ФИКТИВНЫЕ СДЕЛКИ В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

3. ФИКТИВНЫЕ СДЕЛКИ В ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Один из основных принципов рыночной экономики — свобода договора заключаемого гражданами и (или) хозяйствующими субъектами. Новое российское гражданское законодательство, основываясь на принципе диспозитивности, представляет предпринимателям и иным гражданам прак­тически неограниченные права на заключение договоров и совершение иных сделок.

Вместе с тем свобода договора часто используется недобросовестными лицами для умышленного причине­ния имущественного вреда гражда­нам и юридическим лицам, злостного уклонения от уплаты налогов, а так­же для достижения иных противоре­чащих закону целей. К сожалению, подобные фиктивные сделки получи­ли широкое распространение в раз­личных сферах предпринимательской деятельности. Причем если просле­дить динамику махинаций, то спосо­бы их совершения и сфера активиза­ции менялись вместе с экономической ситуацией.

Начало использованию фиктивных сделок в качестве средства незакон­ного обогащения было положено с появлением кооперативов и малых предприятий, когда стали заключать­ся заведомо ущербные договоры с государственными предприятиями. Затем широкое распространение по­лучили спекулятивные сделки на то­варных и сырьевых биржах. Потом последовали и успешно продолжают­ся до сих пор фиктивные сделки в сфере внешнеэкономической деятель­ности с целью хищения средств пред­приятий или перемещения капитала за рубеж. Массовые криминальные сделки в сфере приватизации значи­тельно увеличили степень криминализации экономики в целом. Обога­щение за счет преступных махинаций в кредитной системе не только укре­пило материальную базу проходим­цев, но и повысило их «интеллекту­альный» уровень. Наконец, глобаль­ные махинации на фондовом рынке, в том числе по привлечению средств населения, — актуальная сегодняш­няя тема.

Очевидно, что использование раз­личных сделок, в том числе посредст­вом заключения гражданско-правовых договоров, для достижения пре­ступных целей наносит значительный ущерб не только интересам государ­ства, но и частным собственникам.

Причины их распространения тре­буют специального криминологиче­ского анализа. Однако очевидно, что в основе таких сделок зачастую ле­жит несовершенство законодательст­ва и нередко усилия правоохрани­тельных органов остаются безрезуль­татными ввиду отсутствия надлежа­щей правовой базы.

Анализ практики борьбы с пре­ступлениями в сфере предпринима­тельства показывает, что в ряде случаев правоохранительные органы из­начально занимали ошибочную пози­цию в оценке ситуации, а изменить сложившуюся практику бывает слож­но. Например, сегодня можно с опре­деленной долей уверенности сказать, что существенной причиной слабой правовой защиты банковских креди­тов является то обстоятельство, что правоохранительные органы сразу не определили четких критериев разгра­ничения гражданско-правовых делик­тов и преступлений в кредитной системе. Нередко при очевидном умыш­ленном характере неисполнения обязательств по кредитному договору в уголовном судопроизводстве отказывалось, хотя зачастую проблема заключалась не в правовой недостаточности, а в нежелании прилагать усилия, создавать прецеденты и формировать практику с учетом новой ситуации в экономике. Видимо, можно говорить о своеобразном параличе воли правоохранительных органов как главной причине неблагополучия в рассматриваемой ситуации.

Возможно, кардинальная реформа уголовного законодательства поможет активизировать деятельность правоохранительных органов по защите интересов добросовестных предпринимателей. Однако важно уже сейчас использовать уголовное и другие отрасли законодательства для повышения эффективности борьбы с преступными посягательствами в экономике.

Российское гражданское законодательство не знает понятия "фиктивной сделки". Поэтому, прежде чем перейти к анализу проблемы по существу, необходимо дать предварительные пояснения и определиться в терминах.

Анализ судебной практики, изучение результатов деятельности правоохранительных органов показывая, что все договоры, направленные на противоправное причинение ущерба третьим лицам, имеют особенности позволяющие выделить их из других сделок. Основными признаками фиктивтивной сделки являются:

 введение в заблуждение (до или в момент заключения сделки) другого участника либо третьих лиц относительно фактических обстоятельств сделки или действительных намерений участника;

 заключение сделки заведомо не­надлежащим лицом (через лжепредприятие, несуществующую организа­цию, подставное лицо и т. д.);

 намерение заведомого неисполне­ния обязательств по договору;

 прикрытие действительных наме­рений участника (участников) сдел­ки.

По правовой характеристике фик­тивные сделки — больше уголовно-правовая, нежели гражданско-правовая проблема, а ее последствия выхо­дят за рамки общих положений о последствиях недействительности сдел­ки. Обман в фиктивных сделках име­ет предумышленный характер, поэто­му субъектом уголовной ответствен­ности могут быть только физические лица.

Таким образом, фиктивная сделка в предпринимательской деятельно­сти — противоправные действия граждан, совершенные с целью при­чинения ущерба участнику сделки или третьим лицам посредством вве­дения их в заблуждение относи­тельно действительных обстоятельств в намерений либо путем заведомого неисполнения обязательств по сдел­ке[13].

Проблема борьбы с фиктивными сделками находится на стыке различных отраслей законодательства, и при се решении возникает достаточно много сложных вопросов материаль­ного и процессуального права. Прежде всего, это проблема уголовно-праравовой квалификации и разграничения криминального' поведения от гражданско-правовых деликтов. Сложного представляется проблема доказывания направленности умысла виновных в фиктивных сделках. Наконец, чрезвычайно актуально процессуальное взаимодействие арбитражных и общегражданских судов со следственными органами последних с налоговыми органами.

Криминологические исследования позволяют выделить наиболее распространенные фиктивные сделки, совершаемые в сфере предпринимательской деятельности.

Проанализируем наиболее распространенные их виды и способы совершения.

Фиктивные сделки с целью завуалирования взятки. Завуалирован­ный способ получения взятки — со­здание видимости законности перехо­да денег или материальных ценно­стей от взяткодателя к взяткополуча­телю. Такие способы совершения преступления были известны судеб­ной практике и раньше. Однако с развитием рыночных отношений они стали более распространенными. С другой стороны, они сложны по пра­вовой характеристике и труднодоказуемы.

Один из распространенных спосо­бов прикрытия взятки — составление фиктивных трудовых договоров или контрактов. Как правило, в этом случае должностные лица подают за­явления о приеме на работу по со­вместительству в качестве консуль­тантов. Иногда с целью прикрытия взятки используют договор подряда на выполнение каких-либо времен­ные работ. Взятка в подобных случа­ях передается в виде заработной пла­ты, премии или единовременного де­нежного пособия от какой-либо орга­низации. Иногда такие договоры оформляются через подставных лиц. Вот пример.

С. была привлечена к уголовной ответственности за получение взятки. Ей предъявлено обвинение в том, что, являясь старшим налоговым ин­спектором налоговой инспекции по одному из районов Архангельска, т. е. должностным лицом, она всту­пила в сговор с директором и глав­ным бухгалтером подконтрольного ей товарищества с ограниченной ответ­ственностью и с целью получения незаконного вознаграждения фиктив­но оформилась в ТОО под вымыш­ленной фамилией. В течение года под видом заработной платы С. получала взятки за сокрытие нарушений нало­гового законодательства в деятель­ности фирмы.

Так, по итогам полугодия в акте проверки она указала, что предпри­ятие убыточное, хотя оно было при­быльным. В результате государство недополучило платежи по налогам и штрафные санкции на значительную сумму.

При расследовании таких преступ­лений необходимо не только точно установить предмет доказывания, но и собрать доказательства, которые могли бы четко зафиксировать причинную связь между фактом получе­ния денег и выполнением в интересах предпринимателя определенных дей­ствий с использованием должностно­го положения взяткополучателя. Важ­но также при квалификации подоб­ных действий правильно оценить на­правленность умысла виновных[14]. Необходимо прежде всего установить, какие действия в интересах взяткода­теля совершило должностное лицо с использованием своего служебного положения и является ли полученная материальная выгода вознаграждени­ем за эти действия.

Например, оперативные работники получили информацию о том, что глава администрации города (рай­она) получил в виде заработной пла­ты в коммерческой строительной фирме значительную сумму денег.

В зависимости от обстоятельств такие действия могут квалифициро­ваться как:

— правомерное поведение, если чиновник получил деньги за выпол­ненную творческую работу (напри­мер, будучи кандидатом наук и спе­циалистом по узкой специальности разработал и внедрил новый проект, дал заключение в качестве эксперта и др.);

— совместительство, если чинов­ник постоянно или временно выпол­нял работу в этой фирме и получал за это вознаграждение. Такие дейст­вия (в том числе и в виде консульта­ций) являются нарушением установ­ленных запретов и ограничений и в зависимости от обстоятельств влекут административное или дисциплинар­ное взыскание;

— взяточничество, если будет уста­новлено, что лицо получило деньги не за выполненную работу, а за оказанные в интересах дающего услу­ги, связанные с использованием дол­жностного положения (за предостав­ление земельного участка, различных льгот, заказа на строительство и др.).

Взятки могут передаваться под ви­дом подарка. Как правило, вручение подарка публично не связывается с выполнением должностным лицом каких-либо действий. Более того, передача денег или иных ценностей обычно приурочивается к торжествен­ной дате либо они передаются не чиновнику, а членам его семьи. При­мечательно, однако, что новое граж­данское законодательство содержит нормы, направленные на предупреж­дение коррупции. Так, ст. 575 второй части ГК, вступившей в действие 1 марта 1996 г , запрещает дарение (за исключением обычных подарков в небольшом размере) государствен­ным служащим и служащим органов муниципального образования.

Становление рыночной экономики и развитие предпринимательства спо­собствовали появлению таких форм завуалированного взяточничества, как перечисление денежных средств па лицевой счет должностного лица или расчетный счет предприятия.

Совершение подобных преступлений должностными лицами органов государственной власти и управления представляет повышенную общественную опасность. Нередко такие факты взяток длительное время остаются нераскрытыми и виновным удается причинить значительный ущерб интересам государства. Эти сделки являются сложными с точки зрения квалификации и д оказывания. Схема взяточничества внешне проста: чиновник за выполнение или невыполнение действий предлагает зависимому лицу перечислить деньги на указанный им расчетный счет. Например, за предоставление земли под размещение коммерческого ларька работник администрации предложил перечислить 3 млн. руб. на расчетный счет предприятия, где одним из учредителей был его сын. В другом случае чиновник за выдачу лицензии по предварительному сговору с руководителем благотворительного фонда вымогал у предпринимателей средства якобы на оказание помощи малообеспеченным гражданам.

Должностное лицо получает взятку лично или через посредника. Поэтому при выявлении преступления необходимо проследить всю цепочку движения денежных средств, перечисленных по требованию чиновника. Если будет установлено, что часть средств была получена чиновником лично, то в этом случае, при наличии других признаков, такие действия необходимо квалифицировать как взяточничество.

Если же в процессе расследования или оперативных мероприятий установить такой факт не представляется возможным либо по обстоятельствам дела видно, что перечисленные сред­ства окончательно «осели» в коммер­ческой организации, где у лица есть корыстная или иная личная заинтере­сованность, то при наличии призна­ков состава преступления такие дей­ствия чиновников могут квалифици­роваться по ст. 170 УК.

В ходе оперативной проверки было установлено, что одна из коммерче­ских организаций (ТОО) неодно­кратно перечисляла акционерному обществу (АО) денежные средства. В платежных документах они отража­лись как возврат займа. Но было установлено, что АО никаких догово­ров займа не заключало.

Проверка другого ТОО показала, что данные, отраженные в бухгалтер­ских документах, предлагаемых для исчисления налогооблагаемой базы, не сходятся с данными, отраженными в документах расхода сырья, элек­троэнергии и прочих затрат. Из тако­го несоответствия следователь сделал вывод, что фактический объем произ­водства и реализации готовой про­дукции выше отраженной в отчетно­сти. В то же время было установлено, что налоговый инспектор, контроли­ровавший соблюдение налогового за­конодательства этой организацией, неоднократно принимала кварталь­ный баланс с заведомо заниженным объемом производства. Было обнару­жено также, что учредителем АО, куда перечислялись деньги, был муж Инспектора. Сокрытый доход и пере­деленные средства составляли при­мерно одну и ту же сумму. Правильно спланированные следственные действия позволили установить причинную связь между всеми юридическими фактами и изобличить виновных. При квалификации подобных действий следует обратить внимание на то , что налоговый инспектор в данном случае оказывала содействие в сокрытии доходов и ее действия могут квалифицироваться как получение взятки и соучастие в налоговом преступлении.

Не менее распространены случаи получения взятки под видом заключения договора купли-продажи товара по явно заниженным ценам. Как правило , из-за отсутствия надлежащего правового регулирования и контроля за крупными сделками такие действия остаются за рамками уголовно-правовой квалификации.

Аналогичные трудности в правовой оценке и доказывании возникают при выявлении и расследовании завуали­рованных способов взяточничества в процессе приватизации Например, при продаже магазина по конкурсу чиновники включают в состав учре­дителей организации родственников либо получают комиссионные возна­граждения при заключении иных коммерческих сделок.

Фиктивные сделки с целью хищения чужого имущества. Развитие предпринимательской деятельности способствовало и распространению та­ких мошеннических действий, как хищение имущества посредством за­ключения фиктивных договоров[15]. Не­исполнение договорных обязательств по различным гражданско-правовым сделкам само по себе не является криминальным. В случаях неиспол­нения обязательств существует судеб­ный порядок взыскания причиненно­го ущерба. Однако тогда, когда со­вершаются мошеннические действия, ответственность за которые преду­смотрена уголовным законом, винов­ные должны нести кроме гражданско-правовой и уголовную ответствен­ность.

Способы хищения посредством за­ключения фиктивных договоров са­мые разнообразные. В деловом лек­сиконе предпринимателей словами «кинуть», «бортануть» и пр. обозна­чаются, как правило, грубые формы мошенничества, когда сделки совер­шаются от имени несуществующих фирм или через подставных лиц. Расследование таких преступлений не представляет особой сложности с точ­ки зрения квалификации или сбора доказательств. Правда, некоторые трудности связаны с розыском лиц, совершивших преступление.

В практике правоохранительных органов существенную проблему пред­ставляют интеллектуальные формы хищений. Внешне такие сделки соот­ветствуют требованиям гражданского законодательства, а причиненный ущерб зачастую рассматривается как следствие неисполнения обязательств по договору. Отсюда возникают про­блемы в квалификации деяния, уста­новлении направленности умысла виновных, определении предмета доказывания и т. д.

Типичный пример — заключение договора, например, на выполнение определенных работ или поставку товара. Как правило, исполнение обязательств одной из сторон в дого­воре отсрочено. Само по себе это не является нарушением действующего законодательства и еще не свидетель­ствует об умысле на причинение вре­да. Более того, новое гражданское законодательство предусматривает право сторон на предоставление друг другу при заключении подобных сде­лок товарного (ст. 822 ГК) либо коммерческого кредита (ст. 823 ГК).

Однако именно этот механизм ис­пользуется для противоправного изъ­ятия средств у одного лица и неза­конного обогащения другого. Упро­щенная схема может быть следую­щей. Создается новая коммерческая организация. На законных основани­ях она заключает сделку, например, на поставку (или реализацию) метал­ла. Получает предоплату (или товар для реализации), а в дальнейшем не выполняет своих обязательств.

Проблема настолько актуальна, что с целью предотвращения подобных злоупотреблений Президент РФ под­писал Указ от 20 декабря 1994 г. «Об обеспечении правопорядка при осу­ществлении платежей по обязательст­вам за поставку товаров (выполнение работ или оказание услуг)». Указом установлено, что сделки, осуществля­емые сторонами умышленно без со­блюдения установленной Гражданским кодексом формы, не в полном объеме или несвоевременно, в соответствии с ГК являются ничтожными и порож­дают последствия, предусмотренные ГК и Указом.

Предписывается, что обязательным условием договоров, предусматрива­ющих поставку товаров (выполнение работ или оказание услуг), является определение срока исполнения обяза­тельств по расчетам за поставленные по договору товары (выполненные работы, оказанные услуги). Предель­ный срок, согласно Указу, равен трем месяцам.

Однако судя по сегодняшней ситу­ации Указ не решил всех проблем. Вряд ли будет эффективно сдержи­вать подобные махинации акционер­ное законодательство, поскольку За­кон «Об акционерных обществах» относит такие сделки, независимо от их размера, к текущей хозяйственной деятельности и поэтому они находят­ся вне контроля совета директоров или других контролирующих орга­нов Нет четкого механизма юриди­ческой ответственности и в Законе РФ «О несостоятельности (банкрот­стве) предприятий».

Но самое главное, подобные сдел­ки в ряде случаев являются крими­нальной проблемой Выявить право­нарушение, установить причиненный сделкой ущерб и доказать вину участников можно только в рамках уголовного процесса[16].

Судебная практика еще не вырабо­тала четких ориентиров в квалифика­ции корыстных посягательств в сфере новых экономических отношений.

Тем не менее обращение к имеющимся судебным решениям по аналогичным делам поможет глубже разобраться в правовой оценке той или иной ситуации. Например, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. №4 говорится, что невозвращение государственного или общественного имущества, полученного по договору бытового проката, должно влечь уголовную ответственность в тех случаях, когда виновный имел намерение путем обмана или злоупотребления доверием обратить это имущество в свою собственность. Такие действия должны квалифицироваться по ст.93 УК РСФСР.

В другом решении (см.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1974, № 6) отмечено, что «получение денег под условием выполнения обязательства впоследствии не выполненного, может квалифицироваться как мошенничество, если установлено, что обвиняемый не имел намерения выполнить взятое обязательство и преследовал лишь цель завладеть деньгами.

Таким образом, если будет установлено, что умысел виновных изначально был направлен не на выполнение обязательств по договору, а на мошенническое завладение имуществом, то такие действия образуют состав хищения.

Вывод о наличии умысла на безвозмездное изъятие можно делать при наличии прямых доказательств (показание свидетелей и потерпевших наличие изъятых документов и др. Однако, как правило, прямых доказательств, свидетельствующих о на­личии такого умысла, в процессе расследования установить не удается. В таких случаях виновность устанав­ливается на основании совокупности косвенных доказательств, к которым могут относиться, отсутствие возможности на момент заключения догово­ра исполнить обязательства по сдел­ке, отсутствие разрешения (лицен­зии), сведения, содержащиеся в бух­галтерских документах, деловой переписке, и другие документы.

Так, после ликвидации централь­ным правлением благотворительного фонда одного из своих филиалов руководители филиала, вступив в преступный сговор с дирекцией ком­мерческой фирмы, реализовали ей за наличный расчет 6 тыс. видеокассет, принадлежащих фонду.

С целью сокрытия операции ди­ректор филиала составил фиктивный договор якобы на поставку фирме оборудования, согласно которому за невыполнение условий поставки бла­готворительный фонд должен был платить штрафные санкции в размере 0,1 % от суммы сделки. В счет не­устойки и была документально офор­млена передача видеокассет.

 В свою очередь, представители фирмы оприходовали кассеты не как полученные от фонда, а как закуп­ленные у населения, чем обналичили имеющиеся на счете денежные средства на сумму стоимости поступивших кассет.

Встречная проверка, проведенная сотрудниками правоохранительных органов совместно с работниками налоговой инспекции, позволила изъять документы учета, которые впоследствии составили доказательственную базу. К оценке собранных доказательств необходимо подходить более требовательно при расследовании хищений, связанных с совершением фиктивных сделок , предметом которых была интелектуальная собственность. Рассмотрим два характерных примера.

Приказом генерального директора объединения (государственное предприятия, Казань) внедрение рационализаторского предложения группа работников объединения была поощрена премией размере 25 млн. руб. Согласно приказу премия выдавалась пяти руководителям объединения, включая самого генерального дирек­тора, якобы за разработку и внедре­ние рацпредложения, позволившего получить дополнительную прибыль в размере 450 млн. руб.

В ходе предварительного следст­вия было установлено, что генераль­ный директор, действуя по предвари­тельному сговору с главным инжене­ром и другими должностными лица­ми, с целью хищения денежных средств подготовили заявление и ут­вердили на техническом совете объ­единения рацпредложение «Повтор­ное использование алюминий-палладиевого катализатора». Согласно за­ключению проведенной по постанов­лению следователя научно-технической экспертизы технический совет объ­единения, который состоял из авто­ров разработки, не вправе был рас­сматривать заявление, а сама разра­ботка не могла быть принята как рацпредложение, поскольку не содер­жала нового технологического реше­ния. «Рацпредложение» было ко­пированием технологического регла­мента производства продукции, раз­работанного государственным науч­но-исследовательским институтом и несколько лет используемого объеди­нением.

Привлечение к делу специалистов, проведение экспертиз, тщательный анализ других материалов в данном случае позволили изобличить винов­ных.

В аналогичном случае Индустри­альным районным народным судом Барнаула был осужден Г. за хищение денежных средств, полученных им в качестве вознаграждения за рациона­лизаторское предложение, которого, как указал суд, на самом деле не было. Президиум краевого суда от­клонил протест председателя этого суда, в котором ставился вопрос об отмене приговора. Судебная колле­гия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила состоявшиеся по делу решения и прекратила его за отсутствием в действиях Г. состава преступления.

Как установлено материалами дела, Г. действительно предложил выпол­нить работу по ремонту теплотрассы более экономичным способом и полу­чил за это вознаграждение. Как отме­тила коллегия, все работы по предложенному Г. варианту были полностьюи с наименьшими затратами выполне­ны Поэтому вывод суда о якобы совершенном Г мошенничестве при­знан необоснованным.

Об умысле на мошенничество мо­жет свидетельствовать и неоднократ­ность заключения сделок без выпол­нения обязательств по ним Такие способы хищений получили широкое распространение и направлены как против собственности организаций, так и граждан Известны случаи привле­чения средств граждан под предло­гом передачи в дальнейшем автома­шины, квартиры или выполнения иных действий в пользу гражданина

Так, директор ТОО А (Москва) был признан виновным и осужден за то, что в короткий срок заключил с рядом предприятий фиктивные дого­воры на поставку продукции и после поступления в качестве предоплаты на расчетный счет ТОО денежных средств присвоил их.

Для квалификации подобных дея­ний в качестве хищений не обязатель­но устанавливать факты обналичива­ния денежных средств и их присвое­ния[17]. Преступление считается окон­ченным с момента передачи денег по договору Однако необходимо иметь в виду, что в подобных ситуациях с целью обналичивания полученных средств используются различные спо­собы : а) перевод денег по фиктивным договорам в другие полулетальные коммерческие фирмы, специально созданные для обналичивания денег,

б) перевод денег в организации, занимающиеся закупкой сельхозпро­дукции и поэтому имеющие возмож­ность беспрепятственно получать на­личные деньги в банках,

в) закупка дефицитного или иного товара, пользующегося спросом, и передача его в магазины и коммер­ческие ларьки за наличные деньги,

г) заключение договоров куплипродажи, подряда или иных фиктив­ных договоров с гражданами и перевод денег на их лицевые счета с дальнейшим изъятием денег.

Особую сложность для квалификации представляют кредитные и другие фиктивные договоры, заключаемые в банковской системе.