Биография философа

3.1. Биография философа

Фридрих Ницше – немецкий философ, представитель «философии жизни», ярый проповедник индивидуализма, волюнтаризма и иррационализма.

Он - первый сын священника, лютеранского пастора Карла Людвига Ницше и Франциски Ницше, родился 15 октября 1844 г. в местечке Рёккен у Лютцена, Германия. День рождения совпал с Днем рождения короля – Фридриха Вильгельма IV, поэтому мальчик был назван в его честь. Ницше рос в глубоко верующей семье, и вера составляла основу его мироощущения в детские годы. Учеба в Наумбургской гимназии продолжалась с 1854 по 1858 гг. Первые пробы стихотворчества и музыкальных композиций. Ницше пользуется престижем у товарищей по гимназии, учится игре на рояле. Однажды, за 12 дней он пишет историю своего детства.

6 октября 1858 года поступает в знаменитую школу Пфорта (под Наумбургом). Первые пробы писательства: маленькое сочинение “О музыке”, стихи. Ницше начинает вести личный дневник. Знакомство и дружба с Паулем Дёйсееном. В 1860 г. основывает совместно с друзьями детства В. Пиндером и Г. Кругом музыкально-литературный союз “Германия” (просуществовавший всего три года). Ницше переживает сильное желание стать музыкантом вопреки осуществлявшейся им подготовке к гуманитарной научной деятельности. Уже в это время его занимают философские, этические проблемы. Любимыми авторами Ницше были Шиллер, Байрон, Гёльдерин, в особенности последний.

В середине октября 1862 года Ницше покидает Наумбург и отправляется в боннский университет (вместе с П. Дёйссеном). Изучение теологии и филологии. 1864 год – вступление в студенческую корпорацию “Франкония” и в городское певческое общество. Многочисленные музыкальные композиции. Непонимание и разрыв с университетскими друзьями. “Бегство” из Бонна.

“Три вещи служат мне отдохновением: мой Шопенгауэр, шумановская музыка, наконец, одинокие прогулки”. Знакомство с Эрвином Роде. Превосходные дипломные работы выделяют Ницше среди других студентов в лице профессора Ричля, который увлекает его к научной деятельности.

15 июля — начинается франко-прусская война. Ницше подаёт заявление с просьбой об отпуске и предоставлении ему возможности отправиться на фронт, “в качестве солдата или санитара”; нейтральная Швейцария разрешает ему только второе. Тяжелейшие потрясения от фронтовых впечатлений. Он почувствовал себя слитым воедино со своим народом, переживая недолгое увлечение патриотизмом. 7 сентября, сопровождая транспорт раненых в Карлсруэ, заражается дизентерией и дифтеритом; неделя кризиса в Эрлангенском госпитале между жизнью и смертью (безнадёжность состояния такова, что вызывают священника). Война сильно подорвала духовное и физическое здоровье Ницше: к нему уже никогда не возвращались ни спокойный сон, ни уравновешенное самочувствие. К концу октября, не оправившись полностью от болезни, Ницше возвращается в Базель и приступает к лекциям. Статья “Дионисическое мировоззрение”, подаренная ко дню рождения Козиме Вагнер (разведшейся с Гансом фон Бюловом и обвенчавшейся с Вагнером).

24 мая — поджог Тюильри в Париже коммунарами; слухи о подожжённом Лувре. “Я знаю, что это значит: борьба против культуры. Когда я услышал о парижском пожаре, я был на несколько дней полностью раздавлен и затоплен слезами и сомнениями: всё научное и философско-художественное существование показалось мне нелепостью, если оказалось возможным истребить за один-единственный день великолепнейшие творения искусства, даже целые периоды искусства…”

В 1872 г. выходит в свет “Рождение трагедии”. Восторженные отзывы из Трибшена от Вагнера. Напряжённое молчание в филологических кругах, которое повергает Ницше в крайнее уныние. С января до марта пять лекций на тему “О будущности наших образовательных учреждений”. По возвращении из Трибшена 21 января узнаёт, что студенты собираются устроить в его честь факельное шествие; отговаривает их от этого намерения. Ницше строит совместные планы с Вагнером в связи с предстоящим открытием Байрейта. 29 февраля восторженное письмо от Листа по поводу “Рождения трагедии”. Первая анонимная рецензия на “Рождение трагедии” в журнале “Rivista Europea” (Флоренция).

Темы семинаров: Античная риторика; Эсхил, “Хоэфоры”; Сафо, История греческой литературы; Риторика Аристотеля; Софокл, “Царь Эдип”. В начале октября выход в свет третьего “Несвоевременного” - “Шопенгауэр как воспитатель”. В это время сказывается напряжение в отношениях с Вагнером – начало разрыва их отношений. На Рождество Ницше едет к матери и сестре в Наумбург.

В конце апреля 1878 г. выход в свет “Человеческого, слишком человеческого”. У Вагнера книгу не приняли. В августовском номере “Байрейтских листков” появляется статья Вагнера “Публика и популярность”, содержащая (впрочем, без упоминания имени) резкие нападки на Ницше. Осенью – резкое ухудшение здоровья; уже в который раз подтверждается очевидный факт – состояние здоровья Ницше напрямую связано с его душевным состоянием, которое в свою очередь сильно зависело от признания его творчества.

Ницше чужды всякие попытки построения философской системы, т. к. в начале своей творческой деятельности он занимался классической филологией, а от нее перешел к философии. Мир есть постоянное становление и бесцельность, что выражается в идее «вечного возвращения одного и того же». Вслед за Шопенгауэром Ницше в основе мира мыслил волю как движущую силу становления, порыв как «волю к власти» - присущая всему живому тяга к самоутверждению. В силу того, что человек – слабое животное, он придумал культуру – стену, отгораживающую его от жизни.

25 января 1881 г. рукопись “Утренней зари” отсылается П. Гасту с просьбой переписать её набело. В конце апреля Ницше покидает Геную и направляется с П. Гастом в местечко Рекоаро близ Венеции. Работа над корректурой “Утренней зари”.

Специфическая форма философских сочинений Ницше – эссе, фрагменты и афоризмы. Его философия начинает походить на поэтическое творчество, легенду, миф, он стремиться преодолеть рационалистичность прежних философских методов. Именно так написаны важнейшие его сочинения – «Человеческое, слишком человеческое» (1878), «Происхождение трагедии из духа музыки» (1872), «По ту сторону добра и зла» (1886), «Антихристианин» (1888), «Так говорил Заратустра» (1883-1886) и др.

Всю зиму 1888 г. философ работает над материалами к “Переоценке всех ценностей”. Круг чтения: Плутарх, посмертные сочинения Бодлера, “Бесы” Достоевского во французском переводе Виктора Дерели, “Моя религия” Л. Толстого, “Пролегомены к истории Израиля” И. Вельгаузена, Э. Ренан “Жизнь Иисуса”, Б. Констан “Некоторые размышления о немецком театре”. В новогоднем приложении и бернскому “Бунду” появляется подписанный К. Шпиттелером обзор сочинений Ницше. Г. Брандес начинает читать в Копенгагенском университете курс лекций о философии Ницше.

В 1891 г. первое вмешательство Э. Фёрстер-Ницше в издание сочинений Ницше: она препятствует опубликованию 4-й части “Заратустры” (в основном из-за “Праздника осла”), а в 1892 г. с согласия матери и после переговоров с издателем К. Г. Науманом, П. Гаст подготавливает первое полное собрание сочинений Ницше и избранных отрывков из наследия.

Очень важной была критика Ницше современного ему европейского общества. По его мнению, существует несколько типов личности, по-разному проявляющих себя в отношении к жизни и воли к власти. Большая часть людей – это «лабиринтные люди», нетворческое большинство, серая масса, нуждающаяся в сильной руке, которая заменяет им отсутствующую у них волю к власти. Но, нуждаясь в сильных руководителях, они при этом ненавидят их и готовы уничтожить при первой возможности. Они признают свою ущербность, но не желают, чтобы кто-то отличался от них. Для этого они пытаются те нормы морали и религии, которые сами для себя придумали, навязать своим руководителям – аристократам духа, «людям-львам», второму типу личности в культуре. Поэтому мораль и религия, придуманные лабиринтным человеком, не для сильных личностей, которые исходят из принципиального неравенства людей.

Вершиной же развития человека станет «сверхчеловек», который сможет непосредственно включиться в процесс жизни. Ницшеанский принцип «сверхчеловека» воплощает его критику морали. Согласно Ницше, мораль играет разлагающую роль, предполагая послушание, терпение, совестливость. Все это размягчает и расслабляет волю человека. Образ «сверхчеловека» - это культ «сильной личности», одержимой жаждой власти.

По мнению Ницше, европейская культура находится в состоянии глубокого кризиса из-за своей ориентации на «вечные ценности», выдуманные «лабиринтным человеком». Отсюда – требование нигилизма, отрицания и пересмотра всех существующих ценностей. Особенно ненавистны Ницше идеи христианства, демократические идеи, закрепляющие стадные истины, идеи равенства и справедливости как «разлагающие цельность человеческой природы».

Мироощущение Ницше близко настроениям «декаданса» конца века, что особенно заметно в его лирических стихотворениях.

 20 апреля 1897г. умирает мать Ницше. Незадолго до этого сестра перевозит больного Ницше в Веймар. 25 августа 1900 г. в полдень Фридрих Ницше умирает в Веймаре.

3.2. Философские взгляды

Творчество знаменитого философа XIX в. Ф.Ницше, к сожалению, почти неизвестно современному читателю в нашей стране, хотя в начале века в России широко издавались его произведения. Увлечения идеями и личностью Ф.Ницше во многом передалось и тем поколениям философов, мыслителей, литераторов, которые принадлежат второй половине XX столетия. Ф.Ницше продолжает оставаться современным философом.

Свою ближайшую задачу Ницше видел в том, чтобы воспитать подлинно свободные умы – философов будущего, способных преодолевать собственные моральные предрассудки. Будущие философы будут законодателями – творцами таких новых ценностей, которые, ориентируя жизнь тех избранных, что способны их принять, будут способствовать становлению сверхчеловека.

Людской материал, в процессе смены поколений которого будет взращиваться сверхчеловек, составят те, кто является аристократом, господином по своей природе, в ком воля к власти не задавлена враждебной ей культурой, кто способен, объединившись с себе подобными, противостоять большинству, не желающему ничего знать о подлинном предназначении современных людей.

Ницше действительно пророчествует. Его философствование не методично. «Метод – это я», - заявляет он. Ницше любил называть себя психологом. Действительно, некоторые из его афоризмов представляют собой выражение результатов пристальных наблюдений за мотивами человеческих поступков. В его устах характеристика Достоевского, как самого крупного психолога из известных ему, означает высшую оценку. Упор на психологию был естественен в ту эпоху, когда психологизм господствовал в логике, и даже в онтологии, когда психология только стала отпочковываться от философии и делать первые шаги как самостоятельная эмпирическая дисциплина. Работы Ницше, привлекающие своим блестящим стилем, точностью фраз, выражающих почти всегда оригинальную мысль, и отталкивающие апологией силы и инстинкта власти, оказали громадное влияние на европейскую философию и литературу. С одной стороны, его произведения вызывали всплеск как упаднического нигилизма, обернувшегося эстетизмом и культом наслаждения, так и безудержного актинизма, направленного на создание (воспитание) новых людей с новыми жизненными ценностями.

 В своем творчестве Ницше затронул целый комплекс проблем, которые составляют всю его концепцию. Прежде всего, центральной проблемой для него является проблема воли. Ницше противопоставил этому пониманию утверждение в жизни « воли к власти ». « Воля к власти » у Ницше – это, прежде всего вопрос о значимости любого из явлений общественной жизни. Он пишет: « Что хорошо? Все, что повышает чувство к власти, волю к власти, саму власть в человеке. Что дурно? – Все, что происходит из слабости ». « Воля к власти » - это основа права сильного, оно выражается во власти мужчины над женщиной, например. Подрывает волю к власти доминирование интеллекта, ходячая мораль, которая проповедует любовь к ближнему, социализм, который декларирует равенство между людьми.

«Предо мною ужасное, тягостное зрелище: я откинул занавес, скрывавший человеческую порчу. Слово это, когда произношу его я, не заподозрят хотя бы в одном – в том, что оно содержит моральное обвинение человечества. Еще раз подчеркну: в моих словах нет морализма, до такой степени нет, что порчу сильнее всего, чувствую я там, где до сих пор сознательнее всего чают « добродетельного » и « богоугодного ». Порча – вы уже догадываетесь – это для меня decadence. Мое утверждение состоит в том, что ценности, в какие современное человечество вкладывает максимум желательного для, - это ценности decadence`a. Животное, целый животный вид, отдельная особь в моих глазах испорчены, если утратили свои инстинкты, если вредное для себя предпочитают полезному. История высших «чувств », « идеалов человечества », - возможно, мне придется рассказать ее, - вероятно, почти все объяснила бы в том, почему человек так испорчен. Жизнь для меня тождественна инстинкту роста, власти, накопления сил, упрямого существования; если отсутствует воля к власти, существо деградирует. Утверждаю, что воля к власти отсутствует во всех высших ценностях человечества, - узурпировав самые святые имена, господствуют ценности гибельной деградации, ценности нигилистические ».

Сам Ницше за такие интерпретации своего учения ответственности, конечно, не несет. С другой стороны, он, как всякий подлинный философ, учит инакомыслию, т.е. учит мыслить самостоятельно, учит ставить новые вопросы. В конечном итоге большего от философа требовать нельзя.

3.3. «Так говорил Заратустра»

Идея о «сверхчеловеке» и вечном возвращении получила философские, поэтические воплощения в самой знаменитой работе Ницше – «Так говорил Заратустра».

Когда Заратустре исполнилось тридцать лет, он покинул свою родину и пошел в горы. В течение десяти лет он наслаждался своим счастьем, но в одно утро он поднялся и обратился к солнцу со словами: «К чему бы сводилось твое счастье, если б не было у тебя тех, кому ты светишь!» Заратустра говорил о том, что он пресытился своей мудростью, ему нужны руки, простертые к нему, как он простирал их к солнцу. Заратустра хочет одарять и наделять людей до тех пор, пока мудрые не станут опять радоваться своему безумству, а бедные – своему богатству.

Для этого ему придется спуститься вниз, закатиться, подобно солнцу. Он хочет опять стать человеком. Смысловая нагрузка этого эпизода в том, что «превращение» Заратустры в человека, Ницше связывает с его закатом.

Когда Заратустра спустился с горы, то в лесу повстречал старца, который искал коренья. Старец говорит, что Заратустра изменился, он стал ребенком, проснулся, т.к. идет по земле как будто танцует, взор его чист, на устах его нет отвращения. Старец спросил Заратустру: «Чего же хочешь ты среди спящих?» Последний отвечал, что он любит людей. Старец сказал, что ушел в лес и пустыню по тому, что тоже слишком любил людей, но теперь он любит Бога. Человек для него слишком несовершенен, любовь к человеку убила бы его.

Заратустра несет людям свой дар, а старец говорит ему о том, чтобы он не давал людям ничего, в крайнем случае, милостыню. Заратустра любит того, чья душа переполнена так, что он забывает самого себя; того, кто свободен духом и свободен сердцем: так голова его есть только внутренность сердца его, а сердце его влечет его к погибели; того, кто являются тяжелыми каплями, падающими одна за другой из темной тучи, нависшей над человечеством: молния приближается, возвещают они, и гибнут как провозвестники. Заратустра отождествляет себя с провозвестником молнии и тяжелой каплей из тучи: но эта молния называется - сверхчеловек. С такими словами он обращается к народу.

Люди не понимали Заратустру. В отчаянии он думает о том, что они не умеют слушать глазами. Но у людей есть то, что делает их гордыми, и они называют это культурой, именно она отличает их от пастухов. Люди не любят слышать о себе слово «презрение», но Заратустра говорит им о самом презренном существе – это последний человек, который уже не может презирать себя.

Заратустра так описывает последнего человека: «Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний человек, делающий все маленьким. Его род неистребим, как земляная блоха; последний человек живет дольше всех. Они покидают страны, где было холодно жить: ибо им необходимо тепло. Захворать или быть недоверчивым считается у них грехом: ибо ходят они осмотрительно. Они еще трудятся, ибо труд – развлечение, но они заботятся, чтобы развлечение не утомляло их. У них нет пастыря, одно лишь стадо, каждый желает равенства: все равны. Все умны и знают все: так что можно смеяться без конца. Они еще ссорятся, но скоро мирятся – иначе это расстраивало бы желудок».  

На этом люди прерывают Заратустру криками и радостью толпы. Они требовали, чтобы Заратустра показал им последнего человека, сделал всех похожими на него.

Но тут случилось нечто, что сделало уста всех немыми и взор неподвижным. Канатный плясун вышел из маленькой двери и пошел по канату, протянутому между двумя башнями и висевшему над базарной площадью и народом. Следом за ним выскочил человек, пестро одетый как паяц. Человек кричал плясуну, чтобы тот освободил ему дорогу как лучшему. Расстояние между ними убавлялось. А когда оно достигло одного шага, то случилось что-то ужасное: человек испустил дьявольский крик и прыгнул через того, кто загородил ему дорогу. Но канатоходец увидел, что соперник побеждает его, потерял голову и канат; он бросил свой шест и сам еще быстрее, чем шест, полетел вниз.

Народ в смятении бежал в разные стороны. Заратустра оставался стоять на месте, и возле него упало тело, изодранное и разбитое, но еще не мертвое. Придя в сознание, раненный сказал Заратустре, что это черт подставил ему ногу и тащит его в преисподнюю. Заратустра ответил, что нет ни черта, ни преисподней, что душа его умрет быстрее, чем его тело.

Реальный предмет размышления Ницше – это человек, несущий в себе образ сверхчеловека. А что же такое человек? «Человек – это канат, натянутый между животными и сверхчеловеком, - канат над пропастью. Опасно прохождение, опасно быть в пути, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка. В человеке важно то, что он мост, а не цель; в человеке можно любить только то, что он – переход и гибель», - так учил Заратустра.

 Человек, теряя жизнь, не терял ничего, т.к. он определял не больше животного, которого научили плясать голодом и ударами. Но его нельзя презирать, он из опасности сделал себе ремесло. Заратустра долго еще размышлял над мертвым телом. Он хотел учить людей смыслу бытия: этот смысл и есть сверхчеловек.

Заратустра сам решил похоронить труп, но сзади к нему подошел паяц и стал шептать на ухо, чтобы он уходил из города, что люди ненавидят его, смеются над его речами. И если завтра он не уйдет, то через него перепрыгнет паяц, как живой через мертвого. Могильщики узнали Заратустру и много издевались над ним, ему пришлось уйти. Почувствовал голод, Заратустра постучал в дверь дома. Старик, открывший дверь, предложил Заратустре хлеба и вина, после чего он опять отправился в путь.

Проснувшись утром, Заратустра внезапно понял, что ему нужны последователи. Не к народу должен он обращаться, не пастухом и собакою стада должен он быть.

Ницше описывает странствие Заратустры в царство смерти. Этот эпизод дает представление о самом безобразном человеке. Здесь он увидел перед собою что-то сидевшее на краю дороги, по виду напоминавшее человека или почти человека, нечто невыразимое. Заратустру охватил стыд за то, что ему пришлось увидеть такое. Покраснев, он хотел было бежать из этого места. Но в последний момент им овладело сострадание, и вдруг он упал ниц. Когда Заратустра поднялся с земли, то лицо его было сурово. Он узнал убийцу Бога. Между ними происходит диалог, в процессе которого невыразимый просит сострадания у Заратустры, т.к. дорога выбранная им плохая. Убийца Бога говорит, что нежелание помочь благороднее, чем услужливая добродетель. Сострадание называется у всех маленьких людей самой добродетелью – они не умеют чтить самое великое несчастье, великое безобразие, великую неудачу. Маленьким людям дана власть – теперь учат они: «Хорошо только то, что маленькие люди называют хорошим».

В благодарность за предостережение от плохого пути, Заратустра хвалит свой путь. Свою пещеру он предлагает как убежище, как сокровенное место. Заратустру не покидают сомнения, что высшим человеком был тот, чей крик он слышал. Так Ницше в своем произведении переходит к описанию высшего человека.

Заратустра обращается к высшим людям, хотя толпа и говорит, что все равны. Человек есть человек, перед Богом все равны. Но Бог умер, а высшие люди воскресли. Только теперь высший человек становится господином. Бог умер для того, чтобы жил сверхчеловек. Любовь Заратустры принадлежит высшему человеку, он для него первое и единственное. Маленькие люди стали господами и проповедуют покорность, скромность, благоразумие, старание, осторожность и другие добродетели. К ним Заратустра испытывает отвращение, они опасность для сверхчеловека.

Человек зол, зло – лучшая сила человека. Человек должен становиться лучше и злее, самое злое нужно для блага сверхчеловека. Но все лучшие из рода высших людей должны гибнуть, т.к. только этим путем вырастает человек до той высоты, где молния поражает и убивает его. Заратустра учит высших людей быть осторожными, недоверчивыми с толпой, т.к. толпа умеет верить без оснований. Ученые, по мнению Заратустры, тоже представляют опасность, они кичатся тем, что не лгут: но неспособность ко лжи далеко еще не есть любовь к истине. Кто не может лгать, не знает, что есть истина.

Не взирая на весь трагизм жизни, в ней есть мысли и надежда. Сверхчеловек тот, кто воплощает в своей жизни христианский идеал, выраженный апостолом Павлом: «все мне позволено, но ничего не должно обладать мною». «Бог умер!» - такую истину нашел в своем сердце мудрец Заратустра. Обратившись к людям, он восклицает: «Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке! Сверхчеловек – смысл жизни».

Сверхчеловек тот, кто должен заменить умершего Бога, тот, кто свободен во всем – не есть ли это один из тех мифов, которые обставляют горизонты нашего сознания?

Сверхчеловек – это соль земли, это силы бытия. Заратустра призывает оставаться верными земле. По истине, человек – это грязный поток. Надо быть морем, чтобы принять в себя грязный поток и не сделаться нечистым. Сверхчеловек – это море, где может потонуть великое презрение. Заратустра говорит, что любит тех, кто приносит себя в жертву земле; кто живет для познания и кто хочет познать; кто не хочет иметь много добродетелей, ибо одна добродетель – это тот узел, на котором держится судьба; чья душа расходуется, кто не хочет благодарности и не оказывает ее, ибо он постоянно дарит ее и не хочет беречь себя; кто стыдится, когда счастливая игра выпадает на его долю; кто оправдывает людей будущего; кто строг к своему Богу, т.к. он любит своего Бога: ибо он должен погибнуть от гнева своего Бога; кто может погибнуть при малейшем испытании. Идея сверхчеловека как цель, которую надо достичь, возвращает человеку утраченный им смысл существования, считал Ницше. Но тот, кто стремиться воплотить в своей жизни идеал сверхчеловека, обречен погибнуть от руки тех, кто привержен к «человеческому, слишком человеческому». Мужество, героизм, свободная смерть – вот что ждет того, кто любит в себе и в других «дальнего».

Заратустра называет три превращения духа: как дух становится верблюдом, львом-верблюдом, ребенком становится лев. Много трудного существует для духа сильного и выносливого, который способен к глубокому почитанию, ко всему тяжелому и самому трудному стремиться сила его. Все самое трудное берет на себя выносливый дух, подобно верблюду, который спешит в пустыню. Создавать новые ценности – этого не может еще лев, но создавать себе свободу для нового создания – этого может достичь сила льва. Для того, чтобы завоевать себе свободу и священное «нет» надо стать львом. Завоевать себе право для новых ценностей – это самое страшное завоевание для духа выносливого и почтительного. Поистине оно кажется ему грабежом и делом хищного зверя. В святыне, которую ты полюбил, надо видеть произвол и мечту, чтобы завоевать свободу от любви и нужно стать львом для этой победы. Дитя есть невинность и забвение, новое начинание, начальное движение, святое слово.

Из всего написанного Заратустра любит только то, что написано своей кровью. Кровь есть дух. Кто пишет кровью и притчами, тот хочет, чтобы его не читали, а заучивали наизусть. В горах кратчайший путь – с вершины на вершину, но для этого надо иметь длинные ноги. Притчи должны быть вершинами: и те к кому говорят они – большими и сильными. Заратустра говорит: «Я хочу, чтобы кругом меня были горные духи, ибо мужественен я». Мужество гонит призраков, само создает себя. Кто поднимается на высочайшие горы, тот смеется над всяческой трагедией сцены и жизни. Беззаботными, насмешливыми, сильными – таким хочет видеть нас мудрость: она женщина и любит всегда только воина. Правда: мы любим жизнь, но не потому, что к жизни, а по тому, что к любви мы привыкли. В любви всегда есть немного безумия. Но и в безумии всегда есть немного разума. Утверждают не гневом, а смехом.

Красота говорит тихо: она проникает только в самые чуткие души. Вы любите вашу добродетель, как мать любит свое дитя. Но когда же было слыхано, чтобы мать хотела платы за свою любовь? Ваша добродетель – это самое дорогое ваше дитя. В вас есть жажда кольца. Чтобы снова достичь самого себя, для этого вертите и крутите каждое кольцо. И каждое дело вашей добродетели похоже на потухающую звезду: ее свет всегда находится еще в пути и блуждает. И когда же не будет он еще в пути? Так и свет вашей добродетели находится еще в пути, даже когда дело совершено уже. Пусть он будет даже забыто и мертво: луч его света жив еще и блуждает. Пусть ваша добродетель будет вашей кожей и вашим покровом: вот истина из покрова вашей души. Пусть ваше само отразится в поступках, как мать отражается в ребенке: таково должно быть ваше слово добродетели.

Заратустра говорит о том, что он делал лучше, когда учил радоваться. С тех пор, как существуют люди, человек слишком мало радовался. Когда мы научимся больше радоваться, тогда мы разучимся причинять другим горе и выдумывать его. Больше одолжений делают не благодарные, а мстительные; и, если маленькое благодеяние не забывается, оно обращается в червя. Заратустра любит дарить как друг друзьям. И пусть чужие и бедные сами срывают плоды с его дерева – это менее стыдит их. А нищих надо бы совсем уничтожить. По истине, сердишься, что не даешь им. Укоры совести учат кусать других.

Хуже всего мелкие мысли. Лучше уж совершить злое, чем подумать мелкое. Злое дело похоже на нарыв: оно зудит и чешется, и нарывает – оно говорит откровенно. Но мелкая мысль похожа на вошь: она и ползет, и сгибается, и нигде не хочет быть – пока все тело не будет вялым и дряблым от маленьких вшей.

А если есть у тебя страдающий друг, то будь для страдания его местом отдохновения, но так же и жестоким ложем, походной кроватью: так будешь ты ему наиболее полезен. И если друг делает тебе что-нибудь дурное, говори ему: «Я прощаю тебя за то, что ты делаешь, но если бы ты делал это себе, как мог бы я это простить!» Так говорит самая великая любовь, она должна преодолевать прощение и жалость. Горе всем любящим, у которых нет более высокой вершины, чем сострадание. Всякая великая любовь выше сострадания: ибо то, что она любит, она еще хочет создаться. Себя самого приношу я в жертву любви своей и ближнего своего, подобно себе – так надо говорить всем созидающим.

Ницше – Заратустра назвал идею вечного возвращения своей самой бездонной мыслью. Сверхчеловек выступает также как высший биологический тип, который относится к человеку в том же отношении, в каком человек относится к обезьяне.

Толстой Лев Николаевич

(1828 – 1910)