Ход приватизации в России

2.1.2 Ход приватизации в России

 Как результат форсированной приватизации в России более половины государственных средств производства оказались в руках внезапно разбогатевших предпринимателей. Свободное обращение ваучера как ценной бумаги при условии отсутствия каких бы то ни было элементарных контактов граждан с управляющими государственной собственностью привело к тому, что ваучерные потоки оказались направленными в сторону новых посредников - фондов, банков, финансовых компаний, которые в дальнейшем обеспечили их капитализацию в форме пакетов акций приватизированных компаний. Э.Рудык прямо утверждает, что "правительство в лице ГКИ делает все для того, чтобы в ходе приватизации передать всю полноту власти в экономике узкому кругу крупных частных собственников и высших менеджеров"[83].

При этом граждане как коллективные владельцы национального богатства перестали быть таковыми, в основной массе они не попали в сам процесс приватизации. Как отмечают социологи на базе изучения опросов общественного мнения, "большинство российских акционеров не испытывают ни чувства приобщения к собственности, ни ощущения участников созидательной экономической деятельности. Скорее они воспринимают обладание акциями как участие в некоторой лотерее с весьма малыми шансами на выигрыш"[84]. Полевые исследования результатов приватизации свидетельствуют, что даже при "второй" форме приватизации часто создавались условия, побуждающие работников быстро продавать свои акции, лишаясь тем самым реального контроля и власти на предприятии[85]. Например, изучение ситуации на двух предприятиях показало, что за период с мая 1994 по май 1995 года администрацией предприятий было скуплено 28% акций, проданных трудовому коллективу. При этом учитывались только открытые операции, оставляя за пределами исследований акции, скупленные тайно, приобретенные членами семей администрации и переданные рабочими в доверительное управление администрации[86].

Анализ реальных итогов ваучерной приватизации показывает, что в ценах 1 января 1995 г. стоимость приватизированных основных фондов превышала 1300 трлн. руб., что составляло порядка 300 млрд. долл. США. То есть каждый ваучер капитализировал основные фонды на 2000 долл. США[87]. Курс же ваучера на рынке ценных бумаг колебался вокруг 10 долларов, а скупка ваучеров в провинции велась московскими организациями по 3-5 долл. при том, что балансовая стоимость приватизируемых по ваучерной схеме предприятий превышала 600 млрд. дореформенных рублей, что давало возможность идеологам ваучерной приватизации предсказывать его стоимость в 4-5 тысяч рублей. К концу 1995 года стоимость вырученных от приватизации средств не превышала смешной суммы в 800 млрд. руб.[88].

Население в целом не имело достаточной информации о способах вложения ваучеров и вело себя пассивно. Весной 1993 года 2/3 населения по данным полевых социологических исследований либо не знали, что будут делать со своими ваучерами, либо относились к ним как к методу незначительного увеличения своего дохода (одноразового - продажа или минимального - вложения в Чековые Инвестиционные Фонды). Если исключить работников приватизированных предприятий, то только 6,7% опрошенных проявили элементарную рыночную предприимчивость, выбрав конкретные предприятия для вложения своих ваучеров[89]. Устойчивое стремление широких слоев населения к продаже ваучеров вело к резкому превышению спроса над предложением и катастрофическому падению цен на приватизационные чеки, а отказ эмитента (государства) обслуживать обращение ваучера, привел к быстрому падению его курса[90].

Британский бюллетень агентства "Индепендент Стратеджи" в конце 1994 года писал: "Большая часть основных производственных фондов России продана в процессе приватизации за какие-то 5 млрд. долл. Даже если считать, что в России стоимость ее основных фондов равна ВВП (в ведущих странах Запада они превышают ВВП в 2,4-2,8 раза), т.е. 300-400 млрд. долл., сумма, вырученная при приватизации, ничтожна. Поэтому агентство рекомендует английским инвесторам не упустить шанс и принять участие в покупке российских предприятий". Например, если стоимость акций Газпрома поделить на объем его разведанных запасов, то получается, что удельная стоимость равна 0,3 цента за баррель нефтяного эквивалента. Аналогичный показатель "Бритиш Гэс" - около 10,3 долл. за баррель. Компания "Ростелеком", владеющая 80% телефонных линий в РФ, имеет удельную стоимость около 50 долл. США за линию доступа. У японской компании "НТТ" этот показатель составляет 2430 долл. США[91].

Серьезной проблемой оставались некомпетентность, коррупция и злоупотребления при приватизации. Например, уже на этапе денежной приватизации в 1995 году, по данным Бюллетеня Фонда имущества Санкт-Петербурга, в городе магазины на улице Гаванской и Малом проспекте были реализованы за 302 тыс. руб. и 1 млн. 300 тыс. руб., соответственно, парикмахерская на главной улице города - Невском проспекте - за 1 млн. 489 тыс. руб., кафе- столовая на Невском проспекте за 350 тыс. руб., а ателье - салон на пр. Большевиков за совершенно смехотворную сумму в 13700 руб., что меньше цены одной бутылки водки среднего качества. На все эти аукционы были поданы по две заявки (при одной аукцион считался недействительным с 1995 г.)[92]. Неэффективно действовал и Антимонопольный комитет, позволивший, например, семейной группе Чаяновых получить контроль над 2/3 алюминиевой промышленности России (Саянский, Братский, Иркутский и Красноярский алюминиевые заводы)[93].

Таким образом, механизм перераспределения национального богатства, сложившийся на рынке ваучеров, вел к резкому увеличению в нем доли новой финансовой буржуазии, а в несколько меньшей степени и администрации предприятий за счет основной массы населения. Начавшийся в июле 1994 г. денежный этап приватизации ставил во главу угла иные цели и задачи. Если официальной экономической идеологией ваучерного этапа приватизации была социальная справедливость, то денежного - экономическая эффективность. Концепция денежной приватизации предусматривает поощрение крупных "стратегических" инвесторов, покупающих пакеты акций свыше 51%, при этом мелкие инвесторы должны купить не менее 30%. Льготы руководству и трудовым коллективам существенно сокращены.

Важно отметить, что процесс разгосударствления собственности в России принимал не только формы приватизации предприятий в узком смысле. Произошло превращение ряда старых монопольных структур бюрократии, контролировавших некоторые ключевые сферы экономики, в новые структуры, что позволило им сохранить контроль, как над государственной, так и над приватизированной собственностью. Наиболее ярко это выразилось в создании холдинговых компаний, которым Госкомимуществом передавались после приватизации пакеты акций, принадлежащие государству (часто контрольные).

Через свои инвестиционные отделы холдинги организовывали выпуск акций, первый транш которых передавался государству, а следующими финансировалась деятельность холдингов. Наиболее одиозным примером холдингов является АО "Газпром", который сосредоточил в своих руках 30% мировых разведанных запасов газа. Холдинговые компании фактически передавали свои права руководителям корпораций, которыми, как правило, были высшие руководящие чины соответствующих старых союзных или новых министерств.