Методологические проблемы истории политических и

2. Методологические проблемы истории политических и

правовых учений

История политических и правовых учений, как самостоятель­ная юридическая дисциплина вместе с другими юридическими дисциплинами относится к числу гуманитарных наук. И в ней, как и в других современных гуманитарных науках, использует­ся — с учетом предметной специфики и особенностей целей и задач научного познания в области истории политических и правовых учений — богатый арсенал философских и специаль­но-научных методов, и, прежде всего методы формально-логи­ческого, диалектического, системного, сравнительно-истори­ческого исследования.

Тот или иной метод (и совокупность используемых мето­дов) — это, разумеется, не самоцель, не искомая истина, а лишь путь познания, способы и приемы исследования. Научная значи­мость и познавательная ценность применяемого метода определяется, в конечном счете, его эвристическим потенциалом, его способностью обогатить науку новым знанием об изучаемом объекте, выявить новые моменты в исследуемых явлениях и привести к более содержательному и более глубокому их пони­манию.

Прогресс научного знания, внутренне связанный с развитием методов познания, — это по сути своей исторический процесс. В области политико-правовой мысли такой прогресс в теоретичес­ком знании и вместе с тем в методах познания представлен в истории политических и правовых учений. Последняя как история теорий является в определенном смысле одновременно и своеобразной историей методов политико-правового познания. Дело обстоит так не только и не столько потому, что в тех или иных политико-правовых теориях прошлого применялись соот­ветствующие методы исследования, которые тем самым тоже входят в предметную область истории политических и правовых учений. Это, конечно, важный аспект, который необходимо учитывать при изучении и освещении политико-правовых уче­ний прошлого. Но для характеристики внутреннего единства и соотношения теоретического и методологического аспектов в истории политических и правовых учений гораздо важнее то принципиальное обстоятельство, что каждая предшествующая теория, в том числе и политико-правовая теория, обладает (в меру своей фундаментальности, научной значимости и т.д.) потенциалом и функцией метода для последующих теорий. Данное обстоятельство проявляется как в целом в моментах преемственности между последующими и предшествующими политико-правовыми учениями, так и особенно отчетливо в тех случаях, когда речь идет о тех или иных школах и направле­ниях политико-правовой мысли, продолжающих и развивающих определенную пред­шествующую теорию.

В обобщенном виде применительно к нашей дисциплине можно выделить следующие основные функции метода:

1)               метод как способ построения определенной политико-правовой теории (здесь речь идет, прежде всего, о принципах и внутренней логике формирования конкретно-определенной системы теоретическо­го знания, структуре и компонентах данной системы, взаимо­связях этих компонентов и т.д.);

2)               метод как способ интерпре­тации и оценки, предшествующих политико-правовых учений (данный аспект отражает содержание и характер отношений и взаимосвязей между различными теориями в исторически раз­вивающейся политико-правовой мысли) и

3)               метод как способ и форма выражения определенного типа и принципа соотношения между данной политико-правовой теорией и освещаемой дей­ствительностью (здесь проявляется общемировоззренческое содержание метода в фундаментальных проблемах соотношения материального и духовного в политико-правовом познании, теории и практики и т.д.).1

Такая классификация функций метода, разумеется, во многом условна, как, впрочем, и всякая иная классификация. Но она позволяет выявить и осветить ряд важных аспектов методоло­гии (общемировоззренческих, теоретико-познавательных, оце­ночных и т.д.) отдельных учений прошлого и в целом истории формирования и развития политико-правовой мысли.

Своеобразие предмета истории политических и правовых учений накладывает свой отпечаток на применяемые в данной сфере общефилософские и конкретно-научные методы, по-своему трансформирует и конкретизирует соответствующие приемы и средства исследования, определяет их специфические цели и задачи с учетом особенностей изучаемых объектов и в целом предмета научного познания.

Обусловленная этим специфика приемов и средств исследо­вания весьма отчетливо проявляется (и на уровне отдельных теорий прошлого, и в плане истории политических и правовых учений в целом) везде там, где дело касается таких существен­ных для данной научной дисциплины проблем, как своеобразие теоретического познания и трактовки политико-правовых явле­ний, особенности взаимосвязей различных политико-правовых теорий прошлого, отличительные черты механизмов преем­ственности и новизны, процессов взаимодействия исторического и теоретического начал в истории политических и правовых теорий и т.д.

Заметным выражением отмеченной предметной и методоло­гической специфики истории политических и правовых учений является ведущая роль именно тех принципов, приемов и способов исследования, которые по своим возможностям в наибольшей мере соответствуют историко-теоретическому со­держанию и профилю данной юридической дисциплины. Отсю­да и определяющее значение способов и приемов исторического подхода к политико-правовым учениям прошлого, поскольку без принципа историзма нельзя вообще всерьез говорить и об истории этих учений.

В области истории политико-правовых учений принцип исто­ризма играет существенную роль в процессе освещения генези­са и последующей жизни той или иной политико-правовой теории в исторической ретроспективе и перспективе, исследо­вания места и значения политических и правовых теорий в совокупной системе знаний определенной эпохи, характеристики их соотношения с другими элементами в общей структуре политических и правовых знаний соответствующей эпохи, рас­крытия связей между различными концепциями прошлого и современности, уяснения специфической логики в истории по­литических и правовых учений, взаимодействия политико-правовых идей с политической и правовой практикой прошлого и современности и т.д.

Исторический подход выступает при этом в качестве способа адекватного понимания, интерпретации и оценки политико-правового содержания освещаемых учений в контексте про­шлого и современности. Очевидно, что концепции и конструк­ции того или иного мыслителя прошлого (как взятые в их исходном, “нетронутом” виде и непосредственном отношении к современной ему действительности, так и рассматриваемые в качестве переработанного элемента в политических и право­вых учениях более позднего времени) в современных условиях играют вовсе не ту роль и имеют не то значение, которые были им характерны в той, прошлой их “современности”. В новой социально-исторической и политико-правовой ситуации, в кон­тексте другой действительности они нередко приобретают иное, новое значение.1

Отвергая крайности архаизации или модернизации полити­ко-правовых учений прошлого, исторический подход позволяет выявить в этих учениях как исторически проходящее, так и пребывающее, остающееся в истории. Так, например, давно отошла в прошлое та конкретная историческая реальность, в условиях которой возникли политические и правовые учения античных мыслителей (Демокрита, софистов, Цицерона, рим­ских юристов и т.д.). Многие их суждения, оценки и т.д. не­посредственно связаны с конкретно-историческими ситуациями эпохи их жизни и деятельности и вместе с породившими их условиями отошли в прошлое. Но некоторые их положения (и, прежде всего— теоретико-концептуальные основы их взглядов и подходов к вопросам государства и права) пережили свое время, стали необходимым звеном в исторической цепи разви­тия и углубления политико-правового знания и являются со­ставным моментом современных теоретических воззрений и построений.

Подобно тому, как связь политико-правовых идей и учений с последующей практикой не прямолинейна, не непосредственна, а опосредована сложной картиной реальных исторических событии, так и момент их преемственности опосредован всей совокупностью теоретических знаний, приобретенных и сфор­мулированных в истории политической и правовой мысли.

Адекватная трактовка прошлой и современной роли и значе­ния политико-правовых учений требует различения в структу­ре политико-правового знания, представленного в соответству­ющем учении, его конкретно-исторической и теоретической сторон. Конкретно-исторический аспект политико-правового содержания учения показывает, какие именно исторически определенные и конкретные взгляды на общество, государство, право, политику и т.п. развиты и обоснованы в данном учении, как эти взгляды соотносились с требованиями определенных социальных групп, слоев и классов, какие интересы и тенденции развития они выражали, какую позицию занимал автор учения в контексте своей эпохи и т.д. Теоретический аспект отражает философские, общеметодологические, познавательно-гносеоло­гические моменты учения, показывает, как и каким образом обосновывались конкретные политико-правовые взгляды, в ка­кие теоретические концепции они оформлялись, какие исход­ные принципы положены в их основу, какие формы, модели и конструкции мысли отражены в рассматриваемой доктрине и являются ведущими и определяющими для данного мыслителя или впервые вводятся им в теоретический оборот и т.п.

Внимание к обеим сторонам (конкретно-исторической и обще­теоретической) структуры соответствующего политико-право­вого учения— необходимая база для правомерной и корректной его интерпретации и оценки, выявления логики дальнейшей исторической жизни учения, его взаимоотношений с другими учениями, процессов их интеграции и дифференциации, момен­тов борьбы, преемственности и новизны в их историческом развитии. Единство и взаимосвязь конкретно-исторической и теоретической сторон политико-правового учения не исключа­ют, а, напротив, предполагают их относительную самостоятель­ность, благодаря чему теоретические категории, идеи, формулы и построения того или иного автора прошлого “высвобождают­ся” из своего конкретно-исторического контекста и входят в теоретико-методологический арсенал развивающегося челове­ческого познания. И в этом увеличении понятийного и категори­ального аппарата, обогащении теоретического словаря и методо­логического арсенала познания политико-правовых явлений ярко проявляется сложный процесс борьбы и взаимовлияния идей, наращивания и углубления знания в истории политико-правовых учений, формирования и обогащения общечеловечес­ких достижений и ценностей, связи истории и современности.

В контексте такой прогрессирующей кумуляции знания и развития политико-правовой культуры в сфере мысли и прак­тики шел процесс формирования в истории политических и правовых учений тех сквозных тем и проблем (так называемых вечных проблем), в разработку которых различные мыслители вносили свой вклад, содействуя тем самым их исторической преемственности и обогащению теоретического смысла соответ­ствующих концепций. В числе таких проблем можно назвать соотношение морали и политики, личности и государства, ре­формы и революции, власти и насилия, справедливости, равен­ства и права, права и свободы, права и закона и т.д.

С учетом совмещения в истории политических и правовых учений теоретического и исторического направлений исследова­ния освещение материала в данной дисциплине проводится на основе сочетания хронологического и проблемно-категориаль­ного способов и приемов изложения.

Хронологическое освещение при этом ориентировано на ха­рактеристику как “портретов” соответствующих мыслителей-классиков (например, Платона, Аристотеля, Фомы Аквинского, Канта и т.д.), выступивших с обоснованием новых концепций государства и права, так и наиболее значительных и влиятель­ных школ, течений и направлений политико-правовой мысли (например, брахманизма, буддизма, даосизма, древнекитайских легистов, софистов, римских юристов, тираноборцев, историчес­кой школы права, юридического позитивизма и т.д.). Это по­зволяет исторически конкретнее и полнее раскрыть последова­тельность и своеобразие процесса формирования, развития и смены тех или иных концепций, учений и школ, специфику их политико-правовых воззрений, характер их связей с породив­шей их эпохой и т.д.1

Вместе с тем такое хронологически последовательное рас­смотрение материала сопровождается теоретическим, проблем­но-категориальным освещением затрагиваемых политических и правовых учений, исследованием их концептуального содержа­ния, выяснением присущих им моментов преемственности и новизны, их теоретико-познавательной значимости, их вклада в исторически развивающийся процесс политико-правового познания, их места и роли в истории политических и правовых учений, аспектов их связи с современностью и т.д.

Заключение

Сочетание хронологического и проблемно-теоретического подходов позволяет глубже и четче выявить и осветить общее и особенное в различных политико-правовых учениях, просле­дить роль традиций и “скачков” в истории идей, соотношение объективного и субъективного в истории политико-правовых учений, взаимодействие и взаимовлияние всеобщего (всемирной истории политических и правовых учений), особенного (истории политико-правовой мысли в соответствующих регионах и стра­нах в тот или иной период времени) и единичного (концепции определенного мыслителя и т.д.).

Значительную роль при этом играют приемы и средства историко-сравнительного исследования. Сопоставительный ана­лиз (в синхронном и диахронном плане) различных концепций, конкретизируя наши знания об их общих и специфических чертах, вместе с тем содействует выявлению более точных критериев классификации и типологизации политико-правовых учений и, следовательно, более верной оценке их содержания.1

Причем если для уяснения логики и закономерностей разви­тия всемирной истории политико-правовой мысли необходимо предварительно располагать достоверной синтетической карти­ной истории политико-правовых учений в целом, составными частями которой являются региональные истории и отдельные учения, то, в свою очередь, адекватная характеристика и оценка места и значимости этих составных частей возможна лишь в контексте целого, в рамках всемирной истории политических и правовых учений.

Список литературы

 

1.               Исторические типы государства и права, Свердл., 1996.

2.               История политических и правовых учений: Учебник. / Под ред. В.С. Нерсесянца. – М.: НОРМА – ИНФРА-М, 1999.

3.               Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран, под ред. З.М. Черниловского, М., "Юридическая литература", 1994.

4.               Хрестоматия по истории политических и правовых учений, под ред. С.Л. Утченко, М., 1992.

1 История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. В.С. Нерсесянца. – М.: НОРМА – ИНФРА-М, 1999.

1 Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран, под ред. З.М. Черниловского, М., "Юридическая литература", 1994.

1 История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. В.С. Нерсесянца. – М.: НОРМА – ИНФРА-М, 1999.

1 Хрестоматия по истории политических и правовых учений, под ред. С.Л. Утченко, М., 1992.

1История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. В.С. Нерсесянца. – М.: НОРМА – ИНФРА-М, 1999.

1 Хрестоматия по истории политических и правовых учений, под ред. С.Л. Утченко, М., 1992.

1 Хрестоматия по истории политических и правовых учений, под ред. С.Л. Утченко, М., 1992.

1 Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран, под ред. З.М. Черниловского, М., "Юридическая литература", 1994.