Оккупационный режим

2. Оккупационный режим

Основным методом оккупационного управления стал террор. Повсеместно проводились расстрелы коммунистов и других сторонников Советской власти. Особенно жестоким гонениям подвергались евреи. В августе-сентябре 1941 г. около 10 тыс. не успевших эвакуироваться евреев были согнаны в гетто, а затем расстреляны либо заключены в концлагеря, В Дубоссарах зондеркоманда СС уничтожила до 18 тыс. евреев - местных и депортированных из Бессарабии, 1500 были убиты оккупантами в Тирасполе, 1300 - в Рыбнице, свыше 500 - в Каменском районе.

Акции геноцида и политические убийства были рассчитаны на устрашение всего населения, а режим безопасности - на подавление массового сопротивления. В августе 1941 г. тылы румынских и немецких войск, осаждавших Одессу, охранялись четырьмя оперативными жандармскими батальонами, 1 ноября 1941 г. в Тирасполе, Дубоссарах, Рыбнице, как, и в других уездных центрах, учреждаются жандармские легионы. 18 января 1942 г. полицейская власть была объединена с судебной путем создания в уездах преторатов (военных судов), где по совместительству председательствовали командиры этих легионов. В мае 1942 г. в селах стали организовываться посты, укомплектованные румынскими жандармами, а в Тирасполе разместился карательный жандармский батальон.

Политический надзор осуществляли ССИ - Специальная информационная служба (Serviciul special informativ), военная контрразведка, подчиненная непосредственно румынскому правительству, а также разведслужбы оккупационных войск, военная юридическая полиция, военно-статистическое бюро и другие органы, действовавшие параллельно. Объектом особого внимания стал Тирасполь, где находились их штабы и оккупационное управление «Заднестровья». Г. Алексяну заверил румынского диктатора в своей решимости «при малейшем жесте неповиновения, недисциплинированности, саботажа действовать с крайней суровостью».

Ничьих социальных ожиданий захватчики не оправдали - и молдавское и славянское население было подчинено режиму жестокой эксплуатации и грабежа. Уже в августе 1941 г. зерно и скот блокировались для нужд румынской армии, а владельцы лишились права распоряжаться продовольствием. Чтобы не вызвать, по словам губернатора, «страшных пертурбаций в производстве», оккупационная администрация сохранила коллективную организацию труда, преобразовав колхозы в «общины» с коллективной ответственностью за выполнение поставок, уплату налогов, выполнение повинностей.

Зерном и жирами, изъятыми в Приднестровье, оккупанты снабжали румынскую и немецкую армии, а также население Румынии, под видом контрибуции отбирали у жителей цветные и драгоценные металлы, шерсть, валенки, теплую одежду, хлопок, пряжу, кожу и пр. Под угрозой заключения в «трудовой» лагерь вынуждали не только крестьян, но и горожан сдавать птицу, молоко, свинину, брынзу, мед и другие продукты питания. Рабочим по несколько месяцев не выплачивали заработную плату, «компенсируя» ее выдачей 200 г пшеницы в день на человека. Привлечение рабочей силы осуществлялось в основном средствами внеэкономического принуждения. Приказом губернатора от 20 марта 1942 г. для всего населения «Транснистрии» в возрасте от 16 до 60 лет была введена трудовая повинность, а в августе 1942 г. учреждено «трудовое войско» из молодежи. К выполнению дорожных и других тяжелых физических работ оккупанты привлекали и женщин.

Репрессии носили массовый характер. За первые два года оккупации румынские трибуналы Тирасполя, Рыбницы и Дубоссар вынесли приговоры по 6129 «делам». Часто отправляли в концлагеря и без суда - по решению румынского чиновника. Типичной чертой оккупационной политики стало физическое насилие. 27 февраля 1942 г. майор Енеску из ведомства пропаганды доводил до сведения КББТ: «Смею доложить, что в ряде молдавских сел, например Маяки, Яски и др., жандармы очень плохо относятся к населению, избивают мужчин и женщин. Население крайне недовольно.„Их также оскорбляют, и это оставляет у населения плохое впечатление, тем более, что при большевиках они отвыкли от оскорблений». «Жандармы и полиция, - докладывал вице-префект Тираспольского уезда молдаванин-эмигрант Н.П. Смокина, - на виду у всех подвергают население телесным наказаниям.» Поведение некоторых румынских администраторов говорило об их особой ненависти к молдаванам. Префект Рыбницкого уезда полковник К. Попеску-Корбу, доносили его подчиненные, «терроризирует молдавское население, варварски и дико издевается над жителями молдавского происхождения, избивает и оскорбляет их...»

Избиения вошли в повседневную практику и на производстве. Рабочих и служащих, отмечено в донесении румынских оккупационных войск от 10 сентября 1942 г., «за малейшее неповиновение вызывают к властям и избивают,...чего при большевиках не делалось, избивают и Пытают крестьян и рабочих за малейшее неповиновение или опоздание». На работу крестьян выгоняли румынские «сельскохозяйственные» жандармы и солдаты оккупационных войск, которые, по сообщению правительственной спецслужбы ССИ, любое «недоразумение» разрешали избиением. Социальная политика захватчиков, убийственный налоговый режим, предоставление исключительных льгот румынским предпринимателям и оккупационный произвол блокировали экономическую инициативу местного населения.

Продовольственная политика режима Антонеску также носила харакетр геноцида; в городах Приднестровья зимой 1941/42 г, неоднократно отмечались случаи голодной смерти. На предприятиях Тирасполя и Рыбницы рабочие падали в голодные обмороки. На почве голода распространялись социальные болезни, особенно туберкулез и пеллагра. В результате недоедания, докладывал в сентябре 1942 г. румынский главный врач Тирасполя, у кормящих матерей пропадало молоко, дети появлялись на свет с врожденными пороками, отставали в развитии.

На подрыв демографического потенциала оккупированной территории была нацелена политика разрушения системы здравоохранения и санитарной безопасности. Еще в самом начале войны, в июле-августе 1941 г., румынские войска расстреляли сотни врачей-евреев, разграбили имущество медицинских учреждений. Оккупационные власти пренебрегали санитарной безопасностью населения. По вине Г. Алексяну в ноябре 1941 г. конвоируемые из Бессарабии заключенные занесли на левый берег Днестра эпидемию сыпного тифа, которая зимой 1941/42 г. только в Рыбницком уезде унесла пять тысяч жизней. Геноцид, жестокое обращение, голод, эпидемии, непосильный принудительный труд привели к катастрофическому росту смертности. Самые тяжелые потери жители Приднестровья понесли на третьем году оккупации.