Место судебного представителя в гражданском процессе

2. Место судебного представителя в гражданском процессе

Вопрос о том, какое положение представитель занимает среди других участников процесса, в настоящее время является дискуссионным.

Прежде всего, необходимо отметить, что нормы ГПК РФ не относят представителя к лицам, участвующим в деле (ст. 34 ГПК РФ).

Для сравнения необходимо отметить, что в ст. 54 АПК РФ представитель отнесен к «иным участникам арбитражного процесса». В Кодексе об административных правонарушениях Российской Федерации и Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде РФ» нет разделения участников процесса на лиц, участвующих в деле, и на лиц, содействующих осуществлению правосудия. Соответственно, невозможно сделать вывод о том, относят ли эти законы представителя к той или иной группе лиц.

Долгое время в науке гражданского процессуального права идет спор о месте представителя в системе субъектов гражданских процессуальных отношений. По мнению одних ученых, представителя следует отнести к лицам, участвующим в деле, по мнению других – к лицам, содействующим осуществлению правосудия.

Автор статьи «Актуальные проблемы участия представителя в гражданском процессе» Баранов В. относит представителя к лицам участвующим в деле, причисляя права и обязанности лиц, участвующих в деле, перечисленных в ст. 35 ГПК РФ к правам и обязанностям представителя гражданского процесса[9].

Разногласия по вопросу о правовом положении гражданского процессуального представителя объясняются отсутствием единой позиции при определении лиц, участвующих в деле. Так, в современной процессуальной литературе выделяется ряд признаков, присущих лицам, участвующим в деле: право на совершение процессуальных действий от собственного имени; право на волеизъявления, то есть процессуальные действия, направленные на возникновение, развитие и окончание процесса в той или иной стадии; наличие самостоятельного юридического интереса в решении суда (личного или общественного); распространение на них в установленных законом пределах законной силы судебного решения.
 Представителю, как и другим лицам, содействующим осуществлению правосудия, присущи следующие признаки: не имеет материально-правовой заинтересованности в исходе процесса; не защищает свои права и интересы; как правило, привлекается в процесс по волеизъявлению (инициативе) суда или лиц, участвующих в деле.

Войтович Л. разделяет убеждения тех ученых, которые считают, что представителю в гражданском процессе присущ процессуальный интерес к исходу дела[10].

Необходимо согласиться с мнением М.А. Викут[11], согласно которому, интерес представителя обусловлен не связью с делом, с объектом судебной защиты и не с потребностью в защите государственного (общественного) интереса, а с тем, что он действует от имени стороны (третьего лица).
 По поводу следующего указанного признака – «не защищает свои права и интересы», необходимо отметить, что он свойственен в гражданском процессе не только представителю, но и другим субъектам, которые при этом являются лицами, участвующими в деле (прокурору, органам государственной власти и местного самоуправления, организациям и гражданам, выступающим в процессе в защиту прав и интересов других лиц).
 С последним из названных выше признаков – «привлекается в процесс по волеизъявлению (инициативе) суда или лиц, участвующих в деле», присущих представителю в гражданском процессе нельзя не согласиться. Однако, по нашему мнению, в ряде случаев, например, законные представители могут начать процесс и по собственной инициативе в защиту прав и интересов недееспособного управляющего и т.д.

Таким образом, представитель, как участник гражданского (и арбитражного) процесса, по своему процессуальному положению очень близок к таким лицам, участвующим в деле, как прокурор и субъекты, имеющие право обратиться в суд в защиту чужих интересов (ст. 34 ГПК РФ, ст. 40 АПК РФ). Таким образом, Войтович называет следующие сходные и отличительные признаки этих субъектов[12]:

1) эти субъекты не являются субъектами спорного материального правоотношения;

2) действуют в процессе не в своих интересах, а защищают права и интересы других лиц;

3) у сравниваемых субъектов сходен объем прав и обязанностей, поскольку представитель осуществляет полномочия, предоставленные представляемым, и имеет собственные права и обязанности, и субъекты, указанные в ст.ст. 45, 46 ГПК РФ, осуществляют в процессе полномочия и предусмотренные процессуальным законом права и обязанности.

Отличительные признаки:

1) представитель отнесен к лицам, содействующим осуществлению правосудия, а субъекты, перечисленные в ст.ст. 45, 46 ГПК РФ, – к лицам, участвующим в деле;

2) представители действуют от имени представляемого и от собственного имени, а субъекты, перечисленные в ст.ст. 45, 46 ГПК РФ, – от своего имени;

3) представители могут принимать участие во всех делах, а субъекты, указанные в ст.ст. 45, 46 ГПК РФ, – в случаях, указанных в законе.
 По нашему мнению, у процессуального представителя больше общих черт с лицами участвующими в деле, чем с лицами, содействующими осуществлению правосудия по гражданским делам. В будущем, по нашему мнению, представителя, прокурора и лиц, указанных в статье 46 ГПК РФ целесообразно выделить в самостоятельную группу как субъектов, имеющих право обращаться в суд в защиту чужих прав, свобод и законных интересов.
 Не смотря на то, что согласно действующему законодательству представитель в гражданском процессе не входит в группу лиц, участвующих в деле, он имеет ярко выраженное особое положение по сравнению с другими лицами, содействующими осуществлению правосудия (свидетелем, переводчиком, экспертом, специалистом).

Вопрос о процессуальном положении органов, выступающих в суде от имени организаций, в литературе является дискуссионным[13]. Ни нормы материального права, ни ГПК прямо не называют деятельность таких лиц представительством. Вместе с тем, никакого иного процессуального статуса, который бы в наибольшей степени отражал специфику положения этих лиц в процессе, кроме статуса судебного представителя, действующее гражданское процессуальное законодательство не предусматривает. Признаваться участвующими в деле лицами они не могут, поскольку не имеют самостоятельного юридического интереса к исходу дела. В тоже время их процессуальная деятельность характеризуется теми же признаками, что и деятельность судебного представителя. С учетом изложенного деятельность таких лиц можно рассматривать как самостоятельный вид судебного представительства – представительство от имени организации на основании закона или учредительных документов. Вместе с тем в литературе обосновывается иное мнение, в соответствии с которым органы, ведущие дела коллективных образований в суде, занимают самостоятельное процессуальное положение[14].

Коршунов, подводя определенный вывод, отмечает, что спор о положении судебного представителя, носит доктринальный характер. Остается признать, одно: классификация участников процесса, основанная на признаке отношения к рассматриваемому делу как и всякая другая классификация имеет свои недостатки. С помощью ее не удается точно определить положение судебного представителя, которого в силу этого, целесообразно считать фигурой, занимающей самостоятельное положение в гражданском процессе[15].