РЕФОРМА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПОЛИЦИИ И ОТМЕНА III ОТДЕЛЕНИЯ
ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО СЫСКА В РОССИИ: ПОВОРОТ К ПОЛИЦЕЙСКОМУ ГОСУДАРСТВУ (МАРТ – АВГУСТ 1881 Г.)
ПОЛОЖЕНИЕ О МЕРАХ К ОХРАНЕНИЮ ГОСУДАРСТВЕННОГО ПОРЯДКА ОТ 14 АВГУСТА 1881 Г
РЕФОРМИРОВАНИЕ ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ (1881 – 1884)
БОРЬБА С РЕВОЛЮЦИОННЫМ ПОДПОЛЬЕМ «НАРОДНОЙ ВОЛИ»
ПРЕДПОСЫЛКИ СОЗДАНИЯ АГЕНТУРЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПОЛИЦИИ ЗА ГРАНИЦЕЙ В 1880 – 1883 ГГ
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЗАРУБЕЖНОЙ АГЕНТУРЫ ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ В 1883 – 1885 ГГ
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЗАРУБЕЖНОЙ АГЕНТУРЫ ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ ПОД РУКОВОДСТВОМ П.И. РАЧКОВСКОГО В 1884 – 1894 ГГ
Архивы «Народной воли». URL: www.narodovol.ru
Навигация
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЗАРУБЕЖНОЙ АГЕНТУРЫ ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ В 1883 – 1885 ГГ
Политическая полиция и охрана государственного порядка в период правления Александра III
155006
знаков
0
таблиц
0
изображений
3.2 ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЗАРУБЕЖНОЙ АГЕНТУРЫ ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ В 1883 – 1885 ГГ.
После фактического прекращения деятельности «Священной лиги» требовалось создать новую, уже официальную, государственную структуру в составе Департамента полиции. Требования к организации политического сыска за рубежом были крайне высоки, но должным уровнем подготовленных людей не хватало.
В июле 1883 г. директор Департамента полиции Плеве и товарищ министра внутренних дел Оржевский, стремясь поставить сыск за границей на должную высоту и изучив материалы и опыт предшественников, посылают в Париж для организации политического сыска во Франции надворного советника П.В.Корвин-Круковского (1844-1899 гг.), русского эмигранта, женатого на французской актрисе и уже с десяток лет проживавшего в столице Франции, в 1880 году помогшего обезвредить Льва Гартмана, участвовавшего в покушении на Александра II [35, с. 84].
При Круковском начинает охранную карьеру в Париже и Петр Иванович Рачковский (1853-1910), сначала - также в качестве агента «Священной дружины», а с марта 1884 – заведующим заграничной агентурой. Хотя Корвин-Круковский в течение двух лет служил агентом в Болгарии и Румынии, навыками, необходимыми для руководителя политического сыска — он не обладал. Это был, скорее талантливый самоучка, а не профессионал.
Но именно при нем и было основано специальное подразделение Департамента полиции – Заграничная агентура, или, как ее называли современники «Заграничная охрана». Статус Корвин-Круковского был определен удостоверением, выданным директором Департамента Плеве. В нем указывалось, что он «облечен доверием Департамента полиции, и дружественным России державам предлагается оказывать ему содействие при исполнении им своего поручения».
С созданием заграничной агентуры Департамента выявились все неудобства существования за рубежом «Священной дружины», которая была расформирована, а часть ее агентов была принята в заграничную охранку. Вот имена этих агентов (по записке Плеве товарищу министра внутренних дел Оржевскому от 30 июля 1883 г.): присяжный поверенный Волков, отставной надворный советник Климов и купеческие сыновья Гурин и Гордон [21, с. 118].
Первый из них, Волков, отправился в Париж, имея полномочия от бывшего издателя Московского телеграфа Радзевича, с целью выяснения условий предполагавшегося издания новой либеральной газеты и связал с этой поездкой свою агентурную деятельность, а второй, Климов, скомпрометировавший уже себя среди эмигрантов изданием в Женеве газеты "Правда", должен был доставить подробный поименный список женевской эмиграции с характеристикой руководителей последней (ему это так и не удалось – он был отозван в Россию).
Между тем деятельность этих лиц выразилась лишь в сообщении Волкова о том, что замыслы русской колонии в Париже в смысле издания газеты, ввиду местных и внешних условий, не могут быть осуществлены. Климов же, не успевший в течение двухлетнего своего пребывания в Женеве ознакомиться с наличным составом эмиграции, ограничился лишь сообщением ничтожных, на лету схваченных сведений... Что же касается остальных двух агентов, Турина, поселившегося в Париже, и Гордона в Цюрихе, то оба они по своему развитию и пониманию дела могли быть полезны, "подавая надежду сделаться в приведенных пунктах внутренними агентами, в каковых Департамент полиции встречает насущную потребность".
Служба наружного наблюдения состояла только из иностранцев: Барле, Риан, Росси, Бинт. Первое время руководство этой службой было поручено французу Александру Барле, частному сыщику, который был рекомендован Круковскому Плеве, был самым оплачиваемым из этих агентов, он получал 500 франков в месяц. Анри Бинт, являвшийся полицейским в Эльзасе, за полтора года службы в "Дружине" оказал ей много услуг; затем на протяжении 35 лет он прослужил в заграничной агентуре охранки. Объясняя свое решение принять предложение охранки, Бинт главной причиной считает свое знакомство с французским аристократом Жоржем Дантесом (бароном Геккереном), который находился при дворе Николая I и в 1837 г. убил на дуэли Пушкина. Когда Бинт получил предложение "Дружины", он решил проконсультироваться с Дантесом, который убедил его принять предложение [38, с. 120].
Агенты-иностранцы все же были ненадежны. Они могли передать революционерам сведения, если те предлагали за них больше, чем платило русское правительство. Кроме того, некоторые агенты-иностранцы пытались шантажировать руководство Заграничной агентуры, угрожая передачей секретных сведений революционным кругам. Такие сотрудники сразу же увольнялись, чтобы в случае возникновения международного скандала не ставить в неловкое положение и сам институт зарубежного политического сыска и руководство страны, в которой инцидент произошел, но они все равно оставались потенциально опасны для спокойной работы охранки. Однако подобные случаи были немногочисленны.
Позднее во главе наружного наблюдения становится коллежский регистратор Милевский, и к службе наружного наблюдения начинают привлекаться русские филеры. Это очень важная веха в развитии нашей агентуры – теперь в России научились готовить своих агентов, на долю которых выпадет и разведывательная деятельность. Причем профессионализм сотрудников Заграничной агентуры французские власти ставили выше деятельности собственных спецслужб и доверяли российским агентам охранять поездки самого президента Франции [15, с. 56].
Корвин-Круковский обосновался в Париже в помещении Российского посольства на ул. Гренель, 79. Несмотря на определенные неудобства нахождения политической полиции и дипломатическом учреждении, Заграничная охранка располагалась по этому адресу вплоть до ее ликвидации после Февральской революции.
В.К. Агафонов, член партии эсеров, принимавший участие в работе Комиссии по разбору архива Парижского бюро Заграничной агентуры, пишет о своих впечатлениях от посещения «штаба» Заграничной охранки: «Заграничная агентура помещалась в нижнем этаже русского консульства в Париже и состояла из двух небольших комнат. Одна — в два окна, другая имела одно окно, за решетками. Первая комната — канцелярия: вдоль ее стен стояли высокие, до самого потолка, шкафы с делами, здесь же находились две шифоньерки с карточными каталогами, шкаф со старыми делами, агентурными листками, альбомами фотографий революционеров. Альбомы были большие и маленькие. Часть альбомов, видимо, предназначалась для надобностей самой заграничной агентуры, в них было помещено несколько сот фотографий революционеров. И маленькие альбомчики, так называемые «карманные», предназначавшиеся для агентов наружного наблюдения, в которых было 20 — 30 фото революционеров, главным образом террористов. В комнате стояло три письменных стола с пишущими машинками на них и массивный несгораемый шкаф [15, c. 57].
Вторая комната была кабинетом. Великолепный письменный стол красного дерева с роскошными бронзовыми канделябрами и другими украшениями, диван, кресло, стулья красного сафьяна и два больших портрета царя и наследника... Вот он, тот центр, — пишет Агафонов, — откуда невидимая рука направляла свои удары в самое сердце русской политической эмиграции; здесь плелась паутина, окутывающая нас и наших товарищей тысячью тонких, но крепких нитей; здесь... совершались сатанинские искушения, и слабые или уже развращенные становились окончательно предателями...» [35, с. 89]
Вполне можно понять ненависть этого террориста, ведь умелые действия сотрудников этого ведомства предотвратили сотни «мероприятий» подобных ему революционеров, которые могли стоить многих жизней ни в чем неповинных людей.
Заграничная охранка была непосредственно связана с 3-м делопроизводством Департамента полиции, а после 1898 г. — с Особым отделом. Вся отчетность, переписка заграничной агентуры направлялись в указанные структуры. Отсюда же получали инструктивные письма, предписания, сведения о финансировании. В этих структурах Департамента полиции и отложились документы, связанные с историей Заграничной агентуры. Дела сформированы по городам и странам, откуда поступала информация, а также, в исключительных случаях, по адресатам [35, с. 93].
Так же, как организация самого Департамента, становление службы Заграничной агентуры заняло несколько лет.
З.И. Перегудова и П.А. Кошель сходятся в оценке первого руководителя Зарубежной агентуры – Корвин-Круковский не был удачной фигурой для такой должности. Посланный в 1884 г. за рубеж сотрудник 3-го делопроизводства Департамента Г.К. Семякин по возвращении составил доклад, в котором указывал, что Круковский делом не интересуется, не понимает его и даже не дает себе труда разбирать письма, доставляемые ему Барле, заваливая всяким хламом Департамент. Кроме того, были отмечены и финансовые нарушения. Семякин предлагал провести реорганизацию в 3-м делопроизводстве и в Заграничной агентуре [29, с. 211].
Летом 1884 г. с большими сложностями удалось отстранить Корвин-Круковского от работы. Приехавшая из центра проверка во главе с Г.К. Семякиным, обнаружила крупные денежные хищения в отделе. Комиссия Семякина представляет для нас двойной интерес: именно из ее отчета мы узнаем о структуре зарубежной агентуры. Семякин указывает, что наблюдение за деятельностью эмигрантов за границей осуществляется при помощи:
1) консулов в Париже, Вене и Берлине и вице-консула Шафирова в Сулине,
2) сношения пограничных жандармских офицеров с пограничными прусскими, австрийскими полицейскими властями,
3) Краковского полицейского комиссара Костржевского,
4) корреспондентов Департамента полиции в Бухаресте, Вене, Женеве и Париже.
Семякин дает следующую характеристику всех этих учреждений и лиц:
«1) Консулы в Вене и в Берлине, поддерживая оживленные сношения с Департаментом, вполне обстоятельно исполняют все требования последнего и сообщают ценные сведения как о русских подданных, участвующих в революционной деятельности преступных сообществ в Австрии и Германии, так и о проявлениях социально-революционного движения вообще в названных государствах. Генеральный консул в Париже, не имея, по-видимому, связей с Парижской префектурой, ограничивается формальным исполнением требований полиции. Расходы всех трех консулов на секретные надобности не превышают двух тысяч рублей в год. Вице-консул в Сулине Шафиров доставляет сведения неравномерно, и Департамент полиции даже не знает личного состава, деятельности и сношений эмигрантов в Румынии. По мнению Семякина, командировка Милевского в Бухарест исправит положение дела; но, кроме того, необходимо увеличить денежные затраты на агентуру в Румынии. Шафиров получает всего на это дело 3 тысячи рублей в год.
2) Сношения пограничных жандармских офицеров с соседними прусскими и австрийскими полицейскими властями не дали до сего времени, по новизне дела, ощутимых результатов. Лишь сношения капитана Массона с краковской полицией приносят, по мнению Семякина, значительную пользу для уяснения социально- и национально-революционных происков галицийских поляков. Майором же Дедиллем (сношения с галицийскими властями) и начальником Подольского губернского жандармского управления Мазуром Семякин недоволен, особенно последним, так как его экзальтированные сообщения представляются бессвязным лепетом нервно расстроенного человека. Впрочем, и расход на эти международные сношения был крайне незначительный - 300 рублей Массону и 90 рублей пособия Мазуру.
3) Несомненное значение имеют обстоятельства и вполне верные сообщения Костржевского, но, к сожалению, меланхолично сообщает Семякин, сношения эти совершенно не оформлены, и отсутствие какого-либо вознаграждения за них не дозволяет Департаменту злоупотреблять любезностью Костржевского. Эта любезность была вскоре вознаграждена: комиссар Костржевский получил орден» [29, с. 231].
На освободившуюся должность был приглашен П.И. Рачковский, находившийся в это время в распоряжении Департамента полиции и выполнявший отдельные его поручения.
На этом заканчивается первый этап становления зарубежной агентуры. За эти четыре года этот особый отдел Департамента полиции стал фактически самостоятельной спецслужбой, соединявший функции политического сыска и внешней разведки. Оправившись от удара, нанесенного народовольцами 1 марта 1881 года, политический сыск готовился контратаковать. Зарубежная агентура взяла на себя тяжелое и ответственное дело – разгром европейских центров «Народной воли». Стоит сказать, что не все проходило гладко – не было подготовленных сотрудников, приходилось полагаться на иностранцев, согласных за внушительные суммы доставлять информацию. Но как мы увидели, к 1884 году ситуация значительно поменялась. Корвин-Круковский возглавил этот отдел в самый тяжелый момент, и поэтому, несмотря на все оплошности в его работе, в целом результат его труда можно оценить положительно. Его время закончилась, пришла пора титанов зарубежного политического сыска.
Похожие работы
... доверенных лиц будущего императора, стал его ближайшим советником и фактически определял его политику, политэкономию – историк и предприниматель И.К. Бабст, военное искусство – знаменитый генерал М.И.Драгомиров .Александр III также серьезно интересовался музыкой и изобразительными искусствами. Поэтому именно в его царствование в России был открыт первый государственный публичный музей, а также ...
... » реформ Александра II, то есть представлял собой попытку повернуть Россию вспять, к дореформенному бытию, опираясь при этом на дворянские верхи против народных масс. 4. Контрреформы Александра III 4.1 Образование Новый министр народного образования И.Д. Делянов делал все возможное, чтобы ограничить само «народное образование». Получив поддержку Делянова, обер-прокурор Синода ...
... годах). Последний собор в полном составе собирался в 1653 г. по вопросу о принятии Запорожского Войска в состав Московского государства. Вопрос 15. Структура государственного управления в России в XVII веке Особенности государственного управления: Избрание главы государства представителями сословий. В 1598 году состоялось первое избрание царя на Земском соборе (был избран Борис Годунов). ...
... приемника и неразбериха в престолонаследии не позволили до конца довершить начатые реформы, начался период дворцовых переворотов, итогом которого стало расшатывание системы государственного управления в России, усиление влияния аристократических группировок, всевластие губернаторов на местах, сепаратизм во вновь ставших автономными регионах, распространение фаворитизма. И только при Екатерине II ...
0 комментариев