Социальные проблемы лесного сектора России

1. Использование принудительного труда

Использование принудительного труда, может оказаться одной из наиболее острых социальных проблем российского лесного сектора, которые способны оказать серьезное влияние на экспортные проекты. Внутри России это явление воспринимается как традиционное, история которого начитывает многие десятки лет. На многих же рынках экспорта российских лесных товаров его восприятие может быть совсем другим.

Примеры:

Есть серьезные основания утверждать, что по крайней мере четыре целлюлозно-бумажных предприятия из десяти крупнейших производителей этой продукции в России, используют древесину, заготавливаемую лесными исправительно-трудовыми лагерями. Можно предполагать, что еще пять из них, также частично используют сырье, полученное за счет использования труда заключенных.

Больше половины продукции этих десяти крупнейших российских предприятий целлюлозно-бумажной продукции идет на экспорт, в основном в страны Евросоюза. Известны следующие варианты использования принудительного труда в российском лесном секторе.

1.1. Российские лесные исправительно-трудовые учреждения

Лесозаготовки являлись важной отраслью промышленной империи ГУЛАГа (Главное управление лагерей), и позиции этой системы за последние полвека существенно не изменились. Если с 50-х до конца 80-х система исправительно-трудовых лагерей была третьим по объемам рубок лесозаготовителем в СССР, то в 90-е годы она переместилась на второе место, сразу после структур Рослесхоза.

Общую численность заключенных в лесных исправительно-трудовых лагерях можно оценить в 100 тысяч человек. Заготовленная этой системой древесина прежде всего может встретиться при поставках из Архангельской, Кировской, Свердловской, Пермской областей, Республики Коми, Кемеровской, Иркутской областей, Красноярского края.

Проблемы системы исправительно-трудовых лагерей бывшего СССР и нынешней Российской Федерации общеизвестны. Это, как правило, нарушающие права человека условия содержания, сам механизм принуждения к труду, катастрофическая эпидемиологическая ситуация (прежде всего, по туберкулезу), игнорирование требований техники безопасности.

Наиболее простым решением этой проблемы будет отказ от использования древесины, полученной за счет лесозаготовок системы лесных исправительно-трудовых лагерей, как не соответствующей критериям социальной устойчивости и приемлемости ведения лесного хозяйства.

Однако такой вариант действий может привести к реальной угрозе повышения смертности заключенных от недостаточного питания и болезней. В настоящее время производственная деятельность является важным источником средств для поддержания их существования. Выделяемого для этих целей бюджетного финансирования явно не хватает.

Кроме того, при анализе этой проблемы надо учитывать, что труд заключенных не следует рассматривать как однозначно принудительный. Значительное количество людей, оказавшись в условиях лишения свободы, могут ощущать потребность в какой-то сознательной, в том числе и трудовой деятельности. В такой ситуации основным будет являться уже не вопрос об использовании принудительного труда, а условия, в которых работают заключенные (соблюдение техники безопасности, уровень и характер оплаты и т.д.).

Четко оформившегося общественного мнения о путях решения этой проблемы в условиях современной России нет. В последние годы она не привлекала особого внимания. Однако по мере оформления новых требований потребителей продукции к социальным аспектам деятельности лесного сектора, например, в рамках тех же процессов внедрения систем независимой сертификации, ситуация может быстро измениться, и этот вопрос может стать весьма важным.

1.2. Северокорейские лесозаготовки

Уникальной особенностью российского лесной отрасли являлось наличие лесозаготовительных предприятий Северной Кореи на территории Амурской области и Хабаровского края. В ряде публикаций эти предприятия характеризовались как система северокорейских исправительно-трудовых лагерей на территории России, что неверно. Формально работающие там граждане Северной Кореи не являются заключенными — они свободные граждане своего государства. Другое дело, что условия их проживания и труда мало отличаются от тех, в которых существуют российские заключенные.

Эта система, возникшая в 60-е годы как «братская помощь советского народа северокорейским братьям в деле отражения агрессии американского империализма», сохранилась до сих пор. Однако новые экономические условия, похоже, все-таки сыграли свою роль. По имеющимся у нас сведениям, работа северокорейских лесозаготовителей на территории Хабаровского края была прекращена в конце 90-х годов. На территории Амурской области (центр базирования — г. Тында) она продолжается.

Рекомендации:

А. При планировании проектов в лесном секторе России необходимо осознавать достаточно широкое использование труда заключенных, который в ряде случаев может носить принудительный характер, как на стадии лесозаготовок, так и транспортировки и переработки леса. Наиболее велика вероятность встречи с этим явлением при использовании леса из Архангельской, Кировской, Свердловской Пермской областей, Республики Коми, Красноярскго края, Кемеровской, Иркутской и Амурской областей.

Б. Четко оформленного отношения общественности к проблеме использования труда заключенных в лесном секторе России пока нет, но можно ожидать, что внимание к этому вопросу будет расти. При развитии новых проектов видимо оптимальным будет исключение работы с такими поставщиками. Исключением могут быть только явно социально ориентированные программы, при наличии благоприятного общественного мнения (например, если поступления от этой деятельности будут непосредственно использоваться для лечения туберкулеза среди заключенных).

При наличии таких поставщиков в уже работающих производственных системах, пути решения этой проблемы неоднозначны. Как уже указывалось ранее, резкий отказ от закупок такого леса может поставить под угрозу голода и массовых болезней жизнь большого числа заключенных. В то же время, даже такая аргументация вряд ли будет способствовать улучшению репутации поставляемой на экспорт лесопромышленной продукции.