Современный международный терроризм

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

ВВЕДЕНИЕ ______________________________________________ 3

Глава I. Понятие терроризма и его

Современные разновидности

§1. Понятие «терроризма» и методологические

Проблемы его изучения _______________________________________ 12

§2. Основные разновидности

Современного терроризма _____________________________________ 23

Глава ii. Современный международный терроризм

§1. «исламский» терроризм ______________________________________ 41

§2. Развитие «международного терроризма»

В 90-х гг. Xx века ___________________________________________ 54

§3. Ситуация в мире после событий 11 сентября 2001г. _______________ 60

ЗАКЛЮЧЕНИЕ _________________________________________________ 72

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И

ЛИТЕРАТУРЫ ___________________________________________________ 75

ПРИЛОЖЕНИЕ __________________________________________________ 79

ВВЕДЕНИЕ

 

Актуальность темы исследования. Терроризм, а также его последствия являются одной из основных и наиболее опасных проблем, с которыми сталкивается современный мир. Это явление в той или иной степени касается как развитых обществ, так и еще развивающихся государств. Реалией настоящего времени является тот факт, что терроризм все больше угрожает безопасности большинства стран, влечет за собой огромные политические, экономические и моральные потери. Его жертвами может стать любая страна, любой человек. В течение последнего века терроризм значительно менялся как явление. Истории известна практика государственного массового террора, например, в фашистской Германии или бывшем СССР. Пик «левого» террористического движения пришелся на 60 – 70-е годы XX века. Иногда трудно провести грань между национально-освободительным движением и террористическими организациями националистического толка.

Наибольшее развитие терроризм получил с 60-х годов XX века, когда целые регионы мира были покрыты зонами и очагами активности различных по своей ориентации террористических организаций и групп. Сегодня в мире насчитывается около 500 нелегальных террористических организаций. С 1968 по 1980 г. ими было совершено около 6 700 террористических актов, в результате которых погибло 3 668 и ранено 7 474 человека.[1]

В современных условиях наблюдается эскалация террористической деятельности экстремистски настроенных лиц, групп и организаций, усложняется ее характер, возрастают изощренность и античеловечность террористических актов. Согласно исследованиям ряда российских ученых и данным зарубежных исследовательских центров, совокупный бюджет в сфере террора составляет ежегодно от 5 до 20 млрд. долларов.[2]

Терроризм уже приобрел международный, глобальный характер. Еще сравнительно недавно о терроризме можно было говорить как о локальном явлении. В 80 – 90- е годы XX столетия он уже стал явлением мирового масштаба. Это объясняется расширением и глобализацией международных связей и взаимодействия в различных областях.

Озабоченность мирового сообщества ростом террористической активности обусловлена многочисленностью жертв террористов и огромным материальным ущербом, наносимом террором. За последнее время людские и материальные потери в связи с террористическими актами зафиксированы в Северной Ирландии, США, России, Кении, Танзании, Японии, Аргентине, Индии, Пакистане, Алжире, Израиле, Египте, Турции, Албании, Югославии, Колумбии, Иране и ряде других стран. Террористическая деятельность в современных условиях характеризуется широким размахом, отсутствием явно выраженных государственных границ, наличием связи и взаимодействием с международными террористическими центрами и организациями.

Объектом исследования является терроризм как таковой, его современные разновидности и цели, которые он преследует.

Предметом изучения является: деятельность международных террористических организаций, влияние международного терроризма на политику ведущих стран мира, а также меры направленные на борьбу с этим явлением в первые годы XXI столетия.

Хронологические рамки работы включают период становления международного терроризма в 90-е годы XX века, так как именно в этот период происходит трансформация «мусульманского терроризма» в терроризм международный, до начала операции «Возмездие» в Афганистане, проводившейся антитеррористической коалицией в 2001 – 2003 гг.

Цель работы заключается в изучении международного терроризма современности. В соответствии с этим определенны следующие задачи работы:

·              Раскрыть проблемный характер понятия «терроризм», его истории и методологии изучения.

·              Рассмотреть основные террористические течения и дать краткий обзор деятельности их ведущих организаций.

·              Выявить политические и идеологические предпосылки возникновения радикальных течений в исламе.

·              Рассмотреть историю возникновения исламских террористических организаций и «исламского терроризма» в целом.

·              Выявить предпосылки превращения радикального ислама в новое явление – «международный» терроризм.

·              Осветить реакцию на это мирового сообщества.

В исследовании использованы сравнительно-сопоставительный, проблемно-хронологический и статистический методы научного познания.

В отечественной историографии изучение генезиса и политической роли терроризма во второй половине XIX–начале XX в. долгое время не являлось самостоятельной исследовательской проблемой. В советское время ее разработка была частью проблемы революционного движения в России и прошла разные этапы – от запрета, вследствие кризиса, наступившего в исторической науке во второй половине 30-х гг. (закрытие Общества политкаторжан 1935г.), журнала «Каторга и ссылка», приостановка издания сочинений М. А. Бакунина, П. Л. Лаврова и П. Л. Ткачева, очередных томов биобиблиографического словаря «Деятели революционного движения в России», и вплоть до всплеска научного интереса в 1960–70-е гг. Монографии Козьмина Б. П. Из истории революционной мысли в России. М., 1961; Антонова В. Ф. Революционное народничество. М., 1965; Итенберга Б.С. Движение революционного народничества. Народнические кружки и «хождение в народ» в 70-х годах XIX в. М., 1965; Седова М. Г. Героический период революционного народничества (Из истории политической борьбы). М., 1966; Волка С. С. «Народная воля».1879–1882. М., 1966; Твардовской В. А. Социалистическая мысль в России на рубеже 1870–1880-х годов. М., 1964; Ее же. Н А. Морозов в русском освободительном движении. М.,1983; Троицкого Н. А. Безумство храбрых (русские революционеры и карательная политика царизма 1866–1882). М., 1978; Его же. «Народная воля» перед царским судом. Саратов, 1983., вышедшие за этот период, во многом определили уровень знаний исторической науки об эпохе 1870-1880-х годов. При этом политический терроризм ни в этих работах, ни в диссертационных исследованиях, посвященных этому периоду, не стал самостоятельным предметом исследования. Схожая ситуация была и в изучении радикальной струи революционного движения в конце XIX–начале XX в., в особенности эсеровского террора. Долгое время над исследователями довлели сперва идеологические штампы краткого курса ВКП (б), а затем трудности, связанные с объективным рассмотрением деятельности политических организаций, «выступавших в начале XX века на политической сцене в качестве оппонентов большевистской партии»[3]. Тем не менее, изучение эсеровского террора в рамках истории партии было осуществлено в ряде монографий советских исследователей 70-80-х гг. Во второй половине 90-х гг. происходит выделение проблемы политического терроризма в самостоятельную исследовательскую тему. Этому способствовало вовлечение в научный оборот новых источников, что, в сочетании с идейной свободой авторов, создавало возможность изучения проблемы в различных ракурсах и подходах

В 60-80-е годы XX века в СССР было издано немало литературы о терроризме. В своем подавляющем большинстве книги той эпохи носят откровенно антиамериканскую и антиизраильскую направленность. Это можно заключить, даже, из их названий, таких как: «Международный терроризм и ЦРУ», либо «Империализм: хроника преступлений» и т.п. В аннотациях, как правило, содержатся следующие и им подобные тезисы: «В книге рассказывается о том, как специальные службы империалистических государств используют террористические организации для расправы с прогрессивными государственными деятелям». Автор показывает, что «отработанную годами практику устрашения неугодных лиц США использует в отношении целых народов и государств» (Моджорян Л.А. Терроризм: правда и вымысел. М., 1986). Или: «…Разоблачается политика государственного терроризма, проводимая американским империализмом, нарушение прав человека в странах Запада и т.д.» (Андронов И.Л. Убийство без возмездия. М., 1986).

Все книги советских авторов на данную тему, изданные до 1991 г., отражали идеологическую направленность их авторов. Например, В.В. Большаков в своей книге «Терроризм по-американски» (М., 1983) называет центрами подготовки террористов не только такие организации, как ФБР и ЦРУ, но даже полицейские академии (т.е. обычные профессиональные училища). Л.А. Моджорян, описывая антитеррористическую операцию по освобождению заложников в угандийском аэропорту Энтеббе, называет террористами …израильских коммандос! Зато сообщников угонщиков-убийц она считает «борцами за свободу» (см. Терроризм: правда и вымысел).

Весьма однобоко в книгах времен «холодной войны» рассматриваются проблемы Северной Ирландии: «Ольстер: время остановилось» Э.А. Чепорова, «Трагедия Ольстера» Н.П. Грибина, «Ольстер – кризис британской империалистической политики» И.Д. Бирюкова и других, в который ясно видна попытка возложить вину за происходящие события исключительно на «прогнивший британский империализм», готовый вот-вот рухнуть под натиском «борцов за свободу» и где полностью игнорируются многие социально-политические и исторические факторы, обусловившие противостояние католиков и протестантов в Северной Ирландии.

А «борьба палестинского народа против сионистской оккупации» всегда изображалась советской пропагандой только в розовых тонах. А ведь были же расстрел спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене в 1972 г., многочисленные угоны самолетов с убийством заложников, сотни террористических актов против израильтян по всему миру, покушения на политических деятелей, в том числе не евреев.

Ситуация начинает меняться в связи с активизацией деятельности террористических организаций в 90-е годы прошлого столетия. Появляется большое количество литературы посвященной проблеме терроризма в России и за ее пределами. Проблема терроризма, в частности вопросы, связанные с появлением и деятельностью исламских террористических организаций, становится особенно актуальной в последнее время. Это происходит в связи с событиями 11сентября 2001 года. Из изданий последних лет можно выделить труд Б.Ф. Ключникова «Исламизм, США и Европа: Война объявлена!».[4] Автор раскрывает крайне, радикальные течения ислама – исламизм и экстремизм. Вместе с тем он подчеркивает двойной стандарт в подходе Запада и США к мусульманскому миру, заигрывание с радикальными исламистскими режимами и даже создание ими так называемого зеленого пояса вокруг неугодных им стран. В целом автор крайне негативно относится к политике США и ведущих стран Европы.

Стоит выделить также книгу Е.П. Кожушко «Современный терроризм: Анализ основных направлений».[5] Из самого названия книги можно заключить, что автор пытается проанализировать феномен терроризма, однако, надо отметить, что данная книга носит чисто статистический характер и не может претендовать на аналитический труд. Книга хороша, прежде всего, тем, что в ней собраны материалы по многим террористическим организациям, описаны акты террора совершенные ими в хронологическом порядке.

Интересен труд бывшего офицера спецслужб, профессионального контрразведчика Иорданова М. «Дело № 666. Террор».[6] Книга отличается разнообразием тематических направлений, жанровых оттенков и рассматриваемых предметов. В ней аналитическое исследование соседствует с популярной публицистикой, теология перемежается с криминологией, что в совокупности обеспечивает оригинальное освещение проблемы терроризма.

Литература западных исследователей работающих над проблемой терроризма представлена довольно широко. Однако из работ переведенных на русский язык необходимо отметить труд Хофмана Б. «Терроризм – взгляд изнутри».[7] В своем исследовании американский аналитик Брюс Хофман рассматривает терроризм во всех его проявлениях. Как менялось само определение террора и его технологии, каковы сейчас национальные и религиозные особенности террористов? Чем террор левых отличается от террора правых? Как действуют вербовщики и вдохновители? Каков эффект терроризма в СМИ и реакция на него спецслужб? Хофман отвечает на эти и множество других вопросов на примере палестинского, североирландского, кипрского и других конфликтов.

Книга «Бесконечная война» итальянского журналиста, политического обозревателя Джульетто Кьеза[8] представляет интерес, прежде всего тем, что журналист был свидетелем движения талибов довоенного периода. После начала военных действий американцев в Афганистане Джульетто Кьеза – первый на Западе свидетель войны, опубликовавший свои репортажи с места боевых действий. В его книге представлен не только анализ движения «Талибан» и свидетельство афганских драматических событий, но и прогноз дальнейших событий, предупреждение миру об угрозе.

Однако, несмотря на это, тема терроризма остается до сих пор недостаточно изученной.

Источниковая база исследования, необходимая для решения поставленных в работе задач представлена опубликованными документами политического, статистического, и фактологического характера, рядом наименований Интернет-ресурсов, а также статьями из периодической и печати. Данные источники можно разделить на следующие группы.

1. Законодательные и нормативные акты Российской Федерации и материалы Совета Безопасности ООН. «Комментарий к УК РФ 1996 года» профессора Скуратовой Ю.И., Лебедевой В.М.[9] оказал необходимую помощь в рассмотрении вопроса терминологии «терроризма». На официальном сайте ООН содержатся резолюции Совета Безопасности ООН[10] и ряда конференций, посвященных проблеме терроризма. Данные документы дают представление о том, как мировое сообщество реагировало на установление господства движения «Талибан» в Афганистане и какие меры были предприняты в связи с этой проблемой.

К важным нормативным источникам относится Коран в переводе Э.Р. Кулиева,[11] который дает ответ на ряд вопросов связанных с «мусульманским фундаментализмом», помогает выявить несоответствия идеологии радикального ислама, который пытается оправдать свои действия высказываниями из Корана и то, что говорит нам об этом сам Коран.

2. Материалы периодической печати: газеты «Известия», «Аргументы и Факты», «Комсомольская правда», «Российская газета», «Труд», «Санкт- Петербургские ведомости», «Независимая газета»; журналы «ОБЖ», «Мировая экономика и международные отношения», «Зеркало недели», «Полис», «Независимое военное обозрение», «Континент», «Эксперт», «Зарубежное военное обозрение», «Компас», «Международная жизнь», «Эхо планеты», «Профиль». Из которых можно почерпнуть важную информацию о событиях в мире связанных с деятельностью террористических организаций. Аналитические статьи в журналах дают представление о глубинных проблемах связанных со становлением международного терроризма и перерастание его в проблему мирового значения. Периодическая печать дает также хронику событий 11 сентября и последовавшими за этим переменами в мире. Надо сказать, что основной материал для данной работы брался зачастую из газет и журналов из-за недостаточного количества литературы посвященной этой проблеме. Однако этот вид источников страдает рядом недостатков, таких как предвзятость (антиамериканская направленность) авторов статей, некоторые фактологические неточности.

3. Справочная литература. К которой можно отнести сборник статей по материалам научной конференции «Терроризм – угроза человечеству в XXI веке и ситуация на Востоке», состоявшейся в Москве в марте 2002 г. в Институте востоковедения, которые объединены в одну книгу под редакцией Р.Б. Рыбакова с одноименным названием. Из вышеупомянутого сборника следует выделить статьи таких авторов: М.Р. Аруновой, З.К. Набиева «Афганистан. Проблемы терроризма», Г.И. Старченкова «11 сентября 2001 года – новый этап геополитики США», Т.И. Сулицкой «Террористические акции 11 сентября 2001 года в США и позиции стран Закавказья». Данный сборник дает обзор ситуации связанной с появлением нового фактора в международных отношениях – международного терроризма. В сборнике много фактологического и статистического материала, который необходим для данного исследования.

Немаловажную помощь в работе оказала глобальная сеть интернет. Здесь можно встретить как неопубликованные статьи (историков, социологов, аналитиков, политологов и т.д.), так и последние новости, хронику событий, эксклюзивные интервью.

Но в целом же следует отметить недостаточное количество источниковедческого материала имеющего непосредственное отношение к данной теме.

Структура дипломной работы. Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.

ГЛАВА I. ПОНЯТИЕ ТЕРРОРИЗМА И ЕГО СОВРЕМЕННЫЕ

РАЗНОВИДНОСТИ

§1. Понятие «терроризма» и методологические

проблемы его изучения

 

Что такое терроризм? Найдется немного слов, столь прочно укоренившихся в словаре современного человека. Большинство людей имеет обобщенное и достаточно смутное представление о том, что являет собой терроризм, многим недостает ясного и по-настоящему правильного толкования данного слова. Но в чем и сходятся авторы многочисленных исследований, посвящённых феномену терроризма, так это в том, что, дать чёткое и исчерпывающее определение терроризма чрезвычайно сложно.

Терроризм – термин происходит от латинского слова terror, означающего страх, ужас. Им обозначаются «насильственные действия (преследования, разрушения, захват заложников, убийства и др.) с целью устрашения, подавления политических противников, конкурентов, навязывания определённой линии поведения. Различают индивидуальный и групповой террор (репрессии диктаторских и тоталитарных режимов). В 70 – 90 – х годах XX века получил распространение международный терроризм». Такое определение терроризму дано в популярном энциклопедическом словаре, вышедшем в Москве в 1999 году, аналогичен этому и смысл соответствующих статей в других словарях, причем содержание понятий «террор» и «терроризм» в них оказывается практически идентичным.

«Террор» в русском языке определяется как устрашение противника путём физического насилия, вплоть до уничтожения, а терроризм – это практика террора. Действия террористов не всегда связаны с убийством, но всегда подразумевают насилие, принуждение, угрозу. Различными могут быть и цели: сугубо корыстные, в основе которых жажда наживы; политические, в том числе от узкокорпаротивных до свержения государственного строя. Террористические действия совершаются и ради идеи. Поэтому те, кто разделяет идеи террориста, нередко называют его патриотом, борцом за свободу, оппозиционером и т. д.

Терроризм может выражаться также в разрушении или попытке разрушения, каких – либо объектов: самолётов, административных зданий, жилищ, морских судов, объектов жизнеобеспечивания и т. п. Одно из главных средств достижения целей для террористов – запугивание, создание атмосферы страха, неуверенности в безопасности жизни своей и своих близких. Уничтожение имущества террористическими группами, даже не повлекшее человеческих жертв, также можно квалифицировать как терроризм. Терроризм – преступление, которое может быть совершено и одним лицом против одного или нескольких человек или каких либо объектов (террористический акт). Для терроризма как международного преступления совершение преступного деяния в одиночку в настоящее время не характерно.[12]

Более развёрнутое и юридически очерченное определение терроризму содержится в Федеральном законе «О борьбе с терроризмом», а также Уголовном кодексе Российской Федерации.

Терроризм, то есть совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинение значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, если эти действия совершены в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказание воздействия на принятие решений органами власти, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях.[13] (Тексты этих правовых документов приводятся в приложение к данному исследованию).

Известный американский специалист по международному праву профессор Ричард Фалк даёт два определения: «Любой тип политического насилия, не имеющий адекватного морального и юридического оправдания, независимо от того, кто к нему прибегает – революционная группа или правительство»; «политический экстремизм, прибегающий к насилию без разбора или к насилию против невинных личностей». Разумеется, эти определения, как и любые другие, весьма условны. Менее уязвимым выглядит определение, данное госдепартаментом США: «Заранее обдуманное, политически мотивированное насилие, применяемое против не участвующих в военных действиях мишеней (noncombatant targets) субнациональными группами или подпольными государственными агентами»[14]

Однако до сих пор отсутствует юридически безупречное, логически выверенное, абсолютно ясное по смыслу, безусловно, принятое в международных и национальных правовых институтах универсальное определение, раскрывающее это понятие.

 В литературе термины «террор» и «терроризм» используются для определения явлений разного порядка, схожих друг с другом в одном – применения насилия по отношению к отдельным личностям, общественным группами даже классам. Историки пишут об «опричном терроре», терроре якобинском, красном и белом терроре эпохи гражданской войны и т.д.; современные публицисты пишут об уголовном терроре; к терроризму относят угоны самолётов и захват заложников и т.п.

В то же время, очевидно, что при внешней схожести применения насилия речь идёт о явлениях разного порядка. Для историка очевидна разница между убийством императора Павла I и Александра II. Во втором случае мы имеем дело с террористическим актом, в первом же – с чем – то сходным с цареубийствами в Древней Греции. Однако сформулировать отличие этих двух цареубийств на теоретическом уровне не так просто. Терроризм – это очень сложный феномен, по – разному проявляющийся в различных странах в зависимости от их культурных традиций, социальной структуры и многих других факторов. Которые весьма затрудняют попытки дать общее определение терроризма.[15]

Для иллюстрации можно привести несколько определений терроризма: «Терроризм есть мотивированное насилие с политическими целями» (Б. Крозье, Великобритания); «Терроризм – это систематическое запугивание правительств, кругов населения для достижения политических, идеологических, или социально – революционных целей и устремлений» (Г. Дэникер, Швейцария); терроризм – это «угроза использования или использование насилия для достижения политической цели посредством страха, принуждения или запугивания» (сборник под редакцией И. Александера (США)) «Терроризм: теория и практика».[16]

Из вышеперечисленного можно заключить: Терроризм – это политическая тактика, связанная с использованием и выдвижением на первый план тех форм вооружённой борьбы, которые определяются как террористические акты. Террористические акты, которые ранее сводились к убийствам отдельных высокопоставленных лиц, в современных условиях могут носить форму угона самолётов, захвата заложников, поджогов предприятий, и т. д., но объединяет их с терроризмом прежних времён то, что главной угрозой со стороны террористов остаётся угроза жизни и безопасности людей. Террористические акты направлены также на нагнетание атмосферы страха в обществе и, разумеется, они должны быть политически мотивированы. Для нагнетания страха террористы могут применять действия, которые не угрожают людям непосредственно – например, поджоги или взрывы магазинов, штаб – квартир политических партий в нерабочее время, издание манифестов и прокламаций угрожающего характера и т. п.

Надо отметить, что эта трактовка не носит универсального характера и привязана, прежде всего, к терроризму 1970 – 1980 – х годов на Западе. Достаточно приложить её к «дезорганизаторской» деятельности землевольцев 1870 – х годов, рассматривавших террор, прежде всего, как орудие самозащиты и мести, становится очевидным, что современная политологическая терминология «не срабатывает» применительно ко многим конкретно – историческим ситуациям.

По – видимому, дать некое всеобщее определение терроризма весьма затруднительно (если вообще возможно), хотя очевидно, что его неотъемлемыми чертами действительно являются угроза жизни и безопасности людей и политическая мотивировка применения насильственных действий. Терроризм, с одной стороны, явление универсальное – по крайней мере, для Европы и Северной Америки, начиная со второй половины XIX века, - то обостряющееся, то исчезающее на десятилетия, с другой – возникновение и деятельность террористических организаций в различных странах были обусловлены конкретно – историческими причинами и имели весьма различные последствия.[17]

Наиболее исчерпывающее и краткое определение терроризма было дано американским историком Д. Хадманом в статье «Терроризм», впервые опубликованной в четырнадцатом томе «Энциклопедии социальных наук» в 1934 году. «Терроризм, - писал Хадман. – это термин, используемый для описания метода или теории, обосновывающей метод, посредством которого организованная группа или партия стремится достичь провозглашенных ею целей преимущественно через систематическое использование насилия. Террористические акты направляются против людей, которые как личности, агенты или представители власти мешают достижению целей такой группы». Существенным и весьма важным является положение, сформулированное Хадманом, что «терроризм как метод всегда характеризуется не только тем фактом, что он стремится вывести из равновесия законное правительство или нацию, но и желанием продемонстрировать массам, что законная (традиционная) власть больше не находится в безопасности и без вызова. Публичность террористического акта является кардинальным моментом в стратегии терроризма. Если террор потерпит неудачу в том, чтобы вызвать широкий отклик в кругах за пределами тех, кому он напрямую адресован, это будет означать, что он бесполезен как орудие социального конфликта. Логика террористической деятельности не может быть вполне понятна без адекватной оценки показательной природы террористического акта»[18]

Чтобы избежать терминологической путаницы, в литературе принято разделять понятия «террор» (насилие, применяемое государством; насилие со стороны «сильного») и «терроризм» (насилие со стороны оппозиции, со стороны «слабого»). В качестве синонима понятия «терроризм» в литературе используется также словосочетание «индивидуальный террор», хотя последний термин не всегда отражает исторические реалии.

Относительно времени возникновения терроризма мнения историков и политологов также довольно заметно расходятся. Иные приравнивают к терроризму любое политическое убийство, и, таким образом, корни терроризма отодвигаются в античные времена (У. Лакер), если не в ещё более ранний период; другие считают терроризм феноменом конца XX века (И. Александер, В. Чаликова и др.). Французский историк М. Ферро возводит терроризм к «специфической исламской традиции Хошашин XI – XII веков», а Н. Неймарк относит происхождение современного терроризма к эпохе постнаполеоновской Реставрации.

 В русских словарях и энциклопедиях дореволюционной эпохи не было толкования понятия «террор». В первом издании словаря Брокгауза и Эфрона были помещены статьи о якобинском терроре эпохи Великой французской революции и о белом терроре роялистов в 1815 – 1816 годах (Т. XXXIII. 1901). Симптоматично, что слово «террор» производилось от французского la terreur. Во втором дополнительном томе этого же словаря, вышедшем в 1907 году, появилась статья «Террор в России», в котором террор был назван «системой борьбы против правительства, состоявшей в организации убийства отдельных высокопоставленных лиц, а также шпионов, и вооружённой защите против обысков и арестов». Период систематического террора автор относил к 1878 – 1882 годам. В статье говорилось также о возобновлении террора в начале двадцатого века, упоминался террор партии социалистов – революционеров, а также черносотенный террор[19].

Таким образом, возникновение революционного терроризма современники событий относили к рубежу 70 – 80 – х годов девятнадцатого века, справедливо усмотрев в нём явление новое и не имеющее аналогов. Надо сказать что, политические убийства практиковались в Европе и ранее, в начале и середине XIX столетия, как отдельными лицами (К. Занд, Ф. Орсини и др.) и даже организациями (карбонарии в Италии). Однако говорить о соединении идеологии, организации и действия – причём носящего «публичный» характер – мы можем говорить лишь применительно к последней трети XIX века. В это время террор становится системой действий революционных организаций в нескольких странах, найдя своё классическое воплощение в борьбе «Народной воли» (хотя сами народовольцы не рассматривали свою организацию как исключительно или даже преимущественно террористическую).

Можно с уверенностью сказать, что превращение терроризма в систему было бы невозможно ранее по чисто техническим обстоятельствам. Возникновению терроризма нового типа способствовал технический прогресс – изобретение динамита, а также развитие средств массовой информации и способов передачи информации, в частности, телеграфа. Это многократно увеличило пропагандистский эффект террористических актов.

Совершенно справедливо пишет израильский историк З. Ивиански, что «политический террор, применяемый в современном мире, является качественно новым феноменом, существенно отличающимся от политических убийств, практиковавшимся в древности и в начале нового времени. Современный террорист не только использует методы, отличающиеся от тех, которые использовал политический убийца, но он также по – другому смотрит на свою роль, общество и на значение своего акта».[20]

Современный террор, полагает Ивиански, начался с лозунга «пропаганды действием», провозглашённого впервые в декларации итальянской федерации анархистов в декабре 1876 года, а затем развитым и обоснованным французским анархистом Полем Бруссом. Конец девятнадцатого века был периодом непрерывного анархистского террора в Европе и США, террористической борьбы в России и борьбы за национальное освобождение, с использованием террора, в Ирландии, Польше, на Балканах и в Индии. Таким образом, на лицо три типа терроризма, каждый из которых характеризуется его собственной идеологией и способом действия – ассоциируемый с анархизмом, с социальной революцией и с борьбой за национальное освобождение. «Однако, глядя в широкой исторической перспективе, - пишет Ивиански, - различия перекрываются фундаментальными чертами, которые являются для них общими»[21]

История терроризма по оценкам некоторых специалистов насчитывает меньше двух столетий, другие же считают, что терроризм как явление исходит из глубин веков. Для иллюстрации этих взглядов приведем две цитаты из разных источников: «Терроризм как социально – политическое явление далеко не молод. Его история насчитывает минимум полтора века»[22]. «Следует специально подчеркнуть, что среди значительной части ученых и политиков распространенны мнения о так называемом революционном происхождении терроризма. Его истоки обычно относят к французской революции XVIII века и Октябрьской революции 1917 года в России. В действительности корни терроризма лежат в глубокой древности, а его практика в различных формах присуща различным историческим периодам и многочисленным политическим течениям»[23].

Для примера можно взять периодизацию терроризма, современного автора, в прошлом офицера спецслужб М. Иорданова, которую он приводит в своей работе: «Дело № 666. Террор».

Возникновение терроризма Иорданов относит еще к библейским временам (временам Каина и Авеля), а первым террористом называет Каина, убившего своего брата Авеля. А все террористы после Каина стали носить так называемую «печать Каина». В древних цивилизациях были распространены терроризм властей против народов и террор в отношении правящих фигур в процессе борьбы за власть и богатство. Ещё в Египте эпохи фараонов террор широко применялся как в отношении самих египтян, так и против порабощённых народов, массами пригонявшихся на берега Нила. Древнеегипетский язык имел в обороте своеобразное, алогичное, на первый взгляд, выражение «живые убитые». Им обозначались жертвы террористических акций, осуществлявшихся в отношении народов завоёванных стран, в результате чего в массовом порядке захватывались люди, которые условно считались «убитыми». [24]

Древние папирусы сохранили сведения о терактах, в результате которых пали многие фараоны, среди которых был и юноша Тутанхамон, устраненный с политической арены с помощью яда. По свидетельству египетского историка Манефона, жившего в IV веке до нашей эры, в конце периода Древнего царства в Египте началось смутное время господства тотального терроризма.[25]

Римская цивилизация, пришедшая как бы на смену египетской, имела свои «террористические традиции», о которых в истории сохранились более ярке и отчётливые следы. В знаменитой книге римского историка и писателя Гая Светония Транквила «Жизнь двенадцати цезарей» отражены события, которые охватывают два столетия римской истории. Восемь из двенадцати цезарей из этой плеяды погибли в результате террористических актов.

Российский терроризм, вопреки мнению некоторых исследователей, возник вовсе не на радикальной революционной волне, а имеет давние традиции. Всего три столетия отделяют гибель халифа Али и убийство террористом великого князя киевского, Ярополка, уничтоженного по приказу родного брата Владимира. Терроризм продолжал практиковаться на Руси и далее, его жертвами становились монархи и бояре, князья и купцы.[26]

Подобную периодизацию дают Лутовинов В. и Морозов Ю. в статье «Терроризм – угроза обществу и каждому человеку» журнала ОБЖ.

Терроризм является постоянным спутником человечества. Ещё в I веке нашей эры в Иудее действовала секта сикариев (сика – кинжал или короткий меч), уничтожавшая представителей еврейской знати, сотрудничавших с римлянами. Ещё Фома Аквинский и отцы христианской церкви допускали идею убийства правителя, враждебного, по их мнению, народа. В средние века представители мусульманской секты ассошафинов убивали префектов и халифов. В эти же времена политический террор практиковали некоторые тайные общества в Индии и Китае.

В XIX веке в Германии появляется «философия бомбы», корни которой уходят к оправданию тираноубийства в греческой истории. Концепция «философии бомбы» получила дальнейшее развитие и углубление в «теории разрушения» Бакунина. Последний в своих работах отстаивал мысль о признании одного действия – разрушения. В качестве средств борьбы он предлагал яд, нож и верёвку. Революционеры, считал Бакунин, должны быть глухи к стенаниям обречённых и не должны идти ни на какие компромиссы, что русская почва должна быть очищена мечом и огнём. Доктрина «пропаганды действием» была выдвинута анархистами в 70 – е годы XIX века. Суть её в том, что не слова, а только террористические действия могут побудить массы к давлению на правительство. Эта же мысль проходит позднее и у Кропоткина, когда он определяет анархизм как «постоянное возбуждение с помощью слова устного и письменного, ножа, винтовки и динамита».

К концу XIX века особая роль в пропаганде терроризма в Европе и США принадлежит Иоганну Мосту, который проповедовал «варварские средства борьбы с варварской системой». Терроризм становится постоянным фактором общественной жизни со второй половины XIX века. Его представители – русские народники, радикальные националисты в Ирландии, Македонии, Сербии, анархисты во Франции 90 – х годов, а также аналогичные движения в Италии, Испании, США.[27]

Из выше перечисленного можно сделать следующие выводы: как уже говорилось выше, универсального термина объясняющего феномен терроризма не существует. Как нет и единства мнений по поводу времени возникновения терроризма. Однако, что касается терминологии надо сказать, что терроризм многолик, отсюда и сложности в его трактовке. Терминология терроризма зачастую зависит от ряда факторов: это и хронологические и географические рамки, в которых происходит данное явление. Но, в чём сходятся многие исследователи (историки, политологи, философы, социологи и т. д.), терроризм – это практика устрашения противника путём физического насилия, вплоть до его уничтожения. Надо отметить, что это тщательно спланированное действие или попытка действия, реализуемое, как правило, группой людей, с помощью оружия, направленное против мирных граждан для осуществления своих целей (политических, религиозных и т. д.) и находящее отражение в средствах массовой информации.

Относительно времени возникновения терроризма, нам представляется справедливым мнение историков, относящих возникновение этого явления к последней трети XIX - началу XX веков. В этих рамках стоит выделить левый идейный терроризм, религиозно–этнический и, наконец, международный терроризм. Отличительными особенностями международного терроризма являются формирование международных и региональных руководящих органов для решения вопросов планирования террористической деятельности, подготовки и проведения конкретных операций, организации взаимодействия между отдельными группами и исполнителями, привлекаемыми для той или иной акции; возбуждение антиправительственных настроений в обществе в целях успешной борьбы за влияние и власть; проникновение в общественные и государственные политические, экономические и силовые структуры; создание разветвлённой сети баз по подготовке боевиков и обеспечению операций в различных регионах мира, создание сети подполья, тайников и складов оружия и боеприпасов в различных странах и регионах; создание сети фирм, компаний, банков, фондов, которые используются в качестве прикрытия террористов, финансирования и всестороннего обеспечения их операций; концентрация финансовых средств в руках террористов в связи со срастанием терроризма с наркобизнесом и торговлей оружием; использование права на политическое убежище, проживание, деятельность и базирование, предоставляемое рядом государств; использование конфликтных и кризисных ситуаций для распространения своего влияния.

§2. Основные разновидности современного терроризма

 

 Происхождение современного терроризма обычно прослеживают со времён «Народной воли». Первоначально преобладал левый терроризм (хотя существовал и правый, например Куклукс - клан). Для первой половины XX века был наиболее характерен государственный терроризм, терроризм «сверху» (сталинская эпоха, фашизм). После Второй мировой войны левый терроризм опять какое – то время является ведущим – как в развитых странах («Фракция Красной армии» в ФРГ, «Красные бригады» в Италии, группа «Прямое действие» во Франции и др.), так и в развивающемся мире, особенно в Латинской Америке («Монтанерос», «Тупамарос», «Сендеро луминосо» и др.) с характерными для последних методами городской герильи. Но постепенно левый терроризм сходит на нет.[28]

При этом любопытно сравнить их тактику с тактикой их предшественников, например русских террористов. Последние стремясь к тому, чтобы запугать правящий класс путём покушений на членов царской семьи, министров, губернаторов, генералов и вынудить правительство пойти на изменение государственного строя. Западноевропейские «радикалы» второй половины прошлого столетия не питали подобных иллюзий и потому встали на путь провоцирующего терроризма; они видели свою задачу в том, чтобы террористическими действиями спровоцировать правительство на широкомасштабные репрессии, что в свою очередь должно было вызвать волну массового возмущения действиями властей, а в идеале даже революцию. В их задачи входило не запугивание правящей верхушки, а подталкивание её к ответному насилию. Террористы вместо покушений на государственных деятелей планировали, а иногда и осуществляли, акции, цель которых состояла в том, чтобы посеять в населении ужас и панику, вызвать в стране хаос, справиться с которым правительство не могло, по их расчётам, только драконовскими мерами. А для этого нужны были именно масштабные, массовые убийства. Потерпев провал, экстремисты «ультралевого» толка сейчас пытаются, и небезуспешно, примкнуть к антиглобалистскому движению.

На место «идейного», политического терроризма заступает существовавший ещё параллельно с ним этнический и религиозный терроризм, представленный ирландскими боевиками (ИРА), баскскими сепаратистами (ЭТА) и в особенности многочисленными организациями в мусульманском мире (в Алжире, Ливане, Палестине, Иране, Афганистане).

Ярким примером терроризма, имеющего этническую окраску, может служить «время беспорядков» (Troubles), как называют в Северной Ирландии длящуюся там десятилетия междоусобную войну, в которой с жестокостью и беспощадностью убивают друг друга так называемые paramilitaries с обеих сторон – католическая Ирландская республиканская армия и отряды протестантских лоялистов. Как убедительно показывают в своей работе «Политика антагонизма: понять Северную Ирландию» ирландские авторы О`Лири и Мак Гэрри, вопреки распространённому мнению о том, что противостояние происходит между католиками и протестантами, на самом деле речь идёт о борьбе двух этнических общностей, одну из которых составляют потомки коренных ирландцев, проживавших на острове до его завоевания монархами Тюдорской династии в XVI веке, а другую – потомки шотландских и английских поселенцев. Первые были католиками, вторые – приверженцами пресвитерианской и англиканской церквей. У них один и тот же язык, одна и та же культура, но вражда сохраняется в течение столетий. Страдает, прежде всего, гражданское население: среди боевиков обеих враждующих группировок насчитывается значительно меньше жертв, чем среди мирных жителей, которых террористы якобы защищают. Это ещё раз подтверждает особенность современного терроризма – безразличие к судьбе невоюющих, невинных мирных людей.[29]

Этнический терроризм чаще всего неотделим от партизанской войны, составляет её часть: укажем в качестве примера на события в таких странах, как Шри-Ланка (тамилы против сингалов), Индия и Пакистан (кашмирский конфликт), Ливан (шиитские боевики против израильтян). Во всех этих случаях наряду с более или менее регулярными боевыми действиями вооруженных группировок применяются типично террористические методы борьбы: убийства отдельных лиц в тылу врага, как военных, так и гражданских, захват заложников и т. д.

Набирает силу экономический (криминальный) терроризм. Экономический терроризм нередко прямо смыкается с преступным миром (наркомафия, работорговля).

К криминально – грабительскому терроризму можно отнести такие формы, как получивший в последнее время массовое распространение угон самолётов и захват заложников в целях получения крупной мзды. Так, в Италии только в первой половине 80 – х годов было похищено порядка 350 человек, за которых уплачен выкуп в 185 млн. долларов.[30] В последнее время получает распространение информационный (хакерский) терроризм, нацеленный на взлом банковских кодов, но не только на это.

Терроризм как социально – правовое явление может быть классифицировано по целому ряду оснований, в том числе по объёму (масштабу) действий, по целям и направленности, по мотивам, по последствиям (состоявшимся или ожидаемыми) – применительно к жертвам – массовые, групповые, одиночные, по материальному ущербу – катострофогенного, особо крупного, по морально-психологическому вреду – вызвавшему панику, запуганность населения, недоверие к власти, по численности и организованности участников (включая секты и подпольные террористические организации). Возможна классификация по использованным орудиям, способам и финансовым средствам: использование ОМУ: оружия группового поражения, обычного автоматического стрелкового оружия, оружия ближнего боя, не летального оружия и спецсредств и т.д. На наш взгляд, характеристику способов осуществления терактов необходимо дополнить классификацией используемых средств (взрывчатка, огнестрельное или холодное оружие, ОМУ, новые виды биологических вирусов; информация, носители информации (вирусы ПК, программные продукты, программы, алгоритмические языки).[31]

По указанным критериям терроризм можно условно классифицировать следующим образом:

-     терроризм государства в международных делах;

-     терроризм против тиранов;

-     терроризм правителей против народов порабощённых стран;

-     террор властей против народа, определённого класса, конфессии, социальной прослойки, организации, секты, группы;

-     террор фанатиков;

-     террор фрондирующих структур и оппозиции против властей;

-     террор представителей порабощённого народа против поработителей;

-     террор в процессе борьбы за власть и перераспределения собственности;

-     террор криминальных сообществ в ходе конкурентной борьбы;

-     террор одиночек в отношении представителей власти и руководителей различных рангов;

-     терроризм психопатов;

-     мнимый террор.[32]

Для начала имеет смысл немного остановиться на таком вопросе как, условия существования террористических организаций. Подробную классификацию этого вопроса предлагает профессор М. М. Решетников в статье «Исламское противостояние и проблема терроризма ». Одним из проявлений особенностей современного вооруженного противостояния является международный терроризм. Длительному существованию феномена современного терроризма способствует ряд объективных факторов и обстоятельств, которые можно было бы попытаться классифицировать.

1)              Заинтересованность некоторых влиятельных политических кругов и держав в существовании терроризма.

Вытекающее из первого - качественное материально-техническое снабжение и стабильное финансирование террористов, а также предоставление террористам надежных убежищ и обеспечение функционирования ряда (всем хорошо известных) мест их постоянной дислокации.

2)              Мощное идеологическое (включая религиозно-фанатическое) и политическое обеспечение деятельности террористов.

3)               Все более явное слияние терроризма с наркобизнесом, при безусловной ориентации на европейские и североамериканские рынки сбыта, при этом цель наркотического «порабощения» Европы и Америки уже давно никем не скрывается.

4)              Менее явное, но, безусловно, присутствующее взаимодействие террористических организаций с ведущими международными корпорациями, финансово-промышленными группами и спецслужбами ведущих стан мира.

5)              Упомянутая выше система «самофинансирования» террористов может быть дополнена их активной «экспансией» на «криминальную среду» и последовательным вытеснением последней из традиционных сфер ее деятельности, в частности, таких высокодоходных сфер, как: торговля оружием, игорный и алкогольный бизнес.

6)              Особый фактор, пока еще очень мало учитываемый: публичность, зрелищность и обязательность участия СМИ, которые стали непременными атрибутами любой террористической акции.

7)              Символичность и персонифицированность основных террористических актов. К идее символичности (в том числе - применительно к Мировому Торговому Центру) мы еще вернемся.

Все более частое присутствие в качестве важнейшего императива идеи консолидации всех мусульман.

Террористическое движение можно разбить на несколько направлений. Прежде всего, это так называемый левый терроризм. Наиболее известные представители этого направления действовали в Европе и Латинской Америке: немецкая «Фракция Красной армии», итальянские «Красные бригады», латиноамериканские «Сендеро Луминосо» и Революционное движение имени Тупака Амару. С противоположного идеологического фланга выступают адепты ультраправого терроризма. В ФРГ, например, в 90-х годах действовало до 75 праворадикальных (в т. ч. неофашистских) группировок. Печальную известность приобрели ку-клукс-клан в США, насчитывающий в свои лучшие годы до 6,5 тыс. человек; южноамериканские «Эскадроны смерти», на совести которых десятки тысяч жертв.

Одной из первых групп, исповедующих красный террор, являлась известная западногерманская «Фракция Красной Армии» или «Роте Армее Фракционе» (РАФ), которая выступила против войны во Вьетнаме, военной службы, рок–н–ролла, наркотиков, сексуальной революции и многого другого. Немецкие государственные деятели считали рафовцев, сторонников организации «Д-2» и им подобных, бесящимися от жиру и свобод недоумками, а советская пропаганда называла их борцами против империалистической политики и капиталистической эксплуатации.

Лидер РАФа Андреас Баадер, по фамилии которого в одно время называлась группа, заявлял, что «главное – безоговорочная готовность к практическому нарушению всех и всяческих законов… Преступление есть одна из форм истинного революционного разрыва с обществом, есть момент революционной вспышки»[33]

Началом террористической деятельности этой группы можно назвать организованный ею 2 апреля 1968 года в одном из универсамов Франкфурта взрыв. Бомбу в магазин заложил лидер группы А. Баадер и его подручные Г. Энслин и А. Проль, а им помогал Зейлен. Этот взрыв был ответом западногерманских «красноармейцев» на убийство полицией в Гамбурге другого террориста – Карла Кунтца, покушавшегося на известного медиа – магната Акселя Шпрингера.[34]

После взрыва во Франкфурте полиция арестовала всех четверых его организаторов и исполнителей, каждый из которых впоследствии был приговорён судом к трём годам тюремного заключения. Отпущенные до решения кассационной инстанции на свободу террористы бежали во Францию и решили оттуда бороться против «преступного фашистского режима» ФРГ. С этой целью Андреас Баадер запланировал теракт против американского военного объекта в Западном Берлине, но был арестован немецкой полицией, когда приехал к тайнику с оружием в Германию.

Позже находящийся под стражей Баадер через посредничество своего адвоката Малера встретился с известной журналисткой Ульрике Майнхофф, на которую он произвёл очень сильное впечатление. В мае 1970 года Майнхофф сумела устроить побег Баадера, вместе с которым вскоре стала возглавлять его группу. Эта террористическая структура после осуществлённых ею очередных актов насилия стала фигурировать в полицейских хрониках уже как группа Баадера – Майнхофф.

«Красноармейцы» под руководством этих лиц не только совершали теракты, но и теоретически «обосновывали» террор как таковой. В 1971 – 1972 годах они выпустили брошюры «Концепция городской герильи», «Городская герилья и классовая борьба», «Заполнить пробелы революционной теории – создать Красную Армию» и другие.[35]

15 мая 1970 года «красноармейцы» осуществили налёт на Торгово-промышленный банк в Западном Берлине, из которого «экспроприировали на революционные нужды» 200 000 марок. Эти деньги рафовцы потратили на двухмесячное пребывание в одном из тренировочных лагерей палестинских террористов в Южном Ливане. Боевая учёба рафовцев у палестинских коллег принесла свои плоды: «красноармейцы» были разбиты на конспиративные ячейки, жили по поддельным документам, в ходе подготовки и осуществления терактов соблюдались все меры конспирации. Вскоре после возвращения из Ливана они осуществили ряд грабежей банков и магазинов в Западном Берлине, в результате чего им удалось значительно пополнить «партийную» кассу. Полиция арестовала несколько террористов – грабителей. В ответ бандиты устроили множество терактов в различных городах Германии. По данным западногерманской полиции, только в течение одного 1971 года РАФ провёл более полутысячи различных насильственных акций, в результате которых преступники завладели двумя миллионами марок.[36]

В следующем году теракты на территории ФРГ приобрели характер эпидемии. Вот их перечень только за май месяц 1972 года: взрыв в здании Пятого корпуса армии США, взрыв на стоянке автомобилей криминологического бюро в Мюнхене, подрыв машины федерального судьи Мюллера в Карлсруэ, взрыв в издательстве Шпрингера, взрыв на стоянке офицеров американской армии в Гейдельберге. Следствием этих терактов были гибель ни в чём не повинных людей и разрушение имущества на миллионы марок. Полиции удалось арестовать Андреаса Баадера, Ульрику Майнхофф, Гудрун Энслин и некоторых других руководителей и членов организации.

Осенью 1974 года Баадер направил на волю приказ – отныне акцентировать внимание на террор против политиков, чиновников и предпринимателей. Во исполнение этого приказа «красноармейцы» совершили несколько терактов, среди которых наиболее громким было похищение и убийство председателя Союза западногерманских промышленников Ганса Шлейера.

Единомышленниками рафовцев в Европе были члены итальянских «Красных Бригад», деятельность которых вполне сопоставима с преступлениями «Фракции Красной Армии». Их роднили не только сходство названий, указывающих на «левый» террор, но и характер преступных акций, методы их совершения и источники финансирования.[37]

Учредителями «Красных бригад» или «Бригате росси» (БР) выступали радикально настроенные выпускники Трентского университета Ренато Курчо, Альберто Франческини и Маргарита Кагол. В октябре 1970 года в итальянской печати появилось сообщение о создании организации «Красные бригады», и уже в ноябре раздались первые взрывы, проведённые на заводах фирмы «Пирелли».[38]

Несмотря на эту «успешную» кровавую деятельность, в 1984 году в БР произошел раскол на две соперничающие фракции: «Красные бригады – коммунистическая сражающаяся партия» и «Красные бригады – союз сражающихся коммунистов». Первая из этих фракций, как ни странно, главными своими врагами в равной степени считала США и СССР, в то время как вторая фракция в основном ориентировалась на борьбу против НАТО. И та и другая фракция лучшим методом «революционной борьбы» считали террор.[39]

Наиболее громким терактом БР было похищение и убийство бывшего премьера Италии и председателя Христианско-демократической партии Альдо Моро.

Параллельно с БР в Италии действовали и другие леворадикальные, ультрареволюционные и иные экстремистские группировки, в числе которых были такие, как «Первая линия», «Рабочая автономия», «Новый порядок», «Национальный авангард», «Народная борьба» и прочие, которые не только терроризировали общество, но и идеологически обосновывали это насилие. Вот наименования некоторых произведений одного из идеологов левого терроризма профессора Падуанского университета Антонио Негри: «Маркс над Марксом», «Пролетарское государство», «Государство и саботаж – о марксистском методе общественной трансформации».[40]

Особняком от этих двух течений стоит националистический терроризм, который ставит во главу угла создание собственного моноэтнического государства любыми методами. Среди наиболее крупных организаций стоит отметить Ирландскую республиканскую армию (впрочем, недавно заявившую об отказе от вооруженной борьбы); шри-ланкийских «Тигров освобождения Тамил Элама», совершивших убийство Раджива Ганди; палестинские группы «Черный сентябрь», «ФАТХ — Революционный совет, или организация Абу Нидаля» и другие.[41]

Из этого списка стоит выделить Ирландскую республиканскую армию (ИРА). ИРА ведёт родословную от «Ирландской Гражданской армии» Дж. Конноли и «Национальных волонтёров», военной организации при партии «Шин Фейн» основанной в 1905. ИРА - военная организация Шин Фейн, носит это название с 1919года, когда «Ирландские волонтёры» были подчинены военному министру Ирландии.

В 1917-1920 ИРА ведут партизанские действия против англичан на территории Ирландии: предпринимают нападения на казармы, захватывают оружие. В 1919-1920 годах полиция вынуждена была под натиском ИРА сосредоточиться в крупных населённых пунктах. В ночь с 4 на 5.4.1920 ИРА предпринимает операцию по уничтожению в 32 графствах 153 налоговых учреждений; конец апреля - предпринято 182 нападения на полицейские участки; 14.5.1920 - сожжено 70 казарм; июль 1920 года - захват правительственной почты. М. Коллинз подготовил и организовал акции по уничтожению английских шпионов 21.11.1920. ИРА в 1920-е годы придерживается немарксистского социализма.

Осенью 1920 в ответ на репрессии английской полиции, военный министр Ирландской Республики Катал Бругга решил перенести военные действия на территорию метрополии. Руководил операциями начальник технической службы ИРА О`Коннор. ИРА в Лондоне, Ливерпуле, Манчестере, Глазго, Ньюкасле нанесли удары по промышленным и торговым объектам, коммуникациям. Провели теракты против офицеров, полицейских и солдат, возвращающихся из Ирландии – «чтобы англичане почувствовали то же, что чувствовали по всей стране ирландцы во время зверств карателей», предпринимаются нападения на лидеров страны, правительственные здания, проводятся операции по нарушению связи, электрических сетей, телефона. Боевики готовили покушения на Черчилля и Ллойд Джорджа, но были схвачены. После подписания Англо-Ирландского договора 6.12.1921, предоставившего Ирландии права доминиона и расколовшего страну, радикальные республиканцы ИРА во главе с О`Коннором продолжают борьбу.[42]

В 1922 году ИРА выступила против отделения Ольстера от Ирландии и развязала военные действия против правительств Британии и Эйре. 1922, лето - убийство Вильсона, военного советника в Ирландии. В 1922 году Британское и Ирландское правительства подавили движение. Лидеры - О'Коннер и Меллоуз - расстреляны. В 1923-1932 годах ИРА уходит в подполье.

В 1930-е предпринимает нападения на полицейские и судебные учреждения, богатых ирландцев, под лозунгом борьбы за республику. В 1935-36 годах ИРА проводит взрывную компанию против таможенных постов и полицейских участков, находящихся на Ольстерской границе. В 1936 году объявлены вне закона, поводом чему было убийство в графстве Корк боевиком ИРА вице-адмирала Г. Соммервиля. В 1938 году проводится террористическая кампания: в ночь на 28.11.1938 - взрыв дома близ Каслфина в графстве Донегон, 3 человека убито. На следующую ночь сожжено несколько таможенных постов.

Накануне Второй Мировой войны в Ирландии распространяются идеи воспользоваться предстоящим военным конфликтом для завоевания полной независимости от Британии. Морис Туоми заявил: «Британия не должна получить помощи от Ирландии. Трудности Англии - шанс для Ирландии. Следующая война неизбежна, и Ирландия должна воспользоваться ею, сражаясь не за, но против Англии!». Накануне войны руководство ИРА разработало «План С», целью которого было достижение независимости Ирландией. В рамках плана 15 января 1939 года публикуется (был также направлен Рузвельту, Муссолини, Гитлеру, Английскому и Ирландскому правительствам) ультиматум от подпольного республиканского правительства и ИРА (подписан Рассел Ш., Хейс С. и др.): «Правительство ирландской республики рассматривает находящиеся в Ольстере английские войска как враждебную армию, требует их немедленной эвакуации и отказа английского правительства от вмешательства во внутренние дела Ирландии», с требованием ответа в течение 4 дней, иначе, говорилось в ультиматуме: «мы вмешаемся в хозяйственную и военную жизнь вашей страны, подобно тому, как Англия вмешалась в нашу жизнь». Удовлетворительного ответа не последовало, и с 17.1.1939 началась продолжавшаяся более 8 месяцев террористическая кампания. ИРА проводит серию взрывов объектов энергетики, связи, коммуникаций, городского хозяйства на территории метрополии (исключая Шотландию и Уэльс). В этих акциях участвовало до 1000 человек, было проведено 300 взрывов. Террор 1939 года проводился также с использованием бомб замедленного действия, закладывавшихся в посылки и чемоданы. В результате деятельности ИРА в 1939 году погибло 7 человек и 137 ранено. Продолжалась с переменной активностью до осени 1941. С. Хейс, начальник штаба ИРА, возглавивший операции, расстрелян 8.9.1941, после чего ИРА прекратила активную деятельность.[43]

Деятельность ИРА активизируется с 1954. В 1954-1955 годах предпринимаются отдельные акции (нападения на военные казармы в Арборфилде (Англия) в 1955 и др.). В 1955 два депутата парламента от Шин Фейн были арестованы и лишены парламентских мандатов за нападение на военный склад. Социальная база протеста - рабочие, ремесленники, интеллигенция, служащие, батраки. Протест вызывала деятельность заполонивших страну англичан, захвативших господствующее положение в экономической и культурной сферах. Но англичан можно изгнать силой оружия, которое можно добыть на военных складах и в полицейских учреждениях.

ИРА начинает активную борьбу за воссоединение Ольстера с Ирландией с 1956 года, под лозунгом «Нанести поражение государству, армии, полиции и вспомогательным силам». Армейский Совет ИРА заявил: «Сопротивление британскому господству в оккупированной Ирландии вступило в решающую стадию». С 1956 года проведено более 600 налётов. Объектами стали склады вооружения, радиостанции, таможни и полицейские учреждения на границе Ольстера. В 1957 году англичане проводят массовые аресты. Прекращается кампания террора в 1959, официально, о чём заявлено в феврале 1962.[44]

В 1950-х, в отличие от 1939 года, гражданское население, военнослужащие и полиция Ирландии не подвергались нападениям. С 1962 года руководство ИРА переориентируется на массовую деятельность.

В июне - июле 1969 года происходят уличные столкновения между католиками и протестантами в Дерри и Белфасте. Для предотвращения кровопролития правительство Соединённого Королевства в августе 1969 года вводит в Северную Ирландию армейские части. Первоначально масса католиков положительно воспринимала присутствие армии в Ольстере, но в скором времени армия была скомпрометирована пропротестантской позицией. Репрессиям были подвергнуты главным образом католики, зачастую без соблюдения формальных процедур. В 1970 году ИРА раскалывается на две организации: «официальную ИРА» и «временную ИРА». Раскол произошёл по вопросу использования вооружённого насилия в политической борьбе. «Официальная ИРА» предполагала использование оружие только в целях самообороны. «Временная ИРА» ориентировалась на ведение активной террористической деятельности, в том числе на территории Англии.[45]

Особую угрозу в последнее время представляют приверженцы исламского терроризма. По экспертным оценкам, за последние 25 лет они больше всех захватили заложников, совершили диверсионных актов и убийств. Идеология исламского терроризма формируется отдельными религиозными организациями Саудовской Аравии, Судана, Ирана, Пакистана и Афганистана и базируется на положениях исламского фундаментализма. Основные террористические группы — «Хезболлах», «Братья-мусульмане», группа Рамаза Юсефа, которая совершила взрыв в Центре международной торговли в США. Исламский терроризм распространяет свое влияние и на страны бывшего СССР, особенно России. В последних боевых действиях в Чечне принимал участие, например, Хаттаб. По отдельным сведениям, финансовую помощь чеченским боевикам оказывал миллионер и известный международный террорист Усама бен Ладен.[46]

В начале 90-х годов наметились новые тенденции развития террористического движения. Кратко суммируя их, можно выделить следующие основные.

Первая. Количество террористических актов постепенно уменьшается. Если в конце 80-х совершалось около 800 таких актов в год (например, в 1987 г. — 832 теракта, в 1989 г. — 856), то в конце 90-х эта цифра не превышала 400 случаев в год. Резко пошел на убыль левый терроризм. Он лишился мощной организационной, финансовой поддержки бывшего СССР. В лучшие времена в итальянских «Красных бригадах» было до 5 тыс. боевиков, сумма выкупа за 430 похищенных ими людей (1977—1982 гг.) составила около 200 млн. долларов США. В 90-х годах в эту некогда могущественную организацию входило не более 50 человек, которые провели несколько малозначительных терактов, не повлекших за собой человеческие жертвы. Фактически прекратила свои действия «Фракция Красной армии». В Латинской Америке последний крупный теракт был совершен в декабре 1996 г. — Революционное движение имени Тупака Амару захватило японское посольство.[47]

Уменьшилась опасность со стороны ультраправых и националистических террористов. В результате миротворческого процесса Ирландская республиканская армия заявила об отказе от вооруженной борьбы.

Объективно на первое место выдвигается исламский терроризм, который к тому же активно расширяет свои сферы влияния.

Вторая. В качестве основной угрозы террористической деятельности рассматривается использование оружия массового поражения. Бывший директор ЦРУ Джон Дейч в статье, опубликованной в журнале «Національна безпека і оборона», оценивает возможность применения террористами оружия массового поражения как прямую угрозу национальной безопасности США. По оценкам экспертов, в последнее время акценты смещаются. Если в начале 90-х годов главную опасность видели в использовании террористическими организациями ядерных зарядов, то сейчас главное внимание уделяется химическому и бактериологическому оружию. Использование ядерных технологий требует достаточно высокой технической подготовки, мощной финансовой базы и вряд ли осуществимо террористическими организациями, кроме тех, кто пользуется государственной поддержкой. Химическое и бактериологическое оружие гораздо доступнее. Японская религиозная организация «Аум Синреке» провела газовую атаку в токийском метро с помощью зарина собственного производства. В середине 80-х члены религиозной секты «Раджниш» получили сальмонеллу и заразили ею пищу в ресторане Орегона, в результате чего пострадало 715 человек. Нельзя исключать диверсии на атомных электростанциях и химических заводах. В начале 2000 г. безработный японец Тацуфуми Осиба пытался взорвать ядерный завод в научном центре Токаймура вблизи Токио. В ноябре 1995 г. чеченские террористы разместили контейнер с радиоактивным цезием-137 в Измайловском парке Москвы.

Третья. Повышается техническая оснащенность террористов. В 1605 г. Гай Фокс использовал 29 бочек с порохом для взрыва английского парламента. Сейчас для этого необходимо всего лишь несколько килограммов пластиковой взрывчатки. Рецепты изготовления взрывных устройств можно получить в Интернете. Террористические организации используют новейшие компьютерные технологии, спутниковые телефоны, современные средства подделки документов. С другой стороны, использование новых информационных технологий в системе государственного управления делает ее особо уязвимой для терактов. Причем действенной защиты от такой угрозы на сегодня не существует, о чем свидетельствуют неоднократные проникновения хакеров в системы баз данных Пентагона. Несколько лет назад промелькнуло сообщение о том, что неизвестными лицами с помощью компьютеров был взят под контроль британский военный спутник.

Четвертая. Происходит сращивание транснациональной преступности и террористических организаций, которые используют друг друга для достижения собственных целей. Радикальные группы получают возможность подкрепить свою финансовую базу путем продажи наркотиков, оружия. Преступные группировки нередко нанимают боевиков из террористических организаций для ликвидации политиков, совершения диверсионных актов. В Перу торговцы наркотиками установили тесные связи с «Сендеро луминосо», понимая, что участие этой организации во многом затруднит действия правительственных органов. С другой стороны, подобные «деловые взаимоотношения» позволили «Сендеро луминосо» значительно улучшить свои финансовые возможности для борьбы с правительством.[48]

В связи с этим можно задаться вопросом: Что лежит в основе терроризма? Что заставляет людей идти на риск или даже ценой собственной жизни убивать ни в чем не повинных людей, решая свои политические цели? Генезис терроризма имеет различную природу. Власть не хочет вести страну по дороге цивилизации, изощряется в поисках “особого пути”, который бы был способен оправдать их монополизм, как на власть, так и на национальные богатства. Происходит разрыв между потребностями населения и действительностью. Жизнь, которая раньше казалась вполне сносной, оказывается убогой и не достойной. Осознание этого не может не вызвать чувство протеста.

Особая причина, порождающая терроризм – национально-освободительная борьба этносов. Невозможность или нежелание правительств стран признавать право этих народов на самоопределение приводит к конфликтам, которые в итоге могут порождать терроризм. Чечены в России, курды в Турции, ирландцы Ольстера, хорваты Югославии – характерные примеры, того, когда этносы не могущие решить свои проблемы политическими методами, берутся за оружие. Очевидно, что в большинстве случаев люди обращаются к террору из-за отсутствия возможности легально отстаивать свои взгляды, бороться за их реализацию мирными политическими методами. Отчаяние положения, безнадежность результатов, отсутствие возможности апеллировать к кому-то в своем споре с властями – возможно главная причина возникновения терроризма. Таким образом, в странах с авторитарными формами правления политический протест в силу невозможности реализоваться легально, как правило, проявляется в форме политического терроризма. Это один из неизбежных путей оппозиции, которая не имеет иных путей достижения своих политических целей.

ГЛАВА II. СОВРЕМЕННЫЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ТЕРРОРИЗМ

§1. «Исламский» терроризм

 

Характеризуя исламский терроризм, главным источником распространения которого являются исламские общественно-религиозные организации Саудовской Аравии, Судана, Ирана, Пакистана и Афганистана, уместно использовать определение «самый» и «больше всех». Действительно, в последние 25 лет эти террористы являются самыми фанатичными и самыми активными. Они больше всех захватили заложников, больше всех убили людей, больше всех взорвали бомб. И еще им больше, чем каким-либо другим террористам, удается влиять на международную политику.[49]

В рамках данной главы необходимо поставить и постараться охватить следующие вопросы: как и почему произошло становление исламского терроризма; какое влияние на это становление оказала политическая обстановка в мире; что такое исламский фундаментализм и что общего у него с исламским терроризмом (некоторые исследователи отождествляют эти два понятия).

Исламские террористические группировки очень широко контактируют между собой. Это обусловлено тем, что у них имеются два общих врага: западный образ жизни и Израиль как государство неверных, оккупировавшее священные земли ислама. Еще у них общая идеология исламского фундаментализма. Они обладают также весьма мощной финансовой базой за счет средств радикальных исламских организаций во многих мусульманских странах.

Для того чтобы понять сущность исламского терроризма, надо уяснить, что такое исламский фундаментализм.

Само слово «фундаментализм» первоначально применялось в США для характеристики ряда христианских групп, образованных ортодоксальными представителями евангелической церкви (преимущественно кальвинистами, пресвитерианами и баптистами). Лишь позже указанный термин стал употребляться западными исследователями при изучении ислама, иудаизма и других религий. Причем зачастую он толковался очень широко – как возвращение к началам религиозно-цивилизационного единства, выведение религиозно- политических принципов из вечно священного текста. В наши дни данное понятие используют при описании теоретической и практической активности множества политико-религиозных движений и организаций – исламских, иудаистских, протестантских, католических, православных, индуистских, буддистских, которые действуют в Юго-Восточной и Центральной Азии, в Северной Африке и на Ближнем Востоке, в Европе и США – практически повсеместно. Размах процесса, вовлеченность в него государств и народов делают фундаментализм не только влиятельным фактором, но и субъектом политики.

Это форма радикального ислама, связанная с верой в то, что для возвращения исламским странам их «былого величия» правоверные мусульмане должны отказаться от всего того, что связано с «западными духовными ценностями и западным образом жизни». Надо вернуться к истокам, к «фундаменту» ислама, точно в таком виде, каким его проповедовал пророк Мухамед.

Первый раскол в исламе произошел после трагической гибели в результате теракта, осуществленного сектантом в отношении четвертого и последнего праведного халифа, двоюродного брата и зятя пророка Али бен Абу Талиба Абу-л-Хасана ал-Муртада. Данное событие положило начало серьезному политическому и идеологическому размежеванию в мусульманской умме. Это размежевание привело к образованию двух относительно самостоятельных общин: шиитов (от арабского слова «шиа» - партия) и суннитов («сунна» - пример, предание), которые, однако, оставались в пределах халифата и повиновались одному правителю – халифу.

Дальнейший дезинтеграционный процесс в этих общинах выразился в отпочковании различных групп, выделившихся в отдельные секты. Их в настоящее время насчитывается несколько десятков, и тенденция формирования разного рода группировок под исламскими лозунгами сохраняется.[50]

Антиколониальная борьба в мусульманских странах ускорила процесс образования «исламских» партий и движений, других национальных и иных общественных объединений, которые первоначально выступали за освобождение своих стран от колониальной зависимости, за право народов на свободное волеизъявление и создание суверенных государственных образований, за равноправие и справедливость в международных и межнациональных отношениях.[51]

В последние десятилетия заговорили о «политическом исламе», «исламском радикализме», «исламском фундаментализме», «Islamic Resurgence», «Islamic Revival», ставя между этими понятиями чуть ли не знак равенства. Фундаментализм может быть оборонительным (призванным сохранить и уберечь, очистить веру), но может быть и наступательным, агрессивным. Именно последняя разновидность исламского фундаментализма, ставящая во главу угла принцип «джихада» (буквально – усилия, которые мусульмане должны прилагать как для защиты своей веры, так и для самосовершенствования, неотступного следования заветам Пророка), известна под именем исламского радикализма (сокращенно - исламизма). Последователи радикализма понимают джихад как необходимость борьбы – вплоть до вооруженной - с христианским, в их глазах безбожным и материалистическим, западным миром. В различных русскоязычных источниках этому понятию в зависимости от времени и цели издания дается разное толкование, причем основное внимание уделяется его «военной» составляющей, называемой «джихадом меча».

Вот что говорится в Коране об этом: «И сражайтесь на пути Аллаха с теми, кто сражается с вами, но не преступайте, - поистине Аллах не любит преступающих» (сура 2, аят 186), «И не сражайтесь с ними, пока они не станут сражаться с вами» (сура 2, аят 187), «А если они отойдут от вас и предложат вам мир, то Аллах не дает вам никакого пути против них» (сура 4, аят 92). [52]

В начальный период распространения ислама под джихадом, прежде всего, понималась борьба в защиту малочисленной и слабой мусульманской общины.[53] В Коране в отношении этой борьбы есть и такие указания, которые связаны с конкретными событиями, случившимися в определенное время в обозначенном месте. Эти указания требуют от уверовавших следующее:

Во-первых, не конфликтовать с мушрикинами (многобожниками) и стремиться склонять их к истинной вере «мудростью и хорошим увещеванием».

Во-вторых, с противниками религии вести оборонительную войну с целью защиты достигнутого «хорошим увещеванием».

В-третьих, избежать военных действий в священные месяцы (мухаррам, раджаб, шаабан, рамазан).

В-четвертых, вести военные действия так, чтобы, «сражаясь на пути Аллаха, защищать слабых из мужчин, а также женщин и детей» (сура 4, аят 77), не истреблять скот, не потравлять поля, не губить сады, не разрушать постройки.[54]

Надо подчеркнуть, что мусульмане никогда не объявляли войну христианству – ведь это одна из трех авраамистических религий (наряду с исламом и иудаизмом), и приверженцы ислама почитают в качестве пророков Авраама и Иисуса. Джихад для воинствующего исламизма – это борьба с Западом как врагом ислама. При этом фундаментализм (салафийя) выступает для них идейным основанием, но не главным и не единственным.

Радикальные исламисты убеждены, что сам ислам как религия оказался перед лицом смертельной опасности. Государство эффективно умерщвляет истинный ислам через светское законодательство, парламентаризм, научно-материалистическое образование, репрессивный аппарат, средства массовой информации. При этом исламисты прибегают к экстремизму, сопряженному с разными формами террора и насилия, нарушая главные принципы, заложенные в основу мусульманского вероучения, среди которых присутствуют следующие коранические установки: «Нет принуждения в религии» (сура 2, аят 257); «Истина – от вашего господа: Кто хочет, пусть верует, а кто хочет, пусть не верует» (сура 18, аят 28).[55]

Чтобы спасти ислам и свои души, правоверные мусульмане должны объединится, и захватить власть. Конечной целью исламских фундаменталистов в любой стране является создание религиозного государства, управляемого духовенством и руководствующемся законами шариата. На сегодняшний день подобного результата фундаменталисты добились в двух странах: Иране и Судане. Во всех других мусульманских странах они находятся в оппозиции, причем довольно часто их загоняют в подполье (например, в Тунисе, Сирии, Ираке, Алжире), но даже в этом случае радикальные исламисты способны существенно влиять на общественно-политическую ситуацию.[56]

 На самом деле «фундаментализм» вовсе не обязательно равнозначен политическому радикализму, экстремизму и непосредственно не выступает причиной терроризма.[57]

Фанатики-террористы меньше всего думают об «очищении» ислама; корни их ненависти к Западу, в первую очередь, к Америке, носят не религиозный, а культурно-цивилизационный, психологический и геополитический характер.[58]

Большинство экстремистских групп, выступающих под знаменем ислама, ведут своё происхождение от «Общества братьев-мусульман», которое основал в конце 20-х годов в Египте школьный учитель Хасан аль-Банна. Возникнув как религиозная организация по «исправлению нравов» мусульман, «Братство» быстро превратилось в подобие политической партии с чёткой идеологией. Сам Хасан аль-Банна считал, что торжество ислама в рамках «одной, отдельно взятой страны» (конкретно – в Египте) может наступить мирным путем: через пропаганду исламских ценностей, исламское воспитание подрастающего поколения, личный пример нравственно безупречных народных вожаков. «В исламе религия неотделима от государства, от политики. Истинный мусульманин не тот, кто только молится Аллаху. Он должен жить проблемами всего мусульманства и бороться за то, чтобы окружающее общество жило по шариату, а единственной конституцией был Коран»,- учил Хасан аль-Банна.[59]

Бороться предполагалось при необходимости с оружием в руках. «Джихад - наш путь, смерть ради Аллаха – наше высшее стремление», гласил девиз «Братства». В 1948 году отряды «Братьев-мусульман» приняли участие в Палестинской войне, а когда Египет наряду с другими арабскими странами потерпел в ней поражение, развернул террор против его «виновников». После убийства премьер-министра Египта Махмуда Ну-краши правительство спохватилось: активисты «Братства» оказались в тюрьмах, а его лидер Хасан аль-Банна был застрелен агентами тайной полиции.[60]

Очередная смена кабинета в Египте позволила «братьям» вновь легализоваться. Они вступили в контакт с революционной организацией «Свободные офицеры», в 1952 году свергнувшей короля Фарука. Однако вскоре новый режим обрушил на них ещё более жестокие репрессии. Поводом к ним послужило покушение одного из членов «Братства» на жизнь президента Гамаля Абдель Насера.

В 1964 году часть «братьев» вышла на свободу по амнистии, но вскоре власти раскрыли очередной заговор против Насера. Главным обвиняемым на процессе стал видный теоретик «Братства» Сайид Кутб, интеллектуал, учившийся в США и в молодости увлекавшийся социалистическими идеями. Взгляды Кутба на «вызовы современности» отличались крайним радикализмом.

В отличие от аль-Банны, аль-Кутб уже не надеялся на мирное торжество исламских идей в современном арабском обществе. Он говорил, что оно пребывает в состоянии «джахилийя» (доисламского варварства), поэтому является слабым в нравственном отношении, уязвимым для любых чуждых явлений. Задача истинно верующих – внутренне отделится от такого общества, замкнутся в кругу единомышленников. Благодаря отделению, их вера укрепится, они обеспечат свою безопасность, создадут истинно исламское общество в миниатюре.

«Братья» должны вести джихад – священную войну – против варварского общества, с целью завоевания власти и превращения его в «истинно исламское». Джихад – это гражданская война истинно верующих против «неверного» общества. Отсюда знаменитый лозунг аль-Кутба: «Аллах – идеал, Пророк Мухаммед – вождь, джихад – средство достижения цели, смерть во имя Аллаха – заветная мечта».[61]

Под влиянием идей аль-Кутба и его приверженцев группировка «Братьев мусульман» стала экстремистской, широко использующей террористические методы. Не случайно на ее эмблеме изображены две скрещенные сабли и Коран.

Сайд Кутб кончил жизнь на виселице, но его идеи вдохновили многих представителей молодого поколения «братьев», сидевших тогда в тюремных камерах. С начала 70-х годов уже при президенте Анваре Садате в Египте стали появляться экстремистские группы последователей Кутба, избравшие террор главным методом борьбы.[62]

В 1974 году члены «Партии исламского освобождения» предпринимают попытку захвата Военно-технической академии в Каире. В 1977году «Общество мусульман» похищает, а затем убивает мусульманского богослова шейха Мухаммеда аз-Захаби. Экстремистские группы нападают на полицейские участки, устраивают взрывы в ночных клубах, нападают на христиан-коптов. В университетских городках появляются «исламские группы», которые терроризируют левых и светски настроенных студентов, борются за устройство в кампусах молельных помещений и участвуют в антиправительственных демонстрациях.

С конца 70-х годов «Братья-мусульмане» приняли активное участие в афганской войне, затем наладили тесное сотрудничество с мусульманским населением Югославии и Албании, стали оказывать помощь пакистанским экстремистским организациям, воевавшим в Кашмире. В итоге к концу 80-х годов «Братья-мусульмане» преобразовались во всемусульманскую ассоциацию исламских организаций, став фактически международной организацией.[63]

К этому времени почти все входившие в нее движения и группы приняли в качестве единой идеологии ваххабизм, который они, однако, трансформировали из официального направления ислама в некое социально-политическое движение, которое, наряду с приверженностью «чистому» исламу, характеризуется крайней нетерпимостью к инакомыслию, отказом человека от свободы воли, фанатизмом.[64] Примыкавшие к «братьям» организации и группы в Южной Азии (Пакистан, Бангладеш), объявившие себя приверженцами деобандийской школы богословия, по всем основным вопросам теории и практики борьбы за провозглашенные идеалы ислама были близки к ваххабизму.

В период боевых действий советских войск в Афганистане (1979-1989 гг.) «Братья-мусульмане» развернули активную деятельность в этой стране, помогая спецслужбам Пакистана, Саудовской Аравии, а также и ЦРУ США развертывать «священную войну» против Советской Армии. На Ближнем Востоке при их участии была создана система лагерей и учебных центов для подготовки и посылки в Афганистан «борцов за ислам» из арабских стран (общая численность «арабских афганцев» по различным оценкам достигла от 8 до 15 тысяч). В Афганистане также воевали боевики из стран Юго-Восточной Азии, направленные туда по каналам «Братьев-мусульман». Все они после окончания войны и возвращения в свои страны сохранили связь с афганскими, пакистанскими и арабскими исламскими центрами и фондами, через которые стали получать оружие и финансовые средства для формирования боевых групп на местах.[65]

Многие мелкие радикальные группы, возникшие в начале 80-х годов, быстро дискредитировали себя в своих странах террором против государственных чиновников и связями с иностранными спецслужбами. Однако с начала 90-х годов на сцену выходит новое, ещё более агрессивное движение, вдохновленное идеями того же Кутба. Его ядром становятся «арабские афганцы» - добровольцы, воевавшие против советских войск в Афганистане.

В октябре 1981 года сам президент Садат падает под пулями боевиков из группы «Джихад». Террористы выполняют указ своего духовного лидера-слепого шейха Омара Абдель Рахмана, «приговорившего» Садата к смерти за подписание мира с Израилем.[66]

Похожий процесс происходит и в других уголках мусульманского мира. В арабских странах большинство экстремистских групп возникает на почве недовольства радикалов «излишней умеренностью» руководства местных «Братьев мусульман». Так появились, например, «Палестинский исламский джихад», созданный в 1979-1980 годах палестинскими студентами в Египте, и «Армия Мухаммада», созданная в 1990 году в Иордании.[67]

В 90-е годы как бы «визитной карточкой» террористов «Братьев-мусульман» стали нападения в Египте на иностранных туристов. Например, такие нападения были совершены 4 февраля 1993 года (на автобус с туристами из Южной Кореи) и 26 февраля (3 иностранца убиты и 18 ранены в каирском кафе); 8 июня 1993 года (погибли 6 англичан и 2 египтянина, 15 человек были ранены); 27 декабря 1993 года (получили ранения 7 австрийцев и 8 египтян). Аналогичные нападения на туристические автобусы, поезда, круизные суда на Ниле, кафе, посещаемые иностранцами, продолжались и в 1994 – 99 годах.

Новая страница истории «исламского» терроризма открывается с созданием в пакистанском Пешаваре в разгар войны в Афганистане «Бюро услуг» - организации, занявшейся переправкой в Афганистан из арабских стран добровольцев «священной войны». Создателями «Бюро» были два человека – представитель палестинских «Братьев-мусульман» в Пешаваре Абдалла Аззам и всемирно известный ныне саудовский миллионер Усама бен Ладен.[68]

Отделения «Бюро» созданы во многих странах мира, включая Западную Европу и США. Считается, что в Афганистане прошли обучение около 10 тысяч моджахедов, большинство из которых были не афганцами, а выходцами из Саудовской Аравии, Алжира, Египта, Йемена, Пакистана, Судана и других мусульманских стран. В те годы, как известно, моджахеды пользовались активной поддержкой США. На их содержание и оснащение современным оружием, включая «Стингеры», ЦРУ тратило 500 млн. долларов в год.[69]

В 1988 году бен Ладен создал в Афганистане новую организацию под названием «Аль-Каида» (База), целью которой было распространение «джихада» на другие страны мира. После ухода из Афганистана советских войск бен Ладен вернулся в Саудовскую Аравию, где вскоре выступил с резким осуждением присутствия на «священной земле ислама» американских войск в период войны в Заливе. За призыв населения к восстанию против «лицемерного» королевского режима он был в 1994 году лишен саудовского подданства и выслан из страны. Саудовская Аравия становится центром ваххабитов. Это экстремистское течение в исламе, которое считается предтечей исламизма.[70]

 После краткого пребывания в Судане бен Ладен в 1996 году вернулся в Афганистан, где тогда у власти утверждалось движение «Талибан». К этому времени у Вашингтона накопились серьезные претензии к бывшему протеже, объявившего Америку главным врагом мусульманского мира. США обвинили Усаму бен Ладена в организации диверсий против американских военных баз на территории Саудовской Аравии – в Эр-Рияде (ноябрь 1995 года) и Дахране (июнь 1996 года). В феврале 1998 года бен Ладен объявил о создании «Всемирного исламского фронта борьбы против иудеев и крестоносцев», в который вошло несколько арабских и пакистанских террористических организаций. А в августе того же года произошли взрывы американских посольств в Кении и Танзании, в которых США обвинили бен Ладена.[71]

Характерная деталь «почерка» сторонников бен Ладена и ряда других экстремистских организаций, выступающих под знаменами ислама, - использование для проведения терактов боевиков-камикадзе. Фанатики уверенны, что, погибая в «джихаде» вместе со своими жертвами, они прямым путем попадают в рай. Использование «смертников» придает борьбе с «исламским» терроризмом особую сложность, о чем свидетельствует и опыт Израиля, и России в Чечне.[72]

Исследователи упоминают, что успеху исламистов способствовало то обстоятельство, что в период холодной войны правительства таких стран, как Алжир, Турция, Иордания, Египет, Израиль и др., приветствовали деятельность исламских групп, видя в них противовес распространению левых и просоветских идей. Теперь некоторые из них (а в еще большей степени — поощрявшие такую политику антикоммунистические правящие круги Запада) пожинают плоды собственной недальновидности. Ведь израильские политики первоначально поддерживали “Хамас”, чтобы ослабить влияние Арафата, а американцы помогали афганским моджахедам, в т.ч. оружием, в их борьбе против советских войск, чем воспользовался, в частности, Бен Ладен со своей группировкой. Предоставленное США оружие было повернуто против Запада.[73]

На основании того, что нам известно о мировоззренческой базе и деятельности исламского радикализма, можно сделать следующие выводы.

1.                Исламизм нельзя рассматривать как борьбу бедных и богатых. Проблематика нищеты и материальной отсталости не занимает в идеологии экстремистов центрального места, да и сами они не относятся к выходцам из беднейших слоев населения.

2.                Исламизм не является и чисто религиозным феноменом, борьбой ислама против христианства. Ведь ни в одной из сунн Корана, если не вырывать из контекста отдельные цитаты (чем подчас занимаются экстремисты), не содержится и не может — по причинам чисто теологического свойства — содержаться призывов к беспощадной, тем более вооруженной борьбе против христиан как иноверцев.

3.                Фундаментализм (салафийя), действительно, выступает основой исламизма, но лишь отчасти. Лозунг “аль-ислам хуа аль-халь” (“Ислам — вот решение”) означает, что для “наведения порядка” в мусульманском мире, для искоренения социальной несправедливости, безнравственности и коррупции, для устранения “неправедных правителей”, равно как и для защиты от пагубного воздействия чуждых культурных и поведенческих моделей Запада, необходимо, прежде всего, очищение самого ислама от вредных наслоений, возвращение к незамутненным истокам этой религии. Вернуться к “чистому, подлинному и правильному исламу”, восстановить мусульманскую духовность и утвердить примат ислама (при непременном условии адаптации к современности, усвоения материальных, экономических, технологических достижений западной цивилизации) — так можно сформулировать задачу, которую ставят перед собой исламисты.

4.                Важнейшим импульсом для активизации движения исламистов, причиной того, что называют “новой исламской вспышкой” (или даже “взрывом исламизма”), надо считать развитие процесса глобализации, который для многих мусульман тождественен американизации. Исламские идеологи и прежде проводили грань между модернизацией (необходимость которой большинство из них не отрицает, хотя трактуется это понятие неодинаково) и вестернизацией, в которой они всегда видели величайшую угрозу для “мусульманской души”. Следствием гегемонии Соединенных Штатов в западном мире и превращения этого государства после краха системы социализма в единственную сверхдержаву стало то, что именно на США сконцентрировалась вся ненависть воинствующих мусульман к чуждой “западной модели”. Могущественная, снисходительно или высокомерно относящаяся к странам третьего мира сверхдержава превратилась для них в воплощение мирового зла и угрозы исламскому образу жизни. Поэтому цель исламистов — подорвать мощь и влияние Америки, показать всему мусульманскому миру ее неспособность противостоять энергии и воле борцов за дело ислама, дискредитировать ее в глазах мусульманской молодежи. Для достижения этой цели необходимо было так потрясти американское общество, чтобы Вашингтон в качестве ответной меры обрушил свой военный кулак на мусульманские страны (для начала на Афганистан как гнездо терроризма), что, в свою очередь, неминуемо вызвало бы мощнейший взрыв антиамериканизма по всему исламскому миру. Именно так и произошло 11 сентября 2001 г.[74]

§2. Развитие «международного терроризма»

в 90-х гг. XX века

Рассматривая формы и направления развития событий в Афганистане в 2000-2001 годах, на наш взгляд, необходимо хотя бы кратко проанализировать ситуацию 90-х годов прошлого века и тех условий, в которых свершилось падение режима М. Наджибуллы, установление правления муджахедов и приход к власти талибов.

Газета «Аргументы и факты» дает следующую справку: Движение «Талибан» (от арабск. «талиб» — «учащийся») возникло в октябре 1994 г., когда группа фанатично настроенных студентов-богословов численностью не более 400 чел. пересекла пакистано-афганскую границу. В подавляющем большинстве это были дети афганских беженцев, по национальности пуштунов. Талибов подготовила и вооружила пакистанская разведка «Ай-Эс-Ай», рассчитывавшая с их помощью силой умиротворить страну и таким образом сделать возможным прокладку через нее трубопроводов и использовать ее природные ресурсы. Устав от гражданской войны, местное население оказало поддержку талибам, и в 1996 г. они взяли Кабул.[75]

Сформировав Афганское бюро, деятельность которого финансировалось в основном США, а также Саудовской Аравией, влиятельные круги Пакистана, особенно межведомственная разведка и праворадикальная исламская партия «Джамаате ислами» приступили к созданию новой силы. ЦРУ закупало в США, Англии, Египте, Израиле и других странах оружие, которое затем переправлялось в Пакистан, в основном в места расселения афганских беженцев и в военные лагеря, где готовились отряды талибов. Эти отряды вначале формировались из молодежи, обучающейся в религиозных учебных заведениях (медресе), отсюда и название – талиб, что означает «ищущий знаний». Затем отряды пополнились пуштунами зоны пограничных племен Пакистана и, наконец, пакистанскими военнослужащими. В конце 1994 году вооруженные отряды талибов вступили на афганскую территорию. В сложившейся обстановке талибы практически не встретили сопротивления и вскоре заняли ряд пограничных с Пакистаном провинций. Затем они направились к Кабулу, овладеть которым им удалось лишь в конце сентября 1996 года. Укрепив свои позиции в занятых районах, талибы двинулись к областям, примыкающим к границам Ирана и центральноазиатских государств СНГ. [76]

В начале 90-х годов и особенно после захвата власти в Кабуле движением «Талибан» (1996) Афганистан превратился в главную базу и координационный центр деятельности исламских организаций в глобальном масштабе, включая и страны Запада. Это международное террористическое сообщество было оформлено организационно после создания в конце 80-х годов новой, построенной на принципах глубокой конспирации организации «Аль-Каида», имевшей разветвленную сеть своих структур в мире. Ее возглавил саудовский миллионер-террорист Усама бен Ладен, который создал свои базы в Афганистане еще во время войны с советскими войсками, тесно сотрудничая в то время с разведывательной службой Пакистана и ЦРУ США. После прихода к власти талибов Усама бен Ладен установил с ними тесное сотрудничество, предоставляя большие финансовые средства на строительство и содержание баз и учебных центров, которые «Аль-Каида» и движение «Талибан» использовали для подготовки «воинов ислама» из различных районов мира. Территория Афганистана была фактически превращена в центральный плацдарм для развертывания глобальной борьбы за воссоздание «Великого халифата», в который предполагалось включить Северную Африку, Аравийский полуостров, страны Ближнего и Северного Востока, Западную часть Индии, Центральную Азию, Закавказье, Северный Кавказ.[77]

Реальный вооруженный отпор талибы получили лишь от «Северного альянса» под руководством (до сентября 2001 года) Ахмад-шаха Масуда. К нему примкнули части сохранивших боеспособность некоторых отрядов других антиталибских группировок, в том числе состоящих из пуштунов. Они не создали единого фронта против талибов, но более или менее прочно удерживали позиции в провинциях севера страны. В сентябре 2000 года талибы, активно поддерживавшиеся пакистанскими воинскими частями и арабскими боевиками (сторонниками Усамы бен Ладена), усилили военное давление на силы М. Масуда. Сумев занять ряд важных районов провинций севера, они вышли на некоторых ее участках к афгано-таджикской границе.[78]

Захватив большую часть территории Афганистана, талибы обострили военно-политическую ситуацию, усилив межэтнические противоречия. Религиозная и политическая нетерпимость руководства движения «Талибан», пуштунский национализм и экстремизм, геноцид в отношении шиитов-хазарейцев, жестокая расправа с М. Наджибулой, находившимся в здании представительства ООН в Кабуле, расстрел иранских дипломатов в Мазари-Шарифе, попрание норм гуманитарного международного права в целом, особенно в отношении женщин, а также установление в быту и управлении жестких норм ислама в их собственной интерпретации и, что весьма важно, беспрецедентный рост производства и контрабанды наркотиков, а также многое другое вызывали резко негативную реакцию многих стран Запада и мирового сообщества в целом. Европарламент, Совет Европы, ОБСЕ, ГА ООН, ряд крупнейших международных правозащитных организаций приняли резолюцию, осуждавшие талибов. В конце ноября 1999 года в итоговом докладе Генеральной Ассамблее и Совету Безопасности ООН «О положении в Афганистане» генеральный секретарь ООН подчеркнул, что афганский конфликт достиг такой точки, когда мировое сообщество уже не может игнорировать его последствия.[79]

Уклонение руководства «Талибан» от конструктивных переговоров с представителями правительства ИГА, нежелание принимать предложения ООН, ОИК, вынудили мировое сообщество пойти на принятие адекватных мер против «Аль-Каиды» и движения «Талибан». 15 октября 1999 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 1267, которая содержала требование о выдаче Усамы бен Ладена и вводила международные санкции, включавшие запрет на международные полеты самолетов афганской авиакомпании «Ариана» и замораживание зарубежных банковских счетов и денежных авуаров движения «Талибан».[80] Поскольку эти требования были полностью игнорированы талибами, мировое сообщество предприняло шаги по наращиванию мер воздействия на них. Так, 19 декабря 2000 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 1333 (полный текст резолюций СБ ООН № 1267 и № 1333 приводится в приложениях № 3, 4), которая ввела военное эмбарго против движения «Талибан». Это означало, что все государства должны препятствовать прямой или косвенной продаже талибам оружия и другого военного имущества, а также оказанию им консультативного содействия по военным вопросам. В соответствии с этой резолюцией должны были быть заморожены средства и финансовые активы Усамы бен Ладена в иностранных банках. С целью борьбы с наркобизнесом и использованием доходов от наркодеятельности для финансирования терроризма запрещались поставки талибам химических веществ, необходимых для производства наркотиков.[81]

Принятие резолюции № 1333 мировым сообществом было адекватно сложившейся ситуации. На территории контролирующейся движением «Талибан» при поддержке Бен Ладена и его приверженцев в 2000-2001 гг. была создана сеть примерно из 80 опорных баз, тренировочных центров, военных лагерей по идеологической и военно-диверсионной подготовке.

 Резолюция СБ ООН № 1333 была проигнорирована Бен Ладеном и руководством движения «Талибан». На совещаниях экстремистов с участием Усамы бен Ладена, лидеров ИДУ и пакистанцев в Урузгане и Кандагаре в начале 2001 года было решено активизировать проведение диверсионно-террористических акций против инициаторов и сторонников антиглобалистских санкций. На совещании пакистанских исламских радикалов в январе 2001 года в медресе «Хакания» в Пешаваре с участием руководителей «Джамаат-е улемайе Пакистан», «Джамиат-е ахль уль-хадис», «Аль-ихван», «Тахрике ислами», «Тахрике нафазе шариат», «Харакат уль-джихад», «Харакат уль-муджахеддин», «Джамиат уль-муджахеддин» был сформирован Совет в поддержку движения «Талибан», который среди выдвинутых ограничительных мер принял также решение о бойкоте американских товаров.[82]

Вопросы, связанные с финансированием движения «Талибан» и «Аль-Каиды», после санкций СБ ООН требуют более тщательного рассмотрения и анализа, в рамки данной работы не входят.

Придавая особое значение терроризму, Усама бен Ладен и М. Омар в январе 2001 года направили совместное обращение к радикальным исламистским группировкам Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии начать проведение диверсионно-террористических акций на военных объектах и у дипломатических представительств США и некоторых других государств.

Положение дел в области соблюдения прав человека в зоне контроля движения «Талибан» становилось все более удручающим. На захваченных территориях талибы зачастую прибегали к насильственному перемещению местного непуштунского населения, разрушению жилья, хозяйственной инфраструктуры и реквизиции продовольствия. Резня хазарейцев в начале 2001 года в Бамиане и обнаружение в районе Таликана массового захоронения убитых талибами таджиков и узбеков (включая детей и женщин) свидетельствовали о том, что этнические чистки по-прежнему были весьма характерны для внутренней политики талибов.[83] Известно, что талибские власти допускали дискриминацию и в отношении приверженцев индуизма, которые проживали в некоторых районах Афганистана. Так, в частности, их обязали носить на одежде особые отличительные знаки. Талибами были разрушены статуя Будды в Бамиане, разгромлена экспозиция всемирно известных уникальных экспонатов Кабульского музея и уничтожены многие виды редких животных зоопарка Кабула.[84]

Важно отметить, что, несмотря на военно-экономическое превосходство талибов, антиталибский «Северный альянс» в 2000 – начале 2001 года удерживал некоторое время свои позиции к северу от Кабула, в районах провинций Парван, Каписа, Бадахшан, Тахор, Баглан. Очаги сопротивления существовали также в Джаузджане, Герате, Фарахе, Лагмане, Нангвахаре. В феврале 2001 года отряды шиитов-хазарейцев во главе с Каримом Халили сумели временно взять под свой контроль города Бамиан и Яковланг. В том же месяце возглавлявшиеся пуштунским полевым командиром Ата Мохаммадом формирования бывшего губернатора Герата Исмаил-хана установили практически полный контроль над провинцией Гор. Главной слабостью антиталибских сил являлись не только ограниченность военно-материальных ресурсов, но и отсутствие в их рядах должного единства и твердого единоначалия, что заметно сдерживало перерастание очагового противодействия террористам в единое движение сопротивление в масштабах страны.

Руководство талибов стремилось в этих условиях максимально использовать свое военное преимущество, и в середине 2001 года на основном театре военных действий, на северо-востоке Афганистана, сосредоточило 15-тысячную ударную группировку (в том числе 5 тысяч неафганцев), располагавшую боевыми самолетами, танками и тысячами реактивных снарядов. Эти силы должны были быть брошены против «Северного альянса». Что касается стремлений некоторых стран подойти к политическому решению афганского конфликта, то прогресс в деле формирования широкого международного политического взаимодействия обозначился довольно отчетливо в 2000 году. Тогда, например, были созданы российско-американская и российско-индийская рабочие группы по противодействию терроризму и наркоугрозе, исходящим из Афганистана. В начале 2001 года по инициативе личного представителя генерального секретаря ООН по Афганистану Ф. Вендрелла в Женеве состоялись консультации представителей США, Италии, Франции, Германии и Ирана, в ходе которых обсуждались возможные варианты консолидации афганской диаспоры в интересах содействия урегулированию ситуации в Афганистане.[85]

Летом 2001 года лидеры «Аль-Каиды» и «Талибан» усилили не только вооруженные действия против «Северного альянса», но и террористическую деятельность, в результате которой 9 сентября 2001 года был убит Ахмад-шах Масуд. Трагические события 11 сентября в Нью-Йорке и Вашингтоне в корне изменили ситуацию в Афганистане и вокруг него.

§3. Ситуация в мире после событий 11 сентября 2001 года

 

11 сентября 2001 года террористы-комикадзе, захватившие 4 пассажирских «Боинга», два из них направляют на состоящее из 2 башен 110-этажное здание Всемирного торгового центра в Нью-Йорке и один – на здание Пентагона в Вашингтоне (официальная версия). Под обломками, по предварительным данным, оказываются более 5 тысяч человек. Самой мощной мировой державе, по сути, объявляется война со стороны международного терроризма.

Террористические акты в Нью-Йорке и Вашингтоне 11 сентября 2001 года перечеркнули надежды многих государств и народов мира на привычный ход эволюции человечества в новом, XXI веке. Как представляется, «черным вторником» были перечеркнуты также и некоторые модели и доктрины, концепции и гипотезы будущего мирового устройства. И все же опыт минувшего столетия дает возможность анализа складывающейся ситуации, связанной с международным терроризмом и всеми его проявлениями и последствиями. В связи с событиями 11 сентября все большее внимание исследователей привлекает концепция американского ученого Самюэля Хантингтона, изложенная в его нашумевшей книге «Столкновение цивилизаций и переустройство мирового порядка», которая вышла в свет в 1996 году и получила неоднозначные оценки. Главный вывод книги заключается в том, что «в наступающую эру столкновение цивилизаций представляет собой величайшую угрозу всеобщему миру, и международный порядок, основанный на цивилизациях, является самой надежной защитой против мировой войны».[86]

Доктор психологических наук, ректор Восточно-Европейского института психоанализа Михаил Решетников утверждает: «Мир должен осознать, что «явление» Усамы бен Ладена лишь частный «театрализованный» эпизод. Человечество сталкивается с тенденцией, которая сохранится на протяжении всего XXI века и, может быть, за его пределами. Речь идет не о штучных терактах, а о столкновении двух цивилизаций в условиях быстрой экспансии арабского мира».[87]

В Европе и Америке идут горячие споры о событиях 11 сентября и о терроризме. Характерны точки зрения двух ученых, кратко изложивших свои взгляды на страницах немецкого «Ориент Журнала». Директор Института востоковедения в Гамбурге Удо Штайнбах доказывает, что бомбежками и крестовыми походами ничего не добиться: «Нам трудно будет усадить мусульман в одну с нами лодку, если борьбу с терроризмом мы будем облачать в понятия «цивилизация», «культура»». Он считает, что эти события должны просветить Запад относительно проблем и комплексов мира ислама, которые во многом обоснованы. Президент «Немецко-Ираильского общества» профессор Манфред Лангштайн заявляет, что «террористы стремятся подчинить своим религиозным экстремистским представлениям весь мусульманский мир. Только религиозный экстремизм способен к той холодной фанатической решительности, с которой были проведены эти террористические акты». Но в отличие от У. Штайнбаха М. Лангштайн считает, что это изолированная акция террора, «которая не имеет никакого отношения ни к палестинцам, ни к нищете третьего мира, ни к отрицательным сторонам глобализации». [88]

 13 - 15 сентября. Президент Буш и его ближайшие помощники заявляют, что США готовит акцию возмездия за террористические акты. Речь не об отдельных ударах, а о широкомасштабной военной кампании. Главным виновником объявляется террорист № 1 Усама бен Ладен, скрывающийся в Афганистане.

Джордж Буш объявляет в стране чрезвычайное положение, приводятся в повышенную боевую готовность вооруженные силы, призываются 50 тысяч резервистов.