ОЦЕНКА ЭФФЕКТИВНОСТИ УПРАВЛЕНИЯ СФЕРОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ НАСЕЛЕНИЯ НА ПРИМЕРЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СОЦИАЛЬНЫХ СЛУЖБ

3.2. ОЦЕНКА ЭФФЕКТИВНОСТИ УПРАВЛЕНИЯ СФЕРОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ НАСЕЛЕНИЯ НА ПРИМЕРЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СОЦИАЛЬНЫХ СЛУЖБ

Следуя определенной нами целью дипломной работы, в данном параграфе мы проанализируем структуру и организацию, основные направления работы социальных служб в аспекте их эффективности и целесообразности, опираясь на результаты исследования проведенного нами в стратегии кейс-стади в одной из социальных служб г. Саратова – в Центре помощи женщинам, семье и детям. Организационный анализ социальной службы позволяет не только определить современное состояние социальной службы (всесторонне проанализировать деятельность социальной службы), но и наметить пути совершенствования её структуры и обозначить перспективы развития.

Осуществленное исследование проводилось качественными методами стратегии кейс-стади в одной из социальных служб города и заключалось в этнографическом изучении, описании и анализе организационных процессов и организационной структуры, социальных практик составляющих и наполняющих деятельность одной из государственных социальных служб города с целью выделения факторов влияющих на эффективность деятельности социальных служб. По мнению, В.В. Семеновой, выбор качественной методологии исследования позволяет изучить уникальные характеристики объекта встроенного в формальную структуру и проявляющегося в социальных практиках[31].

Исследование организаций методами стратегии кейс-стади имеет сравнительно недавнюю традицию в отечественной социологии, тем не менее, методологические основания стратегии кейс-стади достаточно подробно освещены в научной литературе[32]. Как отмечают М.В. Киблицкая и И.К. Масалков, использование техники кейс-стади обосновано там, где необходимо «описание и объяснение сложных процессов и явлений, которые трудно изучать количественными методами»[33]. Резюмируя, мы можем обнаружить, что выбор качественной методологии социологического исследования оправдан в равной мере, когда мы изучаем некий уникальный объект и свойственные ему характеристики, и когда мы исследуем процессы и явления, явно или латентно включенные в деятельность объекта.

Исследование проводилось длительное время с мониторингом текущего состояния службы. Сбор эмпирических данных осуществлялся с помощью следующих методов: полуструктурированное интервью, включенное наблюдение, ведение дневниковых записей, свободные беседы. Так же были проанализированы различные организационные (финансовые и статистические) материалы и документы социальной службы. Исследование осуществлялось открыто, что стало возможным, поскольку на момент проведения исследования исследователь работал в данной службе в качестве штатного социолога. Подобная «включенность» позволила собрать уникальный материал о внутренних процессах службы, скрытых от стороннего наблюдателя, так как был обеспечен доступ к материалам и документам и снижен эффект исследования, как нежелательного влияния исследователя на результат исследования вследствие его воздействия на исследуемую социальную реальность[34]. Включенное наблюдение проводилось согласно рабочему графику исследователя. За время проведения исследования была проведена серия интервью, проанализированы документы, касающиеся деятельности социальной службы, с целью диагностики организационных проблем. Сбор эмпирических данных осуществлялся по следующим направлениям: история службы, организационная структура, взаимодействие профессиональных групп, процессы планирования и организации работы, процесс контроля и мотивации, взаимодействие с клиентами, деятельность по оказанию помощи клиентам. Анализу подверглись также символические системы организации в контексте взаимодействия с клиентами: идеология, этика, язык.

Социальная служба – это, прежде всего, организация, и, как любая организация, она должна иметь четкие цель и задачи, иерархию, состав, структуру, принципы, методы и технологии функционирования, а также разработанную стратегию дальнейшего развития. Нами будут рассмотрены следующие аспекты деятельности социальной службы: 1) строение организации – цели, иерархия, состав, структура; 2) функционирование организации - организационные отношения, взаимодействие социально-психологических и административных факторов, процессы принятия и осуществления решений; 3) приоритеты деятельности социальной службы – направления, методы, принципы осуществляемой деятельности [35].

Смысл существования социальной службы, как любой организации, - выполнять определенный социальный запрос и, как любая организация, она должна иметь для этого организационные элементы, средства, ресурсы. Можно предположить, что от того, насколько адекватны социальному запросу цели, иерархия, состав, структура, средства, ресурсы социальной службы, зависит его успешность, выживаемость и, наконец, эффективность.

Одним из важнейших эффектов организации является её способность определять положение работников в системе социальной стратификации, определять их социальный статус[36].

Социальная служба – это некоммерческая организация учрежденческого (или клиентурного) типа, которая является одним из механизмов системы социальной защиты населения региона и призвана оказывать социальную поддержку лицам, находящимся в тяжелой жизненной ситуации. То есть социальная служба – это организация, ориентированная на общественную жизнь, на адаптацию людей в обществе, а значит, действует в интересах человека и ради него. Очевидно, что:

-  чем отчетливее социальная служба будет осознавать себя элементом общей системы, тем более гармонично она впишется в нее, больше будет иметь перспектив;

-  стратегические цели социальной службы должны включать в себя общественные цели или коррелировать с ними;

-  налаженное взаимодействие социальной службы с другими организациями – залог здоровья, продуктивной и эффективной жизнедеятельности.

Однако, являясь частью общей системы, социальная служба должна сохранять свою индивидуальность и не должна дублировать структуру и функции других. Именно индивидуальность, уникальность, незаменимость делают социальную службу ценным достоянием общества, а значит, и обеспечивают её существование. «Уникальность организации, способность иметь свое лицо и в то же время ее вписываемость в общую систему – важные факторы ее выживания и успеха. Редкая и ценная услуга надежно закрепляет за ней статусную нишу, репутацию и известность; эта услуга – плата за существование»[37].

Как мы уже отметили, социальная служба создана как инструмент решения общественных задач, средство достижения цели. С этой точки зрения на первый план выступает цель деятельности организации. Цель деятельности социальной службы – способствовать преодолению кризиса, в котором находится человек, обратившийся сюда за помощью, активизируя для этого, как потенциальные ресурсы клиента, так и средства и ресурсы, имеющиеся в распоряжении социальной службы. Под потенциальными ресурсами клиента понимаются: его готовность не только принимать помощь, но и самостоятельно решать свои проблемы; готовность и способность нести ответственность за свою жизнь; желание добиться успеха, то есть активная жизненная позиция.

Средствами и ресурсами социальной службы являются: методы и технологии преодоления кризисных ситуаций; штат сотрудников, которые обеспечивают применение этих методов и технологий; материально-техническая и финансовая база; связи с социальными службами, общественными и коммерческими организациями, которые могут способствовать преодолению кризисной ситуации клиента; уровень профессионализма и осознание сотрудниками общих целей. Таким образом, все, что входит в структуру службы является средствами и ресурсами целедостижения, то есть влияет на качество и объем предоставляемых услуг. Любые противоречия в этой системе, прежде всего, будут влиять на клиентов организации.

Анализируя опыт работы саратовского Центра помощи, мы можем сделать вывод, что сотрудники данного центра в своей деятельности пытаются соблюсти баланс между двумя, к сожалению, противоречащими друг другу целями: оказание поддержки попавшим в трудную жизненную ситуацию людям и обеспечение стабильного функционирования центра. Причем, в условиях проблемного, противоречивого функционирования и ограниченных ресурсов на первый план выдвигается вторая цель, в ущерб первой, это рождает необходимость в оказании поддержки клиенту следовать установке «Что мы можем сделать», а не установке «что мы должны сделать». В результате работа строится по принципу «что будем делать», а не по принципу «чего мы должны достичь». Такая ситуация вызывает у специалистов неудовлетворенность своей работой и потерю её значимости: «Смысл-то какой? Скоро превратимся в перевалочный пункт для бумаг!» (специалист по социальной работе, жен., 34 года)

Четкость в постановке цели и её осознаваемость сотрудниками важна, как ни в какой другой организации, так как от этого зависит судьба тех людей, которые обращаются сюда за помощью. От того, что специалисты считают благом для своего клиента, зависит, что и как они будут делать, помогая ему преодолеть кризис. Как следует из анализа интервью с сотрудниками одной из социальных служб, цель своей личной деятельности и деятельности организации в целом каждый сотрудник определяет по-своему, исходя из своих собственных взглядов, установок, предпочтений. Если же, работники социальной службы не имеют общей единой цели, то они не могут обеспечивать клиентам действенную поддержку.

Кроме того, любая форма активности сотрудника социальной службы должна быть подчинена выполняемой им в этой организации функции. То есть он должен знать, в чем заключается его конкретная деятельность, какие задачи он должен решать. С этой точки зрения социальная служба является иерархической системой, в которой отношения и связи работников функционально определены. Иерархия в данном случае представляет собой форму разделения труда на общие и частные функции, на решение и исполнение. Для того, чтобы избежать произвольности сотрудников в понимании цели, а также в осуществляемых ими функциях, в социальной службе, также как и в любой другой организации, существует формализация связей и отношений. Выделяют следующие направления формализации[38]:

-  административно-правовое, определяющее статус и компетенцию как всей организации, так и различных ее частей, правовое положение работника и общие вопросы подбора и расстановки кадров, способы контроля и отчетности;

-  экономическое, определяющее финансовые средства, средства стимулирования;

-  технологическое, определяющее последовательность и ритм трудового процесса;

-  логико-системное, определяющее рациональность и эффективность построения организации как системы, ее коммуникации, операционные возможности;

-  оперативно-управленческое, определяющее методы воздействия на поведение сотрудников организации;

-  социокультурное, включающее принятые в данной среде нормы поведения и взаимоотношений;

-  психологическое, отражающее в структуре организации особенность мышления ее сотрудников (ориентации, ценности, представления, стереотипы, традиции).

Анализ формальной организации и повседневных практик взаимодействия в социальной службе может стать источником понимания существующих противоречий, а также позволит выделить и операционализировать факторы, влияющие на эффективность деятельности социальной службы.

Центры помощи женщинам, семье и детям начали создаваться в разных регионах России с 1996 года. Это принципиально новый вид социального сервиса, возникший в ответ на социальный запрос общества по инициативе и под ведомством государственных структур управления системой социальной защиты населения. В советский период развития социальной сферы организаций с такими структурой, целями и задачами не существовало. Особенностью этого типа социальных сервисов является комплексное социальное обслуживание семьи и детей.

 Социальная служба (именуемая далее центр, как её называют сотрудники и клиенты), характеристики которой мы будем рассматривать далее, была создана в мае 1997 года. Развитие центра значительно осложнялось недостаточной материально-технической и методической базой. Одна из сотрудниц центра охарактеризовала этот этап развития центра следующим образом: «Центр работал не на полную мощь и мы, как говорится, не могли во всех средствах массовой информации оповещать о существовании этого центра. И тут, когда не хватало нам клиентов с 98-го по 99-тый, сказали, что мы будем находить те малоимущие, малообеспеченные семьи и приглашать их в центр. Даже вот так стоял вопрос. А чтоб всех сюда созывать - смысл какой? Мы им ничем не могли помочь на тот момент. Здесь был мертвый сезон, не сказать, что ажиотаж был. Что народ сюда валил, не знай как, не было этого» (Специалист по социальной работе отдела приема, 24 г.,жен). Не было соответствующих задачам Центра условий работы: помещению требовался капитальный ремонт и перестройка (это относится и к социальному общежитию, и к центру), не было никакой офисной техники и оборудования. «Перелом наступил, центр начал работать понемножку, хотя он и сейчас не на всю мощь работает, вот где-то с июля 99 года» (специалист по социальной работе отдела приема 33г.,жен.). Перемены эти сотрудники связывают с приходом нового руководства, а точнее, с приходом нового директора. По словам сотрудников, за четыре с небольшим года существования центра, здесь сменились «два директора, а между ними два исполняющих обязанности».

 Итак, на момент проведения исследования, центр находился на новом этапе своего развития. Что же это за служба, как и зачем она возникла? «Центр является учреждением муниципальной системы социального обслуживания населения, осуществляющим на территории г.Саратова оказание разнообразной социальной, психологической, педагогической, юридической, медицинской и другой помощи и поддержки женщинам, семье и детям, находящимся в кризисной ситуации. Центр создан в соответствии с постановлением администрации города при управлении социальной защиты населения департамента социальной сферы администрации г.Саратова. Учредителем Центра является Управление социальной защиты населения департамента социальной сферы администрации г.Саратова…»[39].

На момент проведения исследования структуру центра составили: отдел первичного приема, информации, анализа, прогнозирования и реализации программ социальной реабилитации; отделение социально-педагогической и психологической помощи; отделение реабилитации подростков; реабилитационно-кризисный стационар в социальном общежитии; отдел материально-технического и социального развития и административный отдел. В структуру центра входят также социально-реадаптационные клубы: клуб «Вера. Надежда. Любовь» (для неполных семей), клуб «Островок надежды - Очарование» (для пожилых людей), клуб социальной адаптации подростков «Скаут», социально-интеграционный клуб «Ласочка», развивающий курс для детей дошкольного возраста из малообеспеченных семей «Знайка». Инфраструктура и архитектоника центра сложна и подвержена частым изменениям: отделы неожиданно возникают и также неожиданно исчезают, здание реконструируется, ремонтируется.

В начале 1998 года центр получил новое помещение, ранее принадлежащее заводскому детскому саду. Это двухэтажный дом (постройки примерно 1970-х годов) с большим двором и детской площадкой (почти всегда можно видеть там гуляющих детей с родителями). Над входной дверью большая надпись: «Воспрянь надеждой всяк сюда входящий». Ремонт здесь идет около двух лет. Если раньше (в 2000 году) центр занимал лишь часть здания, то теперь «обжиты» почти все комнаты. Центр имеет очень сложную инфраструктуру и, следовательно, очень много различных кабинетов и помещений: кабинет информационно-методического отдела; комната секретаря; кабинет директора; большая комната первичного приема; большой кабинет, который занимают заместитель директора по социальной работе, заведующие отделами и два психолога; кабинет для психологических консультаций; кабинет юристов; «компьютерная» (так её называют здесь); столовая; конференц-зал; библиотека; склад; две большие комнаты, в которых проводят свои занятия клубы (клуб одиноких родителей, клуб для девочек «Афина»; отдельное помещение занимает скаутский клуб для мальчиков, клуб «Ласочка», клуб «Знайка», клуб для многодетных семей). Перечислены далеко не все помещения, многие еще находятся в стадии ремонта и реконструкции.

В центре можно выделить как минимум четыре группы сотрудников. Деление на группы прослеживается и в том, как сотрудники размещены в пространстве центра. В приемной располагаются сотрудники отдела приема (специалисты по социальной работе и социальный педагог), а также логопед. Смежную с приемной комнату занимают заведующая отделом первичного приема, заместитель директора по социальной работе, два психолога и заведующая отделом реабилитации подростков.

Заместитель директора по информационно-методической работе, заведующая информационно-методическим отделом, два методиста занимают еще одну комнату. У юриста также своя территория. Переход из одной группы в другую практически неосуществим, но к этому никто и не стремится. Определить, какая группа наиболее влиятельна и престижна с неформальной точки зрения довольно трудно, потому что состав групп сформирован сравнительно недавно. Психологи и социальные педагоги занимают, пожалуй, срединное положение. Они мало влияют на принятие решений в центре, но здесь их ценят за высокий профессиональный уровень. Которого они достигли, работая в сфере образования, но не в сфере социальной работы. Специалисты по социальной работе занимают менее выгодное положение в организации, их работа считается менее престижной. Заработная плата у специалистов по социальной работе в отличие от психологов, педагогов и методистов – самая низкая. К тому же, в отличие от педагогов-психологов и социальных педагогов, специалисты по социальной работе не имеют возможности повысить свою категорию (разряд), которая также влияет на уровень оплаты труда. Однако каждая группа считает, что именно на ней лежит основная работа. А происходит это, возможно, потому, что, в сущности, профессиональный опыт работы в подобных учреждениях у подавляющего большинства одинаково невелик. Практический опыт по социальной работе у специалистов составляет от полугода до двух с половиной лет максимально и приобретен он в основном или в данном Центре или в социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних, откуда сюда перешло несколько сотрудников. Наиболее опытные специалисты здесь – психологи и социальные педагоги.

Отсутствие методической поддержки, регламентации и определенности функций, ограниченность ресурсов и общая слабая организация работы, подвижность и изменчивость структуры и состава центра (состав и структура центра на протяжении четырех лет меняются постоянно) дезориентируют сотрудников. Реакция психолога центра (ж., 36 л.) на требование руководства описать технологию своей работы, проанализировать свою деятельность (для предстоящей коллегии в министерстве) была такова: «Ну почему у нас все так делается?!! Нужно заранее говорить. Это из раза в раз повторяется! Мы должны все бросать и работать на Воробьева, на Сидорова, на комитет. Я недавно тут. Без меня меня женили, теперь требуют отчета. Я только втянулась… Не сказали, что, как!»

Сотрудники выделяют два вида конфликтов. Между рядовыми сотрудниками: эти конфликты носят личностный характер. «Кто-то что-то сказал, кто-то что-то не так услышал, не так передал. Вот такие пересуды бывают. Что вы хотите – женский коллектив» (заведующая отделением, жен. 42г.). Часты также конфликты между руководством и рядовыми сотрудниками: по поводу распределения обязанностей: «Почему я должна везти в комитет статотчет?». «Вот снова конфликт с методотделом: надо делать диаграммы. Кому делать? Это не входит в мои должностные инструкции. У меня другая работа! Но скажи я это директору! Он нам на ПДСе уже сказал: «Никто не должен говорить, что это не мои обязанности. Даже, если это не входит в ваши обязанности, я вам поручил – вы делайте. Иначе вы напишите заявление об уходе». И все! У нас выбора нет» (специалист по социальной работе, жен., 24 г.)

Тем не менее, в целом сотрудники центра довольны своим руководством и именно с ним связывают надежды на большое будущее центра. Директора центра можно назвать лидером этой организации, потому что он имеет реальную власть, влияние, авторитет, «много сделал для центра», «много делает для центра», «часто идет на встречу», от его решений очень многое зависит. Между ним и подчиненными чувствуется дистанция: сотрудники видят его, если только в этом возникла необходимость, в помещениях, которые занимают рядовые сотрудники он редкий гость. Решения его обсуждению не подлежат, объяснению – тоже: сотрудникам часто непонятны мотивы и причины решений и распоряжений руководства, поэтому возникает масса недоразумений, кривотолков, пересудов. Сотрудники болезненно относятся к приказам (потому что чаще всего считают, что не обязаны это делать либо, что это вовсе ни к чему не нужно), хотя на просьбу отреагировали бы иначе: «Одно дело: к тебе пришли, попросили. Просьба – я сделаю. Но когда это делается в виде приказа, что ты должна, а я знаю, что не должна! Ну, вы знаете!!!» (Специалист по социальной работе, жен., 49 л.).

Низкая заработная плата, в особенности для специалистов по социальной работе – серьезное препятствие, как для привлечения высококвалифицированных сотрудников, так и для мотивирования уже работающих к получению дополнительного специального образования. Мало способствует мотивации сотрудников и тот факт, что карьерного роста у сотрудников центра нет. Они и не мечтают о повышении по службе. Кроме того, у специалистов по социальной работе нет даже возможности повысить категорию своей квалификации и подняться по разрядной лестнице, как это делают социальные педагоги и педагоги-психологи, - это лишает социальных работников видения своей собственной перспективы. Поэтому, одни нашли свое место здесь и карьерный рост не входит в их приоритеты, другие же мечтают о работе в более престижных организациях.

На работу в центр человек устраивается не «для чего-то», а «из-за чего-то», из двух зол выбирая меньшее:

-  часть сотрудников центра осталась здесь после закрытия детского сада;

-  некоторые пришли сюда из системы образования;

-  одному сотруднику порекомендовали обратиться сюда в центре занятости для женщин;

-  несколько сотрудников перешли сюда из реабилитационного центра для несовершеннолетних с приютом «Маленькая страна».

Для центра характерна сильная текучесть кадров: и для рядовых сотрудников и для руководства центра. Сотрудники связывают это с тем, что люди находят более перспективную и выше оплачиваемую работу. «Низкая, мизерная заработная плата» – такова, по мнению сотрудников, основная причина ухода. Есть еще одно мнение по этому поводу: «Текучка не только из-за маленькой зарплаты. У нас текучка ещё потому, что у нас политика такая: у нас за людей не держатся, у нас люди не нужны. Написал заявление в горячке – его сразу подписывают. «Ну и вали – другого найдем» (дефектолог, жен., 34 л.). Слабая внешняя мотивация, более того отсутствие ориентации на удержание сотрудника является серьезным недочетом кадровой политики, как руководства центра, так и ведомств, под эгидой которых этот центр функционирует. Не получая поощрений либо каких-либо выгод, преимуществ, возможностей, сотрудники центра озабочены своим собственным положением и статусом в организации и сообществе, нежели повышением качества своей работы и профессионализма. Об этом может свидетельствовать тот факт, что самыми востребованными темами разговоров между сотрудниками являются темы:

-  когда повысят зарплату;

-  у кого работы и обязанностей больше;

-  когда выдадут удостоверения для бесплатного проезда;

-  кто за что отвечает, и кто что должен делать;

-  какие новости (чаще плохие);

-  спустили сверху новое задание, а как выполнять не пояснили;

Заработная плата является важным, но не единственным стимулом для работы здесь. «Первое время часто использовали поощрения в виде доплат к заработной плате. Мы это ощущали, за что были благодарны директору. Ну, как сказать, работа у нас такая не сложная, и одновременно администрация не особо следит. Не сказать, что до упора. Еще благодарности нам объявляют» (социальный педагог, жен., 36 лет). Сотрудников также весьма устраивает, что можно «без проблем» отпроситься с работы, уйти на сессию в ВУЗе, а главное – «не слишком напрягают, только, когда проверка». Молодые сотрудники рассматривают свою работу здесь, как временную с целью приобретения трудовой книжки и опыта работы, накопления профессионального стажа. Нельзя не отметить, что, пожалуй, у всех сотрудников работа соответствует их общей профессиональной направленности. Им всем интересно работать с людьми. Многие получают удовлетворение от осознания того, что могут реально помочь людям. На вопрос: « В чём Вы видите смысл Вашей работы?» сотрудница службы ответила следующим образом: «Чтобы конкретно помочь конкретной семье. Разрешить её хотя бы одну проблему. Ну, вообще, наверное, смысл в том, чтобы всем лучше жилось глобально. Вообще конечно: наверное, постольку, поскольку я работаю с конкретной семьёй, меня вот больше волнует то, что, уходя, вот, говорят мне: «Спасибо». В принципе, действительно я чувствую, что чем-то на этот момент я помогла реально. Всё равно человек как-то … чем-то ему легче стало» (специалист по социальной работе, жен., 49 лет). Как правило, они активно и неравнодушно обсуждают проблемы, возникающие в работе с клиентами, как в рамках официальных мероприятий так и в неформальной обстановке.

Следует отметить, что в уставных документах центра структура организации и функции его отделов совершенно не отражены, не нашли здесь четкого отражения цели, задачи, методы, принципы работы. Существующие должностные инструкции не в полной мере адекватны той реальной деятельности, которую осуществляет центр, поэтому сотрудники им практически не следуют, а каких либо других указаний, распоряжений, рекомендаций, направленных на взаимодействие специалистов центра с клиентами, не существует. Все указания, распоряжения, приказы затрагивают лишь экономическую сторону деятельности центра. Следовательно, не ясно каковы должны быть результаты деятельности сотрудников центра, какие методы они используют для достижения результата, что в свою очередь значительно затрудняет контроль над работой специалиста центра и оценку эффективности этой работы. Нет критериев, по которым можно было бы судить о результативности работы.

Особенностью государственных социальных служб является то, что они зависимы от вышестоящих органов, являются зависимыми подведомственными подотчетными организациями, которые обязаны доказывать свою состоятельность своему ведомству или министерству (не клиенту и не общественности).

Ситуация складывается парадоксальная: казалось бы, служба создана ради клиента и для него, но на деле оказывается, что это не так, что работает она для того, чтобы отчитаться за успешную работу перед вышестоящими органами и продемонстрировать им свою работу. Трудно ожидать качественных изменений в работе организации, где все направленно лишь на увеличение количественных показателей. В данном случае имеется в виду увеличение количества оказанных услуг, количества «обслуженных». От этих показателей зависит «закроют» или «не закроют», «сократят» или «не сократят». Сотрудники службы пишут еженедельные, ежемесячные и так далее отчеты. Отчеты, отчеты и отчеты. Где же здесь клиент? Сами специалисты говорят, что «за бумажками клиентов не видят».

Зыбкость собственной позиции специалистов службы, неуверенность накладывают определенный отпечаток на отношение их к клиентам. «Настроения нет никакого! Вот, когда делаешь что-то и видишь результаты, видишь, что не зря сидишь тут… А то ведь… Вот, когда мы начинали – энтузиазм был. Мы с Р. допоздна сидели, до восьми вечера бывало. Думали, что нужно, что важно. Нам Д. говорил… Мы ему верили. Как мы ему верили! Думали, что работа пойдет. Графики делали. А потом вон как оказалось. Работы-то нет. Хаотичная у нас работа. Вот Г. не любит, когда я так говорю, а я повторяю: хаотично мы работаем. Нет результата! Отчеты пишем, а что отчеты? Ну, пишем. Вот я приняла, поговорила 15 минут. Г. говорит, что это услуга. Ну, какая же это услуга? Что я сделала-то? Ничего! Подарки раздаем. Ну что это за услуги? Ужас, Света, ужас! Цифры -то какие получались – огромные! А толку-то! Липовые цифры-то! Кому помогаем?!» (Специалист по социальной работе, 52 г.)

Отсутствие понимания смысла и назначения своей работы фрустрируют и дезориентирует сотрудников социальных служб, лишают их стабильности и уверенности в своих профессиональных возможностях и пределах компетенции. Рутинизация работа, стремление к увеличению количественных показателей обусловливают формальный подход к клиентам. Клиент социальной службы[40] должен восприниматься сотрудниками социальных служб как имеющий право на услугу, а не как проситель. В этом еще одна особенность отношения к клиенту в социальной службе: называют его клиентом, а относятся как к просителю. Статус «клиента» наделяет человека определенной властью и правами, статус «просителя» ставит человека в зависимое положение. То, что клиент социальной службы не является хозяином положения, становится ясным сразу, когда видишь, как его принимают: о своих проблемах ему приходится рассказывать публично, в присутствии нескольких сотрудников, которые тоже могут включиться в беседу.

Формализация социальной службы включает в себя не только определение структур и функций, но и определения целей, миссии, этических норм в организационных процессах. Структурный дизайн социальной службы закрепляет за каждым сотрудником границы его компетенции и ответственности. Изменения организационного порядка и функциональных нагрузок значительно снижает КПД деятельности социальной службы, так требуют дополнительных символических и организационных ресурсов на их внедрение и освоение, что в свою очередь ослабляет ориентацию на запросы и интересы клиентов. Анализ интервью с сотрудниками социальных служб показывает, что чаще всего реорганизации в социальных службах реализуются без учета интересов клиентов.

Цели, иерархия, состав, структура должны быть четко отражены в уставных и прочих документах. В свою очередь эти документы должны учитывать специфику деятельности кризисного центра. Нередка ситуация, когда уставные документы служб меняются по несколько раз, когда сотрудники служб не рефлексируют эти изменения и не переосмысливают свою роль в этих изменениях. «Почему устава до сих пор нет? Потому что сами не можем решить, чего мы хотим… Ну, как ты можешь его смотреть, если там все поперепутано, он весь в черновиках» (юрисконсульт, жен., 24 г.). Каждый сотрудник должен ясно понимать, какое место он занимает в организации, и каковы его функции здесь. Только при таких условиях возможно эффективное функционирование любой организации, в том числе социальной службы. Строение социальной службы – это организационный ресурс, используемый службой для выполнения своих функциональных задач, поэтому оптимальное конструирование строения службы является фактором, детерминирующим эффективность деятельности социальных служб.

О каких-либо типах профессионализма у специалистов по социальной работе говорить трудно, поскольку присутствие теоретических знаний выражено явно недостаточно опять же из-за отсутствия специального образования. Поэтому, решение проблем клиента происходит не под влиянием каких-либо теорий, а под влиянием житейского и отчасти накопленного уже профессионального опыта. Вопрос о методах работы и о теориях социальной работы самый неприятный для сотрудников и вызывает массу сложностей. Обсуждение проблем клиента происходит на бытийном и межличностном уровне. Глубокий анализ ситуации клиента проводится чаще психологами, чем социальными работниками. Впрочем, большинство сотрудников понимают это и чувствуют необходимость повышения уровня своего мастерства. Хорошо понимает это и руководство Центра, пытаясь наладить сотрудничество с преподавателями кафедры социальной работы Саратовского государственного технического университета. Основные формы повышения квалификации сотрудников на сегодняшний день: обучающие семинары, тренинги, деловые игры, круглые столы. Обычно сотрудники с удовольствием принимают в них участие.

Определенного регламента проверки качества выполняемой работы не существует. Порядок отчетности по количеству услуг и клиентов для каждого сотрудника в отдельности и отделов в целом – достаточно жесткий. Каждый сотрудник планирует свою деятельность на неделю, месяц, квартал, полгода и год. Так же и отчитывается за работу. Планы и отчеты сотрудников собирают начальники отделов, планы и отчеты отделов – сначала заместители директора, затем директор. Планы и отчеты Центра с той же периодичностью отправляются в Управление социальной защиты населения департамента социальной сферы городской администрации.

Работу рядовых сотрудников контролирует заведующие отделами: они периодически (каждый месяц) требуют отчет о проделанной работе и планы работ. План работы каждый специалист пишет себе сам, при этом считая это занятие бесполезным и лишенным смысла. От качества выполнения своих обязанностей и усердия мало что зависит, разве что «ругать» не будут.

Долгосрочные и частично краткосрочное планирование осуществляется под контролем директора, он утверждает все проводимые центром мероприятия. Планы работы приходится время от времени изменять в соответствии с указаниями, прежде всего, вышестоящей организации – Комитет по труду и социальному развитию городской администрации, а так же Министерства труда и социального развития областного правительства. Об участии в мероприятиях этих ведомств сотрудников Центра информирует на еженедельных планерках (здесь их называют ПДС – постоянно действующее совещание) директор. Здесь же обсуждается выполнение порученных заданий. Все задания сотрудники получают от своих непосредственных руководителей. В Центре очень много руководителей среднего звена: три заведующих отделами (не считая заведующих хозяйственной частью и складом), два заместителя. По словам сотрудника Центра: «Не знаешь, какому богу молиться!» И не смотря на это, сотрудники жалуются: «Порядка нет, как всегда у нас. Порядка нет ни в документации, ни в чем. Даже вот эти злополучные статотчеты. Почему-то мы должны мучительно делать их. Третий год. Хотя должна быть система. Да разработайте вы этот план статотчета! Он тоже меняется уже в третий раз! Да много тут вопросов – ответов нет!». Сотрудники часто выражают недовольство организацией своей работы: отмечают необходимость её усовершенствования, доработки, большей системности. Действительно, у них очень часто возникают вопросы на которые они не получают ответы.

Решения, касающиеся работы с клиентами, принимаются на консилиуме, и специалист по социальной работе не несет за них ответственности: отвечает лишь за выполнение принятых решений. Сотрудники подчеркивают: «Я решения не принимаю!». Сам сотрудник может только решить, когда именно он будет осуществлять принятое решение и каким образом. Ждут указаний, сначала ждут, что скажет по тому или иному поводу руководитель. На консилиуме: «Ситуация здесь такая – что делать будем?» Специалист по социальной работе обязан следить за оформлением социальных паспортов и за ходом решения проблемы клиента. По сути, его роль – это роль координатора. Однако, часты случаи, когда, отправив клиента, например, к психологу или юристу, социальные работники теряют его из поля зрения и не знают, что с ним происходит.

Строгих правил отношений с клиентами не существует. Свои отношения с клиентами каждый строит по своему усмотрению. Есть такое понятие среди сотрудников Центра: «работать над социальными паспортами». Сотрудники считают этот вид работы самым важным, первостепенным. Работа эта заключается в правильном оформлении социальных паспортов. В Центре до сих пор ведут споры о том, как их следует заполнять. Сотрудники очень много пишут, очень часто их можно застать за написанием тех или иных бумаг.

 К жалобам клиентов в Центре прислушиваются, стараются их «урезонить». «Чаще всего они сами виноваты: не сделали то, что им сказали». Иногда жалобы воспринимаются с раздражением, не все сотрудники способны адекватно на них реагировать: сразу переходят на уровень личных обид. Жалобы воспринимаются, как личное оскорбление, а не критика работы организации в целом. Все сотрудники отмечают, что больше всего их радует, когда они видят реальный результат. «Позитив в работе появляется в тот момент, когда я вижу реальные результаты. Вот я поставила в управление соц. Защиты. И вижу, что она получила помощь, в течение 6 месяцев она будет на двоих детей получать. У неё муж в декабре умер от рака печени. И плюс 1000 рублей – разовая помощь просто от государства. Я радуюсь за эту К., ну, там записи делаю, всё, всё, всё. Внесла в список на оздоровление в летний период. Я знаю, что она на Артиллерийской, 10 живет. Мне это приятно, когда я вижу результат. А когда я его не вижу, а кроплю, кроплю. Пусть даже эти выходы с актом, патронаж – результата нет! Чем реально я помогла этой семье? Любой, которая к нам обратилась. А когда этого результата нет, то начинается недовольство, не Центром недовольство, а в первую очередь собой. А потом той организацией, в которой я работаю» (специалист по социальной работе, жен., 49 л.). Хотелось бы обратить ваше внимание на существующую в данной службе особенность отношения к клиенту. Специалист, как правило, не имеет профессиональной дистанции между собой и клиентом. То есть, воспринимает любое проявление клиента, как лично к себе относящееся, в том числе и негативные проявления. Такое «личное» отношение может быть и приносит эффект в случае «позитивного» клиента. Но клиенты бывают разные: плохо одетые, возмущенные, раздраженные, ничего не понимающие и т.д. Такой «неудобный» клиент вызывает негативное личное восприятие и работа с ним в таком случае строится под призмой негативного личного восприятия. А неуверенность социального работника в собственной позиции, статусе, усугубляет этот эффект: так, например, недовольство клиента воспринимается как угроза собственному положению в организации и своей компетенции Конечно, хорошо, когда мы сочувствуем клиенту, но ведь иногда клиент не вызывает симпатии и сочувствия и тогда велик соблазн осудить клиента. А это в социальной работе не допустимо. В социальных службах существует установка, что основа работы специалиста по социальной работе – сочувствие, сострадание, сопереживание. Однако, основой работы любого специалиста является профессионализм. Конечно, личностные качества важны, но наряду с профессиональными знаниями, навыками, умениями.

Центр стремится взаимодействовать с другими службами социальной защиты населения, а также учреждениями системы образования и часто обращаются к ним по вопросам своих клиентов. «У нас есть взаимоотношения с комитетом по народному образованию, с управлением внутренних дел, с комиссиями по делам несовершеннолетних». «Договора заключаются и с Комитетом по образованию, с КТОСами, со школой-интернатом №2, №3, с ПТУ №14…» (заведующая отделением, 45 л.) В Центре устраиваются «круглые столы» по обмену опытом, научно-практические семинары с участием коллег из других организаций, преподавателей вузов и представителей вышестоящих организаций. Сотрудники активно и вполне успешно ищут спонсоров. Однако, взаимодействие носит эпизодический характер и назвать его эффективным нельзя, во всяком случае на кризисную ситуацию клиента такое «взаимодействие» ни коим образом не влияет. Это взаимодействие не для клиента.

Кроме того, что исследуемая нами социальная служба является механизмом достижения определенной цели, он одновременно представляет собой особую человеческую общность, социальную среду, в которой возникают уникальные организационные отношения. Именно эти отношения и отражают указанные характеристики функционирования.

Организационные отношения условно можно разделить на формальные и неформальные[41]. Формальные отношения основаны на целенаправленном задании долгосрочных образцов, стандартов служебного поведения, представляющих собой закрепление в должностных положениях, инструкциях требований предъявляемых к работнику и определяющих его место в коллективе. В этих своеобразных социальных стандартах фиксируются наиболее совершенные с точки зрения организации элементы служебных деловых отношений. Существует два способа закрепления формальных отношений[42]: 1) официальное закрепление объективно сложившихся элементов организационных отношений; 2) проектирование, конструирование организации: структура сначала формулируется логически, а потом вводится в организационную среду.

Если говорить о саратовском центре, то здесь был выбран второй способ закрепления формальных отношений. Структура кризисного центра была спущена «сверху» и не учитывает специфики его деятельности. Поэтому формальная организация стандартна, а значит, часто неадекватна ситуации и неэффективна. Социальные работники и психологи должны проводить реабилитационную работу с клиентами – «оказывать им услуги», но что считать реабилитационной работой, что есть услуга? «Ну, вот бродяжки… Что делать с ними? Ну, пришла я к ним. Пригласила. Дальше что? Запись сделала. Дальше-то что?» (специалист по социальной работе, жен., 49 л.). Психолог может полагать, что если он провел одну беседу с клиентом, то этого достаточно. Социальный работник может посчитать достаточным поселить клиента в социальном общежитии. И оба по-своему будут правы, ведь нигде не зафиксировано каких результатов они должны достичь и каким образом. К тому же между ними существует много разногласий в вопросах распределения объема работ и обязанностей.

Формальные отношения призвана развивать административная деятельность, которая включает в себя следующее[43]:

1)  планирование, то есть постановка задач и указание способов их решения для достижения цели, стоящей перед кризисным центром;

2)  организацию, то есть создание формальной структуры подчиненности и разделения работы между отделами;

3)  укомплектование штата, то есть всю работу с личным составом, подбор, подготовку кадров и создание необходимых условий для трудовой деятельности;

4)  руководство, то есть постоянную функцию принятия решений и оформления их в виде приказов, инструкций, распоряжений;

5)  координацию, то есть обеспечение согласованных действий всех работников:

6)  отчетность, то есть обеспечение вышестоящих инстанций информацией о ходе работы, а также организация собственной информации, необходимой для работы кризисного центра;

7)  составление бюджета, куда входит все, что связано с составлением бюджета в виде финансовых планов бухгалтерии и финансового контроля.

Многообразие отношений между людьми не может быть охвачено административной подсистемой. Значит, за ее рамками остается значительная часть организационных отношений, которую в социологии принято называть неформальными. «Систему незапланированных, спонтанно возникающих, неформализованных отношений называют неформальной организацией»[44]. Следующие факторы характеризуют неформальную организацию социальной службы:

-  личностные факторы, которые определяют деятельность работников службы (интересы, жизненные планы, установки);

-  социально-психологическая организация коллектива (организационная культура, организационный порядок, коммуникационные процессы);

-  неформальное организационное пространство, где деятельность работников службы не регламентируется.

 В социальной службе неформальные отношения могут быть источником конструктивного климата, способствующего эффективной работе, а могут вносить дезорганизацию и произвольность в действиях, от которых, прежде всего, будут страдать клиенты центра. При существующей слабости формальной организации, в условиях отсутствия четких методов и принципов работы чувства работника, его настроение, убеждения становятся весьма значимыми. Поэтому очень важно соблюсти баланс между формальными и неформальными отношениями и связями в кризисном центре и направить их на благо клиентов. Возможны два основных способа достижения этой цели: прямой (приказы, задания, распоряжения) и опосредованный.

Второй способ предполагает воздействие на мотивы, а значит и потребности работника. Нами было отмечено, что специалисты саратовского центра никак не стимулируются руководством на инициативную совместную работу по оказанию помощи клиентам – нет привычки сотрудничества, партнерства. Принцип партнерства между специалистами декларируется, но не подкрепляется, а потому не осуществляется. «У нас никто ни за что не отвечает» - частая реплика специалистов, так же как и реплика: «Почему я должна/должен это делать». Постоянно муссируется вопрос о разделении обязанностей между специалистами и отделами центра, о том, кто и что должен делать. Проблема разделения сфер ответственности и компетенции стоит остро, но никаких попыток её решить не предпринимается. Каждый сотрудник выполняет свою работу и не отслеживает действий «коллег», даже если речь идет об общем клиенте. Клиент, таким образом, просто переходит из рук в руки, что едва ли способствует эффективности оказываемой ему поддержки.

Между всеми специалистами организации должны быть налажены четкие и короткие линии связи, обеспечивающие быстрое реагирование на возникающие трудности, а получаемая информация должна быть ясной, однозначной, и полной. Это способствует более скоординированным действиям в целях оказания поддержки клиентам центра.

Исходя из этого, стратегическая концепция управления социальной службой может строится на следующих принципах:

-  социальные инновации также важны, как и структурные;

-  скоординированная активность сотрудников возникает на основе взаимопонимания;

-  общие проблемы решаются совместными усилиями сотрудников (кризисная ситуация клиентов центра должна считаться общей проблемой его сотрудников);

-  стиль сотрудничества и содействия в работе должен преобладать.

 В условиях отсутствия четких критериев оценки эффективности социальных служб, мотивация специалистов центров на инициативную работу, на активное сотрудничество приобретает особое значение. Атмосфера деятельного сотрудничества, сплоченности, доброжелательности является непременным условием функционирования службы. Атмосфера же конфликтности, разобщенности, неконструктивный климат препятствует эффективной деятельности описываемого нами центра. Сбои в функционировании непосредственным образом отражаются на клиентах центра. Все противоречия, недочеты, ошибки, проблемы строения и функционирования кризисного центра в первую очередь затрагивают клиентов центра, потому что влияют на содержание, объем и качество оказываемой поддержки. Поэтому важно следовать правилам, принципам, законам строения и функционирования организаций, что в свою очередь будет способствовать стабилизации и развитию данного центра.

 При всех многочисленных – финансовых, кадровых, организационных – трудностях становления в России системы социальных служб, она последовательно развивается. Это объясняется тем, что предоставляемые ими услуги востребованы, крайне необходимы очень многим людям, что обусловлено особенностями социальной стратификации российского общества[45]. Социальные службы оказывают материальную помощь, экстренную социальную помощь, а также психологическую поддержку клиентам, что особенно актуально при наличии у значительной части семей устойчивых настроений неопределенности и неуверенности в будущем, хронического психоэмоционального стресса, резкого обострения личностных проблем.

Клиентом данной социальной службы может стать практически любой человек и для того чтобы учесть специфику работы с различными группами населения необходимы высокий уровень профессионализма сотрудников и расширенный кадровый состав. «Понимаете, с самого начала работа была поставлена бессистемно, сама по себе. Тяжело вот так. Придешь, и не знаю, что мне делать!» (специалист по социальной работе, ж., 49 л.). Только сейчас в центре начинают создаваться необходимые материально-технические и информационно-методические условия для достижения этой цели. Сотрудники Центра пытаются осмыслить и понять, в чём же всё-таки заключается их работа, что необходимо для её большей эффективности. «Теперь мы думаем, что будет дальше, а не - как бы нас не закрыли»[46].

Облегчает определение и понимание проблем клиента документация на клиента[47]. Ведение документации на клиента – одна из основных форм организации деятельности сотрудников кризисного центра, способ анализа состояния клиента и его проблем, процесс оказания поддержки. В саратовском центре помощи на каждого клиента оформляют социальный паспорт, который отражает статистические данные клиента и его проблемную ситуацию, а также содержание той работы, которая с ним ведется. С точки зрения оценки эффективности документ этот является важным для анализа, так как по его содержанию можно определить уровень и качество работы с клиентом.

 На основании изучения опыта работы описываемого нами центра, мы можем сделать вывод, что легитимной концепции и идеологии в его деятельности не существует, и при оказании поддержки каждый сотрудник данной службы руководствуется своими предпочтениями, мнениями, установками, которые не всегда адекватны ситуации клиента. Главное в деятельности социального работника – уметь слушать и слышать, видеть ситуацию с различных позиций и точек зрения и научить этому своего клиента, что невозможно без уверенности в своем профессионализме, компетентности и способности влияния на ситуацию.

Однако, профессионализм и заинтересованность в клиенте, работе с ним и результате этой работы отходят на второй план в условиях, когда приоритеты и направления деятельности центра подвержены резким и непонятным для сотрудников изменениям, когда управленческие не вызывают доверия у сотрудников, когда нет рекомендаций что, как, когда делать и, наконец, когда нет идеологии работы. На первый же план выдвигается проблема профессионального выживания. В результате, клиент сам становится проблемой для специалиста, особенно для специалиста по социальной работе, так как его профессиональная позиция наиболее уязвима. Так или иначе, но сотрудники социальных служб должны оказать поддержку человеку, а не «работать по направлению» или «с различными категориями» - перед ним человек, а не «категория» или «направление».

В любом случае, интервенция прекращается лишь тогда, когда клиент способен преодолевать кризис и справляться с возникающими в его жизни проблемами, когда он чувствует в себе силу и уверенность. Только тогда сотрудники службы могут считать, что они достигли своей цели. Важно не допустить, чтобы кризис стал судьбой человека, то есть необходимо убедиться, что кризис действительно преодолен, а не сведен к более слабо выраженным уровням. В противном случае, вся жизнь человека будет проходить под давлением кризиса. Кризис станет нормой существования, которую могут наследовать дети человека.

В центре нет модели реабилитационной работы, которой бы следовали специалисты по социальной работе. Специалисты ориентированы на оказание услуг, а не на проведение реабилитационной работы. Стремление специалистов увеличить количественные показатели деятельности центра мешает применению вышеуказанных приемов работы с клиентом, которые требуют большой отдачи от специалиста и трудно подсчитать.

В своей деятельности социальная служба сталкивается с комплексом структурно-организационных, функциональных, концептуальных и методических проблем, которые значительно снижают эффективность непосредственной работы с клиентом. Проблемы внутреннего функционирования, внутренние организационные процессы, внутренние противоречия (которые неизбежны) не должны отражаться на успешности работы с клиентом. Практика же показывает, что в условиях нестабильного функционирования социальной службы достичь этого не удается: не достаточно условий для внедрения в работу адекватных концептуальных оснований работы и эффективных методов вмешательства в кризисную ситуацию. Разработка концептуальных основ деятельности социальных служб приобретает несомненную актуальность, так как отсутствие концепции ограничивает их потенциальные возможности как агента социальных изменений в обществе.

В целом, все действия сотрудников социальной службы должны быть направлены на адаптацию своих клиентов к изменяющимся внешним условиям, на развитие способностей успешно функционировать: адекватно удовлетворять свои потребности, развиваться, достигать поставленных целей. Способность человека вырабатывать способ решения жизненных противоречий, осознавая свою ответственность перед собой и людьми за последствия такого решения, - это основное качество, которое развивается в ходе реабилитационной работы у клиента социальной службы. Выбирая то или иное направление в своей работе, оказывая тот или иной вид помощи, сотрудники центра должны отдавать себе (и не только) отчет, на сколько это соответствует основным положениям деятельности центра и, главное, потребностям клиента.

В практиках деятельности социальных служб существует установка отношения к эффективности, как к феномену: «Эффективность может быть, когда я сделала что-то для клиента. Вот это эффективность. Эффективность – это нечто такое, что я вижу – есть результат. Какая вот к примеру будет эффективность, если я помочь-то ничем не могу». Под эффективностью сотрудниками чаще всего понимается некое зримое и ощутимое состояние объекта. Связано это, прежде всего с тем, что в настоящее время понятие эффективности приобрело качество социального феномена, существующего вне контекста деятельности объекта управления. То есть понятие эффективности приобрело значение как феномена, как и желаемой характеристики качества объекта, что приводит к сложности операционализации этого понятия, но с дугой стороны, позволяет выделить новые направления изучения эффективности и возможность социологической рефлексии.

Для достижения большей объективности в оценке эффективности, мы можем предложить следующие аспекты изучения эффективности деятельности социальных служб:

-  как качественной характеристики организационного строения и организационных процессов;

-  как качественной характеристики результатов организационной деятельности;

-  в контексте решения социальных проблем и степени воздействия на внешнюю среду;

-  в контексте удовлетворенности субъектами взаимодействия результатами деятельности.

Таким образом, эффективность деятельности социальной службы – это желаемая объективно-субъективная характеристика социальной службы, в которой интегрируются совокупность внешних и внутренних эффектов/результатов инициируемых организационными усилиями и которая наделяется реципиентами качествами феномена.

Учитывая сложность и многообразие подходов к изучению феномена эффективности важно для оценки эффективности определить какую эффективность мы измеряем, эффективность для кого. Определить характеристики конкретного феномена эффективности, который следует оценить в конкретный период времени, то есть учесть ограничения и характеристики внешней среды, рассмотреть множественность и противоречивость организационных целей, рассмотреть влияние, мнения, мотивы, удовлетворенность включенных в организационные процессы людей (сотрудников, клиентов, общественность). Таким образом, необходимо методологическое допущение, что эффективность это не фиксированное абсолютное понятие, это не константа, а характеристика, имеющая свои ограничения и переменные. Тем не менее, это понятие остается ключевым в анализе деятельности организаций, в том числе и социальных сервисов.

Более того, следует отметить, что понятие эффективности социального обслуживания прочно вошло не только в научный дискурс, но и в дискурс публичных обсуждений путей развития системы социального обслуживания. Одним из средств повышения эффективности априори считают внедрение и реализацию адресной социальной помощи, при которой помощь будет предоставляться наименее защищенным гражданам. Поэтапное внедрение этого принципа проводится на протяжении последних лет. Одним из шагом реализации принципа адресной социальной помощи стало принятие в 2004 году закона о замене льгот денежными компенсациями, чем предполагается повысить экономическую эффективность социального обеспечения и целедостижение расходуемых средств, прогнозировать социальные эффекты реализация этого закона сложно. Как экономические так и социальные эффекты монетизации льгот могут быть оценены значительно позже.

Адресность в социальной поддержке - это лишь один из механизмов, которым предполагается повысит эффективность социальной политики государства. Еще одно важное направление - развитие социального партнерства, позволяющего объединить средства государства и частных благотворителей-спонсоров и привлечение некоммерческие организаций и фондов к реализации конкретных местных программ социального развития. Наличие действующих механизмов социального партнерства в сфере социальной поддержки является неотъемлемым элементом гражданского общества, а значит элементом социальной эффективности, поскольку консолидация интересов государства и общественных сил позволяет обществу достичь желаемого уровня и темпов эффективного развития.

Адресным становится и финансирование социальных проектов и программ и приоритет отдается тем проектам и программам, эффективность которых может быть определена и которые отвечают потребностям населения либо приоритетным направлениям социальной защиты. Механизмом выявления таких проектов распределения финансовых потоков стали конкурсы социальных проектов, проводимые под эгидой федерального правительства. Положение о министерстве здравоохранения и социального развития Саратовской области к постановлению Правительства области от 7 сентября 2004 года предусматривает организацию и проведение конкурсов на привлечение к осуществлению целевых программ, проектов и мероприятий научных, общественных и иных организаций на конкурсной основе, а также подготовку проектов социальных программ по курируемым направлениям, организацию их выполнения и контроля за использованием выделенных на эти цели средств. Следует учитывать, что конкурсы на получение правительственных тендеров не исключает процессов лоббирования интересов определенных групп и сил, которые могли бы быть основой честного соревнования, но в условиях доминирования власти над общественными силами и отсутствия действенных механизмов общественного влияния велика вероятность игнорирования интересов наиболее уязвимых слоев населения.

Отход от планово-сметной системы финансирования к финансированию проектов и конкретных местных программ стимулирует внедрение системы оценки эффективности проводимых реабилитационных мероприятий и обусловливает интерес к проблематике эффективности и результативности, как отдельных проектов, так и деятельности системы социальной защиты в целом. Так, в «Концепции развития системы социального обслуживания населения Саратовской области до 2010 года» аккумулирующей приоритеты региональной политики формирования эффективной системы социального обслуживания населения, делается акцент на задаче перехода учреждений социальной сферы на финансирование по результатам. Следовательно, на первый план выходят следующие приоритеты:

-  повышение качества предоставляемых социальных услуг;

-  демонополизации социального обслуживания путем реализации государственного и муниципального заказов;

-  осуществление и внедрение системы оценки качества и эффективности социального обслуживания;

-  переход на программно-целевой принцип финансирования;

-  внедрение механизмов социального партнерства учреждений социального обслуживания населения, органов государственной власти, местного самоуправления, общественными объединениями, предприятиями и учреждениями, научными и образовательными организациями;

-  разработка методик оценки качества и эффективности социального обслуживания.

Таким образом, мы можем отметить повышенный интерес государственных ведомств на макроуровне к проблеме повышения эффективности социального обслуживания и достаточную представленность позиции о необходимости повышения эффективности социального обслуживания и внедрения практик оценки эффективности социального обслуживания в официальных документах. В дальнейшем для реализации декларируемых приоритетов и ценностей необходимо осознание этих приоритетов на микроуровне, то есть на уровне конкретных организационных структур, осуществляющих социальную поддержку и на уровне конкретных сотрудников социальных служб: без их рефлексии эффективности и целесообразности их деятельности реальное повышение эффективности деятельности социальных служб крайне затруднено. Важно преодолеть разрыв между декларируемыми правительственными целями и приоритетами в социальной поддержке и реально осуществляемыми мерами по их достижению, то есть преодолеть коммуникативный разрыв между участниками процесса формирования, формулирования, артикулирования и исполнения мер по повышению эффективности социального обслуживания и оценки эффективности деятельности социальных служб.

Деятельность государственного социального сервиса должна быть социально значимой и очевидной, потому что он создан государством для достижения общественно значимых целей и для контроля над социальной ситуацией в обществе. То есть главное в понятии эффективности подобной организации – это социальный эффект, который она продуцирует.

Анализируя опыт деятельности саратовского центра помощи, мы можем выявить некоторые факторы, влияющие на его эффективность. Один из этих факторов - соответствие структуры социальной службы функциям, на которые она должна работать. Зачастую система организации у нас создается по принципу: возникла проблема – создаем организацию. Например, если возникла необходимость поддерживать социальную стабильность общества путем оказания помощи людям, попавшим в сложную жизненную ситуацию, то создается сеть социальных служб. Однако сложную проблему не решить созданием новой структуры, структуру должна определять функция, а не наоборот. Эффективное функционирование социальной службы может быть достигнуто только при условии чёткого определения функций, которые эта организация призвана осуществлять.

Фактором, значительно снижающим эффективность деятельности социальных служб, является также отсутствие ясной концепции их деятельности. Сотрудники упомянутой нами службы затрудняются определить, какой концепции и каким моделям социальной работы они следуют в своей работе. Отсутствие четких методик реабилитационной работы, рекомендаций по содержанию, формам, методам поддержки необходимой людям, находящимся в кризисной ситуации, а также отсутствие критериев качества и эффективности предоставляемых услуг приводит к произвольности в социальном обслуживании клиентов, бессистемности, непоследовательности в оказании помощи клиентам.

Основным же фактором эффективности является, на наш взгляд, практика отношения к клиентам. То, что клиент считает ценностью, имеет решающее значение для социальной службы, так как именно это определяет её суть. Клиент – фундамент социальной службы, поддерживающий её существование. Все свои знания, умения и навыки специалисты социальной службы обязаны направить на оказание помощи людям, находящимся в кризисной ситуации. Ведь цель социальных служб – оптимизация возможностей клиента для решения своей проблемы, актуализация потенциальных ресурсов, помогающих человеку справляться со сложившейся кризисной ситуацией. В свете этой цели, не является ли целесообразным оценивать эффективность деятельности социальных служб также и по степени активизации жизненной позиции клиента?

Зачастую в социальных службах отношение к клиентам директивное («ты должен сделать это») и «сверху – вниз», нередко подчеркивается его нетипичность и неспособность к разумным решениям. Тогда, как нам известно, что самым важным в работе социальной службы является поощрение ответственности клиента за свою жизнь, решения и поступки. Если сотрудники данных служб не осознают значимость партнерских отношений с клиентом, значит, они не достигают основной цели своей деятельности, а это в свою очередь значительно снижает эффективность социальной службы в целом.

Хотелось бы отметить еще одну особенность отношения к клиенту в некоторых социальных службах. Специалист, как правило, не имеет профессиональной дистанции между собой и клиентом. То есть, воспринимает любое проявление клиента, как лично к себе относящееся, в том числе и негативные проявления. Такое «личное» отношение может быть и приносит эффект в случае «позитивного» клиента. Но клиенты бывают разные: плохо одетые, возмущенные, раздраженные, ничего не понимающие и т.д. Такой «неудобный» клиент вызывает негативное личное восприятие и работа с ним в таком случае строится под призмой негативного личного восприятия. А неуверенность социального работника в собственной позиции, статусе, усугубляет этот эффект: так, например, недовольство клиента воспринимается как угроза собственному положению в организации и своей компетенции Конечно, хорошо, когда мы сочувствуем клиенту, но ведь иногда клиент не вызывает симпатии и сочувствия и тогда велик соблазн осудить клиента. А это в социальной работе не допустимо. В социальных службах существует установка, что основа работы специалиста по социальной работе – сочувствие, сострадание, сопереживание. Однако, основой работы любого специалиста является профессионализм. Конечно, личностные качества важны, но наряду с профессиональными знаниями, навыками, умениями.

Мы можем рекомендовать следующие направления для оценки эффективности деятельности социальных служб:

- оценка результатов целенаправленной деятельности сотрудников по достижению развития индивидуальных возможностей клиента, удовлетворению его нужд и потребностей;

-  оценка степени организационной готовности социальной службы к оказанию социальной поддержки клиента;

-  оценка влияния оказываемого социальной службой на то социальное окружение, в которое служба включена, то есть оценка социального эффекта от деятельности социальной службы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подытожим основные результаты исследования и сформулируем основные выводы дипломной работы.

Необходимость формирования системы социальной защиты населения в государстве вызвана объективными потребностями общества и индивидуумов, и определяется исходя из необходимости удовлетворения потребностей каждого человека и создания для него более комфортных условий жизни. Причем источником для достижения указанной цели является наличие дохода, получаемого вследствие причастности к определенным факторам производства. В случаях, когда у человека в силу определенных причин отсутствует какой-либо доход или его размер меньше размера затрат на удовлетворение потребностей, возникает необходимость в формировании системы социальной защиты населения.

Исследование социальной защиты населения как системы потребовало изучения ее среды, которая играет важную роль в развитии данной системы. В результате были выделены следующие типы окружения: внешняя экономическая среда (национальные экономики других стран); внешняя социальная среда (государство, политика, идеология, образование, культура, право, религия, обычаи, нравы, ценности, нормы других стран); государство как субъект управления; внутренняя экономическая среда; внутренняя социальная среда.

Целью системы социальной защиты населения является восполнение доходов населения, утерянных в результате действия социальных рисков, и недопущение снижения уровня и качества жизни граждан ниже показателей установленных государством и принятых обществом. Социальная защита населения является сложной, динамичной социальной системой, оказывающей решающее воздействие на устойчивое социально-экономическое воспроизводство, как в отдельных регионах, так и в России в целом.

Органы государственной власти и местного самоуправления могут быть рассмотрены как управляющая подсистема, которая осуществляет правовое регулирование системы социальной защиты населения, формулирует цели и приоритеты ее развития, осуществляет контроль в данной области, вступает в экономические отношения по поводу перераспределения национального дохода в интересах всего общества и фактически выступает в роли заказчика и исполнителя в части оказания социальных услуг населению.

Трансформация общественного устройства России в 90-е годы поставила в повестку дня задачу выбора новой социальной модели государства и формирования качественно новых социальных институтов. Социальная политика все более отходит от принципов патерналистского государства и предоставления социальных гарантий на уравнительных подходах. Однако отсутствие стратегических, публично одобренных программ реформирования экономической, социальной и политических сфер жизнедеятельности общества привело к нарушению естественных взаимоотношений между государством и обществом, обществом и личностью, личностью и государством.

Существующей в России модели управления системой социальной защиты населения характерны следующие черты:

1.  Высокая концентрация властных полномочий по управлению социальной защитой населения, финансовых и материальных ресурсов на федеральном уровне;

2.  Слабое участие в управлении системой социальной защиты профсоюзов, негосударственных страховых структур, институтов гражданского общества;

3.  Незавершенность правового разграничения полномочий федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления в области социальной защиты населения, несбалансированность возложенных на них полномочий с ресурсами, находящимися в их распоряжении;

4.  Дефицит ресурсов в бюджетах всех уровней для финансирования мероприятий по социальной защите на фоне неэффективного и нецелевого использования финансовых ресурсов, наличия высоких трансакционных издержек и отсутствия действенного механизма контроля за социальными трансфертами на федеральном и региональном уровнях;

5.  Высокая доля ответственности за социальные процессы государства и практически полное отсутствие социальной корпоративной ответственности и иных субъектов социального государства (семьи, церкви, благотворительных общественных организаций и т.д.);