Заключительные занятия

1.5. Заключительные занятия

На заключительных занятиях необходимо создавать ситуации, в которой школьникам требуется не просто повтор изученное, но и осмыслить его заново. Надо убедить некоторых из них в справедливости сложившегося в классе мне­ния, защитить выводы, к которым привел совместный анализ. На заключительных занятиях нельзя повторять предыдущий ход разбора произведения. Здесь должен выявиться новый для учащихся угол зрения на произведение. Только в этом случае ученики придут к углубленному осмыслению литературной темы в целом.

Активное применение литературных знаний, полученных школьниками при чтении и разборе, во многом определяет реше­ние вопросов о жизненности преподавания нашего предмета. Однако часто сведения, полученные на уроках литературы, оста­ются замкнутыми в самих себе. Ребята не находят им примене­ния в реальном действии. В то же время на пороге заключительных занятий у школьников возникает ощущение знакомости про­изведения, когда все в нем кажется уже известным и дальней­шие разговоры о нем представляются ненужными.

Как же избежать этого? Присмотримся к организации заклю­чительных занятий и попробуем сделать нашим учителем само искусство.

Итак, напомнить, но не повторить, схватить произведение в целом и дать новый свет всему совершившемуся — вот общее свойство финалов произведений разных искусств.

Заключительные занятия должны также создать ощущение глубины и неисчерпаемости произведения. Прощаясь с ним, сле­дует стремиться, чтобы ученик не только охватил его общим взглядом, но и заново пережил и заново осмыслил, понял, как много в нем осталось неизведанного.

Заботясь о том, чтобы заключительные занятия не своди­лись лишь к обращению и повторению пройденного, учитель ис­пользует разнообразные формы работы: чтение небольших про­изведений учащимися или мастерами художественного слова (прослушивание грамзаписи), составление монтажа из наибо­лее ярких отрывков романа или повести, рассматривание иллю­страций. Все это действительно может создать общий взгляд на произведение, однако не всегда обеспечивает новое постижение его смысла, новое пробуждение чувств.

Возбуждение эмоций на заключительных занятиях создается новыми открытиями в произведении, которое как будто уже вполне знакомо и даже привычно ученикам. Но чтобы эти откры­тия произошли, необходимо вызвать в школьниках потребность повторного обращения к произведению, заставить их задуматься над более сложной задачей, чем те, которые уже решены, соз­дать проблемную ситуацию в конце анализа.

Плодотворным оказывается на заключительных занятиях сопоставление сюжета произведения и реальной основы его.

Новый материал, введенный в урок (мемуары), позволяет классу самостоятельно найти внутреннюю цель автора в рас­сказе, в проблемной- ситуации защитить то представление о ге­рое, которое сложилось у них при чтении и разборе.

В старших классах степень самостоятельности учащихся на заключительных занятиях усиливается, постепенно усложняются задачи, которые мы ставим перед классом. Но сущность заключительных уроков остается прежней. Заключительные занятия—это этап анализа, его заверше­ние, а не просто урок прощания с произведением. Поэтому во­просы, над которыми работал класс в процессе разбора, здесь должны найти свое законченное выражение. Не анализ текста в его деталях, а взгляд на произведение в целом—такова цель заключительных занятий.

Итак, заключительные занятия по изучению литературного произведения в школе требуют осуществления многих задач. Во-первых, после анализа необходимо вызвать у школьников потребность снова обратиться к произведению, осмыслить его . в целом

 Введением нового материала, созданием на заключительных занятиях новой проблемной ситуации мы вовлекаем учеников в решение более сложных задач, чем те, которые разрешались на предыдущих этапах изучения..

 Во-вторых, заключительные занятия призваны не только сум­мировать знания, но и синтезировать их, привести учащихся к более обобщенным выводам!)

В-третьих, заключительные занятия призваны «проверить» прочность сложившихся в ходе анализа убеждений учеников. В классе должна быть создана ситуация, когда школьники само­стоятельно защищают определенное мнение о произведении, при­меняют накопленные процессе анализа знания.

Глава 2. Особенности изучения повести М.А.Булгакова «Собачье сердце»

2.1.Вступительное занятие и чтение произведения

Повесть М. А. Булгакова «Собачье сердце» по программе под редак­цией В. Г. Маранцмана включена в курс литературы. Опыт показывает, что для большинства школьников это действитель­но первая встреча с писателем.

Система уроков по изучению повести «Собачье сердце» может выглядеть так: «Михаил Булгаков — человек и писатель» — 1 ч; «Спор о собачьем сердце» — 2 ч; «В чем вина профессо­ра Преображенского?» — 1 ч.Нет необходимости подробного изучения биографии писателя: впереди еще встречи с Булгаковым — драматургом и романи­стом. Но, создавая установку на общение ребят с повестью, расскажем о семье Булгаковых, о формировании Булгакова как личности и как писателя, о его работе в московских газетах и об истории создания «Собачьего сердца». Ход этого урока представляется таким. На доске — порт­рет писателя, годы жизни (1891—1940) и его слова; «Сатира создается тогда, когда появится писатель, который сочтет несовершенной теку­щую жизнь, и, негодуя, приступит к художественному обличению ее. Полагаю, что путь такого художника будет весьма и весьма труден».

Урок начинается с того, что ребятам предлага­ется прослушать четыре фрагмента из разных произведений М. Булгакова без сообщения им имени автора, после чего они должны ответить на вопрос: «Что можно сказать об авторе каждого отрывка?»[9,76]

1. «Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летал над этой землей, неся на себе непосильный груз. тот это знает. Это знает уставший! И он без сожаления покидает туманы земли, ее болота и реки. он отдается с легким сердцем з руки смерти, зная. что только она одна успокоит его» («Мастер и Маргари­та»).

2. «Черт с ним! — загремел блондин.— Черт с ним. Машинистки, гей!» Он махнул рукой, стена перед глазами Короткова распалась, и тридцать машин на столах, звякнув звоночками, заиграли фокстрот. <...> Белые змеи бумаги полезли в пасти машин, стали свиваться, раскраиваться, сшиваться. Полезли белые брюки с фиолетовыми лампасами. «Предъявитель сего есть действительно предъявитель, а не какая-нибудь шантрапа» («Дьяволиада»).

3. «Итак. 13 примерно января 1622 года, в Париже у господина Жана-Батиста Поклена и его супруги Марии Крессе появился хилый первенец. 15 января его крестили в церкви святого Евстафия и назвали в честь отца Жаном-Батистом. Соседи поздравили Поклена, и в цехе обойщиков стало известно, что родился на свет еще один обойщик и торговец мебелью» («Жизнь господина де Мольера»).

4. «Раненько, раненько, когда солнышко заслало веселый луч в мрачное подземелье, ведущее с дворика в квартиру Василисы, тот, выглянув, увидал в лучах знамение. Оно было бесподобно в сиянии своих тридцати лет, в блеске монист на царственной екатерининской шее, в белых стройных ногах, в колышущейся упругой груди.

— Пятьдесят сегодня,- сказало знамение голосом сирены, указывая на бидон с молоком» («Белая гвардия»).

Учащиеся отмечают, что отрывки отличаются друг от друга не только тематикой, но и стилем. Автор первого отрывка предстает перед нами как лирик с оттенком философским и даже мистическим. Автор второго отрывка — энерги­чен, остр, с богатым воображением, а сам фрагмент явно из фантастического и сатириче­ского произведения. Автор третьего отрывка — историк, но не сухой ученый, а, напротив, человек, стремящийся историю оживить. А чет­вертый — «жизнерадостный, остроумный, иро­ничный бытописатель». Если ученики еще не догадались, что автор всех фрагментов М. А.Булгаков, то учитель сообщает им об этом. Но в любом случае у ребят рождаются вопросы: «Как все эти качества соединялись в одном человеке? Каким он был? Какое выражение получил его талант?»

Теперь обратим внимание учеников на порт­рет писателя (их может быть несколько). Какой бы портрет ни выбрал для работы учитель, с любого на нас будет смотреть человек с затаен­ной грустью в глазах. Не странно ли: грустный сатирик? Но покажем ученикам портрет люби­мого Булгаковым Салтыкова-Щедрина, сказки которого им уже знакомы. Опять ни улыбки, ни задора в глазах. Может быть, это не случай­ность, что люди, умевшие так язвительно вы­смеивать пороки человечества, редко смеялись сами?

Так каким же был Михаил Булгаков? Обра­тимся к воспоминаниям современников:

— Веселый, артистичный, блестящий.

— Замкнутый, закрытый, не терпящий фа­мильярности.

— Раскрывался лишь узкому кругу друзей.

Объяснит школьникам эти видимые противо­речия в характере писателя его друг и первый биограф П. С. Попов: «...Порою мнительный в мелких обстоятельствах жизни, раздираемый противоречиями, он в серьезном, в моменты кризиса не терял самообладания и брызжущих из него жизненных сил. Ирония у него неизмен­но сливалась с большим чувством, остроты его были метки, порой язвительны и колки, но никогда не коробили. Он презирал не людей, он ненавидел только человеческое высокомерие, тупость, однообразие, повседневность, карье­ризм, неискренность и ложь, в чем бы послед­няя не выражалась: в поступках, искательстве, словах и даже жестах. Сам он был смел и неуклонно прямолинеен в своих взглядах. Крив­да для него никогда не могла стать правдой. Мужественно и самоотверженно шел он по избранному пути»[12,76].

Как же проходило становление писателя М. Булгакова? Расскажем школьникам о друж­ной, веселой семье Булгаковых, об атмосфере любви, царившей в доме № 13 по Андреевскому спуску в Киеве, о музыке, которую так любили все члены этой семьи. Книги, музыка, природа, друзья, свет и покой — вот обстановка, в которой росли дети Булгаковых. Обратим вни­мание на то, что русская и мировая культура, ее традиции органично усваивались будущим писа­телем и в дальнейшем стали основой его мировосприятия и творчества. В качестве иллю­страций к уроку учитель может использовать альбом «Киев Михаила Булгакова», выпущенный в 1990 году, фрагменты из вальсов Ф. Шопена, опер Д. Верди «Аида» и «Травиата», III. Гуно «Фауст».

Медицинское образование в Киевском универ­ситете, служба врачом в военных госпиталях и в провинции дали Булгакову не только знание и по­нимание законов природы, ее эволюционного развития, но и знание психологии человека, таин­ственных провалов и взлетов его души. К этому времени относятся наброски первых рассказов Булгакова.

В революции Булгаков увидел «ту страшную, завораживающую и влекущую силу, что столько раз проступала в загадочных вьюгах русской истории, в ее смутах, восстаниях и крестьянских войнах[15,112]. Но эта стихия разрушала столь чтимую писателем куль­туру. рвала и рушила все человеческие связи. Со временем к Булгакову приходит понимание того, что противостоять народу, пусть ослепленному, не ведающему, что творит, бессмысленно, что «большевики — это надолго». Перипетии жизни приводят Булгакова в Москву, где он начинает сотрудничать в газетах: «...приехал без денег, без вещей в Москву, чтобы остаться в ней навсег­да». «Меня гоняло по всей необъятной и странной столице одно желание — найти себе пропитание. И я его находил,— правда, скудное. неверное, зыбкое. <...> Я писал торгово-про­мышленную хронику в газетку, а по ночам сочинял веселые фельетоны, которые мне само­му казались не смешнее зубной боли, подавал прошение в Льнотрест, а однажды ночью, остервенившись от постного масла, картошки, дырявых ботинок, сочинил ослепительный про­ект световой торговой рекламы...» (М. Булга­ков — «Трактат о жилище»). Отрывки из дневника писателя за 1923—1925 годы помогут ученикам увидеть не только факты из жизни страны, но и размышления Булгакова о пра­вильности выбранного им самим пути и своей писательской и человеческой позиции.

7 мая 1926 года в квартире Булгакова был произведен обыск и изъяты дневник и рукопись Повести «Собачье сердце». Писатель не раз подавал заявление о возвращении рукописей, но — «ни одно учреждение, ни одно лицо на мое заявление не отвечают... Остается уничтожить последнее, что осталось,— меня самого»[2,17].

В итоге и дневник и повесть были возвраще­ны писателю, но Булгаков сжег свой дневник и больше никогда не делал подобных записей. До нас дошла копия дневника, снятая в ОГПУ.

Судьба Булгакова-художника трагична. Един­ственный опубликованный при его жизни роман, и то не полностью,— «Белая гвардия». Из пьес свет рампы увидели «Дни Турбиных», «Багровый остров», «Зойкина квартира» и «Мольер». Но, кроме «Дней Турбиных», все пьесы шли лишь несколько раз и снимались с репертуара. Худож­ник, обреченный на безмолвие, писатель, ли­шенный читателя,— это ли не трагедия? Может быть, поэтому такой грустью наполнены глаза М. Булгакова, пристально смотрящие на нас с портрета?

Этим вопросом мы заканчиваем урок и про­сим учеников дома перечитать повесть и поду­мать над следующими вопросами и заданиями:

«Составьте план повести, обратив внимание на то, от чьего лица ведется повествование в каждой части. Что, на ваш взгляд, фантастично и что реально в повести? Каким представляется вам Шарик, какие его качества симпатичны, какие — нет? Меняется ли Шарик за неделю, проведенную в доме на Пречистенке? Как проявляется превращение" из «милейшего пса» в мразь? Осталось ли что-нибудь собачье в Шарикове?»