Анализ источников по проблеме радиофобии

3. Анализ источников по проблеме радиофобии

РАДИОФОБИЯ ПО-АМЕРИКАНСКИ

Тот факт, что в ближайшие несколько лет кончается «срок службы» как минимум 70 американских ядерных реакторов, вызывает к жизни ожесточенные дискуссии по вопросам, которые еще несколько лет тому назад считались окончательно решенными. По существующим правилам, место локализации такого реактора после окончания его функционирования должно вернуться в «первозданное» состояние, то есть не содержать никакого радиационного загрязнения. А ведь для того, чтобы надежно захоронить многие тонны не только самих радиоактивных отходов, но и всего зараженного оборудования, потребуются десятки миллиардов долларов. Поэтому побудительные мотивы, заставляющие американское министерство энергетики хлопотать о снижении действующих ныне стандартов, достаточно очевидны. Тем более что энергетики энергично проталкивают в американскую общественность идею о том, что эти стандарты навязаны совершенно иррациональной радиофобией, а беспристрастный анализ не выявляет никакого риска в «небольшом» загрязнении окружающей среды радиоактивными отходами. Именно такая логика позволила министерству в 1996 году в 40 раз увеличить допустимое содержание плутония в почве после демонтажа Денверского реактора по сравнению с нормами, разработанными тем же самым министерством для Маршалловых островов, подвергавшихся очистке после проведенных там ядерных испытаний.

Тем не менее американская общественность на уговоры не поддалась, и под давлением массовых демонстраций протеста пришлось восстановить первоначальные нормативы. Ведь профессионалы из других ведомств, в частности, медицинского и природоохранного, объяснили публике, что «безвредность» «легкого» загрязнения может считаться доказанной, да и то условно, лишь для взрослых здоровых мужчин. А последствия длительного проживания детей, беременных женщин и больных стариков в подобной зоне могут быть далеко не такими безобидными.

Недавно неделе состоялась презентация Челябинского регионального отделения Российского Экологического Конгресса.

В то время как государство идет на сокращение штата чиновников от экологии и даже упразднение соответствующего ведомства, "зеленые" общественные организации множатся с каждым днем. И парадокс заключается в том, что, возможно, теперь вышеупомянутым чиновникам придется искать помощи и содействия у прежде не очень жалуемых ими общественников. Экологический Конгресс, который был создан в Москве еще в 1996 году, для этой цели вполне подходит.

Презентация прошла под знаком круглого стола "Культура как система безопасности жизнедеятельности общества". В конференц-зале Фонда культуры собрались именитые гости - председатель регионального отделения, генеральный директор АНО "Южуралрэсцентр" Владимир Козюлик, заместитель директора Уральского научно-практического центра радиационной медицины профессор Владимир Шведов, пресс-секретарь ПО "Маяк" Евгений Рыжиков и даже "звезда областной метеорологии" Татьяна Ишукова, многие другие, в том числе и представители упраздненного комитета по экологии. Объединила за круглым столом всех этих людей благая цель Конгресса - пропагандистская работа, где упор будет сделан на правдивую информацию об экологической ситуации в Челябинской области. Под ложной информацией следует, очевидно, понимать те сведения, что поступают от других экологических общественных организаций. Одна из них, кстати, была тотчас же названа - движение "За ядерную безопасность" во главе с Мироновой. Из дальнейшего разговора выяснилось, в чем суть разногласий в понимании экологической ситуации.

Профессор Владимир Шведов, например, заявил, что до сих пор строго научно не установлено, действительно ли радиационный фон влияет на возникновение раковых опухолей. По мнению профессора, от радиации наша планета видела до поры лишь благо - сама жизнь возникла на ней благодаря радиации. С этим никто из ученых не спорит, но, вероятно, для Челябин-ской области этот вывод совсем неутешителен, учитывая страшные последствия нескольких аварий в 50-60-х годах. Вопрос о радиофобии, пожалуй, наиболее актуален и именно в "правдивом освещении проблемы" видит Конгресс свою задачу.

Дело в том, что радиофобия мешает решить энергетическую задачу, хотя достойной альтернативы атомной энергетике пока нет. С другой стороны радиофобия довольно сильно портит инвестиционный имидж Челябинской области и, в частности, препятствует развитию туризма, в то время как знаменитые пляжи Бразилии, если верить тому же профессору, по предельно допустимому радиационному фону стоят вровень с челябинскими карьерами. Ради того, чтобы отбить у бразильских пляжей богатую публику, наверное, действительно стоит вразумить население. Поэтому следующие заявления об облученном человеке, который выжил в результате ампутации обеих ног, - и это преподносится как важное достижение радиационной медицины, - что в реке Теча, где вода уже очистилась, можно купаться и ловить рыбу, весь зараженный осадок ушел в ил - все эти заявления были вполне предсказуемы. Гораздо интереснее оказался рассказ о разработках "Маяка", которые посредством облучения позволяют во много раз увеличить сроки хранения продуктов, уничтожить вирус сальмонеллы в яйцах, обеспечить металлу двигателей повышенную прочность. Увы, пока слово "облучение" моментально отпугивает потенциальных клиентов - кто же согласится купить облученный продукт? Иным печальным следствием радиофобии стало то, что в этом году "Маяк" потерял многомиллионный контракт на переработку радиационных отходов из Венгрии и Финляндии.

Предложение о том, чтобы по примеру Озерска установить где-нибудь на площади в Челябинске табло с показателями радиационного фона участники круглого стола забраковали. Во-первых, доселе не существует единого мнения о предельно допустимой дозе, во-вторых, как заявила Татьяна Ишукова, "у нас не верят температурным данным, а вы хотите, чтобы люди поверили, сколько на дворе микрорентген!". Так что ближайшими акциями Конгресса, вероятно, станут празднование осенью этого года юбилея видного эколога Тимофеева-Ресовского, создание корпуса волонтеров, которые станут проводниками идеи культурного отношения к экологии и правильного восприятия радиофобии. Единственным, кто пожалел, что корпус еще не создан, оказался представитель бывшего комитета по экологии - сейчас помощь волонтеров комитету бы очень пригодилась.

Радиоактивный йод, поступающий при атомных взрывах и авариях в организм человека, может приводить к раку щитовидной железы (после событий на Чернобыльской АЭС отмечено 800 случаев этого заболевания).

Известно, что эффективным противодействием служит йодистый калий, который насыщает йодом щитовидную железу и препятствует поступлению в нее радионуклида. В ряде европейских стран населению раздают в профилактических целях таблетки, содержащие этот препарат. Однако в США до сих пор власти отвергали подобные меры, основываясь на мнении специалистов Национальной комиссии по атомному контролю, которые более надежным считали эвакуацию населения и контроль за продуктами питания.

В июле 1998 г. комиссия большинством голосов изменила свое мнение, прислушавшись к аргументам видного юриста, который сам пострадал от рака щитовидной железы. Выступая в Кембриджском университете (Великобритания) на конференции, посвященной борьбе с этим заболеванием, он обвинил комиссию в лоббировании интересов атомной промышленности, поскольку ее представители считают, что профилактическое применение таблеток способствует росту "радиофобии" и "антиатомных" настроений у населения. Теперь властям некоторых штатов рекомендовано раздавать таблетки с йодистым калием.

Е. Гуськов,

профессор заведующий кафедрой генетики РГУ

Сегодня мало кто из непрофессионалов пойдет в библиотеку и начнет читать современные книги по радиобиологии, проще окунуться в местную газету, пропитанную радиофобией. Психологи считают, что фобии заразны и что, умело ими манипулируя, можно лишить здоровья огромное количество людей.

В последнее время участившиеся эмоционально-агрессивные выступления противников АЭС и нежелание некоторых местных периодических изданий выслушать «противную» сторону заставляют меня изложить ростовчанам свое отношение к сложившейся ситуации.

В течение многих лет я занимаюсь изучением генетических последствий окислительного стресса, и мой интерес к радиации и радиационной генетике носит чисто академический характер. Когда мне сделали предложение принять участие в работе Правительственной комиссии по оценке безопасности Ростовской АЭС, я его принял, потому что считал себя достаточно подготовленным для этой работы. Я участвовал в разработке блока биологических последствий аварийных ситуаций. К этому времени существовала достаточно объемная фактология влияния радиации на живые системы, полученная в разных ситуациях - от атомной бомбардировки Японии до аварий разного уровня на АЭС в разных странах.

Проанализировав огромное количество фактического материала, я пришел к выводу, что особую опасность представляют невежество в области радиобиологии, которое реально наносит ущерб здоровью, причем это невежество с удивительным непониманием жестокости своих действий тиражируют средства массовой информации. В Вене на конференции ООН «Десять лет после Чернобыля» я докладывал результаты работ с ликвидаторами, из которых следует, что главной причиной их многочисленных заболеваний оказалось не столько воздействие радиации, сколько стресс. Структура заболеваемости участников ликвидации аварии на ЧАЭС показала, что психосоматические нарушения переходят в органические даже у тех, кто, пребывая в зоне аварии, не получил избыточных доз по сравнению с нормальным фоном. Сейчас эта проблема связывает исследователей нескольких стран - России, Армении, Франции, Голландии и Швеции. Формула «страх-стресс-смерть» вполне материальна, и если каждый день в газетах писать о том, что человек должен умереть - человек умирает задолго до отпущенного срока. Как известно, в основе стресса, лежат фобии - страхи. Фобии порождаются незнанием или невежеством. Невежество - результат нелюбознательности и лени. Мало кто из непрофессионалов пойдет в библиотеку и начнет читать современные книги по радиобиологии, проще окунуться в местную газету, пропитанную радиофобией. Кстати говоря, психологи считают, что фобии заразны и что, умело ими манипулируя, можно лишить здоровья огромное количество людей.

Вряд ли в прошлом веке энциклопедист Эрнст Геккель мог предположить, с какой частотой ежедневно будет склоняться придуманный им термин «экология», давно потерявший первоначальный биологический смысл. О причинах этой пожароподобной «экологизации» редко кто задумывается. Сообразительные люди давно поняли, что в ней заложено Эльдорадо, которое будет приносить доходы всю жизнь, причем с максимальной выгодой и полным отсутствием ответственности. Экология дает возможность получить финансовые, политические, карьерные и прочие доходы. Расцвели экологический рэкет и экологический терроризм, никто уже и не пытается понять, что такое экология: гипноз слова непреодолим. Самые умные уже сделали деньги или политический имидж, другие - еще не теряют надежду их получить. Вы можете назвать какого – либо общественного деятеля, не озабоченного проблемами экологии?

Удивительно, до чего прост механизм этих афер, взятых на вооружение политиками - «экологами». Человека сначала надо сильно напугать, потом за определенную мзду пообещать избавить его от источника испуга. Тем более что наша система воспитания приучает к этому с детства. Когда родителю некогда заниматься с ребенком, он говорит: «Вот придет милиционер и заберет», и в обмен на хорошее поведение сына он милиционера не вызывает. Та же картина для взрослых рисуется «экологами». Только вместо детского страха берется страх социальный: «Вот построят…»

Разношерстные, разномастные и разноцветные движения собираются вокруг нового вождя, который начинает свои речи словами: «Нет!», «Долой!», обеспечивая ему первые ступеньки карьеры. Некогда неплохой специалист, скажем, в области геохимии демонстрирует общественности карту района города, в котором концентрации свинца, железе, цинка и пр. таковы, что население давно должно было вымереть. Испуганные и благодарные жители готовы на все ради поддержки их экологического благодетеля, не интересуясь ни причинами, ни реальными последствиями существования в неэкологической зоне. Никто никогда не удивляется, как живут люди на Кавказе, где содержание всех этих опасных элементов превышает все ПДК в тысячи раз. Главное - пугнуть.

По поводу экологических движений можно повторить сентенцию одного мудрого европейца: «Кого в юности не увлекали идеи коммунизма, у того нет сердца, кого они увлекают в зрелости, у того нет ума». В «зеленых» движениях много молодежи - это понятно, они наивны и бескорыстны, в отличие от вождей, которые остаются «зелеными» и в том возрасте, когда давно пора созреть. Обычно это люди, которые не достигли каких – либо результатов в своей профессиональной деятельности, но тщеславие и амбициозность стимулируют болезнь, которую можно назвать «публифилия», или жажда народной любви. И легче всего ее добиться сегодня, используя мистическую власть «экологических проблем». Население подспудно боится научно-технического прогресса не потому, что он опасен сам по себе, а потому, что он требует приобретения новых знаний, исполнения новых правил, использования новых принципов. И самая надежная защита дремучего индивидуального невежества - экология. «Не надо нам этих новшеств. Нам и так хорошо, а детям будет еще лучше» - для «экологов» лучшей позиции и придумать нельзя.

Читая публикации противников пуска АЭС, я обнаружил немало интересных закономерностей, характеризующих авторов этих публикаций. Во-первых, они очень любят народ и постоянно заботятся о его экологической невинности. Во-вторых, они все знают. Это вообще характерная черта «экологов», которая отличает их от т. н. «ученых»: если человек получил научную степень или, не дай Бог, звание в области технологии пропитки железнодорожных шпал, он как эколог может высказываться по поводу генной инженерии, атмосферного озона или гидрогеологии. И здесь смелая фантазия не имеет пределов.

Ссылаясь на «экологическую безопасность населения» (козырная карта), строительные нормы, экономическую целесообразность и здравый смысл, под многочисленными сообщениями «запретить пуск АЭС» ставят свои подписи кандидаты и доктора наук, академики всевозможных академий и пр. и пр.

Регалии авторов выявляют специалистов - теплотехников, географов, гидравликов, вентиляционщиков, но не одного строителя, экономиста или, в конце концов, специалиста по здравому смыслу. Обычно специалисты, прежде чем выступать с публичным заявлением по какой-либо проблеме, доказывают свой профессионализм соответствующими публикациями в научных журналах.

Между тем для «экологов» профессионализм - не критерий. Они заняты борьбой против РоАЭС.

Вопрос о том, кому выгодна эта радиационная истерия, имеет смысл. Глядишь, и не забудут фамилию на очередных выборах. Но в этой игре, похоже, не наш эколог - главное лицо. Потому что система дискредитации АЭС многослойна и хорошо продуманна. Первый слой, самый тонкий, но психологически наиболее важный - скомпрометировать тех, кто дает объективные данные о РоАЭС. Второй - лобовая атака на население.

Ростовская АЭС в состоянии «консервации» кого-то сильно устраивает: есть предмет для политических спекуляций, политического торга. В мире идет жестокая конкуренция: в том числе и среди производителей атомного энергетического оборудования. И наши «экологи» почему-то становятся на сторону американских и европейских фирм и концернов, отстаивают их интересы, а не России.

Власти готовятся продолжить строительство РоАЭС

Летом прошлого года свежеизбранные депутаты Законодательного Собрания умыли руки. Они не проголосовали за продолжение строительства, так как противоречило бы предвыборным обещанием большинства из них, но практически вопрос отдан на усмотрение правительству РФ. Такое решение открывает путь будущему пуску АЭС. Правительство уже решило. Тем же летом тогдашний молодой премьер подписал "Программу развития атомной энергетики", в которой, не дожидаясь решения экспертизы, предписывал ввести в эксплуатацию два энергоблока Ростовской АЭС. Мнение жителей области, воля ее народа не принимается в расчет.
Что же так привлекает власть имущих в атомной энергетики? Ведь РоАЭС не только вредна и опасна, ее строительство не обосновано экономически, ибо в области нет и, по крайней мере, до 2005 года не предвидится дефицита электроэнергии. Последующие перспективы экономического роста также сомнительны, ведь правительство не собирается сворачивать с курса "реформ". Зато и звестно, что авторитеты "свободного" мира на своем сходняке приняли "энергетическую хартию" и решили, что Россия будет обеспечивать страны Запада дешевой энергией и энергоносителями. Международный Валютный фонд, Всемирная торговая организация, Европейский банк реконструкции и развития и другие подобные организации навязывают целым странам уродливые экономические модели, настаивают на приватизации и коммерциализации целых областей социальной жизни. В этом русле следует и энергетическая политика правительства. Экспорт углеводородного сырья уже привел к резкому падению цен на нефть. Россия также экспортирует электроэнергию. Согласно размещенным в сети Интернет материалам, атомщики обещают помочь сэкономить "7 трлн.куб.м газа, которого хватило бы для экспорта в Западную Европу при нынешних ежегодных его объемах в течении 110 лет!". И делают вывод: - "При такой стратегии перспектива для России быть топливно-сырьевым "придатком" Запада представляется не такой уж обидной"(?! -В.А.). С другой стороны, они не прочь предстать перед общественностью в облике патриотов, которым злокозненные зеленые мешают "возрождать Россию" (наверно, после Чернобыля?), а с третьей - в облике радетелей природы, под стать профессиональным экологам. Атомщики подчеркивают, что ядерная энергетика позволила развитым странам (США, ФРГ и т.п.) "резко улучшить экологическую обстановку в этих странах - очистилась атмосфера и реки, исчезли удушливые смоги" (Инф. бюллетень "Атомная энергетика" N 1 1998 г.). Однако они не упоминают, что в еще большей степени улучшение экологической обстановки на Западе обусловлено переносом вредных и опасных предприятий в страны третьего мира. Очевидно, кое-кто такой страной считает и Россию. Среди будущих потребителей электроэнергии от АЭС - Новочеркасский завод синтетических продуктов, выпускающий метанол, который, опять таки, пойдет на экспорт ( в Азове для этой цели построен специальный терминал) и производство которого очень опасно. В случае недостаточности в Ростовской области платежеспособного спроса на электроэнергию не исключены поставки ее за рубеж. А в Германии, тем временем, демонтируют уже построенную АЭС.
Сторонники Ростовской атомной станции открыто говорят, что решение вопроса о ее строительстве нельзя доверять, как они выражаются, "рядовым гражданам, которые различают реакторы РБМК и ВВЭР так же, как Чапаев - Второй и Третий Интернационалы". Несомненно, что "генералы" и "прапорщики" атомной индустрии разбираются в реакторах лучше, чем Чапаев, однако в ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы участвовали главным образом "рядовые" граждане. И именно "рядовые" граждане рискуют своей жизнью и здоровьем в случае новой аварии. А уважаемым атомщикам, а также прочим чинам, сидящим на вершинах власти, неплохо бы поинтересоваться, хотят ли эти граждане обеспечивать экологическое и энергетическое благополучие дальнего зарубежья в обмен на сытную, хотя и слегка приправленную радуонуклидами, похлебку. Специалисты пусть займутся техническими вопросами, причем более добросовестно, ибо их ошибки уже дискредитировали атомную отрасль в глазах общественности.
У специалистов-атомщиков было немало возможностей, чтобы извлечь уроки из своих и чужих ошибок, в том числе и из катастрофы на американской станции "Три Майл Айленд" в 1979 году (которая по масштабам радиоактивного выброса оказалась сопоставимой с Чернобыльской). Специалисты советского атомного ведомства располагали временем для этого: до Чернобыля оставалось целых 7 лет. Но все эти годы они предпочитали давать заверения о безопасности реакторов чернобыльского типа (РБМК), столь же горячие, как и нынешние заверения в безопасности РоАЭС. На этот раз утверждается, что катастрофа типа Чернобыльской на Дону невозможна, потому что реактор другой - ВВЭР. Кстати, это легководный реактор, подобный тем, что были установлены на "Три Майл Айленд"! Но когда в стране нет элементарного порядка и происходят акты террора, то взрываются даже газовые печки и другие предметы, не то что атомные реакторы. В этих обстоятельствах людям не легче оттого, что страдают они от катастрофы не Чернобыльского, а какого-то другого типа. Технические подробности и в самом деле не более актуальны для них, чем различия между Вторым и Третьим Интернационалом.
Чтобы восстановить доверие народа к атомной отрасли, атомщикам надо много работать над устранением своих ошибок. Но событиях вокруг РоАЭС показали, что у них другие заботы. Атомное ведомство проявляет демонстративное нежелание признать право общественности участвовать в решении жизненно важных вопросов и стремится доказать, что будущее жителей Дона - не их дело. Об уровне полемики, которое ведут сторонники РоАЭС, можно судить по одной из публикаций, автор которой ( кстати, инспектор Госатомнадзора ) усмотрел, что "уши" двух ученых-экологов с мировым именем "за версту видны из доклада" депутата Законодательного Собрания. Поток прямой клеветы порой перерастает в такие события, как отключения света зимой и погром экологического лагеря под Волгодонском прошлой осенью. Трудно поверить, что при этих настроениях чиновников атомного ведомства возможно их конструктивное сотрудничество со всеми компетентными специалистами хотя бы при работе новой комиссии государственной экологической экспертизы. Атомное ведомство остается таким же закрытым, недоброжелательным и глухим к доводам разума, а уровень ответственности и гражданской нравственности чиновников остался таким же, как и во времена Чернобыля. Вспомним, как долго тогда нам не говорили правды о случившемся. И времена, когда главным методом преодоления радиационных катастроф считалось сокрытие от общественности информации о них, отнюдь не канули в Лету.
Недавно в газете "Молот" (N 108 от 23 июля 1998 года) появилась публикация, где почтенный профессор РГУ утверждает, что "непосредственные эффекты радиации не являются определяющими в возникновении заболеваний, которыми страдают ликвидаторы, потому что многие из них не получили доз, способных повлиять на организм". Далее сделан вывод: "Среди множества факторов главным можно назвать радиофобию...", хотя "в России еще до Чернобыля мутанты были в почете - и трехглавый змей, и двуглавый орел". Как известно, ликвидаторы и пострадавшие жители Чернобыльской зоны из-за сокрытия руководством правды недостаточно осознавали опасность радиации, и зачастую не были ознакомлены с мерами предосторожности. Какая уж тут радиофобия ?! Но не станет ли, в случае нового радиоактивного выброса, главным делом властей, как и во времена Чернобыля, именно борьба с "радиофобией", благо это гораздо дешевле (на первых порах), чем эвакуация и оказание помощи населению, а денег в бюджете не находится даже на выплату зарплаты учителям, врачам и самим работникам атомной энергетики ? Губернатор Чуб, перед своими выборами заявивший, что не допустит пуска АЭС без референдума, недавно провозгласил, что "Весь научно-технический прогресс связан с авариями. Человек должен пройти через все ступени развития". Заметим, что наша страна такие свои "ступени" прошла уже в 1986 году. А упомянутый выше двуглавый орел вновь появился среди государственных символов как раз спустя некоторое время после Чернобыля. Не секрет, что экономические, социальные и нравственные последствия катастрофы нашли свое место в ряду причин, вызвавших распад Советского Союза. Возможность новой катастрофы ставит под сомнение будущее России.

"Экологи" против экологов

Действительно ли та деятельность, которой занимаются наши "зеленые", называется "охраной окружающей cреды"? Анализируя нападки этого движения на ядерную промышленность, делаешь вывод, что сфера их интересов лежит в иной плоскости.

Каждый из нас наслышан о мутантах, мертвых озерах и погибших лесах, которые якобы остаются после воздействия радиации. Но вот научный факт: на землях, которые все еще остаются в отчуждении, находиться безопасно. Да, в почвах, в илистых донных отложениях водоемов радиация сохранилась. Но радиация, которая способна нанести вред не гамма-активностью - на расстоянии, а альфа и бета активная радиация. Она способна навредить, только попадая в организм. Поэтому здесь запрещено ведение любой хозяйственной деятельности. Запрещены покос травы, охота, ловля рыбы. Эти земли охраняются.
Именно к таким территориям относится Уральский атомный заповедник, который возник на территории, наиболее загрязненной аварией 1957 года. Влияния радиации, даже в тех районах уральского атомного следа, где плотность загрязнения была наибольшей, ни на развитии растений, ни на животном мире не наблюдается. Режим охраны, не сравнимый ни с одним из прочих заповедников, оказался для обитателей леса просто подарком судьбы. В этих лесах встречаются такие уникальные представители, занесенные в Красную книгу природы, как кудрявый пеликан, беркут, сапсан и даже самый большой в своем семействе орлан-белохвост. Здесь одна из крупнейших в стране популяция дикого гуся, а огромные, до тысячи особей, стаи журавлей не являются чем-то необычным.
Сравним все это с выжженными кислотными дождями, безжизненными сопками - результатом деятельности металлургических предприятий области. Посмотрим на огромные, уходящие за горизонт отвалы золы, которые остаются от сжигания угля одной крохотной Аргояшской ТЭС. Кстати, они радиоактивны, а за счет того, что мелкие частицы разносятся ветром, действительно опасны. Выводы о том, что же действительно наносит вред нашей экологии, зазвучат непривычно. Так с чем же боролись "псевдозеленые", которые набросились на эту отрасль?
Так уж исторически сложилось, что "Маяк" - предприятие, нанесшее в первые годы своего существования огромный вред и окружающей среде, и местному населению, стал флагманом отечественной и мировой радиоэкологии, науки о взаимодействии природы и радиации. Жизнь заставила. Ошибки, вследствие которых было допущено загрязнение Течи, загрязнение озера Карачай, последствия аварии 1957 года, просто вынудили направить усилия ученых на изучение воздействия радиации на человека, животный и растительный мир. Пришлось решать вопросы по реабилитации загрязненных территорий. Работы в этом направлении курировал лично Курчатов. А в 1958 году в пятнадцати километрах от Челябинска-40, нынешнего Озерска, в котором расположен "Маяк", на территории радиоактивного следа была создана Опытная научно-исследовательская станция (ОНИС).
Такого научного багажа, какой собрали сотрудники этой станции, нет ни у кого в мире. Не так давно на международной конференции радиационной медицины вновь было озвучено мнение, что даже работы японцев по последствиям Хиросимы и Нагасаки составляют не более 20 процентов от полученных научных данных, накопленных на базе одного только "Маяка". Значимость этих исследований для человечества неоспорима. Но вот парадокс: именно деятельность так называемых "зеленых" создала условия, при которых ОНИС испытывает сложнейшие финансовые проблемы. Нападки на атомную промышленность привели к тому, что сегодня станция вынуждена объединиться с центральной заводской лабораторией "Маяка" и свернуть ряд исследований. А ведь именно сотрудники станции нашли способы вернуть в хозяйственное пользование 102 тысячи гектаров ранее отчужденной земли, подвергшейся радиоактивному загрязнению. И во многом благодаря им последствия чернобыльской катастрофы не оказались еще более разрушительными.
- Восстановить подопытное поголовье животных при наличии средств можно, - говорит Геннадий Романов, который работает на станции с момента ее основания, а с 1987 года является ее директором. - Но что делать с "популяцией" исследователей? Мы катастрофически теряем преемственность специалистов.
А работа предстоит еще немалая. Удалось установить, что даже мощного радиационного воздействия недостаточно для гибели экосистемы в целом. Природа очень устойчива к радиации. После жесточайшего облучения участки леса и луга восстанавливаются уже через четыре года. Но остается открытым вопрос о возможных генетических эффектах. Явно выраженные генетические мутации обнаружить так и не удалось, хотя вероятность их есть, и, возможно, они выявятся в будущем. Какой бы радужной ни казалась сегодняшняя ситуация, остановить исследования в этой области было бы преступлением. Да, радиация не терпит беспечности. Вряд ли кому-то придет в голову по-ухарски обращаться, например, с высоким напряжением. Но ведь ни у кого не возникает мысли о запрете на использование электричества.
Об этом и о влиянии радиации на здоровье человека я разговаривал уже в другом учреждении. В филиале N 1 Института биофизики (ФИБ-1), который появился в Озерске, тогда еще Челябинске-40, в 1953 году. И стал одним из крупнейших центров радиационной биологии. ФИБ-1 заинтересовал меня не только возможностью получить реальные сведения и выводы о действии радиации, но и тем, что эта организация "Маяку" не подчиняется, а значит, в оценках независима.
Впервые годы деятельности филиал избрал основным направлением исследований выявление изменений, вызванных радиацией у работников комбината, и совершенствование диагностики и лечения лучевой болезни. Образовалось клиническое отделение со стационаром на 80 коек. Очень большие работы велись по разработке и внедрению средств индивидуальной защиты для персонала предприятия. Под пристальное наблюдение и изучение попали все жители закрытого города, в том числе и не работающие на комбинате, а также жители районов, подвергшихся загрязнению.
- Рождение нашего учреждения также было обусловлено необходимостью, - рассказывает директор ФИБ-1 Сергей Романов. - Только к 1953 году поняли, что здесь натворили. В некоторых производственных подразделениях за полтора года пришлось сменить весь персонал. Люди умирали от незнания, от отсутствия безопасных технологий и элементарных средств защиты. Авария 1957 года не оказала глобального влияния на здоровье людей. А расхлебываем мы то, что происходило до 1955 года на ядерном производстве. И еще долго будем расхлебывать. Потому что пострадали не только работники. Пострадали их дети, родившиеся в городе в начале пятидесятых.
...Нужно было догнать Америку - и догоняли, жертвуя собой, нарушая даже известные нормы. Например, блоки, которые необходимо было выдерживать под водой в течение трех месяцев, извлекали уже через полтора. Именно тогда были обнаружены случаи (к счастью, единичные) поражения щитовидной железы у детей. А закономерность известна: чем ребенок младше, тем он более восприимчив к радиации.
- Детей мы наблюдаем постоянно, - продолжает Сергей Романов. - Но уже начиная с 60-х годов картина здесь совершенно иная. Если сравнивать здоровье озерских детей и, скажем, московских, то у нас по всем показателям дети здоровее. С чем это связано? Да с тем, что влияние больших доз радиации исключено полностью. Полностью исключено и влияние прочих экологически вредных производств: ближайший Карабашский металлургический комбинат - довольно далеко. А социальная сфера в закрытых городах всегда была лучше. Специальные доплаты, специальное обеспечение, защищенность. Дешевая колбаса перебила все прочие факторы. Нас соседние города за это просто ненавидели. До сих пор колбасниками называют. Вот и делайте сами выводы, что изначально оказывает наибольшее влияние на здоровье будущего нации.
Пожалуй, самым сложным для ученых и медиков является то, что очень сложно доказать, действительно ли радиация повинна в тех или иных человеческих несчастьях. Организм у каждого из нас индивидуальный. Облучиться могут тысячи человек, а боком выйдет это только для одного. Попробуйте докажите, что повинна в этом именно радиация.
Единственное, что пока удалось установить точно, это опасность возникновения рака легких при длительном воздействии повышенных доз радиации. И то - с оговорками. На первом месте в ряду причин этого заболевания, причем с большим отрывом от причин последующих, стоит курение. А на основных производствах "Маяка" курят 92 процента сотрудников, хотя табак и радиация даже по отдельности для легких не слишком приятны. Вместе же они превращаются просто в гремучую смесь. Но никакие пропагандистские заявления сотрудников ФИБ-1 о вреде курения результата пока не возымели.
На мой вопрос о воздействии радиации на гены человека директор ФИБ-1 ответил:
- Мутаций мы так и не обнаружили. Искали, ищем и будем искать. "Поймать" эти процессы, пожалуй, основная наша задача. Но на сегодняшний день, конечно же, к счастью, в этом направлении исследований - результат нулевой. Вот по раку легких мы обнаружили превышение в три раза, и сразу о нем сообщили. Правда, в промышленном Челябинске показатели такие же, как у нас. А в Магнитогорске еще хуже. Да и опасность получения этого заболевания распространяется у нас только на сотрудников "Маяка", которые о ней знают и идут на сознательный риск. Жителей города это никоим образом не касается, в отличие от Челябинска и Магнитогорска, где фактор риска падает на все население. Кстати, средняя продолжительность жизни в нашем городе значительно выше, чем по стране.
В 50-е годы с зараженных территорий переселили более 18 тысяч человек. О проблемах, связанных с обследованием жителей неотселенных территорий, подвергшихся радиоактивному загрязнению, я слышал даже от яростных противников "Маяка". Дескать, живут там хуже некуда и все из-за того, что им досталось от радиации. Но по Челябинской области таких деревень немало даже там, где радиацией никогда и "не пахло". Где же логика?
Конечно, принижать вину атомной промышленности в том, что некогда произошло, было бы неправильным. Но делать какие-либо выводы, наблюдая за жителями этих деревень, действительно нет никакой возможности. Это не подмосковные деревни. Живут здесь жутко. Пьянство - почти поголовное. Курение - с семилетнего возраста. Кровосмешение - норма существования. В огородах ничего, кроме картошки, никогда не росло... Зато появилась тяга к спекуляциям. Пока информация о загрязнении была закрытой, все чувствовали себя как обычно. Открыли информацию - все больны.
От "зеленых" ФИБу тоже досталось. Именно сотрудников этого учреждения наши "защитники всего живого" не постеснялись назвать "эсэсовскими врачами Геббельса". Кстати, зачастую именно такой уровень дискуссии свойствен нашим "зеленым". Но вот что странно. Научно доказано, что за один двухчасовой перелет самолетом человек получает дозу космического радиоактивного облучения, большую, чем сотрудники "Маяка" за месяцы работы. Но за запрет перелетов "зеленые" почему-то не ратуют.
В нашей огромной стране - 29 действующих реакторов. В Англии же, куда более скромной по площади, - их 35. Почему молчат английские экологи? Может они ничего не знают о "своих" реакторах? Нет, знают... Или Франция, которая является мировым лидером по переработке ядерных отходов и занимает первое место в мире по доле АЭС в производстве электроэнергии. У них этот показатель - около 75 процентов. На одном уровне с ними и маленькая Бельгия, площадь которой равна Киевской области, а расположено на ней семь атомных станций! Куда же смотрят их "зеленые"? Да туда, куда смотреть действительно необходимо. И Францию, и Бельгию смело можно причислить к разряду самых экологически благополучных стран.
А как же с радиоактивными отходами? Ведь именно они всегда являлись камнем преткновения для атомной промышленности.
Во всем мире остекловыванием радиоактивных отходов занимается всего несколько предприятий. Одно из них - "Маяк". Ничего лучшего, да, впрочем, и ничего другого вообще для высокоактивных отходов не придумано. Радиация, упрятанная в стеклянную матрицу, утрачивая за несколько десятилетий опасную гамма-активность, становится практически безопасной. Медленно распадающаяся альфа- и бета-активность остается замурованной в стекле на века.
Когда я оказался в хранилище остеклованных отходов, первое, что меня поразило, - его небольшие размеры. В помещении размером с теннисный корт под моими ногами находилась почти половина всех высокоактивных отходов, ранее накопленных на "Маяке". И это за полвека деятельности! Аппаратура, установленная через каждые два метра и настроенная на улавливание радиации, молчала. Все это как-то в голове не укладывалось. Сотрудники "Маяка" и вовсе удивили, заявив, что даже если найдется какой-нибудь неграмотный террорист и заложит сюда пару тонн тротила (с меньшим количеством ему просто здесь делать нечего), то максимум, чего он добьется, это того, что блоки разбросает по промплощадке. "Так мы их своими силами потом обратно сложим".
Понимая, что со стороны отходов к атомщикам уже не подобраться, противники атомной промышленности изыскивают все новые и новые пути. Поднималась проблема загрязнения плутонием и америцием, в который плутоний перерождается. Сегодня выпячивается проблема трития. Да где они, эти проблемы?
- Чем можно доказать отсутствие плутониевой проблемы? - говорит директор ОНИС Геннадий Романов. - Дозой. Какую дозу в процентах дает плутоний к общей дозе облучения? Одну сотую процента! А мы после масштабных нападок в прессе столкнулись с тем, что плутониевый источник радиации для населения более страшен, чем все остальные. Люди верят тому, чем их запугивают.
Запугивают, явно выполняя чей-то заказ. Давайте подумаем - чей? Плутоний - стратегическое сырье для военной промышленности. Тритий - сегодня для военных, пожалуй, важнее, чем плутоний. Кому российская ядерная мощь как бельмо в глазу?..
Совсем недавно первый сотрудник "Маяка" был допущен к производству плутония на мысе Аг, во Франции. Прежние российские делегации к этому производству и близко не подпускались. Так вот, у французов мощности оказались в три раза больше наших. И население у них абсолютно нормально к этому относится. Да и как не относиться нормально, когда прибыли огромные, а радиоактивное воздействие от предприятия меньше, чем от ежедневного просмотра телевизора.
Несколько лет назад в Озерск приехала норвежская делегация. Возник у них вопрос: как же быть, ведь раз работает "Маяк", значит, вся норвежская селедка подохнет. Российских атомщиков подобная постановка вопроса несколько удивила. Где - "Маяк", а где - Норвегия?..
Но раз господа интересуются, пусть смотрят. Норвежцы сами отобрали пробы. Привезли к себе, проанализировали. Профессор Брит Салбу, возглавлявшая ту экспедицию, выступая перед норвежским парламентом, сказала, что, дескать, можно русским доверять. Правильный результат. Нет там проблем, из-за которых за селедку надо беспокоиться.
Екатеринбургский институт промышленной экологии делал свои независимые исследования в районах, близлежащих к следу аварии 1957 года. Исследовался район Каменск-Уральского. Вывод: техногенный фактор радиации находится на 10-12-м месте по уровню значимости. И это с учетом всех прежних бед. С учетом всех прежних просчетов и аварий.
Вот ведь как получается. С точки зрения экологии ядерная промышленность в силу своего первородного греха, а может быть, и благодаря противникам развивалась наилучшим образом. По мере развития самого производства совершенствовалась и техника безопасности. Все новые технологии опять же рассматривались в первую очередь с точки зрения безопасности. И уж, конечно, вне всякого сомнения современная ядерная промышленность - единственная отрасль, которая ведет учет всем своим отходам, управляет ими, перерабатывая и доводя до безопасного состояния. Все современные работы находятся под жестким радиационным контролем. Учтены все возможные выбросы в атмосферу и в водную среду по всем радионуклидам. Считаются все дозы облучения, все возможные риски. Экспертизы проводятся как самими атомщиками, так и целой сетью независимых организаций. Ядерная промышленность - лучше, чем любая другая, знает свой экологический баланс. Эта отрасль очень рано осознала свою ответственность перед окружающей средой и будущими поколениями.
Но ощутимого позитива в отношении населения к ядерной промышленности как не было, так и нет. Сдвиги в лучшую сторону проявляются очень медленно.
- Когда на нас обрушились "зеленые", мы просто обалдели, - рассказывает руководитель центра по связям с общественностью ПО "Маяк" Евгений Рыжов. - Почему нас так воспринимают? Ведь они же вообще о нас ничего не знают. Вы придите посмотрите - мы же открыты. Мы уже устроили здесь "постоянно действующую экскурсию". Я сам больше пяти тысяч человек сопровождал на производство. И наших, и иностранцев. И большинство из них спрашивали: почему ты еще живой?
Все образовательные программы "Маяка" - это требование жизни, - продолжает Евгений Рыжков. - Раз мы выходим на открытый уровень, мы должны открыто о себе говорить. Мы не можем жить в обстановке ненависти и вранья. Мы тратили огромные средства, информируя о себе. Это нужно было делать. И есть результаты. Когда встал вопрос о строительстве Южно-Уральской атомной станции, областной совет проголосовал за строительство 82 процентами голосов. А до начала такой работы за строительство проголосовали только три депутата - уроженцы Озерска.
Я проехал по самому грязному месту планеты, по озеру Карачай. Нет, не проплыл на лодке. В этом случае, возможно, я оказался бы в лодке последний раз в жизни. Меня провезли на заводском автобусе по тому месту, где озеро уже засыпано, и провезли по берегу участка незасыпанного. Сложно сказать, что я ожидал там увидеть. Скорее всего, взыграло обычное любопытство. Как же, быть рядом с таким местом - и не посмотреть...
СКрывать не стану, страх был. Но гнездился он где-то очень глубоко. Ведь рядом были сотрудники "Маяка", которые вели себя спокойно, с гордостью рассказывая о том, что удалось сделать в решении проблем этого озера. Я судорожно пытался почувствовать радиацию, хотя и слышал высказывания о том, что чувствует ее только тот, кто ничего о ней не знает.
И я понял, что беспечное обращение с радиацией - преступление, но не меньшее преступление - раздувание страхов. Радиофобия не просто вредна. Она опасна. Если человеку долго доказывать, что он в смертельной опасности, скорее всего он действительно будет к ней близок.
А от озера Карачай, в которое вбухали более двух "Чернобылей", осталась небольшая "лужа". Закованные в свинцовую броню самосвалы ведут постоянную работу по его засыпке. И как только закончится полная ликвидация акватории водоема и рекультивация доведет это место до состояния "зеленой лужайки", что полностью исключит загрязнение атмосферного воздуха, специалисты примутся за грунтовые воды. Способы убрать ту злополучную радиоактивную линзу, которая скопилась под озером Карачай, найдены. Работы в этом направлении ждут своей очереди.
Никто, кроме самих атомщиков, не в состоянии исправить те экологические проблемы, которые возникли в период зарождения ядерной промышленности. И никто, кроме них самих, этими вопросами никогда не занимался. Наоборот, другие отрасли как, например, химическая и угольная промышленность, используют в своих сферах подобные наработки. И если уж никто не спорит о том, что работа, которую делали в первые годы становления нашей атомной промышленности, была подвигом, то почему сегодня не назвать труд по восстановлению нашей природы именно этим словом?

Похожие работы

Свойства ионизирующих излучений

Скачать

13415

0

0

... ее разви­тия, но вреден сейчас? Против такого предположения свиде­тельствует ряд фактов. Опыты с растениями показали, что ес­ли их практически полностью защитить от внешнего ионизирующего излучения, удалить из почвы естественные радиоактивные изотопы, то развитие растений замедляется, их продуктивность снижается. Многократно повторенные опыты показали, что не­большие дозы излучения, сравнимые с ...

Лучевая болезнь

Скачать

42215

0

2

... лучевом пневмосклерозе), дает основание для определения III (тяжелой) степени заболевания. Патологоанатомическая картина. Результаты экспериментальных патоморфологических исследований при хронической лучевой болезни свидетельствуют о преимущественно структурных изменениях в железах внутренней секреции, центральной и периферической нервных системах, желудочно-кишечном тракте. В наибольшей степени ...

Радиационно-опасные объекты

Скачать

43567

1

0

... ; в-третьих, наличием территорий, загрязненных радиоактивными веществами вследствие произошедших в предыдущие годы аварий на предприятиях атомной промышленности и энергетики; в-четвертых, эксплуатацией ядерно- и радиационно - опасных объектов. Количество отработанного ядерного топлива в РФ составляет более 10 000 тонн. Объемы его постоянно растут, а мощности по переработке остаются прежними, в ...

Ядерная безопасность в постсоветском Казахстане

Скачать

149279

0

0

... и участие в целом комплексе оборонных блоков и соглашений с приграничными государствами. 2. СТАНОВЛЕНИЕ СУВЕРЕННОГО КАЗАХСТАНА И ЕГО МЕСТО В ФОРМИРОВАНИИ СОВРЕМЕННОЙ СТРАТЕГИИ ЯДЕРНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ 2.1 Ядерное наследство СССР и Казахстан Рассматриваемый период, начиная от закрытия Семипалатинского полигона, охватывает 1990 – 1995 годы, когда политическая обстановка в республике находилась ...