Навигация
Особенности российского федерализма
38699
знаков
0
таблиц
0
изображений
4. Особенности российского федерализма
Федерализм в России во многом уникален. Ему трудно подобрать аналоги в истории и современном мире. Он не сводится ни к национально-государственному устройству (что отличало советскую модель), ни к территориальному (свойственному многим странам). Попытки копировать опыт США, Германии и других государств не имели успеха, потому что расходились с российскими реалиями и противоречили интересам развития страны. Ассиметрия, присутствующая в конституционных положениях о федеративной организации России, отразила сложный состав и прошлое страны. В этой связи ссылки на международный опыт, примеры других государств, а тем более аргументы в пользу использования зарубежного опыта, - условны. Как правило, они используются российскими политиками и учеными для подкрепления идеологической позиции. Например, “развитие принципов федерализма, является укреплением принципов демократии”. В международной практике, однако, происходит наоборот.
Поскольку почти три четверти субъектов Федерации не обладают статусом государства в составе РФ, а 32 субъекта образованы по этническому признаку, Россия, провозгласившая федеративное устройство, оправданно сохраняет немало конструкций, присущих унитарному государству. При этом важно подчеркнуть, что в мире более типичны случаи, когда при формировании федерации субъекты объединяются, создают центр и передают ему часть своих полномочий. В России согласно Конституции полномочия передаются сверху вниз, от центра – субъектам, самостоятельность которых неравномерно увеличивается. Причем предметы ведения и полномочия между органами государственной власти Федерации и ее субъектов разграничиваются Конституцией, Федеральным и иными договорами. “Иные договоры” так и остались бы гипотетической возможностью, не востребованной практикой, - как это и происходит в других федерациях, если бы в отношениях центра с отдельными субъектами Федерации не возникли серьезные проблемы.
Сепаратистские настроения в регионах во многом зависят от нестабильности центральной власти. Но эта стабильность, в свою очередь, обусловливается региональным сепаратизмом. Большей или меньшей самостоятельности хотят все. Каждый субъект РФ, исходя из своих возможностей давления на центр, выстраивает собственную модель взаимоотношений с ним, пытаясь закрепить ее двусторонним договором. Поэтому каждый субъект федерации имеет аргументы и примеры, опираясь на международный опыт.
Асимметричность “постсоциалистических” федераций заключается, в частности, в сосуществовании “национальных” и “обычных” регионов, в строительстве федерации одновременно “снизу”, как реакции на требования прежде всего “национальных” субъектов и средства сохранения единства, и “сверху”, как политического проекта верхов, в особенности в отношениях с “чисто” русскими регионами. Используя асимметричные отношения как средство борьбы с сепаратистскими и регионалистскими тенденциями, российское руководство не раз балансировало на опасной грани быстрой и хаотичной трансформации централизованной федерации в аморфную договорную конфедерацию: так было в период подготовки Федеративного договора, да и после его подписания в 1992—1993 гг., когда регионам в обмен на лояльность беспорядочно раздавали льготы и когда регионы провозглашали себя “республиками”, но центростремительные тенденции в целом оказывались сильнее.
В целом взаимоотношения между федерациями и их субъектами развиваются противоречиво. Во многих областях происходит усиление центральной власти, в ряде других - ее ослабление. Эти процессы затрудняют объективную оценку федеративных отношений - задачу, решение которой необходимо искать в срезе федеративных отношений в области экономики, политики, национальных отношений и права.
Заключение
Развитие современного федерализма свидетельствует о том, что преобладающей является тенденция к интеграции (при сохранении определенных гарантий прав и интересов субъектов федерации). В то же время наблюдаются и весьма серьезные всплески сепаратизма. Причем они имеют место и в высокоразвитых странах (Австралии, Канаде), и в странах со средним уровнем развития (Индии), и в экономически слаборазвитых государствах (Нигерии).
Международная политическая реальность такова в абсолютном большинстве федераций мира, в том числе европейских, набирают силу унитаристские тенденции. Это особенно характерно для Германии, Индии, США, Пакистана, но проявляется и в большинстве других федераций. Даже в Швейцарии, древнейшей федерации Европы, все заметнее рост общенационального самосознания.
Обострение сенатаристских тенденций, регионализация, имевшие место в ряде стран (Канада, Испания, Бельгия), можно рассматривать, во-первых, как частные явления, лишь подтверждающие общую закономерность, а, во-вторых, как следствие временного обострения политической борьбы. Это особенно видно на примере Канады.
Наконец процесс федерализации искусственно и ошибочно рассматривается как процесс демократизации целым рядом политиков и ученых, преследующих как правило, политические цели. Это легко доказывается хотя бы тем, что это проблемы регионализации и федерализации обострялись в последние десятилетия, прежде всего в таких устойчивых демократических странах, как Канада, Бельгия, Италия. Это вывод подтверждает, и то обстоятельство, где набирали силу отчетливые унитаристские тенденции, - США, ФРГ и других, - ничто демократии не угрожало.
Взаимоотношения федерации и ее субъектов, как правило, всегда являются достаточно сложными. Как целостное государство федерация имеет единые для всего государства федеративные органы законодательной, исполнительной и судебной власти, армии, прокуратуру. В свою очередь каждый субъект федерации выступает, как правило, самостоятельным государственным образованием, имеющим собственные законодательные, исполнительные и судебные органы, которые по определенной части вопросов могут принимать решения и действовать независимо от федеральных органов и федеральных законов.
Международный опыт доказывает две параллельно действующие системы органов могут действовать сколько-нибудь успешно лишь при условии четкого распределения между ними предметов ведения и полномочий. Конституции Бразилии, Мексики, Канады и других стран устанавливают предметы исключительного ведения ее субъектов. В Германии, Индии, Российской Федерации Конституции дополнительно закрепляют перечень вопросов, отнесенных к совместному ведению федерации и ее субъектов.
Существует идеологическая позиция, не подкрепленная международным опытом, что практически во всех государствах европейского континента идет процесс расширения полномочий местных органов власти. В качестве примеров сторонники децентрализации приводят опыт Испании, Италии и Франции (в Испании, начиная с 1986г. автономии контролируют 30% собираемых налогов; в Италии проводятся политические консультации о проведении федеральной реформы; во Франции расширяются полномочия департаментов). Однако в других европейских странах ничего подобного не происходит.
Сторонники сверхфедецентрализации не хотят замечать того очевидного обстоятельства, что существующие тенденции относятся к государствам, входящих в Европейский Союз, – прообраз нового конфедеративного сверхгосударства, сопоставимого по уровню интеграции с Россией. Так что этот опыт скорее должен рассматриваться, как аналог взаимоотношений субъектов федерации и органов местного самоуправления.
Федерации, основанные на территориальном принципе, оказались более прочными и устойчивыми (США, ФРГ), в то время как образованные на национально-территориальной основе или распались (СССР, Чехословакия, Югославия), или испытывают большие сложности. Вместе с тем федеративная природа ряда государств обусловлена многонациональным составом населения (Индия, Бельгия, Канада, РФ). В основу нынешнего федеративного устройства России положены национально-территориальной принципы. Они присутствуют и в устройстве таких федераций, как Канада, Индия. При этом федеративное устройство может способствовать решению национального вопроса и обеспечивает децентрализацию власти, разграничивая полномочия центра и регионов.
В международном опыте нет аналогов практики “бюджетного сепаратизма” ряда субъектов Российской Федерации, когда республики Башкортостан, Татарстан, Карелия, Чечня и Саха-Якутия фактически не участвовали в 1992-1993 годах в финансировании депрессивных регионов, социальных программ, Вооруженных сил страны, фундаментальной науки и целого ряда других федеральных программ. Политики “бюджетного сепаратизма” во многом позволила данным республикам финансировать свои дополнительные социальные программы, дотировать широкий круг потребительских товаров, дотировать широкий круг потребительских товаров, проводить особую кредитную политику, которая была более мягкой, чем кредитная практика федеральных властей. Все это преподносилось республиканскими органами власти как достижения политики суверенитета.
Фактически существующая “асимметрия” в отношениях Центра и субъектов РФ развивается за счет умышленного искажения смысла федеральных законов. Например, многие нормативные правовые акты в республиках Адыгея, Башкортостан, Бурятия, Калмыкия, Карелия, Марий-Эл, Саха (Якутия), Тыва, Хакасия, Алтайском, Хабаровском краях, Калужской, Калининградской, Камчатской, Мурманской, Новгородской, Орловской, Пермской, Самарской, Сахалинской областях, Агинском, Бурятском, Эвенкийском автономных округах грубо нарушают избирательные права граждан.
Органы государственной власти субъектов федерации подчас игнорируют решения Конституционного суда России. Так, например, более полугода, с 10 июля 1996г. по 29 января 1997г., власти Башкирии “не замечали” решения Конституционного суда РФ о несоответствии основному закону страны ряда положений статьи 20 Закона о выборах депутатов Государственного Собрания Республики Башкортостан. Мировой опыт не знает примеров и преодоления национально-территориального наследия федерализма. Неудивительно, что и Конституция Российской Федерации в силу объективных причин не смогла преодолеть наследие “социалистического федерализма”. Во многом, поэтому политика “бюджетного сепаратизма”, одностороннего перераспределения ресурсов, собственности и власти в пользу республик, конфедерализации России перешла в другие формы – договорные отношения.
Они открыли третий этап этнополитической дезинтеграции страны, который начался с февраля 1994 года договором “О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан”. С февраля 1994 года по май 1997 года было заключено 27 договоров. Последний из них – договор “О мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской республикой Ичкерия”. Таким образом развитие России шло отнюдь не в русле общемировых тенденций.
Стратегической тенденцией современного федерализма является (при сохранении прав и полномочий субъектов), интеграционная политика: в экономике, политике, праве. Основные направления такой интеграции: субъекты федерации не имеют права на отделение, на самовольный выход из федерации, на так называемую сецессию. Обеспечивается равенство прав граждан любого субъекта федерации на территории всей федерации. Существует единое правовое пространство, которое обеспечивается верховенством федерального закона, и, прежде всего федеральной Конституции. Закон субъекта федерации не может противоречить федеральному закону. Разграничение предметов ведения между органами государственной власти федерации и ее субъектами производится Конституцией или федеральными законами. Мировая практика современного федерализма не знает договорных федераций.
Список литературы
Конституция РФ 1993 г..М.: Проспект, 2001
Бусыгина И. Российский федерализм в контексте европейского опыта. Институт Европы РАН.
Германия, Франция, Испания, Япония, Швейцария, Бразилия, Италия. М.: Бек, 2001.
Конституции государств Американского континента, т. 2,3, Иностранная литература, М., 1959.
Конституции зарубежных государств. Учебное пособие. Европейский союз, США,
Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Особенная часть. Страны Европы. Под редакцией Страшуна Б.А. М.:Бек., 1998
Конституционное Право зарубежных стран. Основы конституционного права. Чиркин В.Е. М: Юристъ, 2001.
Конституционное право Российской Федерации. Баглай М.В. М: Норма; 2001
Политическая система общества в Латинской Америке, Наука, М., 1982.
Чиркин В. Е., Тихонов А. А., Рябов С. В. Формы государства в буржуазных странах Латинской Америки, Наука, М., 1982.
Шахрай С.М. Федерализм, национальные отношения и местное самоуправление // Материалы Всероссийской научно-практической конференции “Федерализм и межнациональные отношения в современной России”, 27-28 мая 1994 года. М., 1994.
Шестопал А. В. "Политические модели и историческая судьба. (Опыт современной Бразилии)", "Полис", № 4, 1995.
1 См. Теория Государства и права//Под ред. Корельского В.М. Перевалова В.Д., М. 1998 С. 183, Алексеев С.С. Теория государства и права. М. 1999.С.215
2 Подберезкин А. Международный опыт и особенности российского едерализма//Духовное наследие, 2003.
3 Конституционные акты Франции. Конституция Франции 1958г. Ст. 1. Стр.32
4 Чиркин В.Е. Конституционное Право зарубежных стран. Основы конституционного права Франции. Стр.418 3-е изд. М: Юристъ.2001
5 Конституции зарубежных государств. Учебное пособие. Европейский союз, США,
Германия, Франция, Испания, Япония, Швейцария, Бразилия, Италия. М.: Бек, 2001 С. 119
6 ст. 34 Конституции Бразилии
Похожие работы
... конфедерации просматриваются в таком межгосударственном образовании, которым является Содружество Независимых Государств (СНГ). В большинстве отечественных книг и монографий, которые описывают государственное устройство и территориально–политическое устройство государств, утверждается, что в современном мире конфедерации нет. Мы полагаем, что это не совсем правильное утверждение. Точнее было бы ...
... Наша доктрина не ограничивает содержание международного частного права только коллизионными нормами. Еще в 1940 году И. С. Перетерский и С. Б. Крылов в своем учебнике международного частного права писали, что «рассматривать международное частное право лишь как «коллизионное», то есть посвященное лишь «разграничению» различных законодательств,— это значит „суживать... действительный характер ...
... внебюджетных государственных фондов. Данные органы охватывают своими бюджетными полномочиями все звенья финансовой системы РФ - бюджет, целевые государственные внебюджетные фонды, кредит, страхование, финансы предприятий, организаций и учреждений. Бюджетный процесс: порядок организации, причины корректировки Бюджетный процесс – регламентированная нормами процессуального бюджетного права ...
... и поступлений из источников финансирования его дефицита. (28) 1.4 Анализ построения бюджетных систем стран с различным государственным устройством Далее приводится обзор бюджетных систем стран с федеративным и унитарным государственным устройством. Из федеративных государств в настоящем разделе рассмотрены Канада, ФРГ, США и РФ, а государства с унитарным устройством представлены Великобританией ...
0 комментариев