3. Арабская и латинская алхимия

Арабы, завоевавшие с 632 по 750 г. земли от Пиренеев до Инда, поначалу следовали такому правилу: все представления, которых нет в Коране, ошибочны и вредны, и поэтому их надо искоренять. Те сочинения, которые находятся в согласии с Кораном, также следует обязательно уничтожать как совершенно излишние. Однако постепенно арабы поняли, какое большое значение для государства имеют научные знания. Они прекратили фанатическую борьбу с учеными и начали заботиться о преумножении знаний (в том числе и химических).

Значительный расцвет химических знаний наблюдался с 800 г., когда арабская медицина стала широко использовать фармацию.

Первая в мире аптека открылась в Багдаде в конце VIII в. н. э. В 755 г. в Испании (в Кордове) возник научный и культурный центр, который имел большое значение для распространения естественнонаучных знаний античных ученых и арабов в христианской Европе. Развитие медицинских и фармацевтических знаний в средневековой Италии началось вскоре после великого переселения народов как продолжение античной традиции и благодаря ознакомлению с трудами арабских ученых. Эти труды чаще всего привозили с собой христианские ученые, изгнанные арабами вначале из Александрии, а затем из Константинополя. Первые медицинские школы возникли в Салерно и в Неаполе в Х в. Салернская школа была тогда одной из известнейших в Европе. В XI в. в Салерно появилась также знаменитая аптека и была составлена первая в мире фармакопея на латыни: «Противоядие Николая из Александрии». В Германии первая аптека была основана в XIII в[9,с.91].

В течение первого тысячелетия нашей эры христиане уничтожали культуру и науку эпохи эллинизма, считая их языческими. В связи с этим многие ученые переселились тогда в северные и восточные провинции Персидского государства. После того как в Египте и Вавилоне ислам стал господствующей религией, и возродилась духовная жизнь, там тоже образовались культурные и научные центры. Одним из них стал Багдад.

Наиболее крупным ученым, который жил и творил в этом городе в VIII— начале IX вв., был Джабир ибн Хайан, всемирно известный авторитет в области химических знаний. Его имя овеяно легендами. Он был автором нескольких сотен научных трудов. Вероятно, Джабир создал своеобразную научную школу, как в свое время Аристотель создал Ликей, а Платон — Академию. В этих случаях именем основателя школы подписывались все сочинения, автором которых был как он сам, так и его ученики.

К произведениям Джабира относятся: «Книга королей», «Книга о щедрости», «Книга о весе», «Книга о ртути», «Книга семидесяти», «Книга ста двенадцати». В этих сочинениях, помимо химических процессов, описывались опыты по взаимопревращению веществ (в соответствии с традицией, идущей из Древней Греции). Вплоть до конца алхимического периода в основных трудах алхимиков разрабатываются различные проблемы, поставленные Джабиром.

Современник Джабира ибн Хайана великий арабский врач и философ Ар-Рази в своих трудах обобщил не только обширный опыт использования химических знаний для развития фармации и ремесел, но и способы производства эликсира (вещества для проведения трансмутаций) и самих трансмутаций. В «Книге тайны тайн» Ар-Рази одно из таких превращений, которое он назвал «высоким стремлением ртути к покраснению», описано следующим образом: «Возьми одну меру горчицы и смешай в пустом кубке с мерой масла; после этого добавь в кубок пять мер желтой мелко раздробленной серы и столько же купороса, чтобы кубок наполнился наполовину огненными парами, и оставь его на один день и одну ночь. Затем омой его водой с солью. После этого возьми глиняный котел, поставь посреди него глиняную лампу, чтобы ее верх выступал над котлом на толщину кусочка сахара. Прилей нагретую ртуть в лампу, помести вокруг лампы в котле одну меру желтой истолченной серы слоями один над другим. Осторожно нагревай лампу десять часов, пока вся сера не станет красной... Если тогда одну часть этой ртути прибавить к десяти частям серебра и десять раз сочетать их браком, то образуется золото» [10, с. 96].

Великий врач и философ Авиценна (по-арабски — Ибн-Сина, около 980—1037), напротив, отвергал возможность трансмутаций. И все же его взгляды были близки к представлениям алхимиков. По мнению Авиценны, благородные металлы могут «расти» в недрах земли под влиянием Луны и Солнца. Авиценна не создал новых химических теорий, однако он одним из первых поставил под сомнение цели алхимиков. Его труды по медицине (особенно «Канон») оказали громадное влияние на развитие этой науки. Вплоть до XVII в. взгляды Авиценны служили источником практических и теоретических знаний для многих поколений врачей.

Первые химические работы, появившиеся в христианской Европе, относятся к VIII, Х и XII вв. (соответственно «О приготовлении красок для мозаики», «Рецепты красок», «Путеводный манускрипт»). В этих трудах также приводятся рецепты по изготовлению сплавов, похожих на золото и серебро, и покрытий металлов, придающих «серебряный» и «золотой» блеск. Эти рецепты напоминают отрывки из античных и арабских рукописей.

В 1063 г. при дворе Бременского архиепископа жил некий Паулус, который утверждал, что может превратить медь в золото. Однако через некоторое время его уличили в обмане. Этот случай кажется нам показательным по следующим соображениям. Для Бременского архиепископа Адальберта посулы Паулуса не были особенно соблазнительными, так как в то время на территории Германии господствовала главным образом система натурального хозяйства. Золото же и серебро имели наивысшую ценность там, где они выступали как эквивалент стоимости товаров. Алхимия процветала лишь в тех странах, где осуществлялся регулярный и стабильный товарно-денежный обмен, как это происходило в эллинистических и в исламских государствах и позднее, в эпоху Возрождения, в Европе. Незаинтересованность Бременского архиепископа в золоте на время погасила интерес к деятельности алхимиков. Однако, спустя примерно три века, алхимия в христианской Европе получила необычайно широкое распространение. Возросшая потребность в золоте заставила даже сомневающихся в успехе алхимических опытов прибегнуть к помощи алхимиков. Жажда обогащения способствовала широкому распространению веры в трансмутацию, или «алхимическое искусство», а постоянно растущая всеобщая эйфория заглушила критические сомнения и сообщения о неудачах алхимиков.

«Алхимический бум» в Европе был подготовлен сочинениями, которые переводились с арабского языка на латынь начиная с XII в. Многие из этих сочинений попали в руки христианских европейских властителей после того, как они изгнали арабов из Испании. В 1085 г. Геральд Кремонский основал в Толедо специальную школу, где арабские рукописи переводились на латынь и изучались. В этой школе, в частности, были переведены два манускрипта по химии: «Книга о солях и квасцах» и «Собрание философских работ». Оба этих труда, написанных, по-видимому, между 800 и 1000 гг., содержат описание «химических» и «алхимических» представлений. В первой книге утверждается, что металлы состоят из ртути и серы. В течение тысячелетий они «дозревают» в недрах Земли. Алхимик же должен осуществлять эти процессы в течение нескольких дней. Второе сочинение содержит особенно интересные сведения. В нем описывается своеобразный конгресс, в котором участвовали известные философы и алхимики. Они обсуждали теоретические проблемы трансмутаций и практику проведения алхимических экспериментов, пытались выработать единую терминологию для названий веществ и их химических превращений.

В XIII в. в деятельности средневековых ученых наметился существенный подъем. Знаменитые богословы, осознавшие огромную ценность наследия античных философов, включили элементы их учений в каноны христианского мировоззрения. Альберт Великий (около 1193-1280) и его ученик Фома Аквинский (1225-1274) обладали достаточным авторитетом и влиянием в среде религиозных деятелей, чтобы поставить учение Аристотеля в один ряд с Библией и сочинениями «отцов церкви». Этому способствовали также некоторые социально-политические условия средневековой Европы: переселение многих ученых из Константинополя, где сохранились античные традиции, противоборство католического и исламского мировоззрений, а также необходимость совершенствования христианского учения, связанная со значительными экономическими изменениями — расцветом ремесел, ростом городов и торговли. Однако идейное содержание христианского вероучения было явно недостаточным для решения вновь возникавших проблем европейского средневековья. Для ответов на многие насущные вопросы очень подходили натурфилософские пред­ставления Аристотеля. Они не противоречили католическому мировоззрению и поэтому широко использовались церковью. Лишь три столетия спустя выяснилось, что при этом под христианскую идеологию был подложен «заряд замедленного действия», так как учение Аристотеля оказалось во многом ошибочным. Тогда перед Папским престолом возникла довольно сложная проблема: как быть? Отстаивать ли дальше вопреки новым открытиям учение Аристотеля как составную часть христианской идеологии или же отказаться от этого учения, тем самым стимулируя развитие естествознания? В обоих случаях в обществе неизбежно возникли бы сомнения в непререкаемости авторитета религии и ее идеологов. Этого «отцы церкви» и боялись больше всего, тем более что в то время по Европе распространялись гуситские и протестантские «ереси». Из двух зол Папская курия выбрала то, что казалось ей меньшим: были запрещены учения Коперника, Бруно и Галилея. Таким образом, церковь, казалось, сохранила свое влияние на народы Европы на долгое время. Представители феодальной власти и руководители церкви выпестовали «эру мракобесия». Неспособные понять изменения в развитии общественных отношений духовная и светская власти пытались таким путем утвердить свое господство. На самом же деле чем сильнее становилось преследование еретиков и безбожников, тем больше людей переставали верить в благочестие католической церкви.

Альберт Великий был энциклопедически образованным человеком (его называли «доктор универсалис»). Его книги (и в первую очередь «О минералах») свидетельствуют о глубоких познаниях автора в минералогии, зоологии, ботанике, практических навыках, теоретических представлениях о превращениях веществ (в том числе алхимии). Альберт Великий верил в возможность трансмутаций металлов. Однако он честно признавал, что ему еще ни разу не довелось наблюдать превращения неблагородных металлов в золото. Золото и серебро, полученные алхимиками, как показывал их анализ (например, при помощи «огненной пробы»), оказывались поддельными. С глубоким уважением Альберт Великий относился к алхимикам, работы которых способствовали развитию медицины (главным образом хирургии).

Современником Альберта Великого и Фомы Аквинского был Роджер Бэкон, прозванный «чудесным доктором». Его особенно интересовали проблемы естественных наук. Р. Бэкон в своей научной деятельности постоянно следовал провозглашенному им принципу: без опыта нельзя получить достаточных знаний. За это ученый преследовался мракобесами, обвинявшими его в постоянном «общении с нечистой силой». Но и он верил в возможность превращения неблагородных металлов в благородные (для этого достаточно обратиться к таким работам ученого, как «Большой труд», «Малый труд», «Третий труд»).

Другими известными европейскими химиками в средние века были Винсент Бове (1190—1254), Арнальдо да Вилланова (1235—1311) и Раймунд Луллий (около 1235—1315).

Несколько особняком стоят труды их современника, о котором и до настоящего времени неизвестно ничего, даже имени. До начала XX в. считалось, что автором этих трудов был Джабир (Гебер). Однако благодаря исследованиям М. Бертло (1827—1907), Э. Холмъярда и П. Крауса установлено, что эти труды, подписанные именем Гебера, появились примерно в 1300 г., т.е. намного позже, чем другие сочинения, приписываемые школе Джабира ибн Хайана. Речь идет о пяти трактатах XIV в.: «Итог совершенства магистерия», «О поисках совершенства», «О поисках истины», «Книга форнака» [«Liber fornacum»], «Завещание Гебера». Для алхимиков эти сочинения были особенно ценны. В них впервые описывались свойства важнейших неорганических кислот. Благодаря этим соединениям стало возможным по-новому осуществлять трансмутации: легче добывать благородные металлы из руды, чем «проводить превращения» металлов из неблагородных в благородные.

Работы псевдо-Джабира ознаменовали начало эпохи наивысшего развития алхимии. Но потребовалось еще больше ста лет, прежде чем алхимия получила в Европе широкое распространение, несмотря на появление в это время «иатрохимии» (благодаря трудам Парацельса), грозные папские буллы и осуждение алхимии со стороны таких выдающихся творцов культуры и науки Возрождения, как Данте, Петрарка, Себастьян Брант, Агрикола, Юнгиус, Бойль.


Информация о работе «Идеи алхимии»
Раздел: Химия
Количество знаков с пробелами: 33531
Количество таблиц: 0
Количество изображений: 0

Похожие работы

Скачать
130288
2
0

... Христа была безусловно отрицательной. Мы имеем грандиозное свидетельство одного из величайших гениев Северного Возрождения: все творчество Иеронима Босха (1450–1516) проникнуто гневным осуждением этих неуместных попыток [14]. Но не власти, не религия, и тем более не искусство, положили конец алхимии. Алхимия никогда не была институцианализирована, поэтому с ней нельзя было покончить декретально. ...

Скачать
49047
0
1

... . Именно эти "побочные функции" эликсира и закрепились в современном значении этого слова в русском языке. Вообще следует отметить, что арабская алхимия всегда самым тесным образом была связана с медициной, которая в арабском мире была развита весьма высоко (в частности, в Багдаде ещё в VIII веке появилась первая государственная аптека), и практически все арабские алхимики были известны ещё и как ...

Скачать
29477
0
1

... , объявив алхимию вне закона, в то же время покровительствовали ей, рассчитывая на потенциальные выгоды, которые сулило нахождение способа получения золота. Вследствие этого европейская алхимия, как и александрийская, изначально являлась герметической наукой- доступной только узкому кругу посвящённых. Этим объясняется характерное для европейской алхимии чрезвычайно туманное изложение результатов ...

Скачать
90095
0
0

... этой знаковой системы. Это, кстати, роднит алхимию с искусством, например, с китайской живописью, высокая семиотичность которой хорошо известна. В соответствии с традиционным китайским классификационизмом (коррелятивностью) алхимия не разработала и концепцию причинности, но поскольку функционально концепция такого типа была необходима, ее заместило представление о "средстве видов" (тун лэй), ...

0 комментариев


Наверх