Навигация
Понятие художественного стиля
53831
знак
0
таблиц
0
изображений
3. Понятие художественного стиля
Определение стиля. История художественной культуры представлена сложной преемственностью типологически схожих эстетических форм, увенчанных синтетическими стилями. Приобщаясь к ним, мы как бы открываем для себя новые чудесные миры. Для нас по-своему доступной становится духовная жизнь разных культурных эпох и народов, приоткрывается сокровищница души того или иного творца. Стиль – это человек. Данный афоризм употребляли Бюффон, Маркс, французские философы эпохи Просвещения. Сегодня более актуальны перефразировки данного афоризма: человек – это стиль, народ – это стиль…
Стиль достигает органического единства творящей личности и художественной формы. По представлению В.П. Бранского, стиль обнаруживает себя в процессе вызревания замысла художественного творения и реализации идеи творца, выступая в качестве динамичной «сквозной формы» коллективно-индивидуальных идеалов, обобщенных переживаний, выразительных умозрительных моделей (символических форм) и способов материального воплощения художественных образов в законченных произведениях.
Стиль – конфигурация творческого акта и восприятия. Меняя и совмещая художественные стили, творец как бы вычерпывает и множественно реализует собственную личность (в этом плане весьма показательна эволюция творчества П. Пикассо). С другой стороны, незримо соединяя неисчерпаемые ресурсы коллективно-индивидуального предсознательного с активной духовной деятельностью, стиль участвует в формировании и раскрепощении личности, актуализируя ее потенциальные способности к продуктивному воображению, интуитивному прозрению новых и новых миров.
Стиль основывается именно на механизмах коллективно-индивидуального предсознательного. Не случайно образованные люди употребляют словосочетание «чувство стиля», которое означает интуитивное, преддискурсивное улавливание эстетически воспитанным субъектом взаимной согласованности, комплиментарности компонентов художественной системы. Циклически развивающиеся стили пробуждают у индивидов предсознательные восприятия множества культурных миров, из которых складывается картина великих творческих возможностей человека (М. Пруст).
Являясь внешней, чувственно воспринимаемой стороной художественного произведения, стиль служит интегральным самовыражением в чем-то однотипных художественных творений и их восприятий (П.А. Флоренский). Через стиль проступают и ощущаются дух и вкус времени, репрезентативные формы национальной и транснациональной духовно-практической жизни, складывающиеся в определенной культурной эпохе (и периоде) противоречивые ценностные ориентации и идеалы. Любые стили, какие бы виды и жанры искусства они ни представляли, рассчитаны на восприятие не одним чувством (ощущением), а соединением чувств. Стиль художественного текста формирует в предсознании индивида обобщенный устойчивый целостный после-образ.
В самом общем понимании стиль – это конфигурация художественной системы, образованная способами взаимоотношения ее частей и элементов. Целостное единство всех компонентов художественной системы определяется органичным согласованием формы одного слагаемого с формами других слагаемых и формой целого. Данное единство достигается посредством внутреннего сочетания эстетических идеалов, ментальных ориентаций, мировоззренческих установок с соответствующими им принципами, приемами и формальными нормативами, употребленными при построении и оформлении художественной системы. Стиль – чувственно осязаемое единство художественной формы, вариативно выражающей содержание, основную идею произведения (Д.В. Сарабьянов).
Художественный (литературный) стиль можно рассматривать как нормативный процесс и результат воплощения всякой художественной формы. В Литературном энциклопедическом словаре литературный стиль (от лат. stilus – остроконечная палочка для письма, манера письма) определяется как «устойчивая общность образной системы… средств художественной выразительности, характеризующая своеобразие творчества писателя, отдельного произведения, литературного направления, национальной литературы». Показательно то, что приведенное определение легко транспонируется на все художественные стили, в том числе – на стили изобразительного искусства, на материале которых можно структурно конкретизировать и отчетливо проиллюстрировать рассматриваемую типологию. Забегая вперед, заметим, что авторские стили тяготеют к разноголосию и одновременно созвучию, взаимному интонированию в «ансамбле» определенного большого стиля. Это напоминает духовную интеграцию индивидуальных личностей гетерогенной социальной личностью, которая становится также субъектом коллективного художественного творчества. Поскольку авторские стили органично включаются в большие стили, постольку их творцы представляют и олицетворяют целые культурные эпохи.
Стиль, взятый в качестве нормативного формообразования процесса воплощения художественного образа и его умозрительной модели, представляет собой совокупность приемов, правил, конструирования произведения, в которых всегда выделяется стержневой структурный механизм. В том же словаре читаем: «Стиль в широком смысле – сквозной принцип построения художественной формы, сообщающей произведению ощутимую целостность, единый тон и колорит». Например, во многих больших художественных стилях, представленных соответствующими направлениями (и течениями) в искусстве, применяется, по наблюдению В.П. Бранского, принцип контрастного противопоставления фрагментов, обликов, персонажей и даже цветов в картине для создания гармоничной художественной композиции. В частности, композиция картины родоначальника фламандского барокко П. Рубенса «Персей и Андромеда» построена на контрастном сочетании прекрасного обнаженного женского тела и могучей мужской фигуры, облаченной в рыцарские латы. Сюжетная композиция картины представителя реалистической живописи Э. Симоне «Вскрытие» основана на столкновении контрастных образов старика-анатома в черном и мертвой обнаженной девушки (тлеющая старость – погибшая молодость).
Имеет свой характерный структурный признак и стиль рококо. А.Н. Кулагин в книге «Архитектура и искусство рококо в Белоруссии» отметил, что для выделения существенного признака рококо употреблялось «первоначальное французское определение «rocaille» – украшение из раковин, улиток, обломков скал. Главный формальный признак рококо – капризно изогнутая линия, напоминающая очертания морской раковины, при этом не натуральной, а значительно видоизмененной и стилизованной, трактованной весьма многообразно: то она распускается, словно волнистый веер или павлиний хвост, то распадается на отдельные волнообразные и причудливо изгибающиеся желобки с выемчатыми контурами, то предстает как неправильной формы картуш (лепное либо резное украшение в виде щита, свитка, на котором изображались эмблема, герб. – И.Ш.) или переворачивается в профиль в виде завитка… Рокайль – форма сугубо новая, не имеющая аналогий и прототипов, наделенная активной орнаментальной экспрессией. В основе живописного орнамента – изощренный рисунок в виде сплетающихся, растягивающихся кривых в форме букв S и С. Они дополняются стилизованными пенящимися, набегающими друг на друга волнами, хрящевидными сочленениями». В качестве образцов филигранных орнаментальных формообразований рококо Кулагин приводит: панели алтарной ограды костела францисканцев в Гродно, резной декор алтарных филенок Крестовоздвиженского костела в Лиде, фрагмент ризы из Троицкой церкви в Старых Песках, алтарную волюту Крестовоздвиженского костела в Быстрице, фрагменты декора алтаря из костела в Радуни и др.
Варьируемый стилистический признак рококо – условный орнамент rocaille – нашел свое раннее отчетливое выражение в живописи замечательного французского художника Антуана Ватто и в первую очередь – в его рисунках сангиной «Рождение Венеры», «Осень». Рококо – это не просто «стиль галантной фривольности». Рококо то создает легкое «струение души», освобожденной от бремени житейских проблем, то передает мимолетные переживания неповторимого состояния природы, красоты мгновения («Пейзаж с водопадом» А. Ватто). Винтовая линия завитка «rocaille» символизирует также, по образному выражению В.П. Бранского, «легкое головокружение от опьяняющих удовольствий». Рококо представляет как бы часть тела-души человека, его обособляющуюся от жизненных тревог «частную личность», созданную для утонченных удовольствий и изысканных наслаждений («Путешествие на остров Цитеру», «Праздник любви» А. Ватто; «Коронованный любовник» О. Фрагонара; «Тет-а-тет», «Лежащая девушка» Ф. Буше). Однако эти эстетические удовольствия и наслаждения порой бывают подернуты налетом «душевной усталости и печали»; тихая грусть сопровождает сцены «хрупкого веселья» в картинах А. Ватто («Общество в парке», «Елисейские поля»).
Все-таки следует избегать поглощения частью целого. Ведь душа отзывается и на иные ментальные, ритмические, стилевые конфигурации. Осваивать, филигранно воспроизводить их, постоянно «перешагивая через себя», – в этом, пожалуй, состоит главная задача многогранного художника. Так считал белорусский художник-самородок Александр Исачев, оставивший после себя удивительную символическую живопись.
У того же Ватто встречаются картины другого плана, например антимилитаристской направленности, а также большое полотно «Жиль», на котором изображен погруженный в печальные переживания клоун в белых одеждах. Это – одинокий лиминал, социальный изгой, жизнь которого – «интермеццо на середине дороги». Существует мнение, что Жиль, контрастный «праздникам любви», – это сам художник, как известно, страдавший ипохондрией, чувствовавший себя бесконечно одиноким среди суетных и ветреных аристократов.
Во все эпохи лиминал – это межсоциальная личность (маргинал в положительном смысле слова), приоткрывающая занавес над печальными истинами жизни. Как в этой связи не вспомнить «Опыты» Монтеня, «Максимы» Ларошфуко, «Мысли» Паскаля, «Характеры» Лабрюйера. У России был свой интеллектуальный изгой – Велимир Хлебников, «духовный бродяга» из породы волхвов, говоривший о себе:
И в этот миг к пределам горным Летел я сумрачный как коршун…
Одновременно он – и одинокий «белый ворон», который хочет
Взлететь в страну из серебра, Стать звонким вестником добра.
Симбиоз поэтического и живописного стилей. На всех исторических ступенях развития культуры выделяются и представляют особую ценность процессы интегрирования различных видов формотворчества. Культурные сдвиги и «взрывы» всегда характеризовались качественным ростом стилистической (и ритмически-смысловой) целостности тяготеющих друг к другу литературно-поэтических, пластических, музыкальных образов, рождением смешанных, гибридизированных художественных форм. И в этом сложном, динамичном художественно-историческом процессе сочетающиеся (имеющие общие кодовые структуры) стили помогают выполнять функцию полифоничного диалога культурных эпох.
Художественные стили складываются и изменяются в процессе осознания и эстетической репрезентации форм жизни и их внутренних чувствований, переживаний. Этот многоканальный исторический процесс обусловливается сменой культурных эпох, периодов, типов цивилизаций и корректируется модой. Наиболее мобильными являются стили, представляющие жанры речевого творчества, литературного (поэтического) быта. Они быстро схватывают спонтанные изменения в умонастроениях людей, моментально реагируют на их новые ощущения динамичной жизни и немедленно передают ментальные сдвиги и наглядные трансформации общественного мнения на более высокие уровни профессионального литературного творчества.
Сложен и труднообозрим процесс формирования и функционирования полифоничного литературного (поэтического) стиля, взаимосвязанного с художественными стилями других видов искусства. Как показывают исследования в области риторики, поэтики, стилистики, а также обобщающие культурологические изыскания, такой стиль имеет глубокие основания в иных дискурсах, в частности в жанрах «литературного быта». «Высокие» литературные стили и жанры базируются на «низких», «игровых», промежуточных, переходных аналогах, трансформируя опосредующие друг друга речевые фигуры обыденного, образного и художественного языков (Ю.Н. Тынянов). Художественная стилизация и игровое раскрепощение форм речевого общения являются важными инспирирующими и стимулирующими факторами интеллектуального информационного насыщения различных видов профессиональной художественно-литературной деятельности, увеличения их творческого потенциала.
В образном и художественном языках стиль наглядно обнаруживает институализированные временем (культурной эпохой, периодом) отклонения от норм обыденного языка, выражающиеся в создаваемых метафорах и других тропах, вариативных формах речевого творчества. Благодаря подобным отклонениям поэзия сама может культивировать формы образного «живописания». Обратимся к стихотворению О.Э. Мандельштама:
Я видел озеро, стоящее отвесно, С разрезанною розой в колесе; Играли рыбы, дом построив пресный, Лиса и лев боролись в челноке.
Глазели внутрь трех лающих порталов Недуги – недруги других невскрытых дуг, Фиалковый пролет газель перебежала, И башнями скала вздохнула вдруг.
И, влагой напоен, восстал песчаник честный, И средь ремесленного города-сверчка Мальчишка-океан встает из речки пресной И чашками воды швыряет в облака.
«Талант думает, гений видит», – говорил У. Блейк, резко разграничивая две сферы творчества. Нельзя полностью согласиться с таким резким разделением. Многие одаренные личности видят и слышат неким «шестым» чувством отзвучия своей личности в душах людей, воспринимающих их произведения. Быть может, поэтому мы склонны относить категорию таких личностей к «золотой элите». В конечном счете избираемый художественный стиль (тот, что «ложится на сердце») соответствует доминантному стилю души и творцов, и реципиентов; последние участвуют в создании после-образов. Но интересно и то, что сами завораживающие образы и после-образы стремятся к формам взаимного проникновения, органичной гибридизации стилей. Естественно, подобная гибкая диалектика противоположна эклектике, искусственному механическому соединению разнородных, несовместимых художественных форм.
Многогранное искусство создает с помощью перекликающихся и пересекающихся стилей национально тонированные художественные картины мира, эстетические гешталъты (интегральные образы) действительности. Через призму последних происходит отображение в сложноорганизованной сфере художественной культуры изоморфных форм жизненной реальности. Эта непосредственно данная человеку жизненная реальность постоянно обогащается и как бы обновляется целостными эстетическими образами. Мы видим, как за эстетически выделяемыми природными и социокультурными явлениями – будь то звезда, море, знаковый поступок или экзистенциальный афоризм (например, «Человек – мыслящий тростник» Б. Паскаля) – тянется шлейф художественных интерпретаций. Человеческая действительность окружена художественными текстами. Группируясь по ассоциативным признакам, они тяготеют к синтезу. Знаменитый литовский художник и композитор Н. Чюрлёнис улавливал «музыку» заэмпирических природно-космических сфер, живописуя в своих картинах те феномены, которые как бы скрывались в ментальных полях. Художественный стиль является концентрированным отражением протоэстетических, внехудожественных форм, в целом – стиля культуры и цивилизации.
В этом смысле понятно выражение О. Уайльда в «Упадке лжи»: «Лондонские туманы созданы художниками». Развернутое в образное высказывание, оно звучит так: «В настоящее время люди видят туманы не потому, что туманы существуют, но потому, что поэты и живописцы показали им таинственную прелесть подобных эффектов». В романтическом преображении геокультурного ландшафта туманной (порой задымленной) Англии отличились художники Дж. Констебл («Дедхемская долина»), У. Тёрнер («Снежная буря», «Пожар лондонского парламента», «Дождь, пар и скорость», «Концерт в Петуорте»), Дж.С. Котмен («Кораблекрушение»). Их творчество, приходящееся на первую половину XIX в., можно рассматривать как стилистическую предтечу импрессионизма.
Стили изобразительного искусства активно взаимодействуют со стилями поэтического, литературного творчества. В различные культурные (художественные) эпохи и периоды наблюдалось тесное взаимопереплетение и взаимоопосредование этих стилей. Английский художник и поэт Уильям Блейк (1757–1827), заявивший о себе уже в конце века Просвещения как предвестник романтического и символического мировоззрений, достиг совершенного стилистического единства собственных романтических стихотворений (сборники «Песни неведения», «Песни познания») и сопровождавших их символических иллюстраций.
Энциклопедия для детей комментирует одну из таких иллюстраций, выполненную в технике выпуклой гравюры на меди: «На листе со стихотворением «Дитя-радость» изображен изящный цветок, обрамляющий текст, в чашечке цветка сидит женщина с ребенком на коленях, к которому склоняется ангел. Чудесному и счастливому миру, описанному в стихах, полностью соответствует легкое и тонкое графическое оформление». Данный образ ассоциируется с поэтическим афоризмом (из «Прорицаний невинности»), схватывающим саму суть романтического мировоззрения:
В одном мгновенье видеть вечность, Огромный мир – в зерне песка, В единой горсти – бесконечность И небо – в чашечке цветка.
В Блейке поэт и художник органично дополняли друг друга: поэт приоткрывал идеальный заэмпирический план бытия; художник, используя разные «стилистические технологии», в том числе технику темперы и акварели, как бы превращал этот идеальный план в некую привидившуюся ему «транстендентную сверхреальность», о чем свидетельствуют полотна «Сотворение Адама», «Творец (Древние дни)». У. Блейк создавал символический сверхмир, как Бог, не желая уступать библейскому демиургу в мощи и красоте перевоссоздания действительности. Ему принадлежат слова: «Ты человек, Бог – не больше, чем ты, научись же поклоняться своей человечности». Показательными в этом плане являются его картины «Сон Иакова», «Тогда Господь отвечал Иову из бури», «Паоло и Франческа (Вихрь влюбленных)». Последняя картина представляет собой своеобразную интерпретацию известной Дантовой фантазии. По ассоциации вспоминаются судьбоносные отношения великого поэта с Беатриче. «Божественная комедия» А. Данте и сонеты Ф. Петрарки – непревзойденные художественно-философские отображения труднопреодолимого противоречия между любовью физической и духовной.
Каждая культурная эпоха, в том числе переходная, в глубине своей таит особое идеально-нормативное представление о любви, которое тонирует характер и стиль художественного (и не только художественного) творчества. Нас заставляет обращаться к духовным образцам прошлого контраст с «мелководьем» уходящей эпохи, которая отмечена тремя «камнями преткновения» на пути одухотворенной любви: убожеством мысли, развращенностью чувства и бесстыдством. Вместо обнажения – оголение, вместо восхищения – фетишизация, вместо боготворения души-тела – дьяволизация плоти. Но за горизонтом преходящей «филейной» эпохи вырисовывается тициановская любовь – земная и небесная, которая обещает возрождение «грудной» эпохи. Мы слышим обнадеживающее пророчество А. Данте о жизненной полноте, достигаемой неодолимым сближением любви природной и духовной:
Природная не может погрешать; Вторая может целью ошибиться, Не в меру скудной иль чрезмерной стать.
Пока она к высокому стремится, А в низком за предел не перешла, Дурным усладам нет причин родиться…
У. Блейк не принял «злую мачеху» Просвещения – горькую для социальных масс действительность авантюрного капитализма. Кажется, что его сопровождаемая стихотворной мольбой о помощи страждущим картина «Жалость» (другое название «Пьета»), которая навеяна шекспировским «Макбетом», дышит глубоким сочувствием ко всем жертвам порочной цивилизации. Возможно, первым открытием нового мира самоценной человечности станет целостный стиль постромантизма, новая интегральная модель социально-исторического и космического бытия.
И.-В. Гете указывал на то, что «…стиль покоится на глубочайших твердынях познания, на самом существе вещей…». Чтобы в конфигурации ритмически согласованных смысло-образов распознать тот или иной стиль, надо обладать особой художественной интуицией, которая где-то сближается с чувством стиля. Однако последнее должно быть развито личностью в процессе многогранного эстетического образования. Говорят, о вкусах не спорят. Думается – спорить нужно. И если человек, вступающий в жизнь в нашем сложном мире, шаг за шагом приобщается к высокому искусству, то он будет иметь возможность сравнить возвышенные благородные нравственно-художественные утопии Данте, Петрарки, Блейка с назойливым рекламированием расхожего (нередко сексуально разнузданного) серийного китча и найти свою «золотую середину».
Выбор зависит от степени искушенности личности в интеллектуальных и эстетических ценностях, которые определяют уровень и качество интеллигентности и дают право на звание высококультурного человека. Культурность в превосходной степени означает также способность зрить суть происходившего и происходящего, прослеживать диалог созвучных эпох с помощью структурно совпадающих, типологически сходных друг с другом и взаимно отражающихся друг в друге стилей.
Похожие работы
... В конце творческого пути Рубенс создает замечательный психологический портрет. Заключение. Главной целью моей работы было показать особенности понятия “восприятие” изобразительного искусства в курсе преподавания мировой художественной культуры. Работа состоит из четырех глав, каждая из которых будет кратко проанализирована ниже. Первая глава посвящена самому ...
... на его результативность. Так каким же должно быть эстетическое воспитание, чтобы в полной мере повлиять на полноценное формирование личности, и от каких критериев оно зависит? И что такое эстетическая и художественная культура как явление общественной жизни и индивидуального сознания? Эстетическая культура является проявлением, конкретизацией культуры вообще. Культура понимается, прежде всего, ...
... , а также создание комфортной библиотечной среды. Рассмотрев вопросы развития личности ребенка средствами искусства в работе библиотеки, в следующей главе обратим внимание на психолого-педагогические особенности младших школьников в отношении художественной культуры. 2 Психолого-педагогические особенности младших школьников 2.1 Особенности интереса и потребностей младших школьников в ...
... рабочую тетрадь. Наша тетрадь является дидактическим дополнением к лекциям учителя. Цель рабочей тетради – способствовать повышению эффективности обучения школьников и уровня их творческого развития. Рабочая тетрадь по мировой художественной культуре должна отвечать определенным требованиям: отражать все темы школьного курса по МХК; быть понятной, доступной и интересной каждому ученику, а значит ...
0 комментариев