Меры борьбы с терроризмом Понятия и виды мер борьбы с терроризмом

3.2 Меры борьбы с терроризмом Понятия и виды мер борьбы с терроризмом

 

В понятие «борьба с терроризмом и международным терроризмом» некоторые авторы (Ю.М. Антонян, В.Е. Петрищев и др.) включают главным образом применение внутригосударственных мер превентивного, репрессивного и воспитательного характера. Однако только этих мер для достижения положительных результатов может быть недостаточно. Для эффективности борьбы с терроризмом и международным терроризмом необходимо сотрудничество государств. При совершенствовании мер борьбы с терроризмом, необходимо обращаться к зарубежным и международным правовым документам. Однако совершенствование антитеррористического законодательства не решает всех проблем, которые создает сегодня терроризм для отдельных стран и всего мира. Ведь законы, направленные на борьбу с терроризмом, по существу нацелены на пресечение террористических проявлений и наказание лиц, их допустивших. Между тем гораздо важнее предотвратить такого рода действия.

Но предупреждение предупреждению рознь. Наиболее эффективным, хотя, возможно, и наиболее сложным и затратным с точки зрения реализации является раннее предупреждение, профилактика терроризма. Они заключается в выявлении, устранении, нейтрализации, локализации или минимизации воздействия тех факторов, которые либо порождают терроризм, либо благоприятствуют реализации террористических намерений. Профилактика терроризма осуществляется на допреступных стадиях развития негативных процессов, т.е. на тех этапах, когда формируется мотивация противоправных поступков.

Весь комплекс мер борьбы с терроризмом в зависимости от уровня реализации можно подразделить на международный и внутринациональный.

3.3 Международные аспекты борьбы с терроризмом

 

Мировое сообщество в XX в. испытывает постоянное беспокойство от вспышек терроризма в различных регионах мира. Не застрахованы от него ни высокоразвитые, ни отстающие в экономическом и социальном развитии страны с различными политическими режимами и государственным устройством. Интернациональный характер жизни людей, новые средства связи, информации, новые виды вооружения резко снижают значимость государственных границ и иных подобных средств защиты от терроризма.

Еще перед Второй мировой войной под эгидой Лиги Наций были разработаны Конвенция о предотвращении терроризма и наказании за террористические действия и Конвенция о создании Международного суда (1937 г.)[41]. Им не суждено было реализоваться, но были выработаны такие понятия, как «международный терроризм», механизм преследования террористов за пределами национальных границ;» выдача террористов». В Конвенции о предотвращении терроризма и наказании за террористические действия впервые было указано на необходимость сочетания международно-правовых норм и национального законодательства по борьбе с терроризмом. Главное внимание было обращено на защиту жизни глав государств и политических деятелей, оставляя без должного внимания защиту от терроризма населения в целом[42].

В 1971 году была заключена первая региональная Конвенция 13-ти государств Америки (Конвенция ОАГ) о предупреждении и наказании террористических актов[43]. В настоящее время имеется развитая, многосторонняя система сотрудничества государств по борьбе с терроризмом под эгидой ООН. Действуют 11 Конвенций и протоколов о защите от терроризма на земле, в воздухе и на море[44].

Так, Токийская 1963 г., Гаагская 1970 г. и Монреальская 1971 г. конвенции направлены на борьбу с террористическими актами, посягающими на безопасность гражданской авиации. К ним примыкает Протокол о борьбе с незаконными актами насилия в международных аэропортах 1988 г. Конвенция о защите ядерного материала и Конвенция о маркировке пластических взрывчатых веществ в целях их обнаружения 1991 г. приняты в целях предупреждения террористических актов, совершаемых с использованием этих общеопасных средств. Римская конвенция 1988 г. направлена на защиту от незаконных акций, в том числе террористических, против морского судоходства.[45]

На европейском уровне была подписана в январе 1977 г. и вступила в силу 4 августа 1978 г. региональная Конвенция по борьбе с терроризмом. В ней был прямо поставлен вопрос о деполитизации понятия терроризма, а соответственно вопрос об экстрадиции террористов[46].

Традиционно проявлением терроризма мировое сообщество рассматривает захват заложников. Конвенция о борьбе с захватом заложников 1979 г. содержит признание захвата заложников формой терроризма, осуждение его и предлагает международному сообществу принять меры по борьбе с ним, в том числе и посредством соответствующих национальных законов[47]. еждународному сообществу принадлежит заслуга принятия принципа международного осуждения терроризма и признания его во всех случаях независимо от политических мотивов противозаконным действием (Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 40/61 от 9 декабря 1985 г.)[48]

В Декларации о мерах по пресечению международного терроризма, принятой на 49-й сесии Генеральной Ассамблеи ООН в 1994 г., было подчеркнуто, что " никакие идеологические, расовые, этнические, религиозные или любые другие соображения не могут быть использованы для оправдания преступных действий, напрвленных на создание атмосферы террора среди широких слоев населения[49].

На встрече стран Семерки в Галифаксе, в которой участвовала и Россия, было принято решение содействовать практическим мерам многостороннего сотрудничества в борьбе с терроризмом. В соответствии с этим решением на конференции глав внешнеполитических и правоохранительных органов стран Восьмерки, состоявшейся 12 декабря 1995 г. в Оттаве, принята Заключительная декларация, определяющая политические обязательства стран – членов Восьмерки по взаимодействию в борьбе с терроризмом[50].

На международной встрече в Египте (1996 г.) в обращении 30-ти государств – участников саммита осужден терроризм во всех его проявлениях и указано на необходимость принятия мер по борьбе с ним каждым государством.

В доктрине международного права различными органами ООН в международных соглашениях, касающихся сотрудничества государств в борьбе с международным терроризмом, признано, что действенным принципом в пресечении актов международного терроризма должен стать принцип aut dedere aut judicare: лицо, совершившее преступление, должно понести суровое наказание в стране, где оно было задержано, либо в стране совершения преступления, либо в стране, в наибольшей степени пострадавшей от преступного деяния.

Институту выдачи – одному из самых древних институтов международного и внутригосударственного права – уделяется значительное внимание в научной литературе различных стран, международной договорной практике, деятельности органов ООН, международных правительственных и неправительственных организаций. В частности, новые теоретические вопросы, касающиеся института выдачи, появились в связи с перспективой применения его в борьбе с таким специфическим видом международного преступления, как международный терроризм.

Понятию «выдача» (» экстрадиция») в теории права уже уделялось большое внимание. Как отмечает Р.М. Валеев, выдача преступников относится к тем институтам международного права, которые находятся на стыке международного и внутригосударственного права[51]. В связи с этим он понимает выдачу как основанный на международных договорах и общепризнанных принципах международного права акт правовой помощи, состоящей в передаче обвиняемого или осужденного. государством, на территории которого он находится, требующего его передачи государству, где требуемое лицо совершило преступление или гражданином которого оно является, или государству, потерпевшему от преступления, для привлечения к уголовной ответственности ^или для приведения в исполнение приговора.

Выдача является актом правовой взаимопомощи государств в борьбе с уголовными преступлениями.

Международный терроризм мы рассматриваем как международное преступление лица (группы лиц). В связи с этим лица, совершившие акт международного терроризма, подлежат выдаче государству – месту совершения преступления. Институт выдачи преступников является наиболее эффективным средством борьбы с терроризмом, поскольку он дает возможность вести эту борьбу на международном уровне, несмотря на территориальные разграничения юрисдикции отдельных государств. Вместе с тем хочется отметить, что современные международные отношения пока еще не позволяют введение этой обязанности в мировом масштабе.

Основанием для выдачи лица, совершившего акт терроризма и международного терроризма, являются нормы и принципы современного международного права, запрещающие совершать деяния, направленные на подрыв международных отношений и требующие пресечение и наказания за их совершение. Это нормы и принципы Устава ООН. Наличие специального договора о выдаче между государствами, ведущими переговоры о лице, совершившем международное преступление, необязательно. Достаточно, чтобы преступление было признано таковым договорным путем.

Не могут рассматриваться как основание для невыдачи лица – исполнителя террористического акта такие причины, как срок давности совершения преступления, гражданство страны пребывания преступника и другие, позволяющие не выдавать лицо, совершившее уголовное преступление. Члены Специального комитета по международному терроризму и Специального комитета по выработке международной конвенции о борьбе с захватом заложников, рассматривая международный терроризм как уголовное преступление, затрагивающее международные отношения, выражают мнение о необходимости создания специального договора, который бы регулировал порядок и условия выдачи лиц, совершивших такого рода деяния.

По какому пути пошла практика заключения международных соглашений, имеющих отношение к сотрудничеству государств в борьбе с терроризмом?

Положения резолюции Генеральной Ассамблеи ООН об определении агрессии в некоторых случаях могут служить основанием для выдачи лица, совершившего акт международного терроризма, без наличия специального договора о выдаче или специальных норм о выдаче, ибо лишь в этом документе отдельные виды актов терроризма названы международными преступлениями. Основанием для выдачи таких лиц также могут служить нормы проекта кодекса преступлений против мира и безопасности человечества 1954 года [52].

Положения остальных соглашений, касающихся борьбы с международным терроризмом, проекты таких соглашений фиксируют требование совершать выдачу террористов и сотрудничать в иных вопросах правовой взаимопомощи главным образом на основе специальных соглашений.

В Конвенции ОАГ указывается, что основанием для выдачи лиц, совершивших деяния, предусмотренные в соответствующей статье договора, может быть либо договор о выдаче, либо законы государства – участника (ст. 3). Здесь же подчеркивается, что только государство, под юрисдикцией и защитой которого находится такое лицо, несет исключительную ответственность за определение преступления и за решение вопроса о том применимы ли к нему положения данного договора. Таким путем решается отчасти и вопрос об объеме уголовного преследования лица, совершившего террористический акт.

Что касается возможных оснований для отказа в выдаче преступника, то в концепции их несколько.

Во-первых, это положения ст. 6, гласящие, что никакие положения договора не должны интерпритироваться во вред праву убежища. Иначе говоря, государство – место пребывания преступника может объявить о предоставлении ему права убежища по соответствующим мотивам и не выдавать его.

Во-вторых, государство может отказать о выдаче, ссылаясь на отсутствие специального договора между сторонами или на положения своего закона, в частности на традиционное правило невыдачи собственных граждан. Соглашение не коснулось многих процессуальных вопросов выдачи и потому определило, что договаривающиеся государства обязуются включить перечисленные в ст. 2 договора преступления в качестве наказуемых акций, приводящих к выдаче, в договор, о содержании которого они договорятся между собой в дальнейшем (ст. 7).

Таким образом, соглашение признает только одно основание для выдачи лиц, совершивших преступление согласно его положениям – международный договор. Оно не упоминает ни о принципе взаимности ни о моральных принципах человечества как основаниях для выдачи и иных процессуальных действий в сфере правовой помощи.

Рассмотрев положения Конвенции ООН 1973 года, конвенции Европейского совета, Токийской конвенции 1963 года, Гаагской конвенции 1970 года, Монреальской конвенции 1971 года и Протокола к ней 1988 года, можно сделать следующие выводы[53]:

1) Рассмотренные соглашения подтверждают, что основанием для выдачи лиц, совершивших акты терроризма и международного терроризма, является прежде всего международное соглашение о выдаче (включая сами соглашения о борьбе с терроризмом). Некоторые соглашения упоминают такое основание, как внутригосударственный закон. Почти нет указаний на моральные принципы человечества и принцип взаимности как известные основания для экстрадиции. Все соглашения при решении процессуальных вопросов выдачи отсылают к закону либо специальным международным договорам о выдаче, регламентирующие их подробно.

2) Говоря об объеме уголовного преследования, отметим, что конвенции, принятые после второй мировой войны, определяют акты террора как экстрадиционные в связи с их тяжким характером.

3) Соглашения почти не содержат положений, которые бы определяли основание для отказа о выдаче того или иного предполагаемого преступника. Однако ряд из них упоминает об отказе в выдаче по мотивам расового, религиозного, полититического и иного характера, хотя в этом случае усматривается определенная противоречивость: лицо выдано не будет, но будет осуждено и главным образом за деятельность нетеррористического характера.

В предварительном проекте единой Конвенции по юридическому контролю над международным терроризмом, разработанном членами Ассоциации международного права, вопросы выдачи лиц, совершивших акты между народного терроризма, регламентируются довольно обстоятельно, подчеркивая тем самым значение этого института для сотрудничества государств в борьбе с данным преступлением. Соответствующие постановления мало чем отличаются от положений, рассмотренных раньше. Следует только отметить, что авторы проекта предприняли попытку расширить число оснований для отказа в выдаче, прямо указав, что срок давности для уголовного преследования за совершение указанных в проекте актов – 15 лет.

Следовательно, лица совершившие акты международного терроризма, могут выдаваться на основе соглашений о выдаче и на основе договоров, определяющих международный терроризм как международное преступление.

Решение вопросов, касающихся выдачи, дает возможность обратиться к практике выдачи лиц, совершивших акты международного терроризма.

Процедуры, связанные с выдачей лица, совершившего акт международного терроризма, имеют серьезное значение для налаживания борьбы с этим преступлением, для укрепления международного права и законности.

Международный уголовный суд – как институциональная основа борьбы с международным терроризмом. Комиссия международного права в 1994 году разработала проект статуса Международного уголовного суда. Одобрение Комиссией международного права проекта статута (устава) международного уголовного суда вдохновила членов Европейского парламента на обращение к Генеральному секретарю ООН, Председателю Генеральной Ассамблеи, Председателю IV Комиссии Генеральной Ассамблеи, представителям государств – членов с призывом принять соответствующее решение и срочно предпринять необходимые процедурные шаги для того, чтобы Генеральная Ассамблея в ходе своей 49-й сессии смогла бы обсудить проект Устава, разработанный Комиссией, и создать в 1995 году Конференцию ООН с целью одобрения Договора об учреждении и функционировании Международного уголовного трибунала. Однако ООН не приняла пока решений.

Представляется, что учреждение международного уголовного суда для борьбы с актами международного терроризма и иными международными преступлениями лица (группы лиц) в настоящее время весьма проблематично по следующим причинам:

1. Социально-экономическая и политическая структура современного общества предопределяет существование достаточно устойчивой исторической, культурной, политико-правовой и иной связи между личностью и коллективом, нацией, государством. Поэтому прежде всего конкретная государственно-политическая организация создает условия и будет отвечать за поведение (социальное и антисоциальное) данного индивида или группы их перед гражданами (подданными) собственной страны и международным сообществом в целом. Поэтому лишь в исключительных случаях возможна и целесообразна передача физического лица, совершившего преступление, в распоряжение международного органа. Для борьбы с исполнителями – реальными субъектами актов международного терроризма, как правило, достаточно усилий конкретного государства и уровня межгосударственного сотрудничества на основе принципа aut dedere aut judicare. Концепция международного уголовного суда для преследования этих субъектов в той или иной мере позволит оказать давление на государство, гражданином которого террорист является или на территории которого он находится.

2. История международных отношений показывает значительную проблема точность создания и деятельности любого рода межгосударственного механизма, который бы занимался вопросами, относящимися, по существу, к внутренней компетенции государства.

3. С формально-юридической точки зрения для учреждения международного уголовного суда необходимы: выработка четкой. договорно-правовой основы, определяющей компетенцию суда, международного уголовного кодекса, фиксирующего составы преступлений. Далее, принятие международного уголовного кодекса сделало бы необходимым выработку международного уголовно – процессуального кодекса и создание международной пенитенциарной системы. В отношении создания последней имеются довольно оригинальные предложения со стороны директора Австралийского института криминологии У. Клиффорда, который считает, что: во-первых, необходимо в целях сокращения случаев применения смертной казни как уголовного наказания вернуться к такому виду его, как высылка; во-вторых, высылка должна производиться за пределы национальной территории, например, на острова в Тихом океане или Средиземном море, где и семья может присоединиться к осужденному. «Может ли ООН сделать это?» – спрашивает У. Клиффорд. И отвечает: «Не только может, но и представляется, что должна бы »[54]. Нет недостатка в проектах и иных документах, касающихся международного уголовного кодекса, однако успеха пока не имел ни один из них. Вместе с тем, по мнению ряда авторов, теоретические уровни решения вопроса могут быть следующими.

При правильном понимании социально-политической сущности и договором закрепление определения терроризма как международного преступления, угрожающего миру и мирному сосуществованию государств и народов, подрывающего основы международных отношений, не исключается учреждение международного органа специальной концепции.

Например, человечество имеет положительный опыт в этом отношении – успешное создание и деятельность Нюрнбергского и Токийского трибуналов, рассмотревших дела по существу и осудивших главных военных преступников второй мировой войны.

Завершая рассмотрение вопроса о международном уголовном суде как способе контроля над терроризмом, следует подчеркнуть, что любые усилия государств, направленные на решение вопросов о мерах предупреждения и пресечения данного явления, должны основываться на неприложенных законах международного сотрудничества, осуществляемого на основе принципов международного права: суверенного равенства государств, невмешательства во внутренние дела, коллективного поддержания мира и обеспечения международной безопасности.

Национальный (внутригосударственный) контроль над терроризмом и международным терроризмом включает в себя:

а) общеуголовную политику государства;

б) антитеррористическую политику.

Под уголовной политикой государства ведущие отечественные специалисты регулирующего борьбу с преступностью, определения структуры органов уголовной юстиции, порядок и форму их функционирования, степень участия общества в борьбе с преступностью[55].

Национальное законодательство, которое реализует борьбу с терроризмом, предусматривая уголовно-правовые меры ответственности за него, должно, с одной стороны, соответствовать международным понятиям, уже данной оценке общественной опасности той или иной формы проявления терроризма, выработанными международным правом, с другой стороны, оно не может противоречить системе, логике, структуре, правовой традиции уголовного законодательства государства.

Все многообразие международно-правовых актов, их понятийный аппарат, связанный с характеристикой различных форм терроризма, несомненно, оказывают влияние на его обрисовку в национальном законодательстве.

При вмонтировании, «реконструировании» международно-правовых концепций, понятий терроризма в национальное законодательство возникают определенные трудности. Дело заключается в том, что большая группа преступлений, в которых насилие является средством достижения цели, содержит элементы терроризма. На этом основана позиция ряда ученных – юристов, что специальная статья об ответственности за собственно терроризм не нужна, поскольку борьба с ним обеспечена другими уголовно-правовыми нормами[56]. Другая группа ученных – юристов считает, что хотя в Уголовном кодексе Российской Федерации есть нормы с элементами терроризма (терроризм в широком смысле)[57], наряду с ними правомерно и наличие ответственности за собственно терроризм. В понятие терроризма включается различный спектр преступлений – от широкого охвата, в том числе и вымогательство, принуждение к поддержанию высоких цен, воспрепятствование явке свидетеля в суд и т.д.[58], до слишком узкого – лишь теракта (ст. 277 УК РФ) и терроризм (ст. 205 УК РФ). Так, по мнению Г.М. Миньковского и В.П. Ревина, террористические действия – это преступления, предусмотренные ст. ст. 205, 206, 208, 277, 278, 279, 281 УК РФ и др.[59] В.С. Комиссаров относит к террористическим действиям другую совокупность преступлений: терроризм (ст. 205 УК РФ), заведомо ложное сообщение об акте терроризма (ст. 207 УК РФ), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ), диверсия (ст. 281 УК РФ), убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга, убийство, совершенное общеопасным способом (пп. «б»,» е " ч. 2 ст. 105 УК РФ), посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295 УК РФ), посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 377 УК РФ)[60]. Представляется, что в уголовно-правовом аспекте терроризм может быть разделен на две группы: собственно терроризм, предусмотренный ст. ст. 205 и 207 УК РФ, и иные преступления, отнесенные международными соглашениями к проявлениям терроризма, и, соответственно, наказуемые по национальному законодательству: посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ); захват заложника (ст. 206 УК РФ); угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного состава (ст. 211 УК РФ); нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ст. 306 УК РФ)[61].

Общими чертами всех этих преступлений являются: открытость, демонстративность, иногда ультимативность действий и требований; причинение физического вреда (уничтожение людей, причинение вреда их здоровью) или применение психического насилия в отношении неопределенного круга лиц, в том числе случайных, «невинных» жертв; причинение материального вреда объектам не, как самоцель (чтобы вывести их из строя, как при диверсии), а как средство воздействия на людей (население) или на власти (государство) в тех же целях; этим преступлением, как правило, свойственно насилие, связанное с общеопасным способом действия; транснациональный и международный характер[62].

Насколько общеуголовная политика современного государства затрагивает проблему борьбы с терроризмом и международным терроризмом.

Специфика терроризма и международного терроризма как преступлений и одновременно социально-политических явлений не позволяет осуществлять внутригосударственный контроль над», ними в рамках только уголовной политики как Российского государства, так и других государств мира, и поэтому ниже мы остановимся главным образом на основах антитеррористической политики[63].

Концентрированное выражение возможностей уголовной политики по контролю над терроризмом и международным терроризмом было изложено в выводах Восьмого Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (1990 год.). Если говорить о содержании антитеррористической политики государства, то она строится на следующих основаниях:

1. Совершенствование законодательной и международно-правовой базы по контролю над терроризмом и международным терроризмом.

2. Создание там, где отсутствует, и совершенствование, если уже создана, внутригосударственной институционной основы борьбы с терроризмом и международным терроризмом. Приведение в соответствие с реальными и глобальными механизмами контроля над терроризмом и международным терроризмом.

3. Обеспечение полноценных юридических прав всем участникам (физическим и юридическим лицам, государству и иным субъектам международного права) процессов, связанных с контролем над терроризмом и международным терроризмом.

4. Сочетание секретности при проведении контр террористических акций и операций с обеспечением гласности органов уголовной юстиции при профилактике актов терроризма и международного терроризма.

5. Осуществление контроля в условиях национальной и международной законности.

6. Разработка и использование общих «^ специальных методов социальной профилактики террористических актов. Однако центральное место должны занимать специально-профессиональные методы.

7. Взаимодействие органов уголовной юстиции и специальных

подразделений по предупреждению и борьбе с актами терроризма и международного терроризма, связанными с организованной преступностью национального и международного масштаба.

8. Признание актов терроризма и международного терроризма

уголовными деяниями в целях применения принципа aut dedere aut judicare.

9. Использование в предупреждении актов терроризма и международного терроризма и борьбе с ними достижений правовых, гуманитарных, а также естественных и технических наук, дипломатии. Антитеррористическая политика тесно связана со стратегией контроля над терроризмом и международным терроризмом. Национальная антитеррористическая политика должна определять стратегию контроля над терроризмом и международным терроризмом.

Теория управления определяет стратегию как способы достижения целей[64]. Стратегия национального (внутригосударственного) контроля над терроризмом и международным терроризмом, включает следующее:

а) косвенную стратегию – меры, направленные на решение социально-политических, морально-нравственных, национальных общегосударственных проблем;

б) прямую стратегию – решение кризисных и конфликтных ситуаций, потрясающих общество и государство; сокращение террористических актов; информационно – аналитическая работа среди «сложных» групп населения; организация помощи жертвам террористического акта; приведение в соответствие с террористической активностью системы органов, занимающихся, контролем над терроризмом и международным терроризмом, причем уделяя внимание (включая по финансовым вопросам) не только органам, предупреждающим акты терроризма и борющимся с ними, но и органам государства, определяющим понятия и соотношение между актами террора в стране, регионе, мире, а также определяющим истоки (причины) и условия, порождающие терроризм и международный терроризм.

Таковы теоретические основы внутригосударственного контроля над терроризмом и международным терроризмом. Какое отражение они нашли в российских и зарубежных документах?

Конституция, конституционные федеральные законы РФ дают общеполитические и правовые установки для контроля над терроризмом и международным терроризмом.

Статья 1 Конституции гласит: Российская Федерация – Россия есть демократическое правовое федеративное государство с республиканской формой правления. В таком государстве человек является высшей ценностью, а признание (конституционно-правовое), соблюдение и защита его прав и свобод – обязанность государства. Защита человека от террористической активности и организация контроля над терроризмом и международным терроризмом – одна из основ политики Российского государства.

В ежегодном Послании Президента РФ Федеральному Собранию (2006 год) (о положении в стране и основных направлениях политики Российской Федерации), указывается, что конституция заложила хороший фундамент для создания эффективной власти. Однако в контроле над терроризмом современные властные структуры, достигли пока немногого.

Российская общегосударственная политическая платформа по борьбе с терроризмом и международным терроризмом содержится в Законе о борьбе с терроризмом 1998 года.

Закон разрабатывался в течение двух лет с участием ученых и практиков, с заключениями по проекту, которые предоставлялись законодателями учеными, правоохранительными органами РФ.

Закон о борьбе с терроризмом состоит из Преамбулы, восьми глав, включающих 29 статей.

В Преамбуле говорится, что Федеральный закон определяет правовые и организационные основы борьбы с терроризмом в РФ, порядок координации деятельности осуществляющих борьбу с терроризмом федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов РФ, общественных объединений и организаций независимо от форм собственности, должностных лиц и отдельных граждан, а также права обязанности и гарантии граждан в связи с осуществлением борьбы с терроризмом.

Основные принципы борьбы с терроризмом определены в ст. 2 указанного закона:

1. законность;

2. приоритет мер предупреждения терроризма;

3. неотвратимость наказания за осуществление террористической деятельности;

4. сочетание гласных негласных методов борьбы с терроризмом;

5. комплексное использование профилактических правовых, политических, социально-экономических, пропагандистских мер;

6. приоритет защиты прав лиц, подвергающихся опасности в результате террористических акций;

7. минимальные уступки террористу;

8. единоначалие в руководстве привлекаемыми силами и средствами при проведении контртеррористических операций;

9. минимальная огласка технических приемов и тактики проведения контртеррористических операций, а также состава участников указанных операцией.

Таким образом, в Закон включены как принципы права, так и принципы, лежащие в основе функционирования всей системы органов, занимающихся контролем над терроризмом и международным терроризмом.

Статья 3 Закона о борьбе с терроризмом посвящена понятийному аппарату, и здесь (в Законе) речь идет не о квалификации тех или иных террористических деяний, а именно о понятиях, связанных с осуществлением негативных явлений общественной жизни – терроризмом и международным терроризмом.

Учитывая, что без указания в законе (уголовном) ни одно деяние не может быть признано преступлением, законодатель обращает внимание, что под преступлениями террористического характера он понимает соответствующие преступления, предусмотренные статьями 205–208, 277 и 360 УК РФ 1997 года.

Статья 4 определяет параметры международного сотрудничества России в борьбе с терроризмом и международным терроризмом в интересах обеспечения безопасности граждан и общества России, а также государства в целом: «РФ в соответствии с международными договорами сотрудничает в области борьбы с терроризмом с иностранными государствами, их правоохранительными органами и специальными службами, а также с международными организациями, осуществляющими борьбу с терроризмом». В части 2 статьи 4 говорится:» РФ, руководствуясь интересами обеспечения безопасности личности, общества и государства, преследует на своей территории лиц, причастных к террористической деятельности, в том числе в случаях, когда террористические акции планировались либо проводились вне пределов РФ, однако наносят ущерб РФ, и в других случаях, предусмотренных международными договорами РФ».

В законе содержится также перечень субъектов, осуществляющих борьбу с терроризмом:

1) Правительство РФ (основной субъект руководства борьбы с терроризмом и обеспечения ее необходимыми силами, средствами и ресурсами);

2) Федеральные органы исполнительной власти (участвуют в борьбе с терроризмом в пределах своей компетенции.

3) Субъектами, непосредственно осуществляющими борьбу с терроризмом в пределах своей компетенции, являются:

– Федеральная служба безопасности РФ;

– Министерство внутренних дел РФ;

– Служба внешней разведки РФ;

– Федеральная служба охраны РФ;

– Министерство обороны РФ;

– Федеральная пограничная служба РФ.

4) Другие Федеральные органы исполнительной власти;

5) Антитеррористические комиссии на федеральном и региональном уровне.

Глава III «Проведение контртеррористических операций» состоит из 7 статей (10–16), достаточно полно регламентирующих управление и руководство операций, определяющих силы и средства, выделяемые и задействованные в операции, а также регламентирующих правовой режим в районе проведения контртеррористической операции и взаимоотношения с прессой и общественностью.

Значительное внимание Закон о борьбе с терроризмом уделяет защите (правовой и социальной) лиц, участвующих в борьбе с терроризмом и Международным терроризмом (гл.V).

Этому вопросу уделено большое внимание, что вполне оправдано, ибо велик риск всех лиц преднамеренно или случайно оказавшихся в зоне террористической активности. Международная и национальная практика борьбы с терроризмом и международным терроризмом показала, что лица, участвующие в пресечении актов террора, могут успешно решать соответствующие вопросы, если уверены в правовой и социально-экономической защищенности своей и своих семей.

В ст. 21 определяется: при проведении контртеррористической операции на основании и в пределах, которые установлены законом, допускается вынужденное причинение вреда жизни, здоровью и имуществу террористов, а также иным правоохранительным интересам, и далее говорится: военнослужащие, специалисты и другие лица, участвующие в борьбе с терроризмом, освобождаются от ответственности за вред, причиненный при проведении контртеррористической операции, в соответствии с законодательством РФ.

Таким образом. Закон о борьбе с терроризмом дает определенные правовые и социальные гарантии лицам, участвующим в борьбе с терроризмом.

Глава VI посвящена регулированию вопросов ответственности за участие в террористической деятельности.

Статья 23 гласит: лица, виновные в террористической деятельности, несут ответственность, предусмотренную законодательством РФ, то есть согласно Уголовному кодексу 1997 года.

Закон вводит понятие «ответственность» организации за террористическую деятельность (ст. 25). В случае признания организации террористической она подлежит ликвидации на основании решения суда. В пункте 2 этой же статьи идет речь о международной организации: в случае признания судом РФ международной организации (ее отделения, филиала, представительства), зарегистрированной за пределами РФ, террористической, запрещается деятельность дайной организации на территории РФ; ее российское отделение (филиал, представительство) ликвидируется, а принадлежащее ему имущество и имущество указанной международной организации, находящиеся на территории РФ, конфискуются и обращаются в доход государства.

Таким образом, в Законе определяется административная, гражданско-правовая и политическая ответственность организации за террористическую деятельность.

В целом, данный закон создает основу для организации борьбы с терроризмом и международным терроризмом. Вместе с тем он призван содействовать развитию иных форм контроля над этими явлениями социально-политической жизни: определению понятий и квалификации актов терроризма и международного терроризма, а также поиску истоков (причин) и условий, порождающих терроризм. Закон обеспечивает централизованные начала антитеррористической деятельности всех субъектов борьбы с терроризмом в масштабах РФ, ее субъектов, а также на международном уровне.

Указание на отдельные меры борьбы с терроризмом содержатся также в Законе об обеспечении территориальной целостности РФ (1998 год). Указе Президента РФ «О мерах по усилению борьбы с терроризмом» от 7 марта 1996 года, Постановлениях Правительства России, а также федеральных планах и программах борьбы с преступностью, в таких документах, как Концепция государственной национальной политики РФ, утвержденная 15 июня 1996 года, Концепция национальной безопасности РФ, утвержденная 17 декабря 1997 года.

Так, 7 декабря 1996 года Правительство РФ приняло постановление №1427 «О национальном плане РФ по реализации Межгосударственной программы совместных мер борьбы с организованной преступностью и иными видами опасных преступлений на территории государств – участников СНГ». В этом Плане, имеющем значительное политическое, правовое и институционное значение для контроля над терроризмом и международным терроризмом, среди организационно-правовых вопросов предусматривается разработка международного соглашения о сотрудничестве в борьбе с актами терроризма, затрагивающими общие интересы и безопасность государств – участников СНГ, а также разработка модельного уставного кодекса о борьбе с терроризмом. Среди организационно-практических мероприятий План предусматривает изучение вопроса о создании единого межгосударственного банка данных о лицах, причастных к террористической деятельности, незаконным вооруженным формированиям. В первую очередь, это касается лидера преступной среды, организаторов и активных участников международных организованных преступных сообществ.

Далее в Плане говорится о необходимости проведения согласованных межведомственных оперативно-профилактических целевых мероприятий и специальных операций по выявлению и пресечению деятельности организованных преступных формирований иностранных граждан, находящихся на территории государств членов СНГ, а также по выявлению и пресечению международных бандитских группировок, действующих на водном, воздушном, железнодорожном транспорте и автомобильных дорогах.

Среди мероприятий информационного и научного характера, предусмотренных Планом и связанных с контролем над терроризмом и международным терроризмом, назовем следующие: правоохранительные органы России должны принять участие в проводимых ежегодно исполнительным секретариатом СНГ научно-практических конференциях по проблемам совершенствования работы правоохранительных органов государств – участников СНГ по борьбе с терроризмом, организованной преступностью и иными видами опасных преступлении.

План предусматривает развитие сотрудничества в области разработки, производства, поставок вооружения, спецсредств, техники и оборудования для оснащения подразделений по борьбе с организованной преступностью иными видами опасных преступлений.

Таковы содержание и уровень политических мер борьбы стран СНГ и Правительства РФ относительно терроризма и международного терроризма.

Концепция национальной безопасности определяет: «Борьба с организованной преступностью, коррупцией, терроризмом и бандитизмом должна быть ориентированна на предупреждение и пресечение противоправных действий, неотвратимость ответственности за любое преступление и на защиту права каждого человека на личную безопасность вне зависимости от национальности, гражданства, вероисповедания, взглядов и убеждений». И далее подчеркивается:»… расширяется спектр угроз, связанных с международным терроризмом, в том числе с возможным использованием ядерного и других видов оружия массового уничтожения».

В разделе IV «Обеспечение национальной безопасности РФ» говорится: «Борьба с терроризмом, наркобизнесом и контрабандой является важной составной частью обеспечения как национальной безопасности РФ, так и безопасности мирового сообщества в целом».

Таким образом, политические меры борьбы с терроризмом и международным терроризмом осуществляется в России на уровне Президента и Правительства, что особо важно; сами явления отнесены к разряду не только нарушающих правопорядок, права и свободы личности, но и к разряду угроз национальной безопасности России и всего мира.

Заключение

 

Терроризм и международный терроризм как преступления и преступные явления, как часть организованной преступности и составляющая международных преступлений государства, угрожают стать в XXI веке (если не принять уже сейчас кардинальных мер по контролю над ними) серьезными препятствиями на пути решения национальных, региональных и мировых проблем.

Можно констатировать, что, несмотря на множественность определений понятий терроризм и международный терроризм, созрело общее понимание их как общеуголовных преступлений, тесно связанных с организованной преступностью и международными преступлениями, угрожающих личности, обществу, государству, международному сообществу. Ясны и основные причины терроризма и международного терроризма. Это ненормальные, нездоровые, несправедливые политические, экономические, социальные, этнические и другие отношения между личностью и государством, личностью и обществом, личностью и международным сообществом порождают желание лица (группы лиц) с помощью насилия восстановить справедливость, право, веру и т.п. Точно так же, как и равноправные и взаимовыгодные отношения между государством и государством, государством и международным сообществом, обществом и государством.

Сравнение определения терроризма, закрепленного в диспозиции ч. 1 ст. 205 УК РФ, и определения, содержащегося в ст. З Закона, показывает их существенные различия.

Во-первых, ч. 1 ст. 205 УК РФ устанавливает ответственность за совершение общеопасных действий (взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий), а также за угрозу совершения этих действий. Закон, в свою очередь, под терроризмом рекомендует понимать четыре возможные формы его совершения: а) насилие в отношении физических лиц или организаций, б) угрозу применения насилия в отношении физических лиц или организаций, в) уничтожение (повреждение) имущества и других материальных объектов, создающее опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, г) угрозу уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающую опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий.

Во-вторых, специальная цель, содержащаяся в ч. 1 ст. 205 УК, определяется как цель нарушения общественной безопасности, устрашения населения, оказания воздействия на принятие решений органами власти. В статье 3 Закона цель террористических действий имеет более широкий спектр – «нарушение общественной безопасности, устрашение населения или оказание воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворение их неправомерных имущественных и (или) иных интересов».

Как видно из данного сравнения основных понятий терроризма, различия существенны. Если Уголовный кодекс РФ фактически в основу понятия терроризма ставит способ, с помощью которого достигаются преступные цели террористов, то Закон указывает на более широкий круг действий, подпадающих под терроризм: насилие, угроза насилия, уничтожение (повреждение) имущества, угроза уничтожения (повреждения) имущества, оставляя без внимания способ совершения этих действий. Опять же при определении цели терроризма Закон предусматривает и корыстный мотив преступных посягательств. Поэтому определение терроризма, данное в Законе, охватывает более широкий круг противоправных деяний, которые могут быть квалифицированы как терроризм.

Поскольку суть терроризма состоит в устрашении общества, то террорист, совершая преступные действия, как бы старается «поставить общество на колени». Какими способами он это делает, не имеет существенного значения, – главное заключается в достижении преступной цели. Законодательно весьма сложно предусмотреть весь перечень способов совершения актов терроризма, поэтому в Законе способы совершения террористических актов не конкретизированы, да и в ст. 205 УК введена категория «иных действий». И с этим следует согласиться, поскольку угроза совершения взрыва в пустыне (за исключением термоядерных, бактериологических, химических взрывов), вдалеке от жилых и промышленных районов вряд ли запугает общество. В то же время нельзя не признать терроризмом действия лица, угрожающего, к примеру, убить хотя бы одного ребенка в целях достижения своих преступных замыслов. Насилие, угроза насилия, уничтожение (повреждение) имущества являются теми опробованными теорией уголовного права понятиями, которые могут как нельзя лучше отразить суть терроризма.

Специальная цель как один из основных признаков терроризма – удовлетворение неправомерных имущественных и (или) иных интересов – делает возможным совершение актов терроризма из корыстных побуждений. Несмотря на то, что сущность актов терроризма составляют, как правило, действия, совершаемые по политическим мотивам, возможности их совершения по другим побуждениям, в том числе и корыстным, не следует исключать, что и подтверждает Закон. Это дает нам основание говорить о политическом и общеуголовном терроризме.

Для более четкой уголовно-правовой оценки различных проявлений террористической направленности целесообразно законодательно закрепить разграничение терроризма на политический и общеуголовный. Наиболее оптимальным вариантом решения этой задачи является включение в качестве квалифицирующего признака указания на политический мотив совершения действий, описанных в диспозиции ст. 205 УК РФ. Признание политического мотива в качестве квалифицирующего признака данного преступления сделает более успешной борьбу с политическим экстремизмом. Деяния, в которых будет превалировать политический мотив, адекватно отразят сущность и, опасность рассматриваемого состава. Мотив, как обязательный признак, позволит бы четко дифференцировать цели, достигаемые путем совершения, терроризма, а также отграни террористические акты по политическим мотивам от посягательств общеуголовного характера и значительно расширит возможности становления всех обстоятельств дела. Помимо этого, указание напротив позволит соответствующим разом квалифицировать конкретное, деяние по его прямой относимости не только к террористической деятельности, но и к такой категории как террористический акт за государственную или политическую деятельность. Таким образом, появится возможность связать ст. 205 УК РФ и ст. 277 УК РФ (в / позиции ст. 277 есть прямое указание на мотив) в единый блок в целях более успешного противодействия терроризму. Кроме того, это позволит в рамках единого состава ст УК РФ обеспечить защиту личности, общества и государства.

Возвращаясь к определению специальной цели, изложенной в Законе необходимо сделать одно уточнение Закон не признает терроризмом; действия лица, направленные на удовлетворение своих правомерных имущественных интересов путем устранения общества. По нашему мнению данная позиция законодателя of ловлена наличием неоднократных случаев, когда лица, потерявшие с сбережения или накопления, в, целях их возврата прибегают к действа имеющим по внешним признакам характер террористических актов, учетом этого правоприменитель рассматривает такое деяние как террористический акт и не всегда сур наказывает этих лиц. Однако дан позиция является достаточно уязвимой, поскольку какие-либо имущественные интересы и угроза гибели винных людей несоизмеримы Потому, несмотря на некоторые смягчающие обстоятельства, лицо, угрожающее применить насилие или иным образом устрашить общество, чтобы восстановить свои нарушенные интересы (к примеру, добиться возврата денежных средств), должно быть привлечено к уголовной ответственности по ст. 205 УК.

Необоснованным является включение в Закон признака применения насилия к организациям, поскольку понятие насилия сформулировано именно по отношению к человеку и подразумевает причинение различной степени тяжести вреда его здоровью, физической боли и т.д. Согласно определению, данному в Толковом словаре, слово «насилие» означает применение физической силы к кому-нибудь, принудительное воздействие на физическое лицо, нарушение его личной неприкосновенности. Поэтому возникает вопрос, как можно осуществить насилие в отношении неодушевленного предмета и применить насилие к организации.[65]

Учитывая изложенное, можно сформулировать диспозицию ч. 1 ст. 205 УК следующим образом: «Терроризм, то есть насилие или угроза его применения в отношении физических лиц, а также уничтожение (повреждение) или угроза уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающие опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, осуществляемые в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения или оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их имущественных и (или) иных интересов».

Предлагаемая редакция ч. 1 ст. 205 УК во многом облегчит квалификацию терроризма. Например, такой особо квалифицирующий признак, как «причинение смерти или иных тяжких последствий по неосторожности» в данных случаях будет являться результатом акта насилия, когда умысел виновного направлен на достижение основной цели, при достижении которой могут наступить последствия в неосторожной форме. Совершая террористический акт общеопасным способом или с применением насилия, опасного для жизни людей, виновные, как правило, знают или могут предвидеть, что их действия повлекут и могут повлечь гибель людей. Поэтому в большинстве случаев в их действиях усматривается если не прямой, то косвенный умысел. Неосторожная форма вины является нетипичной для акта терроризма, предусмотренного настоящей редакцией ст. 205 УК РФ. Способы и цели совершения этого преступления категорически указывают на умышленную форму вины в виде прямого умысла. Соответственно, сам акт терроризма невозможно совершить по неосторожности, поскольку преступники сознают неизбежность последствий терроризма[66].

Анализируя квалифицирующие признаки ч. 2 ст. 205 УК, хотелось бы внести еще ряд предложений. Помимо введения нового квалифицирующего признака совершения данного деяния по политическим мотивам, необходимо уточнить квалифицирующий признак «совершение терроризма с применением огнестрельного оружия» (п. «в» ч. 2 ст. 205). В научных публикациях обоснованно указывается на нелогичность его включения в ч. 2 ст. 205 УК, так как совершение действий с применением огнестрельного оружия представляет общественную опасность не меньшую, чем взрыв или поджог. Кроме того, в настоящее время подлинным бедствием для России стало совершение террористических актов с использованием боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, а УК РФ, как указывалось, в качестве квалифицирующего терроризм обстоятельства рассматривают лишь его совершение с применением огнестрельного оружия (п. «в» ч. 2 ст. 205 УК РФ). Неясно, почему в данный пункт не включено также использование террористами боеприпасов, взрывчатых веществ, взрывных устройств, тем более что п. «к» ч. 1 ст. 63 УК РФ относит их использование к числу обстоятельств, отягчающих наказание. Кроме того, о целесообразности включения этих предметов в качестве квалифицирующих признаков говорит ситуация, сложившаяся в стране. Так, в 1999 г.на территории Российской Федерации было совершено более 350 криминальных взрывов, в результате которых погибло свыше 400 человек и около 700 получили ранения различной степени тяжести. Наиболее показательны в этом плане преступления, совершенные в Москве, Буйнакске, Волгодонске и Владикавказе. Сегодняшняя обстановка в стране предполагает возможное увеличение числа таких преступлений, что подтверждается статистическими данными. По сравнению с аналогичным периодом 1998 г. число взрывов и пострадавших возросло почти в два раза. Свыше 60 процентов этих преступлений совершено с применением взрывчатых веществ промышленного производства.

Предлагаемая нами редакция ч. 1 ст. 205 УК наиболее точно отражает сущность квалифицирующих признаков, детализирует их и делает наличие данных признаков необходимым. Поэтому помимо огнестрельного оружия целесообразно как квалифицирующие признаки включить такие разновидности оружия, как боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства. При этом следует учитывать и то, что в настоящее время все больше встречается заявлений об актах терроризма с применением биологического и химического оружия. Усовершенствование технологии их изготовления и ее достаточность открывают широкие возможности для криминального производства отравляющих веществ бактериологических возбудителей болезней. Такое производство, действительно, не представляет сегодня трудностей. Это доказано практике. В 1995 г. секта «Аум сен рикё» использовала отравляющее. вещество при проведении терактов В 1999–2000 гг. в г. Грозном Террористами применялись химические вещества в крупномасштабных целях. Совершение террористических актов с применением указанных веществ может повлечь Необратимые последствия не только для конкретных граждан, общества, но и для мира в целом. В связи с этим целесообразно ч. 3 ст. 205 УК РФ дополнить таким особо квалифицирующим признаком, как «совершение данного преступления с использованием ядовитых, отравляющих, токсичных, химического биологических веществ».

В Законе установлен круг деяний относящихся к преступлениям Tерористического характера, являющимся однородными (ст. 205 – 208, 277, 360 УК). Но поскольку признак неоднократности не охватывает деяния, относящиеся к однородным) преступлениям, то целесообразно в примечании к ст. 205 УК РФ указать что «под неоднократностью понимается совершение одного или 6oлее преступлений, предусмотрена ст. 205 – 208, 277, 360 УК». Данная поправка полностью соответствует положениям Общей и Особенной частей Уголовного кодекса,

После совершения террористических актов в Москве и ряде друг городов России в обществе все сиз нее и чаще звучат требования yсилить уголовную ответственность терроризм. Многие предлагают ввести в санкцию ст. 205 УК РФ так виды наказания, как смертная казни пожизненное лишение свободы Данные предложения вступают противоречие со ст. 57 и 59 УК, – ведь смертная казнь и пожизненное лишение свободы устанавливаются только за особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь В статье 20 Конституции РФ особо отмечается, что «смертная казнь устанавливается как исключительная мера наказания за особо тяжкие преступления против жизни». Статья 205 УК к преступлениям против жизни не относится. Умышленное лишение жизни людей при совершении террористического акта рассматривается как самостоятельный состав и должно квалифицироваться по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 205 и 105 УК Однако с учетом того, что терроризм в большинстве случаев сопровождается умышленным убийством людей целесообразно, как нам кажется, дополнить п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицирующим признаком «сопряженное с терроризмом». Данная норма во многом усилит уголовную ответственность террористов и позволит решить многие вопросы, связанные с террористическими действиями.

Существует острая необходимость в конкретизации особо квалифицирующего признака ст. 205 УК РФ «совершение организованной группой». Размах террористической деятельности в Чеченской Республике показывает, что террористические акты совершаются в большей части именно такими группами. Однако привлечение к уголовной ответственности по ст. 205 УК организаторов преступных групп, в частности. чеченских полевых командиров, не всегда представляется возможным и сопряжено с заведомыми трудностями, поскольку ст. 35 УК указывает, что лицо, создавшее организованную группу, будет нести ответственность за совершенные организованной группой преступления, если они охватываются его умыслом, а умысел руководителей-террористов, как правило, направлен не на совершение конкретного акта терроризма, а имеет более широкие цели, в том числе и международные. Нужно учитывать и то, что деятельность лиц, оказывающих террористам финансовую и иную материальную помощь, настоящим уголовным законодательством не урегулирована. Привлечь их к уголовной ответственности за терроризм практически невозможно, ведь деньги идут не на конкретный терракт, а на финансирование террористической деятельности в целом под весьма благовидным предлогом – оказание гуманитарной помощи, коммерческие сделки и т.д.

Все изложенное вызывает необходимость введения в УК статьи, устанавливающей уголовную ответственность за террористическую деятельность. За основу можно взять признаки террористической деятельности, предусмотренные ст. 3 Закона. Согласно этой норме под террористической деятельностью понимаются:

1) организация, планирование, подготовка и peaлизация террористической акции;

2) подстрекательство к террористической акции, насилию над физическими лицами и / или организациями, уничтожение материальных объектов в террористических целях;

3) организация незаконного вооруженного формирования преступного сообщества (преступной организации), организованной группы для совершения террористической акции, а равно участие в данной акции;

4) вербовка, вооружение, обучение и использование террористов;

5) финансирование заведомо террористической организации или террористической группы или иное содействие им. Включение данной статьи в уголовный закон будет более верно отражать и пресекать противоправные действия террористического характера и может способствовать усилению борьбы с подобными проявлениями, в том числе и международными.

Международный терроризм продолжает дестабилизировать обстановку не только в отдельных странах, но и в мире в целом, став более опасным и непредсказуемым в выборе методов и потенциальных объектов.

Широкое распространение получили анонимные угрозы в адрес высшего руководства России, депутатов, должностных лиц разного уровня, предпринимателей. Чаще совершаются попытки шантажировать органы власти обещаниями взрывов на объектах атомной энергетики, транспорта, экологически опасных производствах. Растет число фактов, когда террористы от угроз и деклараций переходят к конкретным действиям…

Недостатком УК в деле борьбы с терроризмом является также слабая защищенность государственных или общественных деятелей. Статья 277 УК устанавливает уголовную ответственность лишь за посягательство на их жизнь (умышленное убийство или покушение на убийство). Но ведь применение иного насилия также может повлечь прекращение их государственной и политической деятельности. Например, человек, которому причинили тяжкие телесные повреждения, вряд ли сможет эффективно заниматься своей деятельностью. Кроме того, немалую общественную опасность могут представлять исходящие от террористов угрозы применить насилие к государственным и общественным деятелям. Данный пробел нужно восполнить, предусмотрев уголовную ответственность за насилие или угрозу насилия в отношении государственных или общественных деятелей (диспозиция статьи может быть сформулирована по примеру ст. 318 УК РФ).

В заключение хотелось бы подчеркнуть: чем конкретнее будут определены в уголовном законе признаки терроризма, тем эффективнее будет, борьба с данным явлением.

Принятие комплекса мер по созданию общегосударственной системы противодействия терроризму, включающей в себя укрепление государственных органов, участвующих в предупреждении и пресечении его проявлений; улучшение материально-технической оснащенности и вооружения, введение дополнительных социальных льгот сотрудникам и членам их семей, усиление гарантий правовой защищенности и личной безопасности участников антитеррористических операций, включая свидетелей и потерпевших, особенно на стадии расследования и судебного рассмотрения, – все это позволит существенным образом ограничить терроризм и террористическую деятельность и стабилизировать обстановку в стране.

В большинстве стран мира постепенно признаются центральными интересы, возможности и перспективы личности, зависимость от уровня ее развития, состояния общественной и государственной жизни, межгосударственных отношений.

Личность не устраивают ее подчиненное положение в обществе, зависимость от государственных институтов, слабая возможность уже сейчас, использовать международные институты против всесилия государства, различных общественно-экономических и политических образований национального и транснационального характера. В свою очередь, общество, разделенное на классы и социальные группы по национально-этническому, экономическому и иным признакам, во многом подчиняющееся государству, пока не способно дать личности даже минимум прав и свобод; оно борется с государством, стремящимся, вопреки ходу исторического развития, сохранить свое господство во всех важных сферах человеческой деятельности; оно не может в силу объективного несовершенства международного права в полной мере воспользоваться его гуманистическими возможностями для налаживания связей между субъектами и не субъектами международного права – общественными организациями, промышленными, торговыми и иными компаниями, частными лицами.

Международная (межгосударственная) система, включающая государства, межгосударственные организации, нации и народы, борющиеся за свою независимость, государственно-подобные образования, различные неформальные объединения государств (например, движения неприсоединения), а также отношения между ними и их правовую основу – международное право, испытывает постоянные потрясения в связи с несовершенством взаимоотношений личности и общества, государства, межгосударственных образований между собой, длительного периода конфронтации (государств и народов) по идейным, расовым, религиозным причинам, слабым использованием всеми компонентами цивилизации внутригосударственных правовых систем и международного права – признанных правовых общечеловеческих ценностей.

Как представляется, центральная причина сложностей, существующих во взаимоотношениях всех важнейших компонентов современной общественно государственной жизни, заключена в той роли, которую играет на нынешнем этапе развития человечества государство. Государство продолжает во многом существовать как сила, навязанная обществу в тот период, когда оно разделилось на враждебные группы людей, готовых уничтожить друг друга из-за низкого уровня развития производительных сил, производственных отношений; как орудие главным образом одного класса, а иногда и одной партии; как творец и пользователь центральных норм, регулирующих общественные отношения, – норм права, действие которых обеспечивается опять-таки специальным аппаратом принуждения самого создателя этих норм, нередко в ущерб иным социальным нормам (морали, нравственности, политики); как основной создатель и применитель правил межгосударственного обобщения – норм современного международного права.

Что касается политического контроля над терроризмом и международным терроризмом, то очевидно отсутствие полноценных антитеррористических программ на национальном, региональном и международном уровнях, тем более – их согласование. Важен учет и согласование политических основ антитерроризма на всех уровнях: национальном, региональном и глобальном.

Правовой контроль в известной степени развит на всех уровнях, однако отсутствие обоснованных и согласованных политических антитеррористических программ мешает выработке и согласованию полноценных национальных, региональных и международных правовых основ.

Системы органов государств, призванных контролировать терроризм и международный терроризм, нередко по своему кадровому составу, структуре и компетенции не адекватны терроризму как преступному явлению; особенно это заметно на региональном, национальном уровне (Северный Кавказ, Ирландия, Косово).

Международная институционная система контроля над терроризмом включает органы двустороннего сотрудничества, региональные международные системы и общемировые (ООН, Международная организация уголовной полиции).

Из-за отсутствия согласованных политических антитеррористических программ и правовых основ контроля институционные системы всех уровней борются с терроризмом, главным образом силовыми методами.

Список использованной литературы

 

1. Бекяшев К.А., Ходаков А.Г. Международное публичное право (сборник документов) в двух томах, М., 2006.

2. Конституция РФ.

3. Уголовный кодекс РФ.

4. Закон РФ «О безопасности» Российская газета. 1992 (6 мая).

5. Федеральный Закон «Об оружии» от 26.12.1996 г.

6. Федеральный Закон «О борьбе с терроризмом» от 25.07.1998 г.

7. Федеральный Закон «Об использовании атомной энергии» от ф 20.10.19995 г.

8. Указ Президента РФ «О мерах по усилению борьбы с терроризмом» от 7 марта 1996 года.

9. Постановление Правительства РФ №1427 «О национальном плане Российской Федерации по реализации Межгосударственной программы совместных мер борьбы с организованной преступностью и иными видами опасных преступлений на территории государств – участников содружества независимых Государств» от 7 декабря 1996 г. ^ II Специальная литература:

10. Абдулатипов Р. Национальная политика России на Кавказе:

Концептуальное видение // Власть. 2004. №1.

11. Александрович Т. Выдача преступников и ее значение в борьбе с международным терроризмом: Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2005 г.

12. Антонян Ю.М. Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 2004.

13. Антонян. Ю.М. Терроризм: психологические корни и правовые оценки // Государство и право. 2006. №4.

14. Беляев С.С. О борьбе с международным терроризмом // стратегия терроризма. Варшава. 1978 г.

15. БернгардА. Стратегия терроризма. Варшава. 1978.

16. Будницкий О.В. История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях. Ростов-на-Дону, 2007.

17. Витюк В.В. Социальная сущность и идейно-политическая

концепция современного «левого» терроризма. Автореф. канд. дис. М., 2007.

18. Галенская Л.Н. Правовые проблемы сотрудничества государств в борьбе с преступностью. Л., 1978.

19. Горбунов Ю.С. К вопросу о квалификации терроризма // Московский журнал международного права. 1993.№1

20. Дэнкер Г. Стратегия антитеррора. Новые пути борьбы с терроризмом // терроризм в современном капиталистическом обществе. Вып. 2. М., 1982.

21. Емельянов В.П. Терроризм и преступления террористической направленности. Харьков, 1997.

22. Емельянов В.П. Особенности объективной стороны терроризма // Государство и право. 1998. №8.

23. Емельянов В.П. Терроризм, бандитизм, диверсия: вопросы разграничения // Государство и право. 1999 №2.

24. Емельянов В.П. Проблемы ответственности за международный терроризм // Государство и право. 2000. №1.

25. Емельянов В.П. Проблемы уголовно-правовой борьбы с терроризмом // Государство и право. 2000. №3.

26. Жданов Н.В. Правовые аспекты борьбы с террористическими актами международного характера: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 1975.

27. Уголовное право России. Учебник / Под ред. М.П. Журавлева и С.И. Никулина. М., 2005.

28. Замковой В., М. Ильчиков. Терроризм. – глобальная проблема современности. М., 2007.

29. Змеевский А.В. Международно-правовая борьба с терроризмом // Международное право в современном мире. М., 2006.

30. Карпец И.И. Преступления международного характера. М., 1979.

31. Карташкин В. Права человека: некоторые итоги и перспективы. / Власть. N3.

32. Качмазов О. Уголовная ответственность за терроризм / Законность.2004. N4.

33. Киреев М.П. Проблемы правового регулирования борьбы с терроризмом на воздушном транспорте // Проблемы расследования преступлений в условиях формирования правового пространства СНГ и развития международного сотрудничества. Спб., 2006.

34. Колосова Ю.М., В.И. Кузнецова. М., 2007.

35. Комииссаров B.C. Преступления, нарушающие общие правила безопасности: Автореф. докт. дис. М., 2007.

36. Комиссаров В.С. Терроризм, бандитизм, захват заложника. – М., 2005.

37. Концепция национальной безопасности РФ 2007 года.

38. Кудоев А. Ответственность за заведомо ложное сообщение об акте терроризма // Российская юстиция. 2007. N10.

39. Комментарий к УК Российской Федерации / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой.М., 2006.

40. Крыштовская О.В. Нелегальные структуры в России // Социологические исследования. 2005. №8.

41. ЛатыповУ.П. О создании механизма расследования актов международного терроризма // Советское государство и право. 1990.

42. Ляхов Е.Г. Проблемы сотрудничества государств» в борьбе с международным терроризмом. М., 1979.

43. Ляхов Е.Г., А.В. Попов. Терроризм: национальный,

региональный и международный контроль. Москва – Ростов-на-Дону, 2005.

44. Мальцев В.В. Категория «Общественно опасное поведение» в уголовном праве. Волгоград, 206.

45. Мальцев В.В. Ответственность за терроризму / Государство и право. 2006. N11.

46. Мальцев В.В. Терроризм: проблема уголовно-правового урегулирования // Государство и право. 2007. №8.

47. Мальцев В.В. Проблема уголовно-правовой оценки общественно опасных последствий. Саратов, 2007.

48. Миньковский Г.М., В.П. Ревин. Характеристика терроризма и некоторые направления повышения эффективности борьбы с ним // Государство и право. 2006. №8.

49. Моджорян А. К вопросу о сотрудничестве государств в борьбе с международным терроризмом // Советское государство и право. 1990. N3.

50. Моджорян Л.А. Терроризм: правда и вымысел. М., 1983.

51. Моджорян Л.А. Терроризм и национально-освободительное движение // Государство и право. 1998. N3.

52. Никифоров Б.С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М., 1960.

53. Овчинникова Г.В. «Терроризм». Санкт-Петербург, 2004.

54. Ожегов С.И., Н.Ю. Шведова. Толковый словарь русского языка. М., 1992.

55. Панов В.П. Международное уголовное право. М. 2003.

56. Петрищев В.Е. Правовые и социально-политические проблемы борьбы с терроризмом // Государство и право. 2002.N3.

57. Полный сборник кодексов (с изменениями и дополнениями на 20 ноября 2007 года). М., 2007.

58. Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под. ред. В.И. Радченко М., 2006.

59. Уголовное право. Общая часть / Под. ред. А.И. Рарога. М., 2005.

60. Решетов Ю. А Борьба с международными преступлениями против мира и безопасности. М., 1983.

61. Родионов К.С. Интерпол: вчера, сегодня, завтра. М., 1990.

62. СалимовК. Н. Современные проблемы терроризма. М., 2006.

63. Сидорин В. Телефонные террористы кладут город на лопатки // Российские вести. 2004.

64. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1996.

65. Терехов В.Д. Международный терроризм и борьба с ним // Новое время. 1974 №1.

66. Ушаков Н.А. Основания международной ответственности. М., 1983. 103

[1] Князев В. В. , Самохин Б. М. К вопросу о квалификации терроризма // Московский журнал Международного права . N 1.

[2] Ожегов С. И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка . с. 824 .

[3] Замковой В., Ильчиков М. Терроризм-глобальная проблема современности . с. 9;

[4] Горбунов Ю. С. к вопросу о классификации терроризма // Московский журнал международного права .N 1 с. 54 ; Терроризм : психологические корни и правовые оценки : Круглый стол // Государство и право . N4 с. 21 .

[5] Емельянов В. П. Терроризм и преступления террористической направленности . с. 30-34; также : Федянин В. Ю. Проблемы выработки универсального понятия терроризма// Московский журнал международного права . N 1 с. 15-18 .

[6] Бернгард А. Стратегия терроризма. с. 23 .

[7] 1 Almond H. H. The legal regulation of international terrorism // Terrorism and political violence : limits and possibilities of legal control/ ed. by H. H. Han. p. 199-211. Карпец И. И. Международная преступность . с. 62

[8] Моджарян Л. А. Терроризм и национально-освободительные движения // Государство и право . N 3. с. 82-83 ; Федянин В. Ю. Указ. соч. с. 56-57 .

[9] Rubin A. Current legal approaches to international terrorism: difficulties of legal control // Terrorism and political violence : limits and possibilities of legal control / ed. by H. H. Han. p.213-223 .

[10] Федеральный Закон " О борьбе с терроризмом " Российская газета

[11] Горбунов Ю. С. Указ. соч. с. 56-57.

[12] Терроризм : психологические корни и правовые оценки: круглый стол // Государство и право . N 4 с. 20-43

[13] Мелентьева Н. Размышления о терроре.//" Элементы ". Евразийское обозрение. N4 с. 55-60.

[14] Антонян Ю. М. Терроризм . Криминологическое и уголовно-правовое исследование . с. 40-42 .

[15] Таций В. Я. Объект и предмет преступления в советском уголовном праве. с. 78.

[16] Емельянов В. П. Терроризм и преступления террористической направленности. с. 148 .

[17] Федеральный Закон РФ " О безопасности" Российская газета.

[18] . Постановление Пленума Верховного суда РФ " О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ " // Бюллетень Верховного суда РФ. N 8. С. 4-5.

[19] Мальцев В. В. Категория " общественно опасное поведение " в уголовном праве. с. 95

[20] Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под ред. В. И. Радченко. с. 353 .

[21] В. В. Мальцев считает, что понятия значительного ущерба в ст. 205 УК РФ и в ч. 2 ст. 158-160 , ч. 1 ст. 167 УК РФ аналогичны. Мальцев В. В. Ответственность за терроризм // Российская юстиция . N 11 . с. 35 .

[22] " Преступные последствия - это общественно опасный ущерб, наносимый виновным поведением , от причинения которого соответствующее общественное отношение охраняется средствами уголовного права". Мальцев В. В. Проблема уголовно-правовой оценки общественно опасных последствий . с. 27 .

[23] Никифоров Б. С. Объект преступления по советскому уголовному праву . с. 150.

[24] Комиссаров В. С. Преступления, нарушающие общие правила безопасности: Автореф. док. дис. С. 67.

[25] Емельянов В. П. Терроризм и преступления террористической направленности. с. 150.

[26] Мальцев В. В. Проблема уголовно-правовой оценки общественно опасных последствий. с. 95-97.

[27] Уголовное право . Общая часть/Под ред. А. И. Рарога. С. 91 .

[28] Емельянов В. П. Указ. соч. с. 146-148, 154.

[29] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю. И. Скуратова, В. М. Лебедева . ст. 69-71.

[30] Скуратов Ю. И., Лебедев В. М. Указ. соч. ст. 22-23 .

[31] ст. 1 Федерального закона " Об оружии" .

[32] Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 5 "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности"

[33] Коментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/ Под ред. В. И. Радченко . с.355 ; Уголовный кодекс Российской Федерации . Научно-практический комментарий / Под ред. В.М.Лебедева. с.277.

[34] 2 Комиссаров В. С. Терроризм, бандитизм, захват заложников, с. 157; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой . с. 490 .

[35] Коментарий к УК Российской Федерации/ Под ред. Н. Ф. Кузнецовой. С. 490.

[36] Коментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть// Под общей ред. Ю. И. Скуратова, В. М. Лебедева. с. 249.

[37] Сидорин В. Телефонные террористы кладут город на лопатки // Российские вести.

[38] Петрищев В. Е. Терроризм как общегосударственная проблема // В сб. : Духовность . Правопорядок . Преступность . с. 78-79 .

[39] Ю. М. Антонян Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование . с. 196-197 .

[40] Ю. М. Антонян. Указ. соч. с. 124

[41] Бекяшев К. А., Ходаков А. Г. Международное публичное право (сборник документов) том 2. с.210.

[42] Ляхов Е. Г. Проблемы сотрудничества государств в борьбе с международным терроризмом . с.28-30.

[43] Бекяшев К. А., Ходаков А. Г. Указ. соч. с. 196

[44] Zmeevskil A., Tarabrin V. Terrorism : hte need for coordinated efforts by the Wold Community // International affairs . vol. 42 . Nr. 2. P. 83-89 .

[45] Международное право: Учебник /Под. ред. Ю. М. Колосова, В. И. Кузнецова. .с.390-392,

[46] Ляхов Е. Г. Указ. соч. с. 28-30.

[47] В СССР через 8 лет Указом Президиума Верховного Совета СССР была введена в УК РСФСР ст. 126-1 " Захват заложников "

[48] Бекяшев К. А., Ходаков А. Г. Указ. соч. с. 230.

[49] Zmeevskii A., Tarabrin V. Указ. соч. с. 83-89.

[50] Zmeevskii A., Tarabrin V. Указ. соч. с. 83-89.

[51] Валеев P.M. Международный контроль. Казань, с. 19.

[52] Бекяшев К. А., Ходаков А. Г. Указ. соч. с. 178.

[53] Е.Г.Ляхов, А.В.Попов. Терроризм: национальный, региональный и международный контроль. с. 425.

[54] Canberra Times .

[55] В. Н. Кудрявцев , С. В. Бородин и др. ) понимают самостоя­тельное направление деятельности государства в сфере законодательства,

[56] Бородин С. В. Борьба с преступностью : теоретическая модель комплексной программы . с.13 .

[57] Терроризм : психологические корни и правовые оценки : круглый стол // Государство и право. N4. с. 33.

[58] Емельянов В. П. Указ. соч. с. 100-139.

[59] Миньковский Г. М., Ревин В. П. Характеристика терроризма и некоторые направления повышения эффективности борьбы с ним // Государство и право. N8. с. 87

[60] Комиссаров В. С. Терроризм, бандитизм , ^захват заложника . с. 64

[61] Киреев М. П. Проблемы правового регулирования борьбы с терроризмом на воздушном транспорте // Проблемы расследования преступлений в условиях формирования правового пространства СНГ и развития международного сотрудничества . с. 80 - 82 . В ст. 421-1 ( о терроризме) Французского уголовного кодекса (1992г.) перечислены эти преступления как способы терроризма (захват заложника, захват самолета и др. ).

[62] В уголовно-правовой литературе их называют " конвенционными преступлениями " . Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой . с. 487.

[63] Бекяшев К. А., Ходаков А. Г. Указ. соч. с. 195.

[64] Стефанов Н. Общественные науки и социальная технология . с. 165

[65] См.: Ожегов С.И. и Шведова Н Ю. Толковый словарь русского языка С 384.

[66] Антонян Ю.М. Терроризм. Кримино­логическое и уголовно-правовое исследова­ние. С.283.