А.П. Чехов «Вишнёвый сад», «Три сестры» и А.С. Пушкин «Пиковая дама»

1.4 А.П. Чехов «Вишнёвый сад», «Три сестры» и А.С. Пушкин «Пиковая дама»

Вся пьеса Чехова «Вишневый сад» пронизана мотивами грусти, утраченности. В пьесе числа, взятые отдельно, казалось бы, предвещают радость, но благодаря трагическому пафосу пьесы они только разочаровывают нас. Анне 17 лет. В древних государствах 17 считалось счастливым числом. Считалось, что любое предприятие, так или иначе связанное с числом 17, пройдет достаточно успешно и закончится благополучно. Но нет … по деревьям любимого сада (символ рая) стучат топоры: бывший крепостной Лопахин покупает сад и разрушает его. Фирсу, старому слуге, 87 лет. 8+7 = 15 (трижды пять - число жизни и любви; четверть от 60-ти - числа бога в Вавилоне). Основных событий жизни Христа и девы Марии было тоже 15 - и Фирс, как и они, тоже обречен на страдания: его оставили одного в этом пропавшем рае. Епидохова дразнит словами: «двадцать два несчастья». В числе 22, по кабалистическому истолкованию, заключена вся полнота мира…. И здесь - несчастья! Также на 22 августа назначены торги, ничего счастливого бывшим обладателям сада не принесшие…

Пьеса «Три сестры» уже в своем названии содержит символику. Кулыгин женат на Марье 7 лет, но, в отличие от Пьера с Наташей, они не обрели полного счастья. Пять лет Тузенбах любил Ирину (пять чувств человека). Пять - нечётное, священное число, символ проницаемости и жизнеспособности, победы духовного над материальным. И читатели искренно надеются, что любовь Тузенбаха преодолеет все преграды.

У Соленого уже третья дуэль, но его не убили (обычно на третий раз наказание постигает человека; вспомним, например, всем известную сказку про пастушка).

«13 за столом, - заметил Кулыгин. - Значит, тут есть влюбленные!» Но 13 за столом можно растолковать, как Тайную Вечерию: 12 учеников и Христос, которого предал один из них, то есть число предвещает что-то нехорошее. Андрей проигрался, Чебутыкин запил, у Солёного - дуэль.

В основном Чехов использует символику чисел для того, чтобы усилить трагическое восприятие произведения. Числа, встречающиеся в произведениях, понятны простому человеку.

Обратимся к Пушкину. В «Пиковой даме» символика, в том числе и чисел, является одним из самых важных средств создания образа. Старой графине 87 лет (8+7=15 =5Х3 = 1+5=6) - священное число, но и зло (6), то есть что-то таинственное и нехорошее, связанное с дьяволом. Вспомним, сколько лет было Фирсу в пьесе «Три сестры» - совершенно различное использование числа! Через три дня после того, как Елизавета Ивановна ответила на записку Германа, он потребовал свидания. Томский думает, что на совести Германа, по крайней мере, три злодейства. Три дня после роковой ночи Герман в 9 утра отправился в монастырь. До третьего дня по умершему читали молитву, а также старались придать его тело земле, но на третий день в 9 утра ее только отпевали - не успели исполнить обычай.…Без четверти три Герман проснулся. Старая графиня против воли пришла исполнить его просьбу: «Тройка, семерка и туз выиграют тебе сряду, но с тем, чтоб ты в сутки более одной карты не ставил и чтоб всю жизнь уж после не играл» (три и семь - счастливые числа). И графиня не исполнила своего обещания. Вместо туза в третьей, роковой, игре каким-то образом оказалась дама. Ставил Герман 47 тысяч. 4+7=11 число тоже, на первый взгляд, таинственное и счастливое. Но 1+1=2 - число темных сил. «Счастливое» число не принесло Герману счастья, и он оказался в 17 номере. 17 тоже считалось счастливым числом (смотрите о Карамзине). Вот тебе и счастливое!

Символисты выражают мысли и чувства в основном через символы (например, как много значит число двенадцать в одноименной поэме Блока!). Символика у них сложная и витиеватая, с огромным количеством символов-образов, сложных и не всегда понятных. Ввиду этого и ограниченного объёма работы мы не берёмся её разгадывать.

 

1.5 М.А. Булгаков «Мастер и Маргарита»

 

В романе Булгакова «Мастер и Маргарита» события московских глав «…повторяют события ершалимских через промежуток ровно в 1900 лет… Временная дистанция в 19 столетий при этом как бы свёртывается, дни недели и месяцы в древнем Ершалиме и современной Москве совпадают друг с другом. Такое совпадение действительно происходит во временном промежутке в 1900 лет, включающем в себя целое число 76-летних лунно-солнечных циклов (а именно 25 - четверть от ста (первого трёхзначного числа), к тому же 2+5=7 - число с особым сакральным смыслом)…- наименьших периодов времени, содержащих равное число лет по юлианскому и иудейскому календарям» (Б. Соколов. Булгаковская энциклопедия. М.,1996).

Даже приводя «сухие цифры», Булгаков наполняет их символическим значением, как бы разбазаривая это средство выразительности направо и налево. Вот тому многочисленные примеры. Берлиоз (то есть то, что от него осталось) лежал на трёх столах. Возле них стояли три человека (три креста на Голгофе символизируют страдания). Желдыбин вызвал из ресторана двенадцать членов правления для обсуждения некоторых вопросов, связанных с прискорбным событием. Двенадцать членов правления - двенадцать апостолов.

Аннушка жила в квартире № 48 (сравните: Латунский, пострадавший от Маргариты, жил в квартире №84). Одна распространяет зло, другой от зла страдает.

Следствие по делу Воланда вели двенадцать человек (двенадцать апостолов). В универмаге Бегемот съел три апельсина, одну плитку шоколада и три селёдки. Всего семь предметов. Как результат – универмаг съеден огнём. Тогда же закончились мучения Понтия Пилата. «Двенадцать тысяч лун за одну луну когда-то», - жалела о нём Маргарита. Двенадцать - число гармонии сфер; Пилат отмучился достаточно, наказание снято.

Таким образом, Булгаков использует числа в своём произведении довольно часто, и не всегда они наполнены особым смыслом. Часто он использует числовые подробности, чтоб придать реалистичность повествованию.

Выводы

 

Можно отметить, что авторы используют символику чисел, чтобы создать и лучше раскрыть образы героев. Толстой и Булгаков используют много числовых подробностей. Несмотря на это, многие числа несут на себе огромную символическую нагрузку, помогая нам лучше понять то или иное событие. Некоторые из них авторы особым смыслом наполнили сами, например, Толстой вводит в свои произведения число 28. Карамзин и Жуковский используют числа для усиления экспрессивности речи, для придания своим произведениям оттенка сказочности, сохранения «старого» стиля. Достоевский использует числа-символы, чтобы подчеркнуть наиболее важные моменты в произведении. В «Пиковой даме» и «Вишнёвом саде» авторы используют «положительные» числа в качестве «отрицательных» символов для того, чтобы ярче показать безысходность или, наоборот, комичность положения, в которое попали герои. Этот приём мы впоследствии увидим у Булгакова.

Русская литература – неизведанный край, где каждый может найти для себя много нового, поэтому эта тема заслуживает внимания и дальнейшего изучения.

 

Использованная литература.

1.  Бидерманн Ганс. «Энциклопедия символов» - пер. с нем. - М.: Республика, 1996г. – 375с.: ил.

2.  «Энциклопедия символов, знаков, эмблем» /сост. В. Андреева и др. – М.: Локид; Миф. – 576с.

3.  Бауэр Вольфган и др. «Энциклопедия символов»/пер. с нем. – М.: Крон-Пресс, 1998г. – 512с.

4.   Энциклопедия символов/Е.Я.Шейнина. – М.: ООО «Издательство АСТ»; Харьков: «Торсинг», 2003. – 591, [1]с.: ил.

5.  Символы, знаки, эмблемы: Энциклопедия/Авт.-сост. д-р ист. наук, проф. В.Э.Багдасрян, д-р ист. наук, проф. И.Б.Орлов, д-р ист. наук В.Л.Телицын; под общей редакцией В.Л.Телицына. – М.: Локид-Пресс, 2003. – 495с.: ил., вкл.

6.  Нумерология и судьба-2. - Пер. с англ. - М.: ООО «Мир книги», 2002. – 368с.

7.  Б. Соколов. Булгаковская энциклопедия. М.,1996.

8.  Сергей Волконский «Быт и бытие».

9.  «Введение в литературоведение». Поспелов Г. Н.

Приложение I

Значение часто встречающихся чисел.

3	Священное, счастливое число. Показывает в основном положительные качества: священность совершенного поступка, храбрость и огромную силу, как физическую, так и духовную, важность чего-либо.
6	У разных авторов – разное значение; в основном (Толстой, Достоевский) связано со смертью. Но также используется как «положительный» символ (Жуковский).
7	Священное, счастливое число. В основном связано с человеком, его переживаниями. Всегда обозначает что-то хорошее, часто волшебное и чудесное.
12	Число, обозначающее почти всегда положительные моменты жизни людей. Часто ассоциируется с двенадцатью апостолами (применимо для группы людей). Так как сумма цифр числа – три, используется оно примерно с той же целью.
17	Священное число. Символ гармонии, любовь, совет, расположение. С этим числом обычно связано взросление человека и первая любовь (Карамзин).

Приложение II

Авторы	Произведения	Использу-емые числа	Выводы
Карамзин	«Наталья – боярская дочь»	17, 4, 5, 3, 13	Символика ясная и простая, понятные числа.
Жуковский	баллады	3, 12, 6, 7	Символика также ясная и простая.
Пушкин	«Капитанская дочка»	3, 87 (6), 17, 7, 47 (2)	В основном символика также ясная и простая, но Пушкин использует здесь «положительные» числа в качестве «отрицательных» символов.
Толстой	«Война и мир»	Почти все в интервале от одного до 20.	Использует символику чисел достаточно часто. Так же, как и Пушкин, иногда использует «положительные» числа в качестве «отрицательных» символов
Достоевский	«Преступление и наказание»	7 , 6, 4, 30	Все числа имеют конкретное значение, иногда не похожее на общепринятое.
Чехов	«Вишнёвый сад»	17, 87 (3), 22, 18, 4, 5, 7	Все числа, даже «положительные», несут на себе отпечаток трагичности. Чехов использует «положительные» числа в качестве «отрицательных» символов, чтобы ещё больше оттенить трагический пафос.
Блок	«Двенадцать»	12	«Положительное» число характеризует здесь негативное явление, обозначая группу лиц, приносящую в мир новые порядки.
Ахматова	стихотворения	6, 5, 3, 13	Символика не всегда ясная, часто расплывчатая и связана с личными переживаниями.
Булгаков	«Мастер и Маргарита»	Почти все в интервале от одного до 20.	Использует символику чисел достаточно часто. Так же, как Пушкин и Толстой, иногда использует «положительные» числа в качестве «отрицательных» символов. В основном все числа подчёркивают комизм повествования.

Приложение III

«Война и мир», том III

Гл. XIX

С того дня, как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую на небе, и почувствовал, что для него открылось что-то новое,— вечно мучивший его вопрос о тщете и безумности всего земного перестал представляться ему. Этот страшный вопрос: зачем? к чему?— который прежде представлялся ему в середине всякого занятия, теперь заменился для него не другим вопросом и не ответом на прежний вопрос, а представлением ее. Слышал ли он, и сам ли вел ничтожные разговоры, читал ли он, или узнавал про подлость и бессмысленность людскую, он не ужасался, как прежде; не спрашивал себя, из чего хлопочут люди, когда все так кратко и неизвестно, но вспоминал ее в том виде, в котором он видел ее в последний раз, и все сомнения его исчезали, не потому, что она отвечала на вопросы, которые представлялись ему, но потому, что представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить. Какая бы мерзость житейская ни представлялась ему, он говорил себе:

«Ну и пускай такой-то обокрал государство и царя, а государство и царь воздают ему почести; а она вчера улыбнулась мне и просила приехать, и я люблю ее, и никто никогда не узнает этого»,— думал он.

Пьер все так же ездил в общество, так же много пил и вел ту же праздную и рассеянную жизнь, потому что, кроме тех часов, которые он проводил у Ростовых, надо было проводить и остальное время, и привычки и знакомства, сделанные им в Москве, непреодолимо влекли его к той жизни, которая захватила его. Но в последнее время, когда с театра войны приходили все более и более тревожные слухи и когда здоровье Наташи стало поправляться и она перестала возбуждать в нем прежнее чувство бережливой жалости, им стало овладевать более и более непонятное для него беспокойство. Он чувствовал, что то положение, в котором он находился, не могло продолжаться долго, что наступает катастрофа, долженствующая изменить всю его жизнь, и с нетерпением отыскивал во всем признаки этой приближающейся катастрофы. Пьеру было открыто одним из братьев-масонов следующее, выведенное из Апокалипсиса Иоанна Богослова, пророчество относительно Наполеона.

В Апокалипсисе, главе тринадцатой, стихе восемнадцатом сказано: «Зде мудрость есть; иже имать ум да почтет число зверино: число бо человеческо есть и число его шестьсот шестьдесят шесть».

И той же главы в стихе пятом: «И даны быша ему уста глаголюща велика и хульна; и дана бысть ему область творити месяц четыре—десять два».

Французские буквы, подобно еврейскому число-изображению, по которому первыми десятью буквами означаются единицы, а прочими десятки, имеют следующее значение:

a b c d e f g h i k l m n o p q r s t u v w x y z

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 20 30 40 50 60 70 80 90 100 110 120 130 140 150 160

Написав по этой азбуке цифрами слова L’empereur Nаро1еоn, выходит, что сумма этих чисел равна 666-ти и что поэтому Наполеон есть тот зверь, о котором предсказано в Апокалипсисе. Кроме того, написав по этой же азбуке слова quarante deux, то есть предел, который был положен зверю глаголати велика и хульна, сумма этих чисел, изображающих quarante deux, опять равна 666-ти, из чего выходит, что предел власти Наполеона наступил в 1812-м году, в котором французскому императору минуло 42 года. Предсказание это очень поразило Пьера, и он часто задавал себе вопрос о том, что именно положит предел власти зверя, то есть Наполеона, и, на основании тех же изображений слов цифрами и вычислениями, старался найти ответ на занимавший его вопрос. Пьер написал в ответ на этот вопрос:

L’empereur А1ехаndге? La nation Russe? Он счел буквы, но сумма цифр выходила гораздо больше или меньше 666-ти. Один раз, занимаясь этими вычислениями, он написал свое имя—Соmtе Рiегге Веsouhoff; сумма цифр тоже далеко не вышла. Он, изменив орфографию, поставив z вместо s, прибавил dе, прибавил агtiс1е 1е и все не получал желаемого результата. Тогда ему пришло в голову, что ежели бы ответ на искомый вопрос и заключался в его имени, то в ответе непременно была бы названа его национальность. Он написал Le Russe Besuhof и, сочтя цифры, получил 671. Только 5 было лишних; 5 означает «е», то самое «е», которое было откинуто в агtiс1е перед словом L’emperur. Откинув точно так же, хотя и неправильно, «е», Пьер получил искомый ответ: L’Russe Besuhof, равное 666-ти. Открытие это взволновало его. Как, какой связью был он соединен с тем великим событием, которое было предсказано в Апокалипсисе, он не знал; но он ни на минуту не усумнился в этой связи. Его любовь к Ростовой, антихрист, нашествие Наполеона, комета, 666, L’empereur Nаро1еоn и L’Russe Besuhof — все это вместе должно было созреть, разразиться и вывести его из того заколдованного, ничтожного мира московских привычек, в которых он чувствовал себя плененным, и привести его к великому подвигу и великому счастию.

Пьер накануне того воскресенья, в которое читали молитву, обещал Ростовым привезти им от графа Растопчина, с которым он был хорошо знаком, и воззвание к России, и последние известия из армии. Поутру, заехав к графу Растопчину, Пьер у него застал только что приехавшего курьера из армии.

Курьер был один из знакомых Пьеру московских бальных танцоров.

— Ради бога, не можете ли вы меня облегчить? — сказал курьер, — у меня полна сумка писем к родителям.

В числе этих писем было письмо от Николая Ростова к отцу. Пьер взял это письмо. Кроме того, граф Растопчин дал Пьеру воззвание государя к Москве, только что отпечатанное, последние приказы по армии и свою последнюю афишу. Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4-й степени за оказанную храбрость в Островненском деле, и в том же приказе назначение князя Андрея Болконского командиром егерского полка. Хотя ему и не хотелось напоминать Ростовым о Болконском, но Пьер не мог воздержаться от желания порадовать их известием о награждении сына и, оставив у себя воззвание, афишу и другие приказы, с тем чтобы самому привезти их к обеду, послал печатный приказ и письмо к Ростовым.

Разговор с графом Растопчиным, его тон озабоченности и поспешности, встреча с курьером, беззаботно рассказывавшим о том, как дурно идут дела в армии, слухи о найденных в Москве шпионах, о бумаге, ходящей по Москве, в которой сказано, что Наполеон до осени обещает быть в обеих русских столицах, разговор об ожидаемом назавтра приезде государя — все это с ново" силой возбуждало в Пьере то чувство волнения и ожидания, которое не оставляло его со времени появления кометы и в особенности с начала войны.

Пьеру давно уже приходила мысль поступить в военную службу, и он бы исполнил ее, ежели бы не мешала ему, во-первых, принадлежность его к тому масонскому обществу, с которым он был связан клятвой и которое проповедывало вечный мир и уничтожение войны, и, во-вторых, то, что ему, глядя на большое количество москвичей, надевших мундиры и проповедывающих патриотизм, было почему-то совестно предпринять такой шаг. Главная же причина, по которой он не приводил в исполнение своего намерения поступить в военную службу, состояла в том неясном представлении, что он L’Russe Besuhof, имеющий значение звериного числа 666. что его участие в великом деле положения предела власти зверю, глаголящему велика и хульна, определено предвечно и что поэтому ему не должно предпринимать ничего и ждать того, что должно совершиться.

Приложение IV

 

ЧИСЛА — согласно воззрению Пифагора (6 в. до н. э.), ключ к гармонии законов космоса и символ божественного мироздания. Открытие, что колебания струн, длина которых выразима посредством простого соотношения чисел, дает полнозвучные аккорды, привело к постулированию понятия "гармония" в нашем понимании этого слова и было в то же время первым шагом к математическому выражению познания мира. Согласно такому взгляду каждая форма может быть представлена посредством чисел ("Все есть число"), которые суть не что иное, как скрытые в мире божественные первообразы и прообразы (архетипы), становящиеся очевидными и зримыми при проницательном его созерцании. Это демонстрирует, например, теорема Пифагора с ее изящной закономерной соразмерностью квадратов через стороны прямоугольного треугольника. "Числа были не слепо выброшены в мир; они подчиняются гармоничному порядку подобно тому, как кристаллическая решетка и консонансы (созвучия) гаммы подчинены всеохватывающим законам гармонии" (А. Кёстлер). Числа рассматривались не только как единицы измерения, но также в качестве "архе" (первоначал и сущностей) всех вещей, "как господствующая и несотворимая связь и основа вечной устойчивости внутримирового порядка вещей" (Филолай, 5 в. до н. э.). Равным образом связанная с числовыми измерениями периодичность космических циклов должна была приближать к мысли, что числа не просто введенное человеком вспомогательное упорядочивающее средство, но первоэлементы Вселенной, "абсолютные" (неуничтожимые) следы сверхчеловеческих сил и потому священные символы божества. Новалис пережил эту власть магии чисел, распространяя ее на сферу мистики: "Очень вероятно, что в природе, как и в истории, существует чудесная мистика чисел. Разве все, что есть, не полно значения, симметрии и необычайной взаимосвязи? Разве не очевидно присутствие Бога в математике, как и в каждой другой науке?" В таком представлении числа - это не созданное людьми средство осмысленного упорядочения окружающего мира, но также символы Абсолютного, которые обращаются к эстетическому чувству наделенного им человека и позволяют ему пережить своего рода внечеловеческую "гармонию сфер". "Священные числа" при такой предпосылке имеют действительно сакральный смысл, это прежде всего — Бог-творец как "первоединое", которое, отчуждая и проявляя себя, порождает двуединое (см. Дуалистстичсские системы, Инь/ян). Из тезиса и антитезиса получается синтез тройственности (см. Треугольник, Трехликость, Троица): "все тройственное совершенно", "все подлинное триедино" (три задания сказочных героев; интеграция двойственности в триаду "отец мать ребенок"). Число "четыре" имеет архетипическое качество, выступая не просто голым удвоением дуалистической системы, но и ее "непосредственным обнаружением". К. Г. Юнг видел в странной для многих современников догме "физического (телесного) вознесения Марии" выражение стремления посредством восприятия женского элемента в структуре Троицы гармонически завершить ее, привести ее к целостности и соразмерности квадрата. Четверичность составляет "перекрестие нашего разума". В числовом порядке элементов— не только четверичность, но с включением "середины" и число "пять", которое находит свое выражение в пентаграмме. Оно также — крест с точкой пересечения и "квинтэссенция" ("пятая сущность"). Число "шесть" символически выражено в гексаграмме, "печати Соломона", Число "семь" известно своей широко распространенной символикой, тогда как "восемь" менее в этом смысле принимается во внимание, но оно имеет значение в толковании Нового завета. В качестве "восьмого дня творения" понимается воскресение Иисуса Христа и начало вечности, вследствие чего купели для крещения часто имеют восьмиугольную форму. Восьмиугольная звезда используется в романском искусстве; на восемь частей разделены круглые готические окна (роза); имеют подобный смысл и восемь вершин Мальтийского креста. Буддизм покоится на "восьми простых путях" (см. Восьмизначность, Счастья боги). Число "девять" основывается на числе "три" и обозначает хор (сонм) ангелов и девять космических сфер в средневековой картине мира. "Десять" — символ завершенности и совершенства (десять заповедей Господних; 1 + 2 + 3 + 4 = 10, сумма цифр I + 0 == 1). Практически во всех культурах земли считать начинали на пальцах. Десять сефирот (божественных эманации) каббалы понимаются также как дерево, укорененное в небе и своею кроною направленное вниз к земле, что соответствует десяти тайным именам Бога. Числа свыше десяти в символике большей частью толкуются как несчастливые: одиннадцать — чертова дюжина, но двенадцать заслуживает большего внимания (число знаков зодиака, основа вавилонской шестидесятичной системы, число племен Израиля, число апостолов и т. д.). Двенадцать богов составляют с 5 в. до н. э. пантеон (божественную семью) Греции: Зевс, Гера, Посейдон, Деметра, Аполлон, Артемида, Арес, Афродита, Гермес, Афина, Гефест, Гестия. Гестия часто вытеснялась Дионисом (Бахусом). "Тринадцать" — почти всегда несчастливое число; уже Гесиод предостерегал крестьян, начинавших посев 13-го числа. В вавилонском високосном году имелся високосный месяц под знаком "ворон несчастья". Согласно поверью, 12 ведьм должны сожительствовать с чертом как с тринадцатым.

24 — число часов дня, а также старцев, упомянутых в Откровении Иоанна Богослова (4:4), 26— в каббале числовая сумма тетраграмматона (четырех букв имени Божьего JHVH, а именно: 10, 5, б, 5 = 26). 33 — число лет жизни Иисуса, количество песней в "Божественной комедии" Данте, а также число ступенек "мистической лестницы" византийской теологии. 40 — число испытаний, поста и уединения: 40 дней оставались роженицы согласно библейскому предписанию в изоляции; поминки у греков проводились на 40-й день после смерти; потоп длился 40 дней и ночей, и такой же срок ждал Моисей на горе Синай заповедей Божьих. Странствование израильтян в пустыне продолжалось 40 лет, 40 дней — время поста Иисуса после крещения, такой же по продолжительности "великий" церковный пост предшествует Пасхе и т. д. Св. Августин понимал 40 как срок странствия и ожидания в земном мире. 50 было в Ветхом завете обозначением юбилейного (священною) года (7, умноженное на 7 субботних лет, 4- 1), когда отменяли выплату долгов и освобождали рабов, возвращали заложенное имущество прежнему владельцу. В церковном календаре Троица отмечается на 50-й день после Пасхи (Пятидесятница). 70 входит в понятие "Септуагинта" (древнейший перевод Ветхого завета на греческий язык) и обозначает число последователей (апостолов) Иисуса. Другие символические числа можно привести из области астрономии, а также из периодичности календаря (260 дней продолжался культовый год ацтеков и майя). Солнечный год насчитывал 365 дней, так что календарное исчисление включало циклы: 73 260-дневных и 52 365-дневных. Другие культуры также рассматривали числа как символические принципы, например, в Древнем Китае число 10 000 означало "неисчислимость". Обращаясь к императору, желали ему долгой жизни "в 10 000 лет". Свастика приблизительно с 700 г. также применялась в качестве числового символа для выражения "бесконечности". Упоминаемое в Откровении Иоанна Богослова число 666 (13:18), согласно толкованию, которое дает Э. Штауфер, указывало на греческое числовое значение надписи на монете императора Домициана. Неоплатоническая философия поздней античности и еврейские тайные учения средневековья широко использовали числовую символику, применяя числовые обозначения букв как греческого, так и еврейского алфавита. При этом исходили из представления, что имена с одинаковым числовым значением букв соподчинены друг с другом, например, Авраам и Митра имеют одинаковое число 365, число дней солнечного года; упоминаемые в Книге Бытие (18:2) "три мужа" имеют числовое значение 701, так же как архангелы Михаил, Гавриил и Рафаил. Каббалистическое искусство подобной буквенно-числовой спекуляции называется гематрией. Соотношениями чисел и букв оперировали и в средневековых монастырских школах. Храбанус Маурус(776—869) писал: "Так, Священное писание содержит за многими и различными числами свидетельство многих тайн, которые должны оставаться скрытыми для тех, кто не знает значения чисел. Поэтому необходимо усердно изучать арифметику, которая открывает возможность более глубокого понимания Священного писания". "Священные числа" в этой картине мира суть порядковые величины, пропинающие свет на структурированность сотворенного мира, которые с самых ранних времен принадлежали к эзотерическому знанию жреческих (священнических) школ.