Заключение мирного договора между СССР и Японией

4. Заключение мирного договора между СССР и Японией.

5. Решение территориального вопроса с новым поколением поли­тиков через 15—20 лет. При этом среди возможных вариантов ре­шения названы «совместный протекторат СССР и Японии», придание островам статуса «свободной территории», передача островов Япо­нии.

В свою очередь, Токио начал пытаться балансировать между советскими и новыми российскими властями. Отметим здесь, что 24 августа 1991 г., то есть сразу после августовского путча, некий японский дипломат явился к высокопоставленному представителю МИДа РСФСР с предложением, чтобы президент Ельцин незамедлительно выступил с заявлением, что советский режим виновен во многих преступлениях и демократическая Россия отрекается от них и готова в отношениях с Японией руководствоваться Симодским трактатом 1855 г. в той его части, которая касается Курильских островов. Представитель Токио заявил, что предлагаемое им заявление от лица российского президента трактовалось бы японской стороной как подлинный жест доброй воли со стороны демократического руководства РСФСР. Сущность японского предложения может быть понята через контекст вакуума власти в СССР, который существовал в это время. Также данная японская инициатива должна рассматриваться как черта, характеризующая и степень давления со стороны Токио на власти РСФСР с тем, чтобы добиться решающего прорыва в курильской проблеме.

Общепринятое мнение, существующее в настоящее время в Российской Федерации, сводится к тому, что это государство является государством—правопреемником СССР. Следовательно, делают отсюда вывод политики и ученые, Россия наследует не только права, но и обязательства государства—предшественника. По словам С. Филатова, в рамках именно этого понимания к Рос­сии перешли место постоянного члена Совета Безопасности ООН, а также иные права и обязательства по целому ряду основопола­гающих международных договоров, заключенных Советским Союзом.

Распад СССР в принципе мог привести к радикальным измене­ниям в подходе Москвы к отношениям с Токио. По некоторым косвенным данным мы можем прийти к заключению, что российское руководство в первой половине 1992 г. серьезно рассматривало возможность разрешения курильского вопроса на условиях, которые удовлетворяли бы основные претензии японской стороны. Так, 22 и 29 мая 1992 г. заместитель министра иностранных дел Российской Федерации Кунадзе представил Государственной комиссии по подготовке визита президента Ельцина в Японию (визит был назначен на сентябрь 1992 г.) предложение МИДа передать Японии Хабомаи и Шикотан, как это было предусмотрено советско-японской декларацией 1956 г., а также продолжить переговоры относительно судьбы Кунашира и Итурупа[7].

23 июля 1992 г. Кунадзе сообщил прессе, что текст мирного договора с Японией в целом подготовлен. По словам этого высоко­поставленного дипломата, «остается совсем немного договориться о проблеме территориального размежевания». Мирный договор Рос­сия была готова подписать в рамках тех существующих договорен­ностей, правовых и политических реалий, которые сложились в на­стоящее время. Кунадзе высказал мнение, что «нет другого пути, кроме реализации совместной советско-японской декларации от 1956 г.», согласно которой предусматривалось возвращение Японии двух из четырех спорных островов Южных Курил. Характерно, что Кунадзе при этом особо подчеркнул, что политика России в отношении Японии не должна становиться объектом внутриполитической борьбы. В российском парламенте в то время активизировались силы, выступавшие с критикой курса руководства страны, который они оценивали как излишне прозападный, и Кунздзе, судя по его заявлению, был заинтересован в их нейтрализации во время обсуж­дения вопроса о принадлежности Южных Курил.

Определение позиции МИДа России в отношении курильской проблемы не означало, что все звенья исполнительной власти раз­деляли мнение Кунадзе и его коллег. В структуре исполнительной власти Российской Федерации президентская команда занимала ре­шающее место в сравнении с МИДом. Поэтому принципиально важ­но, что в период начавшейся дискуссии о южнокурильской пробле­ме руководитель администрации Президента Петров заявил, что Россия еще не определила окончательно свою позицию по Южным Курилам и только изучает возможные подходы к спорному вопро­су. «Если пойти на изменение границ,— отмечал он,— то это может создать своего рода прецедент и вызвать целый ряд подобных проблем. Учитывая существование горячих точек в Молдове, Южной Осетии, Нагорном Карабахе, сейчас не лучшее время создавать новый очаг напряженности». В заявлении Петрова прозвучали и намеки на основной принцип подхода к курильскому вопросу, ко­торым руководствовалась близкая ему политическая группа в исполнительной власти: решение может быть найдено на основе укрепления взаимного доверия путем развития политических и эко­номических связей, дружбы и сотрудничества. Отметим здесь же, что существование противоречий между МИДом и Петровым кос­венным образом подтверждает в своих воспоминаниях и министр иностранных дел А. Козырев.

Между тем курильская проблема оказалась в центре внимания Верховного Совета Российской Федерации, который провел 28 июля 1992 г. закрытое заседание по этому поводу. В докладе МИДа на этом заседании отмечалось, что министерство разработало новые подходы к решению проблемы Южных Курил. Суть их состоит в том, чтобы вернуть Японии острова Хабомаи и Шикотан, а затем продолжить двусторонние переговоры о судьбе Кунашира и Итурупа. Основания к такому решению дипломаты видели в том, что с точки зрения международного права Москва не обеспечила закон­ности своего владения этими островами. В частности, по их мнению, Ялтинские соглашения, на которые ссылался бывший СССР, на самом деле не предусматривали, что Курилы полностью отходят к СССР. В соглашениях с точки зрения МИДа лишь указывалось, что Москва имеет право требовать передачи под ее контроль всех островов при условии заключения с Японией мирного договора. Вместе с тем Токио по мирному договору 1951 г., подписанному в Сан-Франциско, отказался от всех претензий на Курильские остро­ва. Однако в договоре ничего не говорилось о том, какой стране отныне будут принадлежать Курилы, а также не определялось, какие именно острова входят в понятие Курильской гряды. Новые подходы российской дипломатии к проблеме Курил стали отраже­нием провозглашенной правительством Российской Федерации готовности к проведению внешнеполитического курса на основе «законности и справедливости».

Следующим хронологическим событием в развитии южнокурильского диспута в России был визит в Японию заместителя премьер-министра М. Полторанина в начале августа 1992 г. Вице-премьер подтвердил, что Российская Федерация, как правопреемник СССР, строит свою позицию на приверженности советско-японской совместной декларации 1956 г. в той ее части, которая касается передачи Шикотана и Хабомаи Японии. Что касается Кунашира Итурупа, то Полторанин выразил готовность вести по их поводу переговоры. Вице-премьер сделал в Японии несколько иных заявлений, касающихся процедуры передачи островов. Впрочем, после возвращения в Москву он объявил, что «подбрасывал» варианты решения курильской проблемы только для зондажа общественного мнения, а вести переговоры по территориальному вопросу он просто не был уполномочен. Перед предполагавшимся визитом Ельцина в Токио в сентябре 1992 г. российская сторона подверглась массированному нажиму со стороны Токио. В ряде случаев российские должностные лица даже охарактеризовали японскую тактику как «ультимативную форму ведения диалога». Министр иностранных дел Японии М. Ватанабэ открыто ставил вопрос не только о подтверждении Совместной де­кларации 1956 г., но и о необходимости высказать «отношение к вопросу о принадлежности Кунашира и Итурупа», подчеркивая, что только после выполнения этих условий перед японо-российскими отношениями откроются широкие перспективы.

Между тем заявления представителей МИДа и регулярные утеч­ки информации резко накалили общественную атмосферу. В Вер­ховном Совете представители различных политических сил выска­зывали мнение, что президенту лучше отложить визит в Токио. Началось разногласие в президентской администрации и иных структурах исполнительной власти. В конечном счете президент принял решение временно отменить свой визит в Токио. Позднее Ельцин подписал указ о предоставлении Курильским островам, включая Южные Курилы, статуса свободной экономической зоны с широкими правами для местных властей, раздачей в аренду зе­мельных участков сроком до 99 лет, налоговыми привилегиями и другими льготами. Тем самым Москва определила зону, которую японцы считают спорной, как территорию, безусловно принадлежа­щую Российской Федерации. Однако после протестов официального Токио действие указа было практически заморожено в той его ча­сти, которая относилась к Южным Курилам.

Похожие работы

Экономическая наука и общество

Скачать

479112

4

1

... функция общей экономической теории – прогнозно-прагматическая, предполагающая разработку и выявление научных прогнозов и перспектив общественного развития. Эти функции экономической теории осуществляются в повседневной жизни цивилизованного общества. Экономической науке принадлежит огромная роль в формировании экономической среды в определении масштабов и направлений экономической динамики, в ...

Отраслевая структура мирового хозяйства

Скачать

54353

3

0

... показателей ее размещения. Важное значение для обоснования размещения производства имеют обеспеченность рабочих основными производственными фондами, энерговооруженность, запасы ресурсов и пр. Глава II. Отраслевая структура мирового хозяйства 1.1. Международное разделение труда В настоящее время невозможно указать такую страну, которая считала бы неучастие в мировом хозяйстве отвечающим ...