Международно-правовая защита прав человека на информацию

3. Международно-правовая защита прав человека на информацию

Согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, "общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора". Таким образом, Конституция РФ 1993 г. иначе, чем было ранее в действующем законодательстве, решает проблему соотношения правовой системы Российской Федерации и общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации. Они являются составной частью правовой системы России.

Общепризнанные принципы и нормы международного права в силу части 4 статьи 15 Конституции РФ являются составной частью ее системы. Согласно части 1 статьи 17 Конституции РФ. В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. Таким образом, основополагающие документы мирового сообщества, определяющие права и свободы человека являются составной частью правовой системы России и обеспечиваются силой российского государства и российской судебной системы. Однако, ряд международных норм предполагает наличие иного, вненационального института защиты. Речь идет о Европейском суде по правам человека.

Защита прав человека в Европе носит региональный, наднациональный и, главное, обязательный характер и в этом смысле является единственной, уникальной системой гарантий прав человека в мировой практике. Конвенция создает для государств- членов обязательства объективного характера, целью которых является всеобщая защита прав человека, выходящая за рамки интересов отдельно взятого государства [6].

28 февраля 1996 года Россия официально стала 39-м членом Совета Европы. Вступив в эту европейскую региональную организацию, Россия взяла на себя обязательство признавать "принцип верховенства закона и принцип, в силу которого любое лицо, находящееся под ее юрисдикцией, должно пользоваться правами человека и основными свободами" (ст.3 Устава Совета Европы). Вступая в эту организацию, Россия взяла на себя обязательство в течение года подписать и ратифицировать важнейшие европейские соглашения, включая Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, на которой базируется вся европейская правозащитная система.

Исследователи отмечают, что деятельность вненационального судебного органа, помимо гарантий защиты прав и свобод человека в государствах-участниках, становится фактором изменения национального правопонимания и правоприменения. "Национальные суды все больше обращаются к судебной практике Страссбурга, когда они должны вынести решение, связанное с правами человека." [7]. Это влечет за собой унификацию представлений о праве человека на информацию и может привести к сужению на практике возможностей, предоставляемых Конституцией РФ в области прав человека свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом.

В обобщенном виде можно представить две точки зрения на значение международных норм прав и свобод человека для национальных законодательств. Первая заключается в признании их абсолютной ценностью и требовании скорейшей интеграции в национальные законодательства. Российская правовая модель склоняется к этой точке зрения с некоторыми оговорками (вопрос смертной казни, например). Вторая заключается в признании необходимости адаптации "общечеловеческих ценностей" применительно к национальным мировоззрениям. Ее в частности выразил академик РАН Моисеев Н.Н., выступая на открытии международной конференции, посвященной 50-летию всеобщей декларации прав человека "Права человека в России: Декларации, нормы и жизнь" [8]. "Предположение о неких универсальных "правах человека", одинаково пригодных для населения всей планеты, является такой же иллюзией, как и представление о возможности однозначной интерпретации представления о "добре" [9].

"Проблема прав человека не имеет однозначного решения и столь же многообразна, как и само представление о цивилизации. По существу, если она и не эквивалентна представлению человека о том, что есть понятие "добро", то тесно с ним связана. Считается, что представление о добре, как правило, носит сакральный характер, и разные конфессии и национальные традиции закладывают порой весьма разный смысли в это понятие. Точно так же и понятия о правах человека и человеческих ценностях тесно связаны в сознании людей с теми особенностями цивилизации, к которым они принадлежат и которые определяют на протяжении многих сотен лет их условия бытия и поведения" [10].

Российское законодательство имеет свою специфику в прочтении международно-признанных прав и свобод человека. Общепризнанные принципы и нормы международного права в силу части 4 статьи 15 Конституции РФ являются составной частью ее системы. Признавая права и свободы человека, российская правовая система самостоятельно определяет объем этих прав и свобод, исходя из национальных особенностей. В ряде случаев национальное законодательство является даже более проработанным и "прогрессивным", с точки зрения сторонников либерально-индивидуалистического подхода к проблеме прав человека.

В отечественной социально-политической практике два подхода к оценке значения унификации прав и свобод человека порождают, с одной стороны, эмоционально-экспрессивный романтизм правозащитного движения, а с другой - скепсис и небезосновательные опасения части общества, которая видит в процессе унификации представлений о правах и свободах вмешательство в государственный суверенитет и нарушение прав нации самой определять базовые ценности.

Отечественные правоведы, оценивая значение международных механизмов защиты прав человека, балансируют между эйфорией и беспокойством. К примеру, авторы научного комментария к Конвенции, изданного Комиссией по правам человека при Президенте РФ и институтом государства и права РАН, в 1996 году пишут, что анализируя Европейскую Конвенцию и учрежденные ею контрольные механизмы, многие ученые и государственные деятели приходят к выводу о том, что она "стала самым совершенным и эффективным договором в области прав человека в мире". Американские профессора Марк Джанис и Ричард Кей считают "действительным чудом тот факт, что страны, ратифицировавшие Конвенцию, подчиняются даже спорным решениям Европейского Суда". Оценивая роль Конвенции в деле защиты прав человека, председатель Европейского Суда по правам человека Ролв Рисдал неоднократно подчеркивал, что за время своего существования она достигла уровня Конституционного закона Европы для всего континента. Аналогично ее влияние и на российскую правовую систему. "Для России этот документ особенно важен, если учитывать пережитый ею длительный период тоталитаризма и наличие в стране сил, выступающих за возвращение в прошлое." [11]

Многие отмечают слабую готовность отечественной правовой системы органично воспринять общеевропейский механизм защиты прав и свобод человека. "По своим правовым последствиям участие в Конвенции и Протоколах к ней явится для России самой настоящей правовой революцией" [12] "В России значение Европейской Конвенции во многом недооценивается, исследованию установленных ею норм не уделяется должного внимания." [13]. Последний автор, касаясь вопросов соотношения конвенциональных норм и норм отечественного уголовного права, прямо называет в качестве причины недооценки отечественную традицию воспринимать нормы международно-правовых актов как оторванные от жизни декларации.

Предоставление индивиду права подать жалобу в Европейскую Комиссию по правам человека и обязательная юрисдикция Европейского Суда по правам человека были основными причинами, по которым Конвенция не сразу была ратифицирована государствами-участниками. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, принятая Советом Европы в Риме 4 ноября 1950 г., вступила в силу 3 сентября 1953 г. послед ее ратификации восемью странами - Великобританией, Данией, Исландией, Ирландией. ФРГ, Люксембургом, Норвегией, Швецией. Небезынтересно отметить, что пять из восьми стран являются монархиями. Только через 25 лет после принятия, в 1975 году, участниками Конвенции стали все члены Совета Европы. Россия ратифицировала Конвенцию Федеральным законом от 30 марта 1998 года.

Материальные информационные права человека отражены в нескольких новеллах Конвенции, это статьи 8 (право на уважение частной и семейной жизни), 9 (свобода мысли, совести и религии), 10 (свобода выражения мнений) и 11 (свобода собраний и ассоциаций). В чистом виде право на информацию отнесено к свободе выражения мнения и определено как "свобода получать и распространять информацию и идеи без вмешательства со стороны государственных органов и независимо от государственных границ". Соединение воедино активного и пассивного права на информацию создает определенные трудности в прочтении содержания этого права и требует развития в национальном законодательстве. Так, свобода получать информацию должна быть обеспечена активным правом искать информацию и пассивным правом быть защищенным от получения нежелательной информации (реклама, пропаганда, негативные идеи) или от превращения в объект информационного воздействия.

Законодатель особо выделил право на информацию как составляющую свободы выражения мнений. Это необходимо понимать так, что эта свобода выражать мнение подразумевает естественное право свободно формировать мнение, для чего в свою очередь необходимо признание наличия у человека естественного права свободно получать и распространять информацию. Законодатель особо не выделяет в других новеллах, посвященных свободе мысли, совести, религии, собраний и ассоциаций, что для их осуществления человек использует свое естественное право свободно получать и распространять информацию. Это естественное право неотчуждаемо и сопутствует человеку в любой деятельности в любой сфере, будь то религия, общественная деятельность, наука, творчество, образование, культура, быт, иное, - везде, где человек имеет право сформировать и выразить свое мнение. Тесная увязка права на информацию с правом выражения мнения ограничивает сферы действия этого естественного права, которое попросту исчезает в тех случаях, когда теряет свою силу свобода выражения мнения.

Недостатком понимания Европейской Конвенцией права на информацию можно считать и трактовку свободы как отсутствие вмешательства со стороны государственных органов. Во-первых, неосторожно исключено любое вмешательство государства в процесс получения человеком информации. Российский законодатель, напротив, в государстве видит мощного гаранта обеспечения информационных прав человека и детализирует виды информации, которые государство обязано предоставлять обществу: правовая, общественно-политическая, экологическая, медицинская и др. Во-вторых, общественные организации и предпринимательские структуры при этом полностью выпадают из внимания европейского законодателя и обладают безграничными возможностями влиять на свободу человека получать и распространять информацию. В ситуации глобализации информационной сферы, усиливающейся конкуренции транснациональных корпораций и информационной войне глобальных идеологий, Европейская Конвенция демонстрирует антиэтатистский подход к обеспечению прав человека на информацию. Защищая от государства, Европейская Конвенция оставляет человека информационно беззащитным перед мировым капиталом и глобальными идеологиями.

В этой ситуации становится очевидной роль национальных законодательств и судебных систем, обеспечивающих защиту прав человека. Конвенция предоставляет национальным законодателям большой простор для ограничительного законотворчества, предусматривая обширный перечень случаев ограничения свободы выражения мнений. "Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с формальностями, условиями, ограничениями и штрафными санкциями, предусмотренными законом и необходимыми в демократическом обществе в интересах государственной безопасности, территориальной целостности или общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступности, защиты здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия" (ст.10, ч.2).

Европейский Суд по правам человека уже в одном из своих первых решений особо разъяснил ту роль, которую играет статья 26 Конвенции, устанавливающая в качестве критерия рассмотрения жалобы исчерпание всех внутригосударственных правовых средств защиты. Система защиты прав человека, установленная в Конвенции, по своей сути является субсидиарной, то есть вспомогательной. Ею установлено процедурное правило: лицо вправе подать жалобу в Совет Европы лишь исчерпав все доступные внутригосударственные средства правовой защиты. Это означает, что Европейская Конвенция рассматривает Европейский Суд по правам человека как дополнительный гарант обеспечения защиты прав человека национальными судами. Европейский суд должен содействовать национальным судам, являясь для них важной опорой в деле толкования и применения конвенциональных норм, а также осуществления контроля за соблюдением прав человека на национальном уровне. Требование исчерпания внутринациональных способов защиты прав способствует тому, чтобы государства совершенствовали свою судебно-правовую систему в целях наиболее эффективного соблюдения международно-признанных прав и свобод человека. Роль Европейского суда по правам человека имеет значимость в той степени, в какой "право Совета Европы предоставляет потерпевшему более высокий уровень защиты по сравнению с национальным законодательством" [14].

Помимо критерия исчерпанности внутригосударственных правовых средств защиты, в Конвенции сформулированы и другие критерии отклонения жалоб. Не принимаются анонимные и повторные жалобы, не содержащие новой информации или рассматриваемые в других международных органах, безосновательные, а также те, которые не совместимы с положениями Конвенции или представляют собой злоупотребление правом. В общем объеме жалобы, имеющие указанные признаки, составляют 90 процентов объема зарегистрированных жалоб и отсеиваются [15]. После принятия жалобы, Комиссия проводит согласительные процедуры и, если они остались безрезультатны (90 процентов), направляет доклад соответствующему правительству и затем в Европейский Суд по правам человека.

Важно отметить, что даже такие страны как Великобритания и Франция были вынуждены согласиться с решениями европейского суда и вносить коррективы, либо отменять нормативные акты, касающиеся правового статуса личности и их гарантий. Так в Великобритании, в свое время подарившей миру Habeas Corpus Amendment Act (1679), ряд решений Европейского Суда по жалобам лиц, содержащихся под стражей, привели к гуманизации условий такого содержания. Она из норм имеет характер реализации права человека на информацию. Правительством Великобритании был принят новый нормативный акт, согласно которому задержанному гарантируется право немедленно сообщить любому лицу по своему выбору о факте задержания или ареста [16].

Место и роль Европейского Суда по правам человека в общей системе защиты прав человека хорошо выразил его бывший председатель Рудольф Бернхардт: "Национальные власти и национальные суды должны остаться той инстанцией, где обычно принимаются решения, и если эти решения имеют разумные основания, они должны быть в принципе признаны на международном уровне при обязательном условии, что всегда существуют пределы оценок и что Европейский суда по правам человека имеет право и обязанность контролировать соблюдение этих пределов." [17].

Граждане вправе обращаться и в другие международные органы по защите прав человека - в Комитет по правам Человека ООН, созданный на основе Факультативного протокола от 16 декабря 1966 г., к Международному пакту о гражданских и политических правах, в "международную амнистию", "красный крест" и другие. Их правовая помощь может быть использована для пересмотра решений и приговоров, которые лицо считает незаконными, необоснованными, несправедливыми, Мнения этих органов, хотя и принимаются во внимание, но не являются обязательными для судебных, прокурорских, следственных и других государственных органов Российской Федерации.

Список литературы

1. Жуйков В.М. Судебная практика по применению Конституции Российской Федерации и международных норм о правах и свободах человека и гражданина. // Комментарий российского законодательства. М. 1997. С. 111-112.

2. Бюллетень Верховного суда Российской Федерации. 1996. №5. с.3-4.

3. Каламкарян Р.А. Права человека в России: декларации, нормы и жизнь. (Материалы международной конференции, посвященной 50-летию всеобщей декларации прав человека).// Государство и право. 2000. №3 С.43

4. Петрухин И.Л. Частная жизнь (правовые аспекты). // Государство и право. 1999. №1 С.64-73

5. Там же. - С.70

6. Славкина Н.А. Европейская конвенция о защите основных прав и свобод и национальные законодательства. // Власть. 2000. №6 С.29

7. Там же. - С.34.

8. Права человека в России: декларации, нормы и жизнь. (Материалы международной конференции, посвященной 50-летию всеобщей декларации прав человека) // Государство и право. 2000. №3. С.37-50.

9. Там же. - С.37

10. Там же.

11. Карташкин В.А., Ледях И.А. Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод и дополнительные протоколы. С научным комментарием. М. 1996. С.6-7.

12. Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М. 1998. С.3.

13. Клепицкий И.А. Преступление, административное правонарушение и наказание в России в свете Европейской конвенции о правах человека. // Государство и право. № 3 С.65

14. Эрделевский А. Компенсация морального вреда в Европейском Суде по правам человека. // Законность. 2000. №3. С.40

15. Карташкин В.А., Ледях И.А. Указ. Соч., с. 18

16. Права человека в России…- С. 33-34.

17. Бернхардт Р. Европейский суд по делам человека в Страссбурге: новый этап, новые проблемы. // Государство и право. 1999. №7. С.60