Общая характеристика национальной политики Китая к национальным окраинам

1. Общая характеристика национальной политики Китая к национальным окраинам

Национальная политика руководства Китая складывалась на протяжении веков. Уже с середины II в. до н.э. в эпоху империи Хань Китай стал последовательно проводить политику присоединения территорий, населенных некитайскими народами. Для этого Китайское государство применяло очень гибкие методы, основанные на глубоком понимании различия в образе жизни и уровне экономического развития ханьцев и их соседей. В ханьское время возникла политическая практика "слабого руководства варварами", для которых были разработаны особые принципы политического, административного и правового регулирования. Государственная доктрина традиционного Китая провозглашала, что благотворное влияние китайского монарха испытывают не только ханьцы, но и "дальние" народы, которые сами покоряются и прибывают ко двору с данью. В связи с этим все народы и племена, находившиеся в разной степени удаленности от Китая, рассматривались либо как реальные, либо потенциальные вассалы Китайского государства, а имперские шаги, направленные на включение новых земель в административно-территориальную структуру, официальная идеология объясняла либо патронажем этнических периферий, либо необходимостью наказания за нарушение вассальных обязанностей. При династии Тан (618-907) в китайскую политическую доктрину впервые была включена идея полиэтнического (многонационального) государства, в котором проживали и ханьцы, и "варвары".

Очень интересно, на мой взгляд, характеризует национальную политику Китая А.Д. Цендина в своей книге «...и страна зовется Тибетом», - «Средневековую политику Китая в отношении окружающих его соседей, которую унаследовала маньчжурская династия Цин, можно сравнить с чувствами мужчины, считающего нужную ему женщину своей, даже если на это нет никаких оснований, кроме того, что он так считает. Женщина может не обращать на это внимания, вступать с мужчиной в конфликты, пытаться доказать ему, что она свободна, но в конце концов, бывает вынуждена сдаться, сражённая упорством и непоколебимою уверенностью мужчины. Мужчине же может быть достаточно того, что женщина формально принадлежит ему и изредка демонстрирует свою привязанность. Он забывает её, не посещает, не делает подарков, даже разрешает общаться с другими и вспоминает о ней только в тех случаях, когда она ему становится нужна или когда он чувствует, что теряет её. Так и Китай. На протяжении тысячелетий он убеждал своих соседей в том, что он - их верховный владыка, а они - вассалы, и за это время, как мы видим, добился определённого успеха. Бывали случаи, когда «варвары» и не догадывались о том, что принадлежат Китаю». Но в то же время и сами народы, окружавшие Китай, были порой эгоистичны, корыстны и недальновидны. Многие лидеры государств и племенных объединений шли к Китайскому императору с дарами, добивались титулов, искали расположения, наград. Китай был необходим соседям и экономически, и политически. На протяжении веков для борьбы с противниками искали помощи и покровительства у китайского правительства, монгол, манжур. И последние от этого выигрывали. Всегда.

Исторически сложившаяся практика управления неханьскими народами плавно вписалась и в национальную политику правительства КНР, хотя на официальном уровне КПК, руководствуясь опытом Советского Союза, определила принципы равенства всех национальностей, уважения и сохранения традиций, обычаев и верований малочисленных народов, сохранение языка. Но при этом суть национальной концепции остается в том, чтобы убедить общественное мнение, что Китай исторически складывался как "единое многонациональное государство", а "китайская нация" - как "суперэтнос". Отсюда за всеми народами, проживающими на территории КНР, признаниется статус "нации" при одновременном включении в понятие "китайская нация" этнических групп, "сопричастных к истории страны". Не признаются принципы национального самоопределения и конфедеративного государственного устройства, а организация национально-государственного строительства на принципе районно-национальной автономии.

В настоящее время в Китае насчитывается 56 народов и народностей. Среди них ханьцы (собственно китайцы) составляют 91,6 процента общей численности населения страны, поэтому другие 55 национальностей принято называть национальными меньшинствами. Ханьцы живут на всей территории страны, основные районы их расселения — бассейны рек Хуанхэ, Янцзы и Чжуцзян, преимущественно среднее и нижнее течение этих рек, а также Северо-Восточная равнина. При этом в исторический ареал обитания ханьцев включается и Центральный Китай - бассейны среднего и нижнего течения рек Хуанхэ и Янцзы. Хотя доля нацменьшинств в населении Китая не слишком высокая, однако, площадь их расселения весьма обширна — 64,3 процента всей территории Китая. Основные места проживания нацменьшинств — окраинные районы Северо-Восточного, Северного, Северо-Западного и Юго-Западного Китая.

По данным 5-й всекитайской переписи населения, проведенной в 2000 г., среди национальных меньшинств имеются 18 национальностей численностью свыше 1 млн. человек. Это чжуаны, маньчжуры, хуэйцы, мяочане, уйгуры, ияне, туцзяне, монголы, тибетцы, буитяне, дунцы, яотяне, корейцы, байцы, ханийцы, лияне, казахи и дайцы. Среди них наиболее многочисленной этнической группой являются чжуаны — 16,179 млн. человек. Другие 17 национальностей насчитывают от 100 тыс. до 1 млн. человек каждая, это – шэяне, лисуанцы, гэлаотяне, лахутцы, дунсяны, вайцы, шуйцы, насийцы, цянцы, туйцы, сиботяне, мулаотяне, киргизы, дауры, цзинпотяне, салары и маонаньцы. 20 национальностей насчитывают от менее 10 тыс. до 100 тыс. человек каждая — буланы, таджики, пумийцы, ачане, нусуанцы, эвенки, цзинцы, цзинотяне, дэане, узбеки, русские, юйгуры, баоаньцы, мэньбайцы, орочоны, дулуны, татары, хэчжэйцы, гаошаньцы (без учета гаошаньцев, проживающих на Тайване) и лобайцы. Самой малочисленной является национальность лоба — всего 2965 человек. Исторически малочисленные этносы проживают на окраинах страны, в местах со слаборазвитой инфраструктурой. Было выделено несколько так называемых особых районов компактного проживания представителей малых народов и образованы автономии в основном как самостоятельные провинции. К таким особым районам относятся Тибетская автономная провинция, автономный округ Внутренняя Монголия (со статусом провинции), автономный округ Синьцзян и др.

Официально основными принципами национальной политики правительства по отношению к этим национальным меньшинствам Китай выделяет равенство, сплоченность, взаимопомощь и совместное процветание всех наций. На их основе в местах компактного проживания нацменьшинств осуществляется национальная районная автономия. Она подразумевает создание органов самоуправления, действующих под единым руководством государства и наделенных правом на автономию в своем районе. Автономия дает возможность нацменьшинствам быть хозяевами страны и распоряжаться внутренними делами национального района. А центральное правительство со своей стороны оказывает районам национальной автономии весомую финансовую и материальную помощь, стимулируя их экономическое и культурное развитие. Одновременно, по линии государства через систему обычных вузов, национальных университетов (институтов) и школ национальных кадров готовят национальные кадры и специалистов различного профиля. «Закон о национальной районной автономии», принятый в 1984 г. на 2-й сессии ВСНП 6-го созыва, конкретно гарантирует претворение в жизнь основных принципов и положений Конституции относительно национальной районной автономии и является главной правовой базой политики национального строительства в Китае. В автономных районах сформированы 30 автономных округов, 120 автономных уездов (хошунов), учреждены более 1100 национальных волостей. Органами самоуправления в местах национальной автономии являются Собрания народных представителей (СНП) и народные правительства автономных районов, округов и уездов (хошунов). В местах национальной автономии председателем (или заместителем председателя) постоянного комитета местного СНП избирается представитель титульной национальности; аналогичного принципа придерживаются и в кадровой политике на уровне председателей правительств автономных районов, округов и уездов.

Органы самоуправления в местах национальной районной автономии имеют равные полномочия с местными органами государственной власти аналогичной ступени. При этом они пользуются широкими правами на автономию, а именно: определять порядок и правила самоуправления, разрабатывать специальные положения по отдельным вопросам с учетом политических, экономических и культурных особенностей данного района; самостоятельно распоряжаться финансовыми доходами, принадлежащими району национальной автономии; самостоятельно управлять экономическим строительством, образованием, наукой, культурой, здравоохранением, физкультурой и спортом, охранять и восстанавливать национальное культурное наследие, развивать и содействовать процветанию национальной культуры.

По отношению к сельскому населению Китая, составляющему 90% жителей страны, малочисленные народы оказались в более выгодном положении. Создана система льгот и пособий, способствующих выживанию малых этносов. Национальные предприятия освобождаются от ряда налогов или платят их по льготному тарифу. Для желающих основать свое хозяйство предусмотрены безвозмездные пособия, бесплатное предоставление техники. В условиях общенационального контроля над рождаемостью представителям малочисленных народов разрешается иметь троих детей. Создана сеть университетов и институтов по подготовке национальных кадров, обучение в которых либо бесплатное, либо гораздо ниже, чем в обычных высших учебных заведениях.

Такая всеобъемлющая забота государства формально повышает благосостояние национальных меньшинств, гарантирует их выживание, но фактически делает национальные автономии полностью зависимыми от центра.

Возникает впечатление, главная цель, которая ставилась КПК в ее политике по отношению к национальным районам, сводилась к следующему: удержать их в качестве неотъемлемой части территории КНР и насколько возможно мирными средствами провести социально-экономические и политические преобразования.

В КНР просматривается общенациональная тенденция ассимиляции малочисленных народов. На официальном уровне в КНР активно поддерживается доктрина китайской нации, приоритетное внимание уделяется формированию у граждан "государственного сознания" (государственной идентичности) при одновременном перемещении на второй план этнического сознания национальностей. Термина "сохранение национальных меньшинств" избегают, говоря об их развитии, притом, что официальная политика "одного ребенка в семье" не распространяется на национальные меньшинства, официальные власти нигде не указывают, что процентное соотношение национального состава останется неизменным. При наличии декларативных положений о необходимости сохранения национальных культур, традиций, обычаев и языка считается неизбежным исчезновение национальных языков, а в недалеком будущем и полное растворение малых народов в великой китайской нации.

Этническое самосознание некоторых народов настолько снижено, что ставит под сомнение само существование данного этноса. Так произошло, например, с маньчжурами, бывшими когда-то многочисленным народом со своими традициями и письменностью, но постепенно почти полностью ассимилировавшимися с ханьцами. Национальное самосознание сильно развито лишь у отдельных народов, как, например, у уйгуров (Синьцзян) и народов Тибета: там сохраняются национальный язык и культура. Из-за обостренного чувства этнической идентичности и сепаратистских настроений проживающих здесь народов эти территории считаются особо проблемными, китайское руководство открыто признает их "неспокойными районами". Экономическое развитие этих районов сильно отстает от других провинций. Просматривается прямая зависимость между экономическим благосостоянием и ассимилятивными процессами: чем динамичнее идет развитие национального района, тем быстрее происходит ассимиляция. Государство декларирует свободу выбора для каждой народности, на деле это выливается в поощрение ассимиляции.

В китайской этнографии существует теория ассимиляции, выдвинутая ученым Цзянь Боцзан (Jian Bozan) в 60-х годах XX в. Согласно этой теории высокоразвитый народ, завоевывая менее развитый, способствует не только его прогрессу, но и постепенной ассимиляции. Если же народ-завоеватель слабее завоеванного народа как в цивилизационном, так и в духовном плане, он неминуемо сам растворится в завоеванном этносе. Эта теория ассимиляции "слабого" народа с более развитым вполне правомерна по отношению к историческому развитию самого Китая. Древние глубокие традиции имперского Китая послужили основными причинами устойчивого процесса консолидации китайского этноса и достаточно успешной аккультурации или полной ассимиляции иноэтнических групп на его территории.

В целом политика КНР в отношении национальных меньшинств направлена на ускорение экономического и культурного развития этих народов, на "подтягивание" национальных районов до уровня развитых провинций страны, что должно консолидировать нацию и предупредить возможные сепаратистские акции. При этом этническая самобытность малочисленных народов отодвигается на второй план, нивелируется, что ведет к постепенной ассимиляции национальных меньшинств.

 
2. Краткая история Тибета и его отношений с соседями   2.1 Происхождение тибетцев

Появление первых тибетцев, как и все в Тибете, окутано магической тайной. И вопрос о том, как сложился тибетский этнос, до настоящего времени не выяснен окончательно. Дело в том, что археологические раскопки на Тибетском нагорье долгое время практически не велись, да и письменных источников тоже не много и большинство из них написаны в мифологизированных образах. Наиболее известны две легенды. Первая, относящаяся к религии Бон, говорит, что самый первый царь Тибета спустился с Небес по серебряной нити. Вторая, более близкая буддизму и более любимая самими тибетцами, рассказывает о царе обезьян Брангринпо, являвшимся воплощением Авалокитешвары (Будды сострадания) и скальной дьяволице Брангринмо, воплощенной Таре.

Но легенды есть легенды. Подобные им есть у каждого народа. В реальности же тибетцы – это сложный этнический комплекс. Учённые предполагают, что они произошли из центральной или из восточной Азии, но тибетский язык родственен бирманскому и другим тибето-бирманским языкам, откуда можно предполагать общее происхождение.

Процесс образования тибетского народа мы можем наблюдать начиная с того момента, когда о нём стали писать китайские источники. Древнейшие сведения о судьбах Тибета мы находим единственно в китайских летописях, служащих наиболее достоверным источником для истории этой страны и в позднейшее время. Китайцы, изобретя свою письменность в середине II тысячелетия до н. э. и создав на ней огромную историческую литературу, очень любили описывать «варваров», проживавших вокруг Китая. В частности, в таких древнейших китайских письменных памятниках, как гадательные натписи династии Шан (XVI-XI вв. до н.э.), стихи «Шицхин» (XI-VI вв. до н. э.), хроники первой и второй династии Хань (II в. До н.э.-II в. н.э.), встречается упоминание племён цянов, которые, очевидно, и являлись прототибетцами. Главные из этих летописей — истории Танской (618—907 г. по Р. Хр.) и других династий, на основании которых составлены сводные истории Китая, с перечнем известий о Тибете, и отдельные монографии об этой последней стране. Более или менее точные сведения о Тибете и его населении китайцы получили довольно поздно, по-видимому, — не ранее второй половины VI в. До этого времени им было лишь известно, что к западу от земель, занятых ими, кочевали со своими стадами многочисленные родственные между собою племена, которым они давали общее наименование цянов. Большая часть этих племен, числом около 150, была рассеяна на пространстве между реками Си-нин (в пров. Гань-су), Хуан-хэ, Ян-цзы-цзяном и притоком последнего Минь. В собственный Тибет, по мнению о. Иакинфа, они проникли с северо-востока в IV в. до Р. Хр. и со времени ханьского императора Ву-ди (140—86 до Р. Хр.) получили у китайцев название си-цян, т. е. западные цяны. Цяны были кочевниками, не имели сложившейся государственности и жили в постоянно меняющих свою конфигурацию племенных союзах. В процессе завоеваний, объединений и миграций цяны «перемешались» с юэчжи (иранцами), туюхунями (тюрко-монголы), дардами (племена индоиранской ветви), монами (гималайские аборигены) и «неведомыми» нам племенами, населявшими юго-запад Тибета в эпоху палеолита. Такой была ситуация с прототибетцами на Тибетском нагорье по самому распространённому в науке мнению.

  2.2 Начало формирования тибетского государства и отношений с Китаем

До VI-VII вв. тибетские племена были разобщены, чему способствовала гористость местности (чтобы добраться из одной долины в другую требовались месяцы). Но постепенно в военных, хозяйственных и торговых целях они стали образовывать союзы, так называемые «княжества». Наконец, одно такое княжество, которое располагалось в Ярлунге, долине небольшого южного притока р.Цангпо, стало подчинять своей власти окружающие племена, пока не образовало в VII в. мощное монархическое государство, обладающее могущественной армией и уважаемое соседями. Основателем государства считается Сронцзангампо, который был 33-им царём Ярлунгской династии. Он правил с 617 по 649 год и стал самым знаменитым тибетским царём. За время своего правления он, ввёл в Тибет буддизм, в ходе захватнических войн и грамотной «внешней» политике увеличил территорию Тибета, учредил государственные институты. При нём появилась письменность, стала развиваться культура. С целью закрепления союзнических отношений, Сронцзангампо заключил несколько династических браков. Он был женат на тангутской принцессе, на женщинах из знаменитых кланов Руёнг и монг, а так же на непальской и китайской принцессах. Женитьба на последних была важна для молодого государства с политической точки зрения так как означала, что старые, могущественные царства на границах Тибета признавали тибетского царя, его силу. Влияние и сила Сронцзангмпо позволили ему на равных вести с соседями политику не только войны, но и мира. Царь Тибета установил вполне дружественные отношения с танским Китаем, хотя это не исключало военных стычек, которые происходили непрерывно. Однако, как сообщает «История династии Тан», сыновья тибетских князей ездили в Китай для ознакомления с китайскими классическими сочинениями. Китайские ученые приглашались для заведования царскою канцелярией. С китайского языка стали переводиться книги. Китай и Тибет обменивались посольствами. Шла торговля: Тибет поставлял в Китай золотые и серебряные изделия, шерсть, Китай- чай, шелк, продукты ремесла.

Отношения с внешним миром развивались чрезвычайно интенсивно, и не только в виде войн. Когда тибетцы завоевали обширные территории, они соприкоснулись с несколькими крупнейшими культурами – индийской, персидской, китайской, кочевой тюрко-монгольской. Они познакомились со многими достижениями мировой цивилизации и стали быстро перенимать их. С принцессою Вэнь-чжэн пришла китайская цивилизация и началось насаждение буддизма - было построено много храмов, дворец (Потала) в китайском стиле, царь начал одеваться в китайские шелковые ткани вместо прежних шкур и войлока, усвоил разные китайские обычаи.

Период с 650 по 755 г. был временем роста Тибетской империи. В течение этого столетия на тибетском престоле сидели и сильные цари, и слабые правители, вершили дела могущественные министры и властные регентши, армия побеждала в боях и терпела поражения, из соседних держав приезжали дружественные послы и приходили враги, внутри страны происходили восстания и междоусобицы, т.е. имели место самые разные события, но всё сводилось к одному – Тибет «распирало» от военной силы из года в год он расширял свои владения.

Районы Аша (туюхуней) и Шаншунга все основательнее «погружались» в Тибетскую имерию. Ещё Гар-Тонцзаном в 60-х годах VII в. там была учреждена тибетская администрация. В последующие годы они неоднократно восставали. Однако это были уже именно восстания, а не войны. В 670 г. туюхуньский вождь Муюн-Нохопо бежал в Китай и просил танские власти помочь ему в борьбе с Тибетом. Однако стотысяточное войско китайцев было разбито.

Соперничество Тибета и Китая с восточных и северо-восточных окраин Тибетского нагорья переместилось в район так называемого Туркестана, где проходил Великий караванный путь и находились богатые города – Хотан, Куча, Карашар, Кашгар. К 658 г. Китай установил свой протекторат над ними и над территориями, лежавшими далеко к западу – до Согдианы и Кашмира. Но в 670 г. тибетцы, соединившись с западными тюрками, захвати эти города и выгнали оттуда танские гарнизоны. Китайцы не могли примириться с таким положением. Поэтому здесь происходили постоянные столкновения китайских и тибетских войск. Лакомые кусочки, эти города, «державшие торговлю» изделиями из золота и нефрита, парфюмерией и специями, войлочными кошмами и коврами, оружием и скотом, переходили из рук в руки. В 692-693 гг. танская армия восстановила свой контроль над Шёлковым путём и бассейном Тарима. Но чуть позднее, в 695-696 гг., на северо-восточном границе Тибета произошла битва, известная как «побоище китайцев у Тигрового перевала» в которой Китайцы потерпели сокрушительное поражение.

В 783 году Китай и Тибет заключили мирное соглашение, в котором было закреплено право Тибета на территорию современной провинции Ганьсу и значительную часть провинции Сучань. Заняв Ганьсу и отрезав таким образом китайские гарнизоны в так называемом Китайском Туркестане от Центрального Китая, тибетцы присоединили и эти территории. В этот период тибетцы даже помогали китайским властям подавлять восстания.

Тибетская империя расцветала. Период правления Мунэ-цзанпо, Садналэга и Ралпачана (786-838) считается временем могущества Тибетской империи. Её границы простирались от городов бассейна Тарима до Ганга, от центрального Китая до Памира. В 882 году с Китаем был вновь подписан мирный договор, подтверждающий границы, указанные в договоре 783 года, и называвший Китай и Тибет равными великими державами. Отправленный к ту-фаньскому государю китайский посол в ознаменование окончания борьбы соорудил каменный памятник, на котором был вырезан текст мирного договора на тибетском и китайском языках. Памятник этот сохранился до настоящего времени и стоит перед храмом Да-чжао-сы в городе Лхасе.

После смерти Ралпачан в 838 на престол взошел его брат, который был ярым противник буддизма и принялся искоренять эту веру путём гонений, которые привели к разрухе и разорению. Не удивительно, что через несколько лет (3-4 года) он был убит.

В 842 г. прекратилась династия ту-фаньских государей, и на престол был возведен трехлетний племянник супруги последнего государя. Этот акт, очевидно несогласный с обычаями народа, породил раздоры в Ту-фани. Властолюбивые полководцы сами начали мечтать о престоле, и между двумя наиболее энергичными из них, Шан-кунжо и Шан-биби, началась упорная междоусобная война, совершенно обессилившая Ту-фань. Приглашенные одною из воюющих сторон китайцы воспользовались этим для того, чтобы вернуть себе отнятые ту-фаньцами у них области. Дальнейшим успехам китайцев помешали, по-видимому, начавшиеся среди них самих смуты. В то же время ту-фаньцы подверглись нападению со стороны главы одного из уйгурских поколений, Пугу-цзюня, который убил вышеупомянутого Шан-кунжо. Государство Ту-фань распалось на отдельные племена и роды. Наиболее сильным из этих племен были дан-сяны, которые сначала подчинились Китаю, но затем в 990 г. образовали самостоятельное государство, известное у китайских историков под названием Ся, у европейских — Тангут, и просуществовавшее до времен Чингис-хана (1227). Что касается остальных ту-фаньских племен, из которых иные насчитывали по нескольку тысяч, а другие — по нескольку сот или даже десятков семейств, то часть их подчинилась китайцам, а часть сохранила независимость и нередко нападала на Китай; случалось, однако, что они действовали и заодно c Китаем, в особенности против их общего врага — Тангута. Ослабление центральной власти привело к военным поражениям. В середине IX в. уйгуры заняли бассейн Тарима. Восстал Дуньхуан. Танский Китай завоевал восточную оконечность Шелкового пути, тюрки-карлуки – западную. Тибетская империя пала. С этого момента на несколько сотен лет отсутствует систематическое изложение тибетской истории.

Бурление междоусобных страстей продолжалось до начала XI в., когда ту-фаньские племена вновь стали объединяться; во главе их встал один из даровитых родоначальников, Го-сы-ло. Образованное им в 1015 г. государство носит в китайских летописях прежнее название Ту-фань, но оно занимало значительно меньшую территорию и не пользовалось полною самостоятельностью; ту-фаньские государи более или менее регулярно посылали дань китайским императорам, получали от них почетные титулы и по их приглашению участвовали в походах китайцев (чаще всего — против Тангута). Это, однако, не мешало ту-фаньцам, особенно после смерти Го-сы-ло, вступать в борьбу с Китаем; но, понеся поражение, они скоро снова изъявляли покорность своему сюзерену, постепенно усиливавшему свою власть над Ту-фанью. В 1131 г. царство Ту-фань было покорено чжурчжэнями, владевшими в то время Северным Китаем под названием династия Цзинь, и находилось под их властью более 100 лет,пока эта династия ни пала под ударами монголов.

В 1227 году войска Чингис-хана полностью уничтожили государство Си Ся, расположенное непосредственно к северу от Тибета, и установили на его территории прямое правление. В 1239 году сын Великого хана Угедея, Годан-хан, ставка которого располагалась вблизи Ланьчжоу, отправил в Тибет боевую разведывательную экспедицию под командованием Дорда-дархана. По возвращении Дорда-дархан доложил, что в Тибете несколько буддийских школ, из которых самая влиятельная — школа Сакья.

В 1245 году в ставку Годана прибыл по его приглашению Сакья-пандита (1182–1251), глава школы Сакья, со своим юным племянником Пагба-ламой (1235—1280). Сакья-пандита был международно известным буддийским учителем, написавшим множество трудов буддийской традиции. Он обосновался при дворе Годана, проповедовал гуманистические основы буддизма в среде монгольской знати и вплоть до своей смерти обеспечивал своим авторитетом невмешательство Монгольской империи в дела Тибета, с одной стороны, и выплату дани тибетцами монголам, с другой стороны. Он сформулировал принцип «чой-йонг», который обозначался тибетцами как «наставник и покровитель» или – полнее – «духовное наставничество в ответ на политическую защиту», в рамках которого духовный авторитет превосходит светскую власть, и соответственно Тибет не вассальная территория империи, а опекаемая империей резиденция духовного наставника государства. Для монголов, которые согласно Ясе Чингис-хана как правило относились ко всем религиям с уважением и не облагали налогами монастыри и церкви, эта позиция оказалась понятной. Невыплата налогов отдельными светскими иерархами привела к монгольскому карательному вторжению в Тибет только в 1251, после смерти Сакья-пандиты.

Когда монгольский хан Хубилай, основатель династии Юань, сформировал в Тибете региональную администрацию, главе буддийской школы Сакья был дарован пост главы буддистов всего Китая – положение, которого не имел ни один монах ни до, ни, вероятно, после того. Излишне констатировать, что указанное назначение разозлило как лидеров прочих сект внутри Тибета, так и значительно более многочисленных последователей буддизма в самом Китае, однако никаких возможностей по противодействию воле императора они не имели.

Династия Юань разделила Тибет на несколько административных областей, главой которых был назначен духовный наставник императора. В дальнейшем юаньский двор, руководствуясь задачей укрепления своей власти, содействовал росту феодальных поместий в Тибете.

Самый знаменитый после Чингис-хана монгольский император Хубилай, назначил Пагба-ламу духовным главой Тибета (13 областей Уя, Цзана и Кхама), с правом назначения Пагба-ламой светского правителя. Около 70 лет Тибет впервые был теократическим государством под властью иерархов Сакья. Очередное нападение монголов на Тибет случилось в 1281 году, поскольку до них дошли доносы о том, что Пагба-лама был отравлен приближёнными назначенного им светского правителя Тибета, Гунга-Сангпо.

Но к середине XIV вв. великая монгольская империя уже не обладала большой властью. Правителем Тибета был признан Чжанчубчжалцан, сместивший в 1354 году Великого Сакья-ламу и ставший монархом. Монгольские императоры были вынуждены признать его тибетским правителем и пожаловать ему титул и печать такового. На самом деле Тибет в это время уже был фактически полностью независимым.

В это время начинается быстрое усиление в Тибете буддизма, проникшего туда еще в VII в. В начале XV в. буддизм был реформирован в ламаизм. С этих пор в Тибете появляются два высших буддийских иерарха — баньчань и далай-лама, которые приобретают влияние и на управление страною. А 1642 год стал годом начала правления далай-лам. Первым правителем стал пятый далай-лама, но получить власть ему помог монгольский князь Гуши-хан. С его военной помощью Далай-лама сумел сосредоточить управление страной в своих руках. Но за эту помошь Гуши-хан присоединил к своим владениям Куку-нор и обложил данью тибетскую провинцию Кам, упразднив светских правителей и оставив в непосредственном заведования далай-ламы и баньчаня провинции Уй и Цзан. Также он стал называться царём Тибета и его потомки в течении пяти поколений исполняли эту роль. Но это был лишь титул – реально вся власть сосредоточилась в руках Пятого далай-ламы.

В 1644 году к власти в Китае пришла маньчжурская династия Цинь, с большим энтузиазмом воспринявшие традиционную китайскую доктрину о «воспитании варваров». В 1652 году Пятый далай-лама в ответ на настойчивые приглашения отправился в Пекин, но это не был визит подданного к владыке. Это была встреча равных глав государств, т.е. маньчжуры признавали Далай-ламу правителем Тибета, государства сильного и независимого.

Очень значимым для Тибета стало избрание Седьмого далай-ламы. Как только маньчжурские власти получили известие о том, что тибетские иерархи готовы официально признать мальчика из Кхама реинкарнацией далай-ламы, они вручили ему печать – акт символический и очень значимый во внешних сношениях стран, сопредельных с Китаем. Он подразумевал отношения патрона и подчинённого, что всегда использовалось Китаем как доказательство своего верховенства.

В 1717 году Лхаса была захвачена и разгромлена джунгарами и три года оставалась под их властью. В 1720 году две армии, состоящие из маньчжуров, китайцев и монголов освободили Тибет. В Лхасе был оставлен гарнизон. Для наблюдения за деятельностью туземных правителей в 1727 г. были назначены два китайских резидента, с отрядом в 2000 чел. В 1751 г. светские правители были совершенно упразднены, и все управление страною вверено исключительно далай-ламе и его 4 министрам (ка-луням) с подчиненными им духовными правителями областей под контролем упомянутых китайских резидентов. С 1792 г. последним предоставлено более активное участие в делах управления. Вместе с тем, контролю Пекинского двора был подчинен и самый выбор далай-ламы.

Независимость Тибет вновь обрел в 1911 году как "побочный эффект" китайской революции, свергнувшей династию Кин. Далай Лама XIII предпринял попытки модернизации страны, установив контакт с англичанами, однако его реформы особого успеха не имели - монахи интересовались больше внутренними делами своих монастырей и школ (для самообороны они имели собственные небольшие "армии"). Приверженность феодально-теократическому укладу в очередной раз сгубила тибетскую независимость.

7 октября 1950 года 40-тысячная китайская армия, которая отправилась "освобождать" Тибет (от предрассудков) встретила сопротивление 8-ми тысяч тибетских воинов, вооруженных немногим лучше, чем они были вооружены

7 веков назад. Половина из них погибла в бою.

23-го Мая 1951-го, тибетская делегация уехавшая в Пекин на переговоры (под нажимом, сами понимаете как это делалось), подписывает так называемый договор "17 пунктов для мирного освобождения Тибета", предусматривающий тем не менее еще больше военное вторжение. 10 Марта 1959-го, национальное сопротивление Тибета проводит в Лхасе акцию протеста, в ходе которой тысячи людей, в том числе и детей расстреливаются прямо на улицах. Тюрьмы пополняются новыми политзаключенными.17 Марта Далай Лама покидает Лхасу, и вместе с десятками тысяч других тибетцев направляется в Индию, где получает политическое убежище, и в Дхармасале организуют Тибетское Правительство в Изгнании. Много тибетцев принял соседний Непал.

В 1965-ом году, тибетские земли были оформлены как Тибетская Автономная Область Китайской Народной Республики (Tibet Autonomous Region (TAR)