Образ Мартина Идена

3. Образ Мартина Идена

Мартин Идеи — alter ego самого Джека Лондона. Не удивительно, что оба они горят страстью познания природы и общества и "философия жизни" для них не абстрактная теория, а тот жизненный двигатель, который концентрирует вокруг себя все события жизни, все их поступки, стремления.

Оба они ищут путь к осмысленной жизни, полной света, книг, поэзии. Но каков этот "путь наверх" из социальной "бездны"? Оправдывает ли цель "выбиться наверх" любое средство?

Вопрос о личном счастье перерастает в вопрос об отношениях личности и общества.

Лондон порывает с крайним "радостным индивидуализмом" своей юности. Заглянув в пропасть социальной "бездны", он начинает понимать, что путь к личному счастью лежит через благополучие всего народа. Именно в решении вопроса личного и общего расходятся пути у Лондона и его героя.

В образе Мартина Идена писатель стремится проследить, как складывается судьба человека из народа, ставшего на путь индивидуализма. Разберемся, как и в чем проявляется индивидуализм героя. Мартин говорит о своем индивидуализме у Морзов, пытаясь после сделанных им нападок на капитализм защититься от обвинений в социализме. Здесь-то он и объявляет себя заклятым врагом социалистов. Горячность героя и чрезмерная категоричность высказываний в какой-то мере объяснимы полемическим задором. Вскоре, опять же у Морзов, Мартин несколько обстоятельнее говорит о своем индивидуализме. Он вновь осуждает американскую демократию и, чтобы отвести возражения оппонентов, обвиняет в социализме выступившего против него судью Блоунта, а себя называет приверженцем Ницше, реакционером, считающим, что мир принадлежит сильнейшим. Высказывания Мартина путанны: осуждения капиталистической системы перемежаются в них с нападками на социализм, однако эмоциональная насыщенность речей подчеркивает силу его ненависти и к капитализму и к социализму. Мартин, по его собственным словам, сторонник некоей третьей линии, ее-то он и именует индивидуализмом. Он говорит, что в основе его позиции лежат биологический закон естественного отбора, победы сильного над слабым и ницшеанская концепция извечного разделения общества на рабов и господ, надежда на приход сильного человека, который спасет государство от неизбежного разложения.

Сделавшись знаменитым и богатым, Мартин не забывает старого товарища Джо, он заботится о его будущем. Он материально помогает сестре и многодетной женщине, у которой когда-то снимал угол. С влюбившейся, в него Лиззи он обходится бережно и сердечно. Не мстит он и репортеру, сыгравшему роковую роль в его судьбе.

Автор щедро наделил героя положительными качествами. Мартин широкая натура, честен, правдив, отзывчив, способен на нежную глубокую любовь; к тому же он богато одарен природой умен, привлекателен, мужествен. Добрая половина романа посвящается описанию поразительных успехов и превосходства Мартина над окружающими. В романе нет персонажа, который мог бы ему противостоять. Социалист Бриссенден изображен праздным пьянчужкой, человеком богемы. Он вовсе не антипод Мартину; как и последний, он высказывает свое пренебрежение к толпе. Сторонником социализма Бриссенден сделался только потому, что капиталистическому строю, к которому питает ненависть, он готов предпочесть что угодно. По утверждению Лондона, Бриссенден человек мысли и блестящий оратор, но он не вступает в спор с Мартином, не опровергает его ложных идей. И уже одно то обстоятельство, что в отличие от цветущего Мартина Бриссенден хрупкий, чахоточный, ущербный человек, злоупотребляющий наркотиками, снижает этот образ.

Весь роман строится вокруг главного героя. В нем нет второстепенных сюжетных линий и ответвлений, и поэтому он выглядит целеустремленным, сжатым. Другие персонажи призваны дополнительно раскрыть или оттенить центральный образ, который дается в соотношении с ними. Образы друзей Мартина помогают показать его достоинства, его превосходство над окружающими. Через высказывания и действия друзей раскрывается характер героя. Той же цели служит и образ поэта Бриссендена. Талантливый Бриссенден подчеркивает одаренность главного героя.

Лондон не дает портрет так, как это нередко делается, в романах, где авторы останавливают для этой цели действие. Он набрасывает портрет попутно, описывая героев в действии:

"Раскачиваясь на ходу, широко расставляя ноги, словно пол под ним опускался и поднимался на морской волне, он шел за своим спутником. Огромные комнаты, казалось, были слишком тесны для его размашистой походки, — он все время боялся зацепить плечом за дверной косяк или смахнуть какую-нибудь безделушку с камина". Писатель добродушно иронизирует над героем, явно преувеличивая расстояния: "Между, роялем и столом, заваленным книгами, могли свободно пройти шесть человек, но он отважился на это лишь с замиранием сердца". Далее автор передает беспокойно работающую мысль героя, перепрыгивающую с одного предмета на другой, сравнивает его с диким животным, опасающимся западни, обращает внимание на выражение его глаз, сверкнувший в них сердитый огонек.

Автор развивает образ Мартина, он прекрасно видит своего героя, чувствует его характер, движения души и умеет рассказать о виденном. Музыка всколыхнула душу Мартина. Лондон подробно описывает картины, возбуждаемые в сознании героя игрой Руфи. Это приводит к тому, что Мартин воспринимает Руфь как нечто бесплотное, божественное. Этим автор подчеркивает чистоту и силу его чувств. Мартин Иден видит в Руфь не только женщину, подругу, любовницу и жену, но и матьпокровительницу, духовную воспитательницу и утешительницу. Он с ужасом чувствует, каких человеческих радостей он не получил в детстве. Руфь должна была вдохновлять его на поэзию, литературное творчество. Разрыв Руфи с Мартином, как он изображен в романе, перерастает рамки собственно личных отношений героев и становится отражением тех общественных отношений, которые господствуют в буржуазном мире. Ведь дело не просто в том, что Руфь оказывается послушной дочерью, не осмеливается пойти наперекор родителям и порывает всяческие отношения с Мартином. Проблема здесь гораздо глубже. Путы буржуазной морали узкого мирка Морзов оказываются сильнее возвышенного чувства любви — вот в чем общественное звучание разрыва Руфи с Мартином. Любовь в буржуазном мире возможна только в рамках буржуазной морали.

Мартин Иден, сам того не желая, попал в положение человека, сидящего на двух стульях. По своим идеям, по своему мышлению он был и остался реалистом, ему были чужды мораль и предрассудки буржуазии. Но по своим доходам,по своему новому образу жизни он теперь принадлежал к классу буржуазии. И это противоречие требовало разрешения. Идеи оказывается в одиночестве, словно в безвоздушном пространстве. Он рад был бы вернуться в родную пролетарскую среду после долгого отсутствия, но убеждается, что о "возвращении нечего было и думать". "Ни друзья, ни родные, ни новые знакомые из буржуазного круга, ни даже эта девушка (Лиззи), которую он высоко ценил и уважал, не могли понять его".

Страдая от одиночества, Идеи не может подобно ницшеанскому герою замкнуться в гордом отчуждении. Жизнь его теряет смысл в том тупике, куда заводит его философия Ницше. Таким образом, природа таланта не играет никакой роли в определении судьбы талантливого человека в буржуазном обществе. Мартин Иден был писателем, но он мог быть талантливым музыкантом или скульптором, художником или медиком. Трагизм судьбы и жизненный путь писателя Мартина Идена типичен для капиталистической действительности.

"Он погиб из-за того, что был таким отъявленным индивидуалистом, что и не подозревал о потребностях других, и что поэтому, когда разбились его иллюзии, ему ничего не оставалось, ради чего стоило бы жить", — писал Лондон о своем герое.

Дописывая финальную сцену, Лондон словно предвидел, что скоро ему вновь придется искать решение этого конфликта, но применительно уже не к литературному персонажу - к самому себе.