Выбор внешнеполитического курса в Швеции и его осуществление

1.1 Выбор внешнеполитического курса в Швеции и его осуществление

Вопрос о выборе курса внешней политики был одним из важных вопросов для Швеции в то время. Это было связано, в первую очередь, с тем, что некоторые из ведущих мировых держав – а именно Россия и Германия – были заинтересованы в том, чтобы Швеция придерживалась политики нейтралитета, но король Оскар II был склонен держаться германской ориентации. [15] Но стоит сказать, что внутри Швеции, в её правящих кругах не было единого мнения по этому вопросу. Представители некоторых партий считали, что необходимо искать какие-либо пути к сотрудничеству, в том числе военному, против России. Несмотря на разногласия между партиями, Швеция, а точнее правящие круги, решили придерживаться политики нейтралитета. Во многом этому поспособствовало то, что в 1912 году Швеция, Норвегия и Дания приняли правила и совместную декларацию, которые исходили из общих принципов международного права (Гаагских конвенций и Лондонской декларации о праве морской войны 1909 г.). [16] Эти правила были применимы только для этих трёх стран и их интересов, как нейтралов. И в то же время, они были применимы только для морских территорий, так как особые опасения у Швеции вызывала возможность морской войны.

Итак, шведский нейтралитет фактически стал внешнеполитическим курсом, хотя и не получил постоянного юридического оформления. Пожалуй, в этом заключается специфика внешней политики Швеции, так как её «концепция» выработана была, но не было её официального закрепления «на бумаге». Можно сказать, что такая политика нейтралитета приобрела характер «исторической традиции», так как при любой назревающей войне в Европе Швеция тут же провозглашала о своем нейтралитете, который, опять же, нигде, ни в каких договорах официально зафиксирован не был.[17]

Необходимо так же рассмотреть причины, по которым Швеция была «нейтральна» в большинстве случаев. Ведь примерно до XIX века она вела, и, кстати, довольно таки успешно, завоевательную политику, многие страны были в подчинении у Швеции. Итак, чем же была обусловлена переориентация внешнеполитического курса?

Во-первых, это причина возникновения внешней опасности. На Балтике появились две, несравненно более могущественные, великие державы – Российская и Германская империи, которые дали о себе знать, а особенно Россия, после наполеоновских войн. Итак, появление более сильных соперников на мировой арене, в свою очередь вынудило правящие круги в Швеции отказаться от вооруженного вмешательства в дела Центральной и Восточной Европы. Так же Швеции пришлось смириться и с тем, что её владения - приморская часть Финляндии, Эстония, Латвия – были утрачены. Но положительным для Швеции было то, что, несмотря на появление более могучих держав и потерю ряда владений, ей удалось сохранить свою независимость. Таким образом, отказавшись от агрессивной внешней политики, Швеции удалось при этом самой не стать жертвой агрессии.

Во-вторых, можно назвать причину экономического характера. Каждая из стран Европы, а в особенности ведущие державы, являлись для Швеции рынком сбыта тех или иных товаров, или же наоборот поставщиком какого-либо сырья. Так, например, Россия и Англия были покупателями, Германия – поставщик, Франция - заимодавец.[18] В плане экономики для Швеции было куда разумнее сохранить добрососедские отношения с этими странами посредством торговли, промышленности, нежели пойти по старому пути внешней, в том числе колониальной экспансии (тем более, если учесть наличие территорий для внутренней колонизации – Норланд).

Таким образом, причины для ориентации на нейтралитет, как видно, были достаточно веские. И в данном случае, по мнению автора, Швеция поступила разумно. Не приняв для себя такую «идею» нейтральной политики – Швеция могла потерять многое: территорию, независимость, стабильность в экономике страны и партнеров по закупкам и поставкам. А это, в свою очередь, могло привести к неоднозначным последствиям внутри страны, как то: мятежи, крестьянские бунты, требования свержения короля и многое другое.

Итак, в начале XX века для Швеции была свойственна политика нейтралитета. Но, как известно, начало XX века характеризуется империалистическими тенденциями - ведущие мировые державы (Россия, Англия, Германия и др.) притязали на многие территории, у каждой из них были свои интересы. В итоге это привело к конфликту – к Первой мировой войне. Швеция, будучи нейтральной страной, наблюдала за всем этим с позиции стороннего государства, которое, оставаясь нейтральным, не притязало ни на какие территории и старалось сохранить свои границы в безопасности. Поэтому автор находит необходимым рассмотреть позицию Швеции по отношению к другим странам накануне событий Первой мировой войны.

Внутри правящей верхушки опять же не было единого мнения по поводу того, какую позицию занять Швеции. Подавляющая часть шведского общественного мнения и само консервативное, по сути, правительство искренне старались сохранить нейтралитет и соблюдать правила, провозглашенные ранее. Но в стране существовала и достаточно активно действовала прогерманская группировка, которая добивалась того, чтобы Швеция в удобный для Германии и для неё самой момент выступила на стороне Германии против России. [19] Но, несмотря на различные мнения по этому вопросу, Швеция после некоторых колебаний заявила о своей нейтральности.

 И, тем не менее, её деятельность накануне войны была неоднозначной. Швеция снабжала Германию железной рудой, сталью, лесом и продуктами животноводства. А так же Швеция, как известно, являлась посредником по передаче международной информации: одновременно через неё проходили почтово-телеграфная связь между Англией и Россией и между Германией и частью Норвегии, находящейся севернее Швеции.[20] Таким образом Швеция находилась во взаимодействии как с Антантой, так и с Тройственным союзом (в лице Германии), что не мешало ей «лавировать» между ними и оставаться со всеми в мирных отношениях. Но все-таки её политика во многих отношениях больше была направлена на помощь Германии. Об этом свидетельствует даже то, что в начале второго десятилетия XX века страны Антанты были вынуждены применять меры экономического характера по отношению к Швеции. Так, например, «все шведские корабли должны были по пути из Америки, Африки и других стран обязательно заходить в определенные английские гавани для проверки»[21]. Это делалось с целью недопущения помощи какими-либо «дефицитными» товарами со стороны Швеции для Германии. Позже «англичане резко сократили, а потом и вовсе прекратили поставку в Швецию каменного угля; некоторое время спустя Англия вообще запретила экспорт товаров в Швецию, лишь за некоторым исключением»[22]. Естественно, что Швеция был возмущена происходящим между ней и Англией. Тем более, своей вины она не наблюдала, так как помощь с её стороны воюющим странам, по сути, была равнозначной. И в ответ на различного рода меры со стороны стран Антанты «шведы прервали почтовую связь между Англией и Россией»[23], и, что самое важное, – минировали свою часть Зундского пролива, этим самым заперев суда Атланты в Балтийском море. Стоит сказать, что вопросы об открытии или закрытии проливов на Балтийском море особенно остро стояли в то время, накануне развязывания войны. Оценивая данную ситуацию, можно сказать, что с одной стороны шведы были правы – в рамках своей политики нейтралитета они и не должны были подчиняться какой-либо стране, а именно Англии. Но с другой стороны Швеция находилась на грани британской блокады, что могло отрицательно сказаться на её экономике и хозяйстве.

Итак, в конце XIX - начале XX веков внешнеполитический приоритет Швеции явно был нейтральным, хоть и не закреплен официально. И, судя по всему вышесказанному, Швеция не отклонялась от взятого курса на нейтральность, если, конечно, не брать во внимание некоторые страны, которые пытались склонить её на свою сторону и использовать в своих интересах (Германия, Англия – об этом говорилось выше). Можно сказать, что Швеция, а точнее её правители, были мудрыми и достаточно адекватно оценивали сложившуюся обстановку в мировом «театре», где роль Швеции была равна «роли второго плана» - не главная, но в то же время необходимая для полноценного «спектакля».