Терапевтический аспект

4. Терапевтический аспект

НЛП развивалось, кроме прочих, ещё и специалистами, которые работали в психиатрических лечебницах. Ниже приводится взгляд с точки зрения НЛП на некоторые психопатологические явления[8].

Галлюцинации – это то, чем люди занимаются каждый день. Формальных различий между галлюцинациями и теми процессами, которые вы используете, когда я прошу вас вспомнить что-нибудь, будь то событие сегодняшнего утра, или запах аммиака, просто не существует. Однако, некоторая разница между обитателями психиатрических больниц и нормальными людьми всё же существует. Одно из различий – это то, что больные и здоровые живут в разных зданиях.

Большинство из психологов думают, что общаться с сумасшедшими трудно. Это отчасти верно, но отчасти это ещё и результат того, что они с сумасшедшими делают. Если некто ведёт себя немного странно – его удаляют с воли, накачивают транквилизаторами и помещают в закрытые бараки вместе с ещё тридцатью другими. За ними наблюдают 72 часа и говорят: «Чёрт! Он странно себя ведёт». Ну, уж из нас-то никто, конечно, не повёл бы себя странно.

В статье «Нормальные люди в безумных местах» описан следующий эксперимент. Социолог предложил группе здоровых, счастливых, готовых к выпуску студентов поступить в психиатрические больницы – ради эксперимента. У всех были диагностированы серьёзные проблемы. Большинство из них выбиралось обратно с колоссальными трудностями, поскольку персонал считал, что желание выбраться было проявлением их болезни. Более того, оказалось, что пациенты сознавали, что эти студенты не были сумасшедшими; персонал – нет.

Это что касается первого отличия. Другое серьёзное отличие – это отсутствие у больных стратегии различения между разделяемой (общепринятой) реальностью и неразделяемой. Стратегия здорового человека состоит в том, что он переходит в другую репрезентативную систему и наблюдает, есть ли соответствие первой системе.

Существует только два различия между нами и теми, у кого стоит официальный диагноз «множественная личность»: (1) отсутствие амнезии на то, как вы вели себя в данном контексте – находясь в другом контексте, вы помните о том вашем поведении; (2) вы можете выбирать, как реагировать в зависимости от контекста.

Постараемся выявить различие между кем-то, кто не знает, что его галлюцинации – это галлюцинации, и нормальными людьми. Различие это состоит лишь в том, что у нормальных людей есть стратегия выделения того, что является разделяемой реальностью, а что – нет. У всех людей имеются галлюцинации, но они касаются идей, а не вещей. Содержание галлюцинаций нормальных людей социально приемлемо.

Когда речь идёт о галлюцинациях нормальных людей, имеется в виду такое хорошо известное явление, как проекция. Например, вы галлюцинируете о том, в каком настроении находится человек – в плохом или хорошем. Зачастую ваше представление о его плохом настроении (о его агрессивности, злобности и т.д.) является проекцией вашего состояния. И, когда ваше представление об эмоциональном состоянии человека не соответствует той информации, которую вы получаете извне, то это просто отражение вашего внутреннего состояния.

Гриндер и Бендлер рассказали о том, как им удалось адаптировать к реальности одного из пациентов психиатрической клиники. Они дали ему задание – определить, какую часть его переживаний остальные люди в палате могут валидизировать. Они не говорили ему о том, что реально, а что – нет, а просто попросили назвать те переживания, которые другие люди могли бы с ним разделить. И тогда он научился – как научается ребёнок – говорить о тех частях реальности, которые являются либо социально приемлемыми галлюцинациями, либо чем-то, что люди хотят видеть, слышать или чувствовать. И это – всё, что ему было нужно, чтобы выписаться из больницы. Сейчас у него всё нормально. Он по-прежнему пьёт кровь из чашки, но делает это в одиночестве. Большинство психотиков именно тем и отличаются, что не умеют отличать разделяемую реальность от неразделяемой.

Очень многие люди не умеют этого делать. единственное различие состоит в том, что у психиатров есть другие психиатры, которые разделяют их реальность, так что получается хоть немного, да разделяемая реальность.

Бендлер много раз подшучивал над тем, как гуманистические психологи общаются друг с другом, когда собираются вместе. У них есть много ритуалов, которых нет, например, в электронной компании. Электронщики, приходя утром на работу, не держат друг друга за руки и не смотрят пристально в глаза друг другу в течение 5 минут. И когда кто-то из них видит, как другие делают это, то говорит: «Ну и ну! Странно!» И гуманистические психологи думают, что электронщики – люди холодные, бесчувственные, бездушные. Бендлер продолжает: для меня обе эти реальности – психотические, и я не знаю, какая из них является более сумасшедшей. Но если говорить о разделяемой реальности, то электронщики окажутся в большинстве.

Вы имеете выбор тогда, когда способны переходить из одной реальности в другую и иметь взгляд на то, что происходит. Именно неспособность приспособиться к иной разделяемой реальности является самым ярким признаком психоза.

Один из наиболее мощных инструментов для коммуникатора – это умение различать своё восприятие от своих галлюцинаций. Если вы можете с ясностью отличать, какую часть вашего опыта вы выносите изнутри наружу, в противоположность тому, что вы действительно получаете извне с помощью ваших сенсорных аппаратов, вы не будете галлюцинировать тогда, когда вам это не полезно. В действительности, необходимым галлюцинирование не бывает никогда. Любой результат психотерапии можно получить, не галлюцинируя. Можно оставаться только при своём сенсорном опыте и быть очень эффективным, творческим и сильным психотерапевтом.