Прагматическая, утилитарная фаза

3. Прагматическая, утилитарная фаза

Патриархальный уклад практически оправдан тогда, когда необходимо сконцентрироваться на сохранении самобытности. И как бы не было сложно жить с оглядкой назад, на наших отцов, – именно так проще всего не потерять собственные корни, а с ними и последние крупицы собственного этнического самосознания. Однако с течением времени, когда этническая структура укрепляется, смена приоритетов превращается в насущную необходимость. Развитие становится важнее сохранения, а в этом случае необходима прогрессивная культура, опирающаяся в своем развитии не на старших, а на лучших, в независимости от возраста. Однако это необходимое, но недостаточное условие для смены патриархального уклада. Этносы, как и многие другие крупные исторические общности людей, далеко не столь "разумны" в своих устремлениях. Необходимость смены приоритетов могут осознать единицы. Кто за ними пойдет во все еще патриархальной культуре? Это необходимое, но не достаточное условие, и именно поэтому многие культуры веками топчутся на месте, даже и не предполагая, что можно двигаться вперед. Здесь необходим "толчок", после которого количество прогрессивно настроенных людей экспоненциально начнет возрастать, поскольку прогрессивная культура множит прогрессивно настроенных людей. Затем, когда причинно-следственная петля замкнется, дальнейшее развитие примет необратимый характер. Стимулировать переход к прогрессивному развитию может оглядка на успехи другой, более прогрессивной культуры, развитие социально-экономических связей с такой культурой.

Переход к прогрессивному развитию определяется ростом потребностей. Потребности весьма сложно снижать, но вот повышать их значительно проще. К хорошему быстро привыкаешь, даже если это снижает жизненную удовлетворенность. Можно спорить по поводу того, увеличивает прогрессивное развитие общества количество счастливых людей или нет, но очевидно, что если прогрессивная культура соседствует с патриархальной, при любом мирном исходе такого сосуществования скорее патриархальная культура пойдет за прогрессивной, чем наоборот.

Значительно сложнее найти источники толчка к прогрессивному развитию без оглядки на соседей, ведь как минимум одной культуре пришлось быть первой. Видимо, таким первоначальным толчком к росту потребностей были внешние вызовы со стороны других культур или природных стихий. Ведь потребности – это не только потребление, но и устойчивость. Так, согласно П.В.Симонову [98], все формы потребностей можно разделить на две группы: потребности сохранения (нужды) и развития (роста). И вот в условиях, когда постоянные внешние вызовы принуждают этнос развивать армию и укреплять границы, а внутренние вызовы – полицейскую и правовую систему, он невольно подтягивает за собой и прочие векторы общественного развития. В данном случае, конечно же, потребности роста будут нарастать значительно медленнее, но когда порог необратимого их развития будет преодолен, дальнейший его интенсивный рост будет обеспечен. Первичный переход к интенсивному развитию, к прагматической культуре был значительно более длителен, но однажды порожденную волну прогрессивного роста подобно цунами уже не остановить.

Итак, прагматическая фаза – это, прежде всего, интенсивный рост потребностей и соответственно интенсивный рост производства. Материальная выгода становится главной и определяющей основой развития, многие традиции, если они не имеют экономической основы, забываются. Этнос все отдает в угоду пользе, держа знамя утилитаризма. Этично то, что полезно, хорошо то, что приносит практическую пользу. В Европе первая волна наступления прагматической культуры началась в эпоху "Возрождения", и эта линия позитивного прагматизма продолжалась вплоть до полного формирования индустриальной экономики Запада. Политические идеи Т. Гоббса и Н. Макиавелли, утилитаризм И. Бентама, реформация, концепция демографического взрыва Т. Мальтуса (у которого, кстати, позаимствовал известное выражение "борьба за существование" Дарвин), знаменитое "правило невидимой руки" А. Смита [46], взгляды французских просветителей XVIII века (К. А. Гельвеций и др.), теория биологической эволюции Дарвина. Все эти концепции, стоящие на утилитаристских позициях "позитивного эгоизма", возникли именно в период наиболее интенсивного формирования новых капиталистических отношений, в период торжества прагматической культуры.

Патриархальная культура замкнута и эндогамна. Для того чтобы войти в состав патриархального этноса, надо родиться в нем, чтобы стать персом, надо было родиться персом. Прагматичная культура предельно открыта, и значительно проще войти в ее состав. Например, в Китае, в период его интенсивной экспансии, для того чтобы стать китайцем, даже не нужно было знать определенный язык, достаточно было принять китайские основы нравственности и культуры, а также определенные нормы поведения. В период прагматической экспансии византийской и арабской культур все было еще проще: принимаешь православие либо ислам – и становишься византийцем либо арабом соответственно. Поэтому прагматичная культура всегда интенсивно расширяется, причем не столько за счет собственного воспроизводства, которое несомненно велико, сколько за счет культурологической ассимиляции соседей. Люди прагматической культуры живут настоящим. "Люди этого склада забывают прошлое и не хотят знать будущего. Они хотят жить сейчас и для себя. Они мужественны, энергичны, талантливы, но то, что они делают, они делают ради себя" [54, с.119].

Крупнейший теоретик в области этнологии Ханс Кон выделял две основные национальные модели, "на Западе национализм [47] концентрировался на текущей политической борьбе и весьма мало был обращен в прошлое, то есть был ориентирован на достижение практических, рационально положенных целей. В национализме периферии очень сильный акцент делается на прошлом" [100, с.114]. Если подойти к указанным различиям с эволюционистских позиций, тогда они будут определять не столько этнические особенности, сколько различную стадиальность этнических культур. Средневековая Западная культура не в меньшей степени была ориентированна на прошлое, и только в эпоху Возрождения начали возобладать рациональные начала.

Развитие прагматической культуры могло бы длиться бесконечно, однако резервы пластичности, земных ресурсов и биологических возможностей человека ограничены, а рост потребностей ничто не ограничивает. Человеческие потребности всегда опережают возможности, и вот наступает момент, когда уровень потребностей зашкаливает за пределы возможностей. Человек начинает потреблять больше, чем производить. Этим знаменуется переход к чувственной фазе, когда люди могут много, но хотят значительно больше и поэтому живут либо в кредит, за счет того, что еще не заработали, либо начинают элементарно паразитировать.