Мировая история формирования основных аспектов законодательства о несостоятельности (банкротстве)

1.1 Мировая история формирования основных аспектов законодательства о несостоятельности (банкротстве)

Несостоятельность (банкротство) - одна из старейших экономических и юридических категорий, известных со времен Древнего Рима. Институт банкротства всегда выступал в качестве одного из ключевых регуляторов экономических процессов в обществе, обеспечивал стабильность и устойчивость хозяйственного оборота. Социальная и экономическая важность этого института вызывают необходимость разработки специального законодательства, а также механизма способного обеспечить адекватное правовое регулирование комплекса вопросов, связанных с банкротством. На сегодняшний день соответствующие отрасли законодательства существуют во всех странах с рыночной экономикой. Угроза банкротства побуждает не только предприятия, но и органы государственного управления принимать меры по восстановлению активного баланса и улучшению деятельности предприятий. Законодательством предусмотрен комплекс мер по восстановлению платежеспособности должника, направленных на предотвращение массовых банкротств.

Слово «банкротство» происходит от латинских слов «скамья» (лат. bancus) и «сломанный» (лат. ruptus). «Банком» первоначально именовалась устанавливаемая в людных местах (таких как рынки и ярмарки) скамья, на которой менялы и ростовщики проводили свои сделки и оформляли документы. После того, как владелец «банка» разорялся, он ломал свою скамью.

История института банкротства начинается с момента возникновения рыночных отношений. Становление рынка остро вызвало потребность устранить разрушительные для экономики последствия несостоятельности предпринимателей (ростовщиков, купцов, торговцев, банкиров, заводчиков, фермеров). И с первых же шагов активную роль здесь стало играть государство.

На первом этапе вмешательство государственных органов носило карательный характер, который в большинстве своем сводился к простой мести. Так, «Закон XII Таблиц» предоставлял право кредиторам, в отношении которых обязательство не было исполнено, применять к должнику членовредительные наказания, вплоть до разрубания его на части. Законы Германии, принятые в 1531 и 1540 г.г., должников приравнивали к ворам и предписывали подвергать их немедленной казни.

Вместе с тем встречаются и «цивилизованные» формы ответственности. Например, предусматривается право кредитора на возмещение убытков от неисполнения обязательств.

Со временем произошло осознание, что кредитору, убившему должника, лучше от этого не становилось, не возвращенный долг не переставал быть таковым. Постепенно законодательство качественно меняло свои установления, перенося акценты на имущественное обеспечение долга и его реальный возврат в натуре.

Памятники Древней Руси свидетельствуют, что уже в тот период существовала нормативно-правовая основа для признания должников банкротами. «Русская Правда» (XI век) закрепляла дифференцированный подход к оценке несостоятельности. Она знала несчастную несостоятельность, возникшую не по вине должника, и вместе с тем вводила нормы о суровой каре за злонамеренную несостоятельность, когда должник скрывался от уплаты долгов «бегством в чужую землю». По возвращении он вместе с имуществом подлежал продаже с торгов, а вырученная сумма распределялась между кредиторами пропорционально их требованиям.

Деление несостоятельности на категории и установление характера вины должника свойственно исключительно русскому законодательству. В любом явлении идет попытка докопаться до сути причин, его порождающих во имя справедливой оценки и воздаяния. Рациональный и деловой Запад такой черты в характере своих народов не имеет.

Именно поэтому многие считают, что учет в законодательстве и анализ судом причин несостоятельности позволил бы предпринять наиболее действенные шаги в возрождении рентабельных предприятий, но испытывающих временные трудности и, наоборот, открытии конкурсного производства в отношении безнадежных должников.

Любопытно, что уже в раннем законодательстве о несостоятельности вводилась очередность удовлетворения требований кредиторов. Первым по очереди был князь, за ним - иностранные и иногородние купцы, а последними - местные кредиторы. В более позднем российском законодательстве, например, «Уложении» Алексея Михайловича 1649 г., преимущество в очередности кредиторов отдавалось государственной казне и иностранным кредиторам.

Возрождение интереса к регулированию отношений, связанных с несостоятельностью, происходит в России в XVIII веке. Так, в вексельном уставе 1729 года[2] впервые было сформулировано понятие несостоятельности: «Когда приниматель векселя по слуху в народе банкротом учинился (то есть в неисправу и в убожество впал) и затем от биржи или публичного места, где торговые люди сходятся, отлучается, дозволяется потребовать от него обеспечения в платеже (порук), а если откажет — то протестовать». Таким образом, закон дает четкие признаки банкротства: нарушение сроков внесения платежей, отсутствие имущества и попытка должника скрыться от кредиторов. Однако в целом, в петровскую эпоху дела о банкротстве рассматривались коммерц-коллегией при участии Сената в основном на базе создаваемых ими же прецедентов[3] .

В 1740 г. появился кодифицированный законодательный акт – «Банкротский устав», а в 1800 г. – «Устав о банкротах». По Уставу 1800 г. банкротом считалось лицо, «не могущее сполна заплатить своих долгов». Вводилось три вида банкротства: от несчастья, от небрежности и пороков, от подлога. В отношении каждого из видов несостоятельности принимались различные меры воздействия. В любом случае, банкрот не считался «бесчестным», если не было доказано его злостное намерение. Должник, ставший банкротом «от несчастья», освобождался от ответственности по всем своим долгам.

23 июня 1832 года был принят «Устав о торговой несостоятельности». Юридически этот документ заменил собой только первую часть Устава о банкротах 1800 года, то есть регулировал лишь несостоятельность купеческого и мещанского сословия. Дела о «неторговой» несостоятельности были де-юре переданы в ведение губернского правления, а де-факто постепенно выходили из практики[4] . В новом Уставе законодатель не только сохранил преемственность норм, но и постарался избежать каких-либо существенных изменений. В целом, процедура осталась неизменной, а существенному уточнению подверглись лишь процессуальные вопросы. Так например, была уточнена сумма (1500 рублей), при невозможности выплатить которую должник мог быть признан банкротом. Должник мог содержаться под стражей до двух лет, а после заключения могло последовать лишение права заниматься торговой деятельностью. Долги взыскивались в течение всего последующей жизни должника.

В случае злонамеренного (умышленного) банкротства, кроме тюремного заключения и распродажи имущества в отношении должника возбуждалось уголовное дело.

Вид банкротства определялся собранием кредиторов. После объявления банкротства к должнику могла быть применена одна из двух процедур:

административное управление (опекунское управление) (при возможности покрытия не менее 50 % суммы долга);

конкурсное управление.

Решение о виде банкротства, принятое собранием кредиторов, утверждалось специальным решением биржи, на территории которой находился должник. Биржевой комитет избирал комиссию из шести человек, которые сами никогда не были банкротами, и председателя биржевого комитета. Комиссия принимала решение о назначении администрации, или конкурсного производства. Решение комиссии передавалось в коммерческий суд.

После того, как коммерческий суд выносил решение о несостоятельности, три раза публиковались объявления в центральных газетах на русском и немецком языках, что было направлено не только на извещение всех кредиторов, но и на сохранение конкурсной массы, так как в таких объявлениях сообщалось о запрещении любых действий с имуществом должника.

Расчеты с кредиторами проводились в четыре очереди:

долги церкви, налоги, жалование работникам. Первая очередь удовлетворялась полностью. Приоритет отдавался церковным долгам.

государственные долги, бесспорные частные долги

сомнительные долги, требующие судебного рассмотрения

долги, не предъявленные в положенный срок

После введение в действие Устава началась естественная работа по совершенствованию его норм дополнительными актами.

С введением новых судебных учреждений в 1864 году появилась необходимость в согласовании правил о несостоятельности с новыми судебными уставами, вследствие чего 1 июля 1868 года были изданы были временные правила о порядке производства дел о несостоятельности как торговой, так и неторговой[5] .

Разнообразие норм, регулирующих процесс банкротства, усилилось с изданием 22 мая 1884 года правил «о порядке ликвидации дел частных и общественных установлений краткосрочного кредита».

Следует также отметить, что кроме общего законодательства, в России действовали также местные конкурсные законы. Так, в Великом княжестве Финляндском с 1868 года действовал самостоятельный конкурсный устав, основанный на прусском законе 1855 года, в Привислянских губерниях имело силу старое французское конкурсное право, содержащееся в торговом кодексе Царства Польского и т. д.

Таким образом, Устав о торговой несостоятельности 1832 года сохранял свое действие до изменения государственного строя вследствие социалистической революции 1917 года

После Октябрьской революции регулирование банкротства начало осуществляться с переходом к мирной жизни.

Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. содержал нормы, регулирующие отношения, возникающие в связи с несостоятельностью гражданских и торговых товариществ и физических лиц. Так, в частности, ст. 307 предусматривала, что полное товарищество прекращается, кроме иных случаев, также «объявлением товарищества несостоятельным по суду».

Однако на практике применение данных норм было затруднительным, поскольку Гражданско-процессуальный кодекс РСФСР, принятый в 1923 г., процедуру объявления несостоятельности не регулировал.

Лишь в 1927 г. Гражданско-процессуальный кодекс был дополнен гл. 37 «О несостоятельности частных лиц, физических и юридических»[6] . Ст. 318 предусматривала признаки несостоятельности: «Должник, прекративший платежи по долгам на сумму свыше трех тысяч рублей или долженствующий прекратить их на означенную сумму по состоянию своих дел, может быть признан несостоятельным, если судом будет установлена неспособность его к полной оплате денежных требований кредиторам».

В разделе 2 «О подсудности и порядке производства о несостоятельности» в ст. 322 регламентировалось, что должник, возбуждающий дело об открытии несостоятельности, должен представить суду список своих кредиторов и должников с указанием их места жительства и сведений о состоянии своего имущества.

Как можно заметить, законодательство рассматриваемого периода содержало сущностные (материальные) признаки банкротства. Оно не подходило к данному институту с формальной стороны и принимало во внимание не только денежные обязательства должника, что имеет место в настоящее время. Закон говорил именно о неспособности реализовать свои денежные обязательства, понимая, что неплатежеспособность хозяйствующего субъекта может быть вызвана временными обстоятельствами, условиями его финансово-хозяйственной деятельности. В законодательствах некоторых государств такое состояние называют «практической неплатежеспособностью». Проблема ее разрешения, как правило, - вопрос времени.

В 1929 г. Гражданско-процессуальный кодекс РСФСР был дополнен двумя главами «О несостоятельности государственных предприятий и смешанных акционерных обществ» (гл. 38) и «О несостоятельности кооперативных организаций» (гл. 39). Дела о банкротстве могли начинаться по иску должника, его кредиторов, ведомства, которому подчинено предприятие должника, по иску суда или прокурора. Были предусмотрены: процедура объявления должника несостоятельным с ликвидацией имущества, заключение мирового соглашения, а также процедура «особого управления» имуществом неплатежеспособных должников. Последняя процедура предусматривалась для предприятий, в деятельности которых было заинтересовано государство, и определяла предоставление предприятиям - должникам отсрочки, рассрочки или уменьшения долгов.

С введением монополии государственной собственности, усилением плановых начал в экономике институт банкротства утратил свое значение. В условиях всеобъемлющего господства государственной и кооперативно-колхозной собственности проблема прекращения предприятий, кооперативов и колхозов ввиду их несостоятельности не ставилась и не решалась, потому что нерентабельные и убыточные предприятия и хозяйства встраивались в качестве таковых в экономику и существовали в качестве планово - убыточных за счет государственного финансирования, периодического списания долгов с колхозов, постоянно действующих и легализованных перераспределительных финансовых отношений в хозяйственных системах министерств и ведомств.

Таким образом, в начале 60-х годов общие нормы о банкротстве были исключены из гражданского законодательства.

В связи с изменением конституционного строя, переходом к новым политическим, социальным и экономическим отношениям, изменением законодательства институт несостоятельности (банкротства) снова появился в российском гражданском праве.