Деление исков на имущественные и штрафные

4.13. Деление исков на имущественные и штрафные

Первоначально иски делились только на actiones rei persecutoriae (имущественные иски – термин не поддается дословному переводу) и на actiones poenales (штрафные иски): первые подчинялись правилам альтернативной, вторые – кумулятивной конкуренции. Убедительный пример кумулятивной конкуренции дает гипотеза кражи (furtum), когда пострадавший располагал штрафным иском из воровства (actio furti) для наказания нарушителя и нештрафным иском (condictio ex causa furtiva) для истребования самой вещи. Два иска разного типа могли быть предъявлены к каждому из нарушителей, так что кумулятивная конкуренция исков сопровождалась кумулятивной конкуренцией лиц. Однако для истребования вещи мог быть предъявлен лишь один из нештрафных исков: condictio ex causa furtiva или rei vindicatio.

Штрафные иски носят строго персональный характер: они не переходят по наследству и не допускают процессуального представительства на стороне ответчика. Считалось, что пострадавший преследует особый интерес, наказывая нарушителя: получение им известных выгод от взимания штрафа в свою пользу рассматривалось как побочный эффект отношения. Различие оснований определяло и допустимость параллельного вчинения нештрафного иска. Избирательная конкуренция нештрафных исков, напротив, связана с единством интереса, защищаемого несколькими исками. В то же время следует иметь в виду, что недопустимость кумулятивной конкуренции в этом случае достигалась не за счет преклюзивного действия litis contestatio, а специальным вмешательством судьи. Это явление показывает, что наличие нескольких исков зависит от наличия нескольких требований, даже если они имеют общее основание.

В дальнейшем вырабатывается категория исков смешанного характера – actiones mixtae. Эта категория исков, посредством которых преследуются и интерес, и наказание, распадается на две группы. Первую составляют иски, о которых Гай говорит как о тех, посредством которых истребуется стоимость вещи в двойном размере (in duplum) в том случае, если должник отрицает свой долг (infitiatio): actio iudicati (об исполнении судебного решения), actio depensi (о возмещении расходов поручителю, уплатившему долг, – Gai., 3,127), actio legatorum nomine (об исполнении legatum per damnationem – Gai., 2,282), – все те случаи, которые в древности давали ход manus iniectio, – а также иск о противоправном нанесении ущерба по закону Аквилия. Режим этих исков такой же, как и при истребовании простого возмещения ущерба (in simplum), то есть – нештрафной: здесь нет кумулятивной конкуренции. Их систематизация как «смешанных» связана с анализом значения двойного объема присуждения: взыскание одной стоимости вещи представлялось нормальным, а другой – штрафным. Сочетание двух simplum при таком подходе выявляло комбинированный характер иска.

Другую группу составляют штрафные иски (в основном преторские), за которыми позже признали качества нештрафных: в их отношении не допускается кумулятивная конкуренция с нештрафными исками, но они не переходят по наследству и их можно вчинить всем солидарным должникам по отдельности (кумулятивная конкуренция лиц).

4.14. Исполнительное производство

Преобладающим способом принудительного исполнения судебного решения стало обращение взыскания на имущество осужденного в форме bonorum venditio (конкурсная распродажа), что согласуется и с денежным характером присуждения, и с закономерностью главного последствия отказа от защиты – редукцией личного статуса нарушителя. Итогом конкурсной распродажи имущества неоплатного должника являлось его полное исключение из системы гражданско-правовых связей – гражданская смерть (своеобразная ликвидация частного лица как участника гражданского оборота) – и соответствующее замещение его роли в обороте другим лицом – правопреемником.

Расправа начиналась с того, что претор особым декретом зводил победителя процесса во владение имуществом должника – nissio in bona (или in possessionem). Эдикт предусматривал как гипотезу этого акта iudicatio (и confessio), indefensio (как при actio iudicati, ак и при любой actio in personam), latitatio (когда лицо скрылось с целью избежать судебного преследования), а также смерть должника отсутствие наследников («cui heres non extabit»).

В течение следующих 30 дней (15 – при missio по случаю мерти должника) кредитор должен был объявлять о намечающейся онкурсной распродаже – proscriptio bonorum (Gai., 3,79). Другиe кредиторы должника тоже могли вступить во владение его иуществом, даже если по их требованию не было вынесено судебного решения. Обычно первый из них назначался претором ответственным за охрану конкурсной массы (curator bonorum), так что введение во рдение фактически служило этой цели – rei servandae causa.

Затем кредиторы выбирали управляющего конкурсом – magister bonorum, который готовил lex bonorum vendundorum (правила конкурса), устанавливая соотношение актива и пассива в имуществе должника и условия последующих торгов. Прежде всего учету подлежали требования кредиторов первой очереди: фиск, местные власти, опекаемый (если должник был его опекуном), кредиторы на похоронные расходы, кредиторы, предоставившие заем на ремонт дома, кредиторы, предметом требования которых было приданое.

Претор должен был одобрить lex bonorum vendundorum и объявить распродажу – proscriptio. Magister bonorum тогда выставлял все имущество на конкурсную продажу за одну цену, размер которой определялся суммой требований кредиторов (а не общей стоимостью имущества), поскольку удовлетворение кредиторов возлагалось затем на покупателя. Обычно продажа происходила в форме публичного аукциона – venditio ad hasta (аукционная распродажа под копьем). Победителем становился тот, кто предлагал наивысшую цену. Однако, считая размер актива недостаточным, покупатель мог предложить лишь частичную уплату долга привилегированным кредиторам, которые тогда получали удовлетворение в порядке установленной законом очередности. С автором лучшего предложения заключалась сделка продажи имущества должника – bonorum venditio, которая выражает факт гражданской смерти продавца. Объявленная цена не вносилась, поскольку продавца, собственно, не было, тогда как владение покупатель получал от управляющего конкурсной массой. В случае утраты владения вещью из купленного на торгах имущества покупатель – bonorum emptor – мог преследовать ее посредством actio Publiciana.

Bonorum emptor становился универсальным правопреемником должника, и на него направлялись иски кредиторов, по которым он отвечал в объеме соответствующей доли от предложенной им за покупку цены. В то же время он становился субъектом требований должника (Gai., 4,35), по которым он мог вчинить либо – если должник был жив – иск с перестановкой лиц (actio Rutiliana), либо – если должник был мертв – иск с фикцией, что bonorum emptor является наследником должника (actio Serviana). Эти же иски направлялись на самого правопреемника кредиторами должника, по требованиям которых уже было вынесено судебное решение. Остальные кредиторы (все, если гипотезой bonorum venditio были indefensio, latitatio или смерть без наследника до вынесения приговора) должны были предъявлять обычные иски по своим требованиям, составляя формулы с перестановкой лиц. Здесь последовательно воплощается принцип, по которому bonorum emptor замещает в гражданском обороте лицо (persona) экспроприированного.

Экспроприация сопровождалась наложением infamia (бесчестья). Следует подчеркнуть, что эта расправа имеет причиной не неоплаченный долг, а намеренный срыв процесса (на любой стадии). Если должник не был в состоянии удовлетворить требование кредитора, он – по lex Iulia – мог избежать расправы, добровольно передав свое имущество истцу (cessio bonorum – Gai., 3,78). После cessio bonorum следовала обычная bonorum venditio. Если не все кредиторы получали при этом удовлетворение и в дальнейшем такой должник приобретал новое имущество, претор мог распорядиться о его продаже.

Если срыв процесса или исполнения судебного решения связан с отсутствием представительства на стороне недееспособного лица, то принудительное взыскание обращалось лишь на отдельные вещи – bonorum distractio – и не сопровождалось infamia. Curator bonorum производил продажу до тех пор, пока не набирал указанную в приговоре сумму, а затем возвращал остальное имущество собственнику. Bonorum distractio стала моделью для экстраординарного и постклассического исполнительного производства.