Образ русского купечества в литературе XVIII-XIX вв

2.3 Образ русского купечества в литературе XVIII-XIX вв.

Для советской, да и русской, исторической науки характерно слабое внимание к такому важному источнику в изучении отечественной истории, как художественная литература Личность предпринимательского типа не вписывалась в привычные нормы русской культуры. Это предопределило и то неприятие купечества, которое характерно для русского общества. Несомненно, что литература отражала настроения, существовавшие в обществе относительно предпринимательства и судьбы капитализма в России в целом. Еще в середине 1860-х гг. А.Ушаков писал с сожалением, что в литературе купец изображается как «или отребие общества, или плут, или смешон, и является в таком виде, говорит таким языком, как будто бы он совершенно из другого мира. Бывши купцом, невольно задумываешься над этим странным явлением в нашем, и именно только в нашем русском обществе. Само собою разумеется, что здесь всего больше виноваты мы сами, виноваты недостатком образованности, не лоска образованности, не светскости, а главнейшего - недостаток развития чувства собственного достоинства» (здесь и далее по тексту все цитаты взяты из этого источника)[1]. Таким образом, купечество в русском обществе оценивалось по самой низкой шкале нравственности. Предпринимательство в России всегда было злом.

По мнению И.В.Кондакова, в России именно литература оказалась наиболее «адекватной национальному своеобразию русской культуры и сущности русской жизни». Литература в России была формой выражения общественного сознания. Она на долгие годы взяла на себя роль своеобразного «парламента», осуждая или утверждая определенные формы жизни, созидая или разрушая те или иные авторитеты, что неизбежно влекло за собой возникновение новых тем, идей, образов. Литература стала той единственной трибуной, с высоты которой поднимались вопросы, волновавшие все общество. Да и сами писатели смотрели на свое творчество как на своеобразное служение обществу. Потребность писать приобретала нравственный характер. М.Е.Салтыков-Щедрин, отмечая особенное положение литературы в русском обществе, называл ее солью русской жизни.

Во второй половине XVIII в. в России широкое распространение получили сатирические журналы, на страницах которых печатались произведения, «к исправлению нравов служащие». Среди них в 1760-1770-е гг. появлялись в значительном количестве комедии, многие из которых были «склонением» западноевропейских нравов на русский лад. Однако, как отмечал П.Берков, русская комедия XVIII в. была не столь уж «подражательна» - ее сила заключалась в ее связи с народной жизнью, в ее смелом обращении к больным сторонам народной жизни». Одним из таких насущных вопросов конца XVIII в. стало обсуждение в обществе проблем формирования в стране «третьего сословия».

Внимание к «среднему роду людей» заметно возросло в связи с деятельностью Комиссии для составления нового уложения. Купечество выступило с рядом требований. Купцов волновали, прежде всего, чисто практические вопросы: предоставление исключительных прав владеть фабриками, наделение равными с дворянами правами на владение крепостными. Таким образом, и в одном, и в другом случае купечество покушалось на дворянские прерогативы. Однако в условиях абсолютистской системы надеждам русского купечества не суждено было сбыться. В сословном обществе, где повышение социального статуса тесно увязано с переходом в более высокое сословие, среди купечества увеличилось стремление к одворяниванию. Купеческая молодежь стремилась подражать высшему сословию; купеческие семьи жаждали породниться с дворянскими. Правда, уже тогда среди купцов были люди, проникнутые сословной гордостью, уверенные в полезности своего сословия для государства. Все это, естественно, обострило внимание общества к купечеству, его проблемам, что и нашло отражение в комедиях и комических операх, изображавших это сословие.

Образы купцов впервые были выведены В.Лукиным. Его купцы - преимущественно откупщики. Лучшей считалась комедия «Сиделец» ПАПлавилыцикова. К числу наиболее значительных «купеческих» пьес относится обличительная комическая опера М.А.Матинского «Санкт-Петербургский гостиный двор» (1779), где главное место занимает купечество. Причем автор улавливает процесс наступления «среднего рода людей» на дворянство. Главный герой, Сквалыгин, изображен автором как вместилище всевозможных человеческих пороков: занимаясь торговлей, владея заводами, он еще и не пренебрегал презренного в русском обществе ростовщичества. Морализующий вывод пьесы -необходимо жить по совести; об этом печется и честное купечество. Пьеса имела большой успех. Зрителя привлекал бытовой колорит, правда жизни. Благодаря Матинскому был открыт новый социальный материк. Автор показал, как интересно выглядит на сцене купеческий и мещанский быт, какие характерные фигуры встречаются в гостинодворской среде. Было положено хорошее начало, появились подражатели.

Более тщательно разработаны характеры в одноактной комедии О.Чернявского «Купецкая компания». Произведение проникнуто благожелательным отношением к купечеству и направлено против дворянства. Автор показывает великолепное знание купеческого быта провинциального купечества. Он отмечает, что, несмотря на глухие стены, назревает необходимость открыть ворота. Купеческая дочь уже хочет стать дворянкой. Как «соседушки-белоручки», она воспитана «по моде», интересуется нарядами. Купчихи пошли по стопам дворянок: научились приказывать своим «рабам», как крепостным. В один год с «Купецкой компанией» появилась комедия В.П.Колычева «Дворянющийся купец». Несмотря на подражание Мольеру, пьеса Колычева является вполне национальной комедией, рисующей чисто русские нравы. Роднит эти комедии общность темы: и в том, и в другом случае осуждается стремление «среднего рода государственных жителей» к одворяниванию. Автор стремился отвратить купечество от неразумного и унизительного преклонения перед дворянством. Через несколько лет после появления комедии «Дворянющийся купец» в свет вышла анонимная комедия «Перемена в нравах», представлявшая собой ее продолжение и развитие.

В опере неизвестного автора «Невеста под фатою, или Мещанская свадьба» изображены богатые купцы, которые женят своих детей, не считаясь с их склонностями и льстясь на большое приданое. Своим интересом к купечеству примечателен сборник Ивана Новикова «Похождения Ивана Гостиного сына» (1785-1786). Ему посвящено большинство произведений сборника. Рассказы И.Новикова воспроизводят ряд характерных черт купеческого быта, рисуют старозаветный, домостроевский бытовой уклад, пренебрежение воспитанием детей, отсутствие культурных интересов, безделье купеческих жен, толкающее их к дружбе с бутылкой, мошеннические приемы торговли и т.д. В.В.Сиповский замечает по поводу сборника И.Новикова: «Здесь и переводные новеллы в стиле Боккачьо, и рассказы, почерпнутые, очевидно, из сборников «фоцеций», и назидательные исторические анекдоты, заимствованные из древних историков, здесь, наконец, и повести, самое заглавие которых свидетельствует, что их содержание взято из русской жизни. Фабула повестей обычно строится в авантюрном плане, но в рамках русского, в частности купеческого, быта». Как и все произведения этого периода, «Похождения» насыщены приметами своего времени. Его герои неотделимы от среды, породившей их. Так на страницах сборника возникает частный мир купечества.

Однако не все так плохо в купеческой среде: здесь появляются люди, стремящиеся поставить свое сословие на должную высоту. В пьесе П.А.Плавильщикова «Сиделец» (1803) отрицательным типам в купечестве противопоставлены «новые люди» - сиделец Андрей и купеческий голова Праводелов, которые, в отличие от прочих купцов, тянутся к культуре, к знанию. «Новые люди» в купеческом сословии, являющиеся ревнителями добродетели и честных нравов, приближаются к тому идеалу купца, о котором с гордостью говорит Андрей: «Хороший купец, поставив на честность торг свой, может столько же отечеству принести пользы, сколько дворянин, проливая кровь свою для защиты спокойствия и славы». Это осознание собственной значимости, выраженное в словах Андрея, является выпадом против тех купцов, которые стремились выйти из своего сословия.

Итак, для «купеческих» пьес второй половины XVIII в. было характерно то, что они были написаны с разных позиций: в одних купечество обличалось, в других - только осмеивалось, бралось под защиту - в третьих. Как правило, образам отрицательным противопоставлялись положительные. Чаще всего раскрывались отношения между дворянами и купечеством: разорившиеся дворяне обирали доверчивых купцов или сватались к их дочерям ради получения богатого приданого. Купцы же стремились породниться с «благородными» и получить право приобретения земли и крепостных. «Купеческие» пьесы осуждали стремление купечества к одворяниванию, провозглашая благородство духа, а не чина. В этой связи проповедовалась идея служения обществу, рассматривалось значение купечества для государства. Все это являлось отражением той роли, которую приобретало купечество в экономической жизни общества рассматриваемого периода.

Большую роль в проникновении идей просвещения в провинцию и купеческую среду сыграло «Вольное общество любителей словесности, наук и художеств». Многие из его членов вышли из купечества - А.Волков, А.Мерзляков, Г.Каменев, С.А.Москотильников, И.Д.Ертов и др. Не случайно журналы, связанные с «Вольным обществом», ставили вопросы о «купечестве» в связи с раскрытием сущности понятий «герой», «патриот», «общественное благо» и т.п. За купечеством признавалась социальная и культурная значимость. Всякая попытка купцов в литературе, науке, благотворительности, патриотизме находила положительные отклики среди членов Вольного общества. Член Вольного общества Семен Бобров в 1806 г. поместил на страницах «Лицея» статью: «Патриоты и герои, везде, всегда и во всяком». Тема о «героях» развертывается в диалоге автора с англичанином, который, восхваляя свою буржуазию, о русском купечестве говорит следующие: «Купечество ваше и само себя уничижает, и от других уничижается. Кажется, что сей класс в России не производит и не может произвести истинных любителей отечества и ревнителей пользы общей так, как у нас в Англии; если же в народе вашем были или есть патриоты, то, конечно, в дворянском сословии». Русский собеседник, протестуя против этого, приводит исторические примеры, где «духовенство, купечество и мещанство оставили нам великие образцы любви к отечеству»: даются примеры из истории Новгорода, называется ряд исторических имен, и в первую очередь Минина, купца Иголкина и др.

Не обойдены вниманием и имена современных патриотов из купцов: Гусевых, Гориных, Злобина. «Известно, - утверждает автор, - что порода, знатность, счастье и богатство сами по себе не производят добрых сынов отечества». «Не часто ли видим, - продолжает он, - что в дворянстве родник добродетелей иссякает напоследи течения», что у многих дворян осталась только «одна надменность и суетность, одни богатырские доспехи без тела и души». Данное превознесение патриотических добродетелей купечества вызвало в очередных номерах того же «Лицея» возражения за столь большое авансирование патриотизма только купечества.

Тема купечества и его «добродетелей» дебатировалась не только на страницах журналов, связанных с Вольным обществом. В дискуссию включились и лица с несомненными дворянскими сословными настроениями. Так, в «Драматическом вестнике» №53 за 1808 г. в «Письме к г. Крылову» автор призывал баснописца к сатирическому изображению купечества. Подобное «задание» Крылову, вероятно, не понравилось. Уже в 63 номере этого журнала он ответил басней «Муха и дорожные», где содержалась сердитая мораль. Однако это вовсе не означало, что баснописец всецело находился на стороне купечества и не видел его негативных сторон. В басне «Откупщик и сапожник» (1811) Крылов проводит общепринятую мысль о том, что богатство портит человека. Написанная почти двадцать лет спустя, басня «Купец» (1830) обличает жульнические приемы в торговле. Но купец и сам оказывается обманутым. Крылов выводит мораль о том, что все общество, а не только купцы, проникнуто идеей наживы. Отмеченное баснописцем проникновение стяжательства в русское общество было проигнорировано: по-прежнему этот порок приписывался только купечеству.

Современников Крылова, как и писателей конца XVIII в., волновала проблема проникновения купечества во дворянство. Тема «дворянющегося» купца развивается и в «Российском Жилблазе» (1814) ВТ.Нарежного, где изображен заводчик и откупщик Куроумов, который при всем своем невежестве стремится подражать высшему дворянскому обществу, прежде всего жестоко истязая своих слуг. Развращенному дворянству, корыстной и жестокой бюрократии с ее деспотической властью и «беззаконием» Нарежный противопоставляет добродетели в духе третьесословных моральных идеалов. Носителями этой морали являются как добродетельный помещик Простаков, так и купец Причудин, живущий «мудрой и добродетельной жизнью». Нарежный отрицает сословные преимущества, настаивая на личной добродетели, независимо от сословных привилегий. Мысль не новая, но, несомненно, утопическая для того времени.

Высмеиванию «новых дворян» была посвящена и сатирическая комедия А.А.Шаховского «Полубарские затеи, или Домашний театр» (1808). Герой комедии - «новопечатный» дворянин Транжирин из откупщиков, разоряющийся на крепостной театр. Комедия направлена против дворянского мотовства вообще, а в частности, против новых дворян, не умеющих управляться с помещичьим хозяйством.

Широкая панорама общественных отношений и жизни дана в романе Ф.В.Булгарина «Иван Иванович Выжигин» (1829). Главная тема романа – становление российского купечества, сопротивление проникновению иностранного капитала. В романе появляется тезис, что всего можно добиться, благодаря личным качествам, а не происхождению. Автор, вводя в роман рассуждения купца, тем самым выражал настроения в купеческой среде, где говорили о засилье иностранного капитала во внешней торговле. Сетуя на это, он с оптимизмом замечает: «Кажется, у нас есть все средства, чтобы составить почтенное купеческое сословие. Уму, проницательности и сметливости нашего народа отдают справедливость, отдают сами иностранцы. Честь наша в торговле, право, не ниже добродетелей гг. иноземных конторщиков, а в капиталах мы всегда будем иметь преимущество, имея в своих руках сырье произведения нашей земли и русский товар». Писатель поднимал и другие насущные проблемы русского купечества: отсутствие долгих купеческих династий, стремление родниться со знатью, «чиноесие» и др. Важно то, что в изображении купечества Булгарин одним из первых показал, что благодаря личным качествам, а не происхождению, можно добиться желаемого. Сквозной темой романа является стремление друг к другу разбогатевшего купечества и разорившегося дворянства. Роман Ф.Булгарина пользовался громадной популярностью у самых разных читателей от аристократии до купеческих приказчиков и дворовых людей, умеющих читать.

Понадобилось более десяти лет, чтобы И.О.Тургенев смог написать: «Мертвые души» заставили преспокойно забыть г-д Выжигиных и компанию. Нравственно-сатирические и исторические романы старого покроя убиты». Таким образом, можно сказать, что Булгарин одним из первых в русской литературе заговорил не просто о положительном образе купца, а показал потенциальную возможность каждого человека добиться успеха, занявшись «купечеством». Однако этот жизненный постулат не нашел поддержки в литературе: другие темы, другие герои вытеснили этот тип буржуазного общества.

Заметным явлением в изображении мира городского мещанства и купечества, мелкого служилого люда, мира военной и чиновной «мелкоты» стала «Соломея» (1846) А.Ф.Вельтмана. Оценивая творения этого писателя, В.Г.Белинский писал: «Лучше всего даются ему изображения купеческих, мещанских и простонародных нравов». А.Ф.Вельтман один из первых в русской литературе ввел в роман представителей нарождающейся буржуазии. Чайный торговец, московский купец Василий Игнатьевич Захолустьев настойчиво вытесняет аристократов из всех сфер жизни. Он захватил их дома со всей обстановкой; он присутствует в зале благородного собрания в Москве. Купечество начинает осознавать собственную значимость. Захолустьев говорит о себе: «Я, брат, теперь уже не того... а почетный гражданин на правах господских». Сходен с Захолустьевым и купец Селифонт Михеевич. Хотя в быту он держится старого русского обычая, но дочь Дуняшу воспитывает в пансионе. Вельтман показывает купцов главным образом в быту; нарождающаяся русская буржуазия копирует обычаи и порядки домашней жизни дворян. Старозаветные купцы уже начинают уступать новым веяниям, что отражалось нагляднее всего в их детях. В то же время и дворянство постепенно начинает сдавать свои позиции, оставляя купечеству свои дворцы и усадьбы.

В социально-бытовом романе 30-40-х гг. XIX в. главной линией было нравственно-сатирическое изображение мира поместно-дворянского быта. Вельтман был одним из первых, кто нарушил эту традицию. Писателю удалось уловить момент становления русской буржуазии, способной потеснить родовитое дворянство. Одним из первых, кто попытался разобраться в новых явлениях русской жизни, был и Н.В.Гоголь. В своих поисках «идеальных типов» писатель приходит к мысли, что их можно обнаружить только в русских иностранцах. Таким типом стал Костоногло из «Мертвых душ». Рисуя положительный образ русского иностранца, Гоголь все же отдает предпочтение предпринимателю из русских - Муразову. В лице этого купца опустившимся и душевно слабым дворянам-помещикам противопоставлен истинно русский человек «крестьянского происхождения», который является воплощением кротости и смирения. Перед ним пасует даже Костонжогло, который говорит о Муразове: «Это человек, который не то что именьем помещика - целым государством управит. Будь у меня государство, я бы его сей же час сделал министром финансов». Примечательно, что Гоголь связывал будущее России именно с такими купцами, как Муразов.

Заключение

Итак, в литературе конца XVIII - первой половины XIX в. продолжается одна из главных характерных черт «купеческой» литературы - порицание стяжательства и «чинобесия» в купеческой среде. В произведениях XVIII века основной темой остаётся взаимоотношения купечества и дворянства: разорившиеся дворяне женятся на купеческих дочках ради приданого, купцы стремятся породниться с дворянами. Купец изображается жадным, хитрым и мало образованным.

Но уже при изображении купечества обозначились и совершенно новые, не характерные для XVIII в. тенденции. Прежде всего, осуждая стремление к одворяниванию, литература этого времени отмечает, что в купеческих семьях обозначается искреннее стремление к образованию и воспитанию на дворянский манер. Совершенно новые нотки зазвучали относительно личностных качеств купечества. В русском обществе первой половины XIX в. начинает утверждаться идея о примате личностных качеств перед сословными привилегиями. Несомненно, эта идея только начинала пробиваться в сознание читателей. Но в литературе, которая, так или иначе изображала купечество, рисовались типы, добивавшиеся успехов вопреки своему сословному происхождению (чаще всего крестьянскому). Стала появляться уверенность в том, что русское купечество станет почтенным сословием. Все условия для этого в России имелись: соединение проницательности и сметливости народа с колоссальными материальными ресурсами являлось залогом этого.

 Однако, несмотря на это, купечество начало осторожно, но уверенно вытеснять аристократию из всех сфер жизни. И русская литература это улавливала с завидным постоянством. Особенно четко это обозначилось в 1840-е гг. Один из «детей» русского купечества Н.А.Солодовников писал об этом времени: «Фигура купца с настойчивым упорством начинает овладевать вниманием русских писателей. И чем дальше, тем больше». «И воспеваемое, и ненавидимое купечество упорно врывалось в русскую жизнь. Оно приковывало к себе внимание».

Читая все это, хочется поспорить с общепринятым мнением о пресловутом «темном царстве». Купеческая «литература» представляет не только историческую ценность, ее заслуга состоит в том, что она проливает свет на положительные стороны жизни формировавшейся русской буржуазии.

Список используемой литературы

1.       1000 лет русского предпринимательства: Из истории купеческих родов / Сост. О. Платонова. – М: Современник, 1995. - С.3-32.

2.       Боброва С.П. История России с древнейших времен до 1917 года: Учебное пособие / Под ред. В.Ю. Халтурина. - Иваново: Ивановский гос. энерг. ун-т, 2003. - 294 с.

3.       Богданов В.П. Московское купечество XIX начала XX вв. глазами его представителей // Материалы научно-практической конференции «Прохоровские чтения». - 2003. - №7. - С.12.

4.       Боханов А. Н. Российское купечество в конце ХIХ — начале XX века // История СССР. - 1985. - № 4. - С.107.

5.       Брянцев М.В. Образ купечества в русской литературе // Предприниматели и предпринимательство в Сибири. Вып.3: Сборник научных статей / М.В.Брянцев. - Барнаул: Изд-во АГУ, 2001. - 266 с.

6.       Бурышкин П.А. Москва купеческая: Мемуары / П.А.Бурышкин. – М.: Высшая школа, 1995. - С. 41-50.

7.       Галаган А.Л. История предпринимательства российского: От купца до банкира. – М.: Ось-98, 1997. - 160 с.

8.       Левандовская А. Русский предприниматель в зеркале художественной литературы / А.Левандовская // Книжное обозрение «Ex libris НГ». - 2000. - №45. - С.30.

9.       Перхавко В.Б. История русского купечества / В.Б.Перхавко. - М.: Вече, 2008. - С.512.

10.    Размышления о России и русских. Штрихи к истории русского национального характера. Далекие предки. I-VIII вв. - М.: Правда Интернэшнл, 1994. -С.253 - 303.

11.    Хоркова Е.П. История предпринимательства и меценатства в России: Учебное пособие / Е.П.Хоркова. – М.: РОССПЭН, 1998. - 450 с.

12.    Чащина С.Ю. Мемуары как источник по истории быта и нравов русского купечества / С.Ю.Чащина. - СПб.: Петербург, 1999. - 148 с.

[1] Брянцев М.В. Образ купечества в русской литературе // Предприниматели и предпринимательство в Сибири. Вып.3: Сборник научных статей / М.В.Брянцев. - Барнаул: Изд-во АГУ, 2001. - 266 с.