Эскалация насильственного конфликта как выбор определенной модели действия и его времени

3. Эскалация насильственного конфликта как выбор определенной модели действия и его времени.

При определении "времени событий" важно выяснить характер того "таймера", который возникает в интерпретативных стратегиях организованных групповых акторов. При этом учитывается возможность воспользоваться ресурсами насильственного действия в определенное время; огромную роль играет восприятие временнoй составляющей угроз, предъявляемых другой стороной и представление о необходимости действий в пределах определенного времени. Например, до принятия некоего законодательного акта требуется изменить расстановку сил (получить фактический контроль над территорией), добиться нужного этнодемографического баланса ко времени проведения условного референдума, "дать внятный ответ" на какое-либо символическое действие другой стороны в пределах условного времени так, чтобы свое действие воспринималось как оправданный, то есть "легитимный", ответ и т. д. Существуют различные типы таймеров. Это может быть модель "внешних часов", когда эскалация насилия осуществляется в пределах условного временнoго отрезка, определенного внешней инстанцией (например, до объявления федерального моратория на территориальные изменения). Или модель "своевременного ответа" на принятие антиконституционного акта местными властями в регионе сецессионной угрозы. Возможна модель "упреждающего действия" или, наконец, модель "своевременного реагирования" на такие события-триггеры, как уголовные преступления, вызывающие большой общественный резонанс. "Своевременность" в данном случае определяется смысловой связью с предшествующим событием.

При мониторинговом исследовании конфликта каждый из этих элементов может быть идентифицирован эмпирически. Еще раз повторим, что выявление конфликтогенных факторов позволяет говорить лишь о вероятности того или иного сценария. Структура современных СМИ, возможный информационный прорыв локальных эпизодов или событий на уровень общенациональных макропроблем, появление рисков детонационной эскалации насилия в ответ на случайный инцидент — все это делает конфликтологический прогноз лишь топографией вероятных конфликтных ситуаций.

Очевидно, любой социальный прогноз, даже если это прогноз ex post factum, имеет вероятностную природу. Попробуем определить и отчасти операционализировать вероятностную динамику конфликта через "накопление веса факторов насилия в конфликте" на шести кавказских сюжетах (табл. 2). Речь идет о ситуациях, сложившихся в период распада СССР в северокавказских республиках. Во всех шести случаях имела место явно выраженная этническая напряженность, причем в двух случаях эта напряженность вылилась в насильственные действия, а в четырех — насилия удалось избежать. В данном случае мы оставляем в стороне конфликтную ситуацию в Чечне, поскольку детерминация чеченского кризиса выходит далеко за пределы локально действующих факторов.

Таблица 2

Сравнительный вес факторов возникновения насильственных конфликтов

в 1990–1992 гг. в Северо-Кавказском регионе

Примечание: ("+") — проконфликтные факторы, то есть увеличивающие вероятность насилия в конфликте, (0) — нейтральные факторы или нет данных, ("–") — факторы, снижающие вероятность насилия в конфликте. Незаполненными оставлены строки, в которых значение переменных не определено или определено противоречиво. Все переменные и их значения определены как формализация экспертных оценок. Такая таблица является итогом и, вместе с тем, предложением к дальнейшему исследованию. На это указывают, в частности, затемненные ячейки.

Переменные (факторы): Ф1 — Осетино-Ингушская (РСО-А и РИ); Ф2 — Осетино-Грузинская (РЮО-Грузия); Ф3 — Кабардино-Балкарская (КБР); Ф4 — Кумыкско-Аварская (РД); Ф5 — (условно) Карачаево-Черкесская (КЧР); Ф6 — Карачаево-Казачья (КЧР). Локализация: Л1 — пригород, район Северной Осетии; Л2 — Южная Осетия; Л3 — пояс спорных территорий в КБР / КБР в целом; Л4 — Кумыкская равнина с аварскими анклавами / Дагестан в целом; Л5 — КЧР в целом; Л6 — группа станиц33/ КЧР в целом.

В последней строке таблицы определен сравнительный показатель вероятности перехода к массовому насилию как одному из возможных сценариев развития конфликта. Еще раз подчеркнем — общая методологическая интенция при определении вероятности событий состоит в исследовании комплекса переменных, каждая из которых подвергается определенной интерпретации акторами, вовлеченными в события. Исследование комплекса переменных позволяет приблизиться к адекватной оценке общего риска эскалации той или иной конфликтной ситуации в насильственный конфликт. Очевидно, что "вес факторов" ("груз конфликтных факторов") предъявляет особые требования как к качествам политического лидерства, так и к массовой политической культуре, формирующейся при содействии СМИ. Эти требования заключаются, прежде всего, в усвоении, накоплении опыта рефлексивной политики, связанной с пониманием того, как данная проблема воспринимается и другой стороной, как та или иная формула, высказывание, действие будут восприниматься "по ту сторону барьера". Переход к постконфликтным ситуациям в Северо-Кавказском регионе — в районах повышенной конфликтогенности — предполагает выработку нового языка, основанного на восстановлении традиций доброжелательности и императиве добрососедских отношений, развития практик сотрудничества в самых разнообразных социальных группах и структурах, признающих приоритет общероссийского законодательства.

Решение, ведущее к эскалации насилия или его предотвращению, всегда связано с функцией лидерства. Конструктивистская парадигма в своем акценте на изучении роли политических и институциональных агентов и, соответственно, на живых стратегиях в конфликте выглядит более убедительной, нежели тяжеловесное проецирование цивилизационных и иных "объективных" качеств на динамику этнических конфликтов. Однако эта парадигма явно оставляет открытым вопрос о том, каким же образом "объективная фактура" конфликтной ситуации присутствует в интерпретациях человека с улицы — интерпретациях, которые, собственно, и выводят его на эти улицы массовых политических действ.

В свою очередь, релятивистская парадигма — при достаточно глубоком ее понимании — устраняет абсолютизм примордиалистски обосновываемых притязаний сторон в конфликтной ситуации; в то же время она ориентируется на признание реалий этнополитического сознания во всем многообразии его вариантов.

1 См. известную концепцию Л. Гумилева в его работе "Этногенез и биосфера Земли" [1].

2 См. работу Э. Ожиганова "Сумерки России" [9].

3 Представляется уместной трактовка инструментализма в качестве одной из возможных форм и примордиализма, и конструктивизма. Этничность для инструментализма определяется заинтересованными социальными или политическими акторами в конкретном историческом или ситуативном контексте. Этничность есть репертуарная роль, произвольно обыгрываемая социальным агентом. В зависимости от того, как эта роль трактуется, инструментализм может быть как примордиалистским (роль пред-дана, и лишь ее ситуативное использование доступно социальному актору), так и конструктивистским (роль формируется в процессе самой игры).

4 См. хорошую отечественную презентацию примордиалистского подхода в [9].

5 Makine A. Le testament francais. Suffolk, 1997. P. 164. [цит. по 5, c. 240–241].

6 См. об этом подробнее: [3, с. 34–57].

7 Отличительной чертой советского наследия Р. Брубейкер считает "официальную, объективированную кодификацию этнического многообразия как национального многообразия" [15, p. 50].

8 В.А. Тишков справедливо отмечает, что "культурные дистанции между различными географическими группами русских (например, теми, кто живет в Поморье, и теми, кто живет на Северном Кавказе) могут быть значительнее, чем между русскими и теми местными группами, с кем они контактируют столетиями" [12].

9 Фактически тождественна этой теории концептуальная база кавказоведческой школы А. Беннигсена, которая педалирует "исламский" характер "кавказского барьера".

10 Титульность оспаривается на части территории и не оспаривается для "собственно Балкарии" и "собственно Кабарды", то есть "этнических" территорий КБР за вычетом спорной полосы.

11 Значение данной переменной определено в зависимости от того, является ли она "фокусом миграционного притяжения для обеих групп" (++) или одной из групп (+).

12 Титульный статус балкарцев на территории КБР восстановлен в 1957 г. (то же — для карачаевцев по КЧР).

13 В КБР и Дагестане этнический баланс поддерживается институционально: квотирование закреплено правовыми и неформальными нормами. Однако в КБР — этот баланс с явным этническим доминированием, а в Дагестане — без такового.

14 "Фактическое неравенство" определяется как (++), если обе группы солидарны в своих оценках ситуации "богаче –– беднее"; определяется как (+), если они противоречиво оценивают ситуацию неравенства и ( ), если солидарны в своих оценках отсутствия ситуации неравенства.

15 н/д — нет данных (здесь и далее в таблице).

16 Принудительное смешение (вынужденная миграция одной из групп и т. д.) определено как проконфликтный фактор (++), спонтанное смешение (как нейтральный, но содержащий риск столкновений больший, нежели значение "отсутствие смешанных сел").

17 Незначительно (исключая Нальчик).

18 Нет, исключая Черкесск и пригороды.

19 Наличие такой проблемы — фактор, препятствующий эскалации конфликта ( ), отсутствие — (0).

20 Доля смешанных браков в виде индикатора культурной дистанции представлена следующим образом: 0 5% (значительная, соответствует весу +), 5-25% (средняя, соответствует весу 0), более 25% (малая, соответствует весу ).

21 Вес "коллективной травмы" определен в ++ (если она связана с ныне живущими поколениями) и + (если нет).

22 Здесь точнее было бы определить переменную как "наличие внешнего провоцирующего актора, поддерживающего одну из сторон против другой до начала эскалации конфликта".

23 Индикатор — принятие каких-либо законодательных актов под давлением такого средства, как коллективные акции (митинги, шествия, пикетирования и т. д.).

24 Знак (++) соответствует значению "выраженная этнизация", то есть наличию фактически мононациональных милиций и военизированных групп, знак (+) соответствует наличию только этнически непропорционального представительства в милиции, но отсутствию противостоящей ей иноэтнической милиции или военизированных групп.

25 Переменная "соразмерность ресурсов" получила диаметрально противоположные оценки: как проконфликтная и как сдерживающая конфликт. Индикаторы соразмерности: (а) разница в численности не более 20%, (б) близкие оценки по уровню "этнической сплоченности", (в) наличие доступа обеих групп к силовым институтам. Мы склонны считать соразмерность ресурсов фактором, сдерживающим конфликтную эскалацию.

26 Добровольные ассоциации, где могут обсуждаться и приниматься решения, неформально обязательные для представителей обеих групп. Наличие таких объединений — фактор, снижающий вероятность конфликта. В данном случае ( ) определен только в связи с наличием общих для представителей разных этнических групп духовных управлений мусульман.

27 Оформленные как законодательные акты или декларации органами власти республик (++) или местными органами власти (+).

28 Консолидированность элит определена как отсутствие смены правящей группировки в рамках конфликтной ситуации.

29 Только в Ингушетии (тогда — в Чечено-Ингушетии).

30 Переменная определяется как "наличие момента в развитии конфликтной ситуации, когда достижение какого-либо фактического положения, в том числе с использованием насильственных методов, имело шансы быть затем легитимированным". Проще говоря, "уровень надежд на легитимацию результатов эскалации насилия".

31 Причем 19 баллов этот конфликт "накопил" в фазе позиционирования-в-конфликте! Другими словами, конфликт в Южной Осетии скорее импортирован извне самой ситуации осетино-грузинского повседневного мира: он не является "этническим" и развивался по модели "сверху-вниз" — с уровня властных институтов и стратегий на уровень повседневности и рутинных жизненных планов.

32 Последнюю строку таблицы можно прокомментировать следующим образом: если бы в КЧР в 1990–1991 гг. присутствовала "казачья милиция" (по типу приднестровской) в полосе смешанного казаче-карачаевского расселения и если смещение Хубиева с помощью усилий "черкесского блока" удалось бы в этот же период, вероятность насильственной эскалации конфликта подошла бы к критическому уровню, сопоставимому с осетино-ингушским или юго-осетинским случаями.

33 Пояс станиц Преградная, Сторожевая, Зеленчукская, Кардоникская, Красногорская и Усть-Джегута.

Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1989.

Здравомыслов А.Г. К обоснованию релятивистской теории нации // Релятивистская теория нации: новый подход к исследованию этнополитической динамики России. М.: Российский независимый институт социальных и национальных проблем, 1998.

Здравомыслов А.Г. Трансформация смыслов в национальном дискурсе // Язык и этнический конфликт / Под ред. М.Б. Олкотт, И. Семенова. Московский Центр Карнеги. М.: Гендальф, 2001.

Здравомыслов А.Г. Релятивистская теория наций и рефлексивная политика // Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М.: Аспект Пресс, 1997.

Кивинен М. Прогресс и хаос: социологический анализ прошлого и будущего России. СПб.: Академический проект, 2001.

Конструирование этничности: этнические общины Санкт-Петербурга. СПб.: Дмитрий Буланин, 1998.

Крицкий Е. Краснодарский край: этнодемографическая ситуация // Ежегодный семинар Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. Голицыно, 1994.

Вердери К. Куда идут "нация" и "национализмы" // Нации и национализм. М.: Праксис, 2002.

Ожиганов Э.В. Сумерки России. М.: Русский двор, 1996.

Рыбаков С. К вопросу о понятии "этнос": философско-антропологи-ческий аспект // Этнографическое обозрение. 1998. N 6.

Социальная и культурная дистанция. Опыт многонациональной России / Под ред. Л.М. Дробижевой. М.: Ин-т социологии, 1998.

Тишков В.А. Что есть Россия? Перспективы нацие-строительства // Вопросы философии. 1995. N 2.

Brubaker R. Aftermath of Empire and immixing peoples: Historical and comparative perspectives // Ethnic and Racial Studies. 1995. Vol. 18. No. 2.

Brubaker R. National minorities, nationalizing states and external national homelands in the New Europe // Daedalus. 1995. Vol. 124. No. 2.

Brubaker R. Nationhood and the national question in the Soviet Union and post-Soviet Eurasia: An institutional account // Theory and Society. 1994. Vol. 23.

Posen B. The security dilemma and ethnic conflict // Survival. 1993. Vol. 35. No.

Похожие работы

Политические конфликты

Скачать

45794

0

0

... типологии конфликтов исходят, как правило, из различных признаков, формальных норм или ценностных суждений. Так, с точки зрения областей их проявления, политические конфликты разделяются на внешне- и внутриполитические; по характеру их нормативной регуляции – на институционализированные и неинституционализированные; по возможности их регулирования – конфликты с нулевой (не имеющие вариантов ...

Этносоциальные аспекты политических конфликтов в постсоветской России: некоторые вопросы теории и практики

Скачать

120372

0

0

... выявления и учета не только сущностных, уникальных характеристик субъектов, но и особенностей конкретной ситуации, в которой он протекает. Объект исследования: политический конфликт. Предмет исследования: этносоциальные аспекты политических конфликтов в постсоветской России. Цель исследования состоит в выявлении этносоциальных аспектов политических конфликтов в постсоветской России. Достижение ...

Теория, практика и перспективы гендерологии и феминологии

Скачать

556640

5

0

... исторический характер, наличие компьютерного банка данных. Третья: за последнее время в западных странах значительно увеличилось число монографий и статей, журналов, диссертаций по проблемам теории и практики женского вопроса. Растет число специализированных национальных научно-исследовательских центров, укрепляется международное сотрудничество ученых и практиков. Четвертая: создана информационная ...

Кандидатский по философии

Скачать

876227

1

2

... Замечат. С.: Полемон, Герод Аттик, Аристид, Либаний. Ср. Schmid, "Der Atticismus in seinen Hauptvertretern" (1887-97). 17. Принцип детерминизма в философии. Индетерминизм. Детерминизм (от лат. determino - определяю), философское учение об объективной закономерной взаимосвязи и взаимообусловленности явлений материального и ...