «Америка» осмотрел южные гавани и наметил места для основания постов Новгородского и Владивостока. Во время этого плавания была открыта бухта, которую Муравьёв назвал Находкой. Таков результат деятельности Муравьёва.

15 февраля 1860 года Муравьёв опять в Петербурге, где представил свои соображения о новом разделении Сибири. Он предлагал – и в дальнейшем его предложение было принято – отделить от Восточной Сибири Приморскую область, военному губернатору которой дать особые права в осуществлении внешней политики России на Дальнем Востоке.

Вскоре в столицу Восточной Сибири пришло известие о том, что 2 ноября 1860 года в Пекине заключён договор, по которому неразграниченная ранее территория отходила к России. Тем самым было окончательно признано и закреплено право нашей страны на Амур и Уссурийский край. Заключение Пекинского договора явилось огромным шагом вперёд к установлению точной и постоянной границы между Россией и Китаем. Положен был конец вековому спору о Приамурье и неразграниченных землях. Деятельность Муравьёва-Амурского во многом предопределила этот блистательный успех мирной русской дипломатии. Последующие события проходили уже без Муравьёва.