Рыцарство как доминантная форма светской культуры

1.3 Рыцарство как доминантная форма светской культуры

На рубеже XII-XIII вв. приходится расцвет и светской культуры, так одним из её элементов явилось рыцарское сословие, зародившееся ещё в VII- VIII вв.

Рыцарство - особый привилегированный слой средневекового общества, который на протяжении веков выработал собственный традиции и своеобразные этические нормы, собственные воззрения на все жизненные отношения. Рыцарству как особому сословию нужно было следовать определённому «кодексу рыцарской чести». Это идея верности долгу. Кодекс чести регулировал благородное поведение в бою, щедрость, смелость рыцаря. От рыцаря требовалось знание придворного этикета, умение вести себя в обществе, утончённо ухаживать за дамой, благородно относиться к женщине. У рыцарей есть « семь рыцарских добродетелей», входящих в поклонение и служение даме сердца, сочинение и пение стихов в её честь. Этот идеал составлял основу представления о специфическом поведении рыцаря – куртуазии - особого ритуала отношений и нравственных категорий, диктуемых придворным этикетом.[5]

К XII веку рыцарские ценности начинают подвергаться систематизации, им был придан широкий этический смысл. Новые ценности ложатся в основу светской, так называемой куртуазной литературы – рыцарской лирики и рыцарского романа.

Рыцарский роман - эпический жанр куртуазной литературы XII века. Родоначальником рыцарского романа считается Кретьен де Труа и Вольфрам фон Эшенбах, которые в своих романах поэтизировали свои подвиги во имя славы, любви и нравственного совершенства.

Как самостоятельный обособившийся жанр, роман пробивается в литературу только к концу средних веков. Автором первого такого романа является португальский рыцарь Васко де Лобейра, написавший известное произведение про Амадиса Галльского, который определил собой все дальнейшие романы о странствующих рыцарях. Всё это получившие особенно благоприятную почву для своего развития в Испании, позволило развивать рыцарские романы по всей Европе.

Так, рыцарский роман сохраняет характерные черты эпоса, кроме веры в истинность описываемых событий. Описание предстоящих событий в рыцарских романах даётся нам как нечто давнее, принадлежащее к идеальному прошлому.

В центре рыцарского романа находится индивидуализированный образ героя – рыцаря, который отражает собственные чувства и интересы во имя любви в «возвышенном» смысле. Кроме того, рыцари описывали свои авантюрные подвиги, свершаемые ради общего, национального дела, описываемые ради личной славы.

Рыцарский роман многое воспринял из героического эпоса, но вместе с тем, новый эпический жанр отталкивается от старины. Случалось так, что имена создателей романов терялись, однако, картина мира предстаёт в рыцарском романе в авторском восприятии. Повествователю в рассказе отдана актуальная роль, где он рассуждает на разные темы, всё зависит от того, в каких событиях участвует рыцарь. Герой рыцарского романа может воевать не столько за короля, сколько ради славы, которая ему необходима, чтобы завоевать сердце Прекрасной Дамы, во имя которой рыцарь совершает множество подвигов.

Таким воспеванием любви рыцарей была любовь к прекрасной даме, культ которой возник с поклонения Деве Марии, когда на картинах с её изображением художники изображали различные красивые одежды. Первыми поэтами воспевшие данное чувство были провансальские рыцари. Воспеваемая любовь в их произведениях носит индивидуальный характер: рыцарю становится дорога лишь одна женщина, которая вызовет в нём настоящее чувство. Не знатность происхождения и богатство, а красота и куртуазность дамы вызывают настоящее чувство рыцаря. Прекрасная дама должна обладать тактом, любезностью, умением со вкусом хорошо одеваться и вести светскую беседу[6]. Так выработался определённый ритуал ухаживания любовных отношений, которые также вошли в историю рыцарских куртуазных романов.

Так, наряду с доминантой светской культуры – рыцарством, берёт своё начало ещё одна ветвь светской культуры - творчество вагантов- школяров, которые противопоставляют свою поэзию, литературным, религиозным, научным и рыцарским произведениям.

Глава II Творчество французских вагантов и его значение в развитии светской культуры в Европе

2.1 Философско-эстетическое мировоззрение вагантов

Слово «ваганты» происходит от латинского «vagari»-что означает «бродяжничать». Встречается и другой термин - «голиарды», производное от «Goliath» (дьявол) и от « gula»-глотка: бродячие дьяволы с широкой глоткой, горлопаны, выпивохи, обжоры, неугомонные проповедники мирских радостей.[7]

Первое, что сообщают о себе ваганты, это то, что они являются студентами - бродягами. В.Д. Муравьёв[8] высказал по этому поводу несколько интересных идей; в частности он привязал бродяжничество вагантов к общему помешательству (болезни), охватившему Европу и приведшему таким образом к крестовым походам, также в их поэзии он усмотрел в поэзии вагантов дух противостояния вагантов «антинародному режиму зла»- церкви и провёл романизацию образа вагантов. Носителями свободного духа, по мнению исследователя выступают и как бродячие школяры, и как просто бродяги, и как потерпевшие какую-то «жизненную бурю»; у них нет своего дома, и они не чувствуют какой-либо дискомфорт от осознания данного факта. Более того, они стараются показать окружающим, что отсутствие дома - это норма жизни, довольно «своеобразная», но никак не отрицательная. Им хорошо в таком подвешенном неопределённом состоянии, и они противопоставляют его сытности и затхлости обычной осёдлой жизни.

Бродячим школярам для учёбы необходим был немалый интеллектуальный труд: усидчивость и терпение, заучивание разнообразных текстов и комментариев к ним и работа над огромным количеством документов. Данные студенты входили в круг интеллектуальной элиты, поэтому приемлемой для них была только работа по специальности, т.к. ничего другого они не умели, и были оторваны от своих семей, то могли заниматься только тем, чему сами научились. Более того, их интеллектуальный труд возвышал и объединял их в особую «касту», которой они дорожили и ни на что бы не променяли. Но вагантам не нравилось университетское времяпрепровождение. Им больше нравилась весёлая и разгульная жизнь. Согласно П.Ю. Уварову,[9] «…лишь небольшое количество студентов оканчивало университет и получало степень магистра (очень часто звание покупалось)». В университете, жизнь которого регламентировалась довольно чёткими рамками, ваганты, оторвавшиеся от родного дома, почувствовали, что могут не соблюдать всех законов университетского братства и начинают показывать своё отношение к внешнему миру. Зарабатывая себе на жизнь посредством собственной поэзии. Если сначала средневековым людям это казалось блажью, не серьёзным увлечением какой-либо горстки людей, то постепенно бродячие школяры расширяют пространство своих действий, что приобретает всё большее значение, без которого уже не могут обходиться.

И ваганты остаются, верны себе и продолжают заниматься тем, чем им нравится:

«Не хотел я с юных дней

маяться в заботе-

для спасения души,

позабыв о плоти».[10]

В данном тексте герой раскрывает свои представления о смысле жизни, считая, что он настолько посвятил себя Богу, что забыл о мирской жизни. Наоборот, его жизнь дарована Богом, а значит, угодна ему, и вряд ли Бог захочет, чтобы школяр влачил её в посте и молитве. Жизнь нужно прожить весело, самой жизнью нужно угодить Богу. А отказ земных радостей на словах, но тайное следование страстям на деле- то есть, то, как делают это священники, ему вряд ли понравится. Жизнь вагантов - веселье и пьянка, они этого не скрывают. В произведении, дошедшем до нас «Орден вагантов», собраны почти все характеристики, которые приписывают себе ваганты.

Прежде всего, это человек, который помимо любви к бродяжничеству, должен быть чист душой и сердцем:

« Признаёшь ли ты Христа-

это нам не важно,

лишь была б душа чиста,

сердце не продажно.

Не иметь склонности к стяжанию и богатству:

кто для ближнего готов

снять с себя рубаху…»[11]

Сославшись на стихотворение, можно идентифицировать ваганта так: бедный студент, у которого нет ничего за душой, но который рад разделить последнее с нуждающимся человеком. Клирики-студенты в благородстве превосходят всех и даже рыцарей, которые стремятся к этому при помощи оружия или образованности.

И если рассматривать песни вагантов, то они легкие и веселые, а уж если ваганты обрушиваются на кого-нибудь с обвинениями: например на служителей церкви, то призывают все кары небесные на их головы. Стихи вагантов - это отражение их души, их мировоззрения, их жизни. Ваганты пели так, как жили, и наоборот. Ваганты постоянно представляют себя служителями Божественной музы, и посвящают свой божественный дар не только на хвалебные песни, но и обличают пороки общества. Они ветряные поэты, создающие свои произведения во славу Господа, но также любящие земную жизнь и воспевающие её. Им и их поэзии близки образы богов как христианского, так и языческих, а также образы ангелов и примеры из обыденной жизни. В поэзии вагантов всё колеблется от самого возвышенного стиля до едкой сатиры, при чём в первом случае речь может идти о каком-нибудь будничном событии, а во втором о встрече с ангелами. Нельзя сказать, что их поэзия-поэзия крайностей, но она так же разнопланова, как и их жизнь. [12]

Так как ваганты оторваны от общества, то их бродячая жизнь-это тоже своеобразные проявления отношения к внешнему миру, но вместе с тем, весь мир принадлежит им. Ощущая безграничную свободу, клирики раз за разом доказывают, что они идут со всей открытой душой к миру и могут посмеяться вместе с ним, а то и над ним, но не всегда мир также открыт и дружелюбен по отношению к ним, так как ваганты известны проявлением бунтарства.

Ваганты называют этот мир взбесившимся и во всех красках расписывают его в своём стихотворении:

«Блуд и пьянство

в христианство

золотой привес телец.

Мир разврата

без возврата

в Тартар рухнет, наконец».[13]

Ваганты подробно и со всей душой перечисляют грехи, в которых обвиняют этот мир, не замечая при этом, что большинство из них списали с себя, и тем самым обвиняют и себя тоже. Ваганты говорят обо всём мире, но не выделяют себя. Подтверждают это говоря:

«Надо всеми

в наше время

меч возмездья занесен».[14]

А.Я.Гуревич также отмечает, что ваганты тоже входят в число грешников, но они это поняли и идут к исправлению «своим» путём. А вот весь остальной, так обидевший их мир может катиться ко всем чертям, т.е. в Тартар. В этом стихотворении проявляется странное смешение в сознании беглых студентов и образов и символов различных религий. Грехи присущи христианскому миру, но вот наказание за это последует в языческом Тартаре. Возможно, они употребляли это название, чтобы приукрасить свою речь, но с другой стороны; неужели не был бы понятнее образ христианского ада? Ведь дальше они отсылают грешников всё - таки в геенну. Ясно только одно, что этот внешний мир настолько им был ненавистен, что ваганты были весьма изощрёнными в придумывании кары, они были свято уверены в том, что над этим миром уже висит приговор[15]:

«Мир греховный!

Суд верховный

грозный вынес приговор».[16]

Судный день, последний день, он всегда присутствует в сознании средневекового религиозного человека, в том числе и в сознании ваганта:

«О, пробудим

совесть спящую свою!

Коль пробудим,

так пребудем

не в геенне, а в раю»[17]!

Ваганты считали возможным спасение путём обращения к своей совести и покаяния. Из стихотворения может сделать вывод, мир порочен и уже приговорен. Этот мир ненавистен вагантам, и в отличие от него они знают и не забывают, как можно спасти свою душу.

В стихотворении «Взбесившийся мир» речь шла о том, что сами ваганты обвиняли мир в греховности и предлагали ему путь к спасению. Ваганты создают ещё одно стихотворение, говорящее о том же, но с несколько другой точки зрения - со стороны прямого обвинения Господа Бога. Клирики замахнулись на право утверждать, что же именно он говорит и каково его недовольство этим миром. Хотя, если вдуматься, то и здесь ваганты не были первыми, а первой была Католическая Церковь. Ваганты лишь продолжили путь. Начатый церковью, и несколько расширили набор используемых обвинений и фраз, предлагаемых согласно канону Библии. При чем расширили с известной долей сарказма и остроумия:

«Ах, из-за вас, из - за вас, проповедники,

вздулись у многих бедняжек передники!

Ради притворства сутаны надев,

Скольких же вы перепортили дев»[18]!

Речь идет о стихотворении «Апокалипсис Голиарда». Здесь вновь вагантами описываются грехи мира, но на этот раз главными персонажами примеров греховности выступают священнослужители. Их ваганты обвиняют в том, что мир погряз в грехе и разврате.

Здесь следует обратить внимание на роль церкви: Клюнийская реформа[19], которая заставила Церковь быть более организованной: усилить роли папства, ввести новые уставы, ввести обязанности трёх обетов (бедности, безбрачия, послушания) для духовенства. Роль церкви стала возрастать, и ваганты продолжают обвиняют священнослужителей во всем подряд, видя их не только своими врагами, но и губителями всего мира.

Ваганты твердят, что не важно человек храбрый или нет, но чтобы поставить себя вне системы средневекового общества и впрямую противопоставлять себя церкви, нужно уже обладать определённым запасом смелости, что редкость для средневекового общества в целом. Но свобода - это не только социальное состояние, но и духовное, вагант свободен в душе для самостоятельного общения с Богом и вольного творчества, а свободная душа господу угодна.

Неотъемлемой частью культуры вагантов являются взаимоотношения с врагами. Врагов у вагантов было двое: духовенство и рыцарство. Вагант - это социальная группа, не имеющая своего места в данной структуре общества и мечтающая занять самое высокое из возможных, объявляет своими врагами два самых мощных и сильных сословия.

Отношение с рыцарями у вагантов выглядят скорее как соревнования, чем борьба, но на самом деле под этим «любовным соревнованием» скрываются многочисленные и острые противоречия вагантов и рыцарей как социальных групп. Рыцари находятся у вершины социальной лестницы, они знатны и благородны, они имеют власть и богаты. Они фактически правят миром. Интеллектуалы претендуют на верховенство, своё положение они заработали своим трудом, а не знатностью, одни уже на верху, а другие туда стремятся - это не может не вызвать противоречий. Но сказать об этом прямо довольно рискованно. Ваганты используют уже знакомый и любимый приём – сатиру.

Поводом для спора с сословием становилась и любовь. Поэтому соперничество в этой области становится нешуточным. В процессе спора ваганты от лица одной из девушек раскрывают в своём стихотворении все самые неприглядные стороны воинов»:[20]

«Распроклятая война

хуже всякой муки:

разорения и смерть,

годы злой разлуки»[21].

Рыцари- враги вагантов по нескольким причинам: во - первых, они не милосердны, не щедры, во – вторых они занимаются войной, что ведет к бедствиям для населения, в – третьих, их профессия сама по себе смертный грех, ну, и на конец, они их соперники в борьбе за прекрасных дам. Самое интересное это то, что ваганты сами себя считают победителями. Это понятно не вызывает сомнения, так же и то, что судьёй будет Амур, ведь ваганты зачастую прибегали к «помощи» греческих богов - использовали их образы в своей поэзии:

«По законам естества

надо жить на свете,

плоть и дух не изнурять,

сидя на диете[22]».

Ситуация с духовенством намного сложнее, потому, что ваганты сами являются клириками:

«Эти вертопрахи-

Недоучки, болтуны,

Беглые монахи»?[23]

По данному стихотворению, очевидно, что ваганты считают своими врагами священнослужителей. Известны даже случаи борьбы внутри церкви: это борьба между разными социальными слоями, (борьба за существование) и борьба идей, между вагантами и официальной церковью.

Духовенство провинилось перед вагантами за отсутствие милосердия:

« К милосердию аббат

паству призывает,

А его бездомный брат

зябнет, изнывает».[24]

Церковь не выполняет того, к чему сама призывает и для чего существует - она не помогает людям, а вместо этого:

«От аббата до прелата

духовенство алчет злата,

под прикрытием сутан

обирая христиан».[25]

Церковь наживается на людях, она стала золотым идолом. Деньги властвуют не только в отношениях церкви с паствой. Но и в ней самой:

«Всё на свете продаётся,

всяк разврату предаётся.

Стать святым желает вор?

Сунь! – и кончен разговор!

Ошалевши от богатства

Симон хапает аббатства

и дружкам своим – смотри!-

Раздаёт монастыри»[26].

Церковь перестала воплощать власть бога на земле, теперь это власть денег. Как и в случае с рыцарями судьёй назначается бог. Ваганты берут на себя роль обвинителей, которые неусыпно следят за преступлением духовенства и пишут жалобу «На своекорыстие и преступление духовенства». Согласно которой, весь мир будет отвечать за грехи духовенства:

«Знайте, земли недостойные жители!

Вас погубили священнослужители»![27]

Лев Гинзбург говорил по этому поводу: «В системе отношений вагантов с внешним миром церковь занимала главное положение, ибо она была их главным врагом, хотя они в то же время являлись её частью. Это можно представить как бунт руки против всего остального тела: борьба бессмысленна с самого начала и неминуемо окончится поражением»[28]. Как показывает история, любое бродяжничество заранее обречено на провал, ибо только собранные в плотный костяк люди, могут выжить и нормально сосуществовать, а одиночные, ничем не поддерживаемые сверху группы, всегда останутся в одиночестве.