Апреля 1937 г. ОСО было предоставлено право применять заключение в ИТЛ сроком до 8 лет

3 апреля 1937 г. ОСО было предоставлено право применять заключение в ИТЛ сроком до 8 лет.

Указанные меры Особое совещание применяло на основе рас­смотрения следственных дел, поступающих из органов НКВД.

В состав Особого совещания входили заместители наркома внут­ренних дел СССР, уполномоченный НКВД СССР по РСФСР, на­чальник Главного управления рабоче-крестьянской милиции, народ­ный комиссар внутренних дел союзной республики на территории которой возникло дело. На заседаниях Особого совещания присут­ствовал Прокурор СССР или его заместитель.

Решения Особого совещания оформлялись протоколом, который подписывается председателем, членами совещания, секретарем и про­курором.

Подобный орган не являлся чем-то принципиально новым. С первых лет советской власти действовали как органы внесу­дебной репрессии Коллегия ВЧК-ОГПУ, Особое совещание ОГПУ, с 1922 по 1924 г. — Комиссия по административным высылкам при НКВД РСФСР, в 30-е годы — «тройки» в соста­ве первого секретаря ЦК ВКП(б) союзной республики (крайко­ма, обкома), начальника управления НКВД и прокурора соот­ветствующего уровня, а без секретарей партии — «двойки».)

Для предварительного рассмотрения дел, передаваемых на Осо­бое совещание, на местах были образованы «тройки» УНКВД, так называемые милицейские. Они имели право разбирать дела об уго­ловных и деклассированных элементах и злостных нарушителях по­ложения о паспортах. «Тройки» эти создавались на уровне союзных, автономных республик, краев и областей в следующем составе: пред­седатель «тройки» — начальник УНКВД или его заместитель, члены — начальник управления милиции и начальник соответствующего отдела, представляющего материал на рассмотрение «тройки». Ин­струкцией предусматривалось обязательное участие в заседании тройки прокурора и привлекаемого к ответственности. Отмечалось, что ре­шение «тройки» приводится в исполнение немедленно, а протокол направляется на утверждение Особого совещания НКВД СССР.

Первые два наркома внутренних дел СССР — Г. Г. Ягода и Н.И. Ежов — возглавляли ведомство недолго: первый с 1934 по 1936 г. и второй с 1936 по 1938 г. Но именно в эти годы, как известно, последовательно расширялись масштабы репрессий, которые в 1937-1938 гг. достигли своего пика. Наиболее существенным для характе­ристики НКВД СССР является то, что он оказался вне контроля вышестоящих государственных органов, вне партийного контроля, превратившись в руках Сталина в инструмент необоснованных реп­рессий и нарушений законности. В одном из директивных документов НКВД СССР борьба с врагами «партии и Советского государ­ства» определялась как главная «в новых условиях утонченнейшей и ожесточеннейшей борьбы остатков разгромленных классов, подон­ков троцкистско-зиновьевской контрреволюционной организации и белогвардейщины...».

В органах внутренних дел насаждался режим строжайшей секретности, замкнутости, оторванности от масс, ставка дела­лась на принудительные, силовые методы, органы внутренних дел были превращены в послушный аппарат проведения в жизнь репрессивной политики. 2 июля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление, предусматривающее, что наиболее враж­дебно настроенные «бывшие кулаки и уголовники» должны быть немедленно арестованы и расстреляны, а «менее враждебные» высланы. Во исполнение данного постановления НКВД СССР был разработан проект специального приказа. Круг лиц, подле­жащих репрессиям, наркоматом был расширен: дополнительно в их число включались «члены антисоветских партий», «антисо­ветские элементы» и др. Все репрессируемые разбивались на две категории. Отнесенные к первой подлежали расстрелу, ко второй — заключению в лагерь. Число потенциальных жертв фактически предписывалось каждой республике, краю, области. Всего же «по разверстке» предусматривалось репрессировать около 300 тыс. человек, из них примерно 75 тыс. было намечено рас­стрелять. Материалы на попавших в списки рассматривались «особыми тройками». 31 июля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило представленный НКВД СССР проект приказа, уста­новило сроки операции, выделив на это 85 млн. рублей. Есть многочисленные свидетельства, что установленные нормы были перекрыты минимум в два раза.

Хотя в ноябре 1938 г. «тройки» были ликвидированы, вне­судебные репрессии продолжались. 5 марта 1940 г. Политбюро одобрило предложения НКВД о вынесении во внесудебном по­рядке решения о расстреле 25 700 польских граждан (военноп­ленных, арестованных и находящихся в тюрьмах западных об­ластей Украины и Белоруссии офицеров, жандармов, полицейс­ких и осадников, чиновников, фабрикантов, помещиков, а также членов шпионских и диверсионных организаций). Из них было расстреляно 21 857 человек.

Всего же по делам НКВД СССР со времени его образования до 1939 г. было осуждено (в основном во внесудебном порядке): в 1934 г. - 78 989, в 1935 - 267 076, в 1936 - 274 607, в 1937 - 790 665, в 1938 г. — 554 258 человек, причем за последние два года к высшей мере наказания было приговорено 681 692 человека.

На основании решений февральско-мартовского (1937 г.) Пленума ЦК ВКП(б) о реорганизации аппарата НКВД, «учи­тывая важнейшее народнохозяйственное и оборонное значение железнодорожного транспорта». Транспортный отдел ГУГБ НКВД СССР освобождался от «охраны общественного порядка на железнодорожном транспорте, от несения дежурств на вокза­лах, от борьбы с хищениями социалистической собственности, хулиганством и детской беспризорностью». Эти обязанности возлагались на вновь создаваемую железнодорожную милицию, а за Главным управлением государственной безопасности (ГУГБ) сохранялись функции борьбы с «контрреволюцией на транс­порте». Отдел железнодорожной милиции в составе ГУРКМ был образован на основании совместного приказа НКВД и НКПС от 26 июня 1937 г.

Чаще всего реорганизации подвергалось ГУГБ. В декабре 1936 г. одновременно с изменением структуры ГУГБ его подразделениям в целях конспирации были присвоены номера. В ходе очередной ре­формы в середине 1938 г. в составе 1-го управления (государствен­ной безопасности) создан 6-й отдел для «оперативно-чекистского об­служивания» милиции, пожарной охраны, военкоматов.

В 1939 г. в структуру НКВД СССР, возглавлявшегося к тому времени Л.П. Берией, входили:

1) Руководство наркомата с несколькими секретариатами;

2) ГУГБ с отделами: а) охраны руководящих партийных и совет­ских работников (24 отделения); б) секретно-политическим (12 отде­лений); в) контрразведывательным (19 отделений); г) особым (12 отделений); д) иностранным (17 отделений); е) шифровальным (8 отделений);

3) Главное экономическое управление с 6 отделами по основным отраслям народного хозяйства (промышленность, сельское хозяйство, оборонные отрасли, Гознак и тд.);

4) Главное транспортное управление с 3 отделами.

Кроме того, в составе НКВД СССР имелось 5 специальных отделов, ведающих учетом, статистикой, связью, техникой и т.п.

В соответствии с постановлением СНК СССР от 2 февраля 1939 г. Главное управление пограничных и внутренних войск НКВД было разделено на 6 управлений:

1) Главное управление пограничных войск;

2) Главное управление войск по охране железнодорожных сооружений;

3) Главное управление по охра­не особо важных предприятий промышленности;

4) Главное управление конвойных войск:

5) Главное управление военного снабжения;

6) Главное военно-строительное управление.

В составе НКВД СССР также находились: Главное архи­вное управление, Главное управление пожарной охраны, Глав­ное управление шоссейных дорог, Главное управление лагерей. Главное тюремное управление, Центральный отдел актов граж­данского состояния, Управление коменданта Московского кремля. Управление по делам военнопленных и интернированных, Глав­ное управление рабоче-крестьянской милиции.

Штаты центрального аппарата НКВД СССР увеличились к 1940 г. почти в четыре раза по сравнению с 1934 г. и превыси­ли 32 500 человек.

В феврале 1941 г. из системы НКВД СССР были выделены органы государственной безопасности. При этом был образован Народный комиссариат государственной безопасности СССР.

Органы милиции

 

После упразднения в декабре 1930 г. НКВД РСФСР руко­водство милицией и уголовным розыском было возложено на созда­ваемые при СНК союзных и автономных республик управления милицией и уголовного розыска.

31 декабря 1930 г. ВЦИК и СНК приняли постановление «О мероприятиях, вытекающих из ликвидации Наркомвнудела РСФСР и наркомвнуделов автономных республик», которым на созданное при СНК РСФСР Главное управление милиции и уголовного ро­зыска было возложено руководство и управление органами милиции и уголовного розыска, осуществление охраны общественного поряд­ка и безопасности и осуществление охраны личной безопасности граждан, их прав и имущества, осуществление охраны государствен­ного и общественного имущества и специальной охраны имущества учреждений и предприятий, имеющих государственное значение, а также борьба с преступностью и производство расследований пре­ступлений в пределах, указанных УПК РСФСР, руководство приве­дением в исполнение судебных приговоров, организация ссылки без принудительных работ, учет высылаемых и ссылаемых, оказание содействия государственным органам в проведении установленных законом повинностей и подготовка кадров милиции и уголовного розыска.

Согласно этому постановлению, местные административные от­делы (управления) реорганизовывались в управления милиции и уголовного розыска, действовавшие на правах отделов исполкомов соответствующих Советов.

Одновременно с постановлением от 15 декабря 1930 г. о ликви­дации НКВД союзных и автономных республик ЦИК и СНК СССР приняли секретное постановление «О руководстве органами ОГПУ деятельностью милиции и уголовного розыска». На основании этого постановления ОГПУ СССР и его местные органы получили право не только назначения, перемещения и увольнения руководящих ра­ботников органов уголовного розыска и милиции, их инспектирова­ния и контроля, но и использования в своих целях гласного состава и негласной сети милиции и угрозыска, их возможностей в области дактилоскопии и фотографии.

В конце 1931 г. подобные взаимоотношения милиции и органов ОГПУ были «легализованы» путем создания в составе ОГПУ СССР Главной инспекции по милиции и уголовному розыску. Таким обра­зом, была обеспечена жесткая централизация руководства милицией. Про­изошло то, к чему ОГПУ стремилось еще в 20-е годы и что отверга­лось как не соответствующее Конституции.

Столь существенные из­менения в системе органов милиции позволили подвести под строи­тельство милиции в масштабе всей страны единую правовую базу. 25 мая 1931 г. СНК СССР утвердил первое общесоюзное «Положе­ние о рабоче-крестьянской милиции» (действовало до 1962 г.), устанавливавшее, что центральными органами являлись главные управ­ления милиции союзных республик, созданные при совнаркомах, а местными — районные, городские, краевые и областные управления милиции, а также управления милиции автономных республик.

Положение обобщило опыт формирования советской мили­ции с момента ее создания. Главная задача рабоче-крестьянской милиции, согласно Положению, состояла в том, чтобы «охра­нять революционный порядок и общественную безопасность».

«Рабоче-крестьянская милиция, — говорилось в Положении, — наблюдает за проведением в жизнь законов и распоряжений центральных и местных органов власти, регулирующих рево­люционный порядок и общественную безопасность, ведет борьбу с преступностью и расследует дела о преступлениях, охраняет государственное и общественное имущество, а также личную безопасность граждан и их имущество».

4 октября 1931 г. Совнарком РСФСР утвердил положение о Главном управлении рабоче-крестьянской милиции при СНК РСФСР. В этих правовых актах открыто об организационной связи милиции с ОГПУ не упоминается. Но уже 27 декабря 1932 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление «Об обра­зовании Главного управления рабоче-крестьянской милиции при Объединенном Государственном Политическом управлении (ОГПУ) Союза ССР». Тем самым впервые был создан общесо­юзный центральный орган отраслевого управления, на который возлагалось общее руководство милицией всей страны. Одно­временно ЦИК и СНК СССР утвердили «Положение о Глав­ном управлении рабоче-крестьянской милиции при ОГПУ СССР». В нем подробно регламентировались права и основные обязан­ности общесоюзного милицейского главка.

Дальнейшее организационное развитие советской милиции, совершенствование ее структуры, форм и методов деятельности было связано с упомянутым выше образованием на основе по­становления ЦИК СССР от 10 июля 1934 г. союзно-республи­канского Народного комиссариата внутренних дел СССР.

23 июля 1935 г. СНК СССР постановил, что «в целях ре­шительной борьбы с аварийностью, неправильным использо­ванием и хищническим отношением к автотранспорту» в сис­теме Центрального управления шоссейных и грунтовых дорог и автомобильного транспорта образуется Государственная ав­томобильная инспекция. В союзных и автономных республи­ках, краях и областях, Москве и Ленинграде был учрежден институт уполномоченных ГАИ, в районах — госавтоинспек­торов. В марте 1936 г. Госавтоинспекция была передана в веде­ние Главного управления рабоче-крестьянской милиции.

В июле 1936 г. СНК СССР утвердил «Положение о Государственной автомобильной инспекции Главного управления ра­боче-крестьянской милиции НКВД СССР». Согласно этому По­ложению сотрудники ГАИ наделялись всеми правами, установ­ленными для работников милиции. Они могли налагать на на­рушителей правил эксплуатации автотранспорта денежные штрафы, а также ставить перед квалификационной комиссией вопрос о лишении шоферов права вождения автотранспорта за систематическое грубое нарушение установленных правил уп­равления автомобилями.

Многие изменения в системе органов милиции были связа­ны с принятием Конституции СССР 1936 г., установившей, что социалистическая собственность, являясь экономической основой советского строя, нуждается во всемерной охране.

Для решения этой задачи были созданы специальные под­разделения милиции по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (БХСС). В течение первого года существования на аппараты БХСС возлагалась борьба с мелким вредительством, которая в 1938 г. была передана в ГУГБ НКВД СССР.

Быстрое развитие транспорта поставило перед милицией но­вые задачи по охране правопорядка, борьбе с хищениями и другими преступлениями на транспортных коммуникациях. Это потребовало совершенствования организационных форм деятель­ности и определенных структурных изменений органов мили­ции. В 1937 г. были образованы отделы железнодорожной ми­лиции. Несколько позже отделы (отделения) милиции были со­зданы в портах и на пристанях.

Самое серьезное внимание органы милиции по-прежнему уделяли борьбе с детской безнадзорностью и преступностью среди несовершеннолетних. 31 мая 1935 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли специальное постановление о мерах по усиле­нию борьбы с детской беспризорностью. В нем были вскрыты недостатки в этой работе, намечены меры по коренному ее улуч­шению. В основном они были ориентированы на профилактику детской беспризорности и безнадзорности, предупреждение и пресечение правонарушений среди подростков.

Поиск новых организационных форм борьбы с преступнос­тью приводил к созданию специализированных подразделений. В 30-е годы вслед за Москвой в крупных промышленных цен­трах стали формироваться команды (отряды) ночной охраны. В столице такая команда численностью в 150 человек была обра­зована в 1931 г., она содержалась за счет отчислений от домо­владений. Сотрудники осуществляли патрулирование по уста­новленным маршрутам пешком или на автомобилях. С 1 апреля по 6 июля 1931 г. ими были задержаны за хулиганство 1993 человека, на месте совершения преступления — 574 правонару­шителя.

Новые существенные изменения произошли в предвоен­ный период в системе уголовного розыска. В конце 30-х годов отделы уголовного розыска областных управлений ми­лиции насчитывали в среднем около 20 сотрудников и струк­турно состояли из трех отделений, создававшихся по терри­ториальному принципу. Однако в июне 1940 г. работа аппа­ратов уголовного розыска вновь была перестроена по линейному принципу. Отдел УР стал включать четыре отде­ления (одно из них — по борьбе с детской преступностью), в его составе создавалась также и следственная группа.

Расширение работы по расследованию преступлений заста­вило искать пути организационного обеспечения этого важного направления борьбы с преступностью. На местах пошли по пути разделения аппаратов уголовного розыска на части: оператив­но-розыскную и следственную. Обобщив этот опыт, Наркомат внутренних дел СССР принял решение об организации в отде­лах уголовного розыска и отделах БХСС следственных групп. В соответствии с приказом НКВД СССР от 27 августа 1939 г. в отделах уголовного розыска управлений милиции республик, краев, областей и дорожных отделов милиции создавались след­ственные группы из наличного штата. Руководство ими возла­галось на заместителей начальников отделов уголовного розыс­ка. В следственные группы включались наиболее подготовлен­ные сотрудники.

Аналогичным образом строился и созданный в апреле 1941 г. отдел по борьбе с бандитизмом ГУРКМ НКВД СССР. Он состоял из пяти отделений: четыре — по зонам СССР, пятое — следствен­ное.

Со временем последовательно усложнялась и структура са­мого Главного управления рабоче-крестьянской милиции. В 1941 г. ГУРКМ включало в себя отдел уголовного розыска, отдел БХСС, отдел наружной службы, политический отдел, отдел ГАИ, отдел железнодорожной милиции, паспортный стол, отдел мес­тной противовоздушной обороны, научно-технический отдел, отдел по борьбе с бандитизмом (создан в апреле 1941 г.). 30 сентября 1941 г. он стал самостоятельным отделом НКВД СССР, а 3 декабря 1944 г. на его базе создано Главное управление.

В связи с тем, что одновременно с коллективизацией сельс­кого хозяйства был объявлен курс на «ликвидацию кулачества как класса», это также повлекло новые изменения в организа­ции и деятельности органов милиции. Все крестьяне-кулаки разделялись при этом на три категории и в зависимости от того, к какой из них они были отнесены, выселялись либо в отдаленные регионы страны, либо в пределах области (края). В надежде избежать высылки многие крестьяне перебирались в города. 27 декабря 1932 г. ЦИК и СНК СССР приняли поста­новление «Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописке паспортов». Официаль­ная цель введения паспортной системы в стране состояла в том, чтобы лучше организовать учет населения в городах, рабочих поселках и на новостройках, очистить их от лиц, не занятых общественно полезным трудом, ведущих антиобщественный образ жизни. Кроме того, целью паспортизации постановление объявляло «очистку этих населенных мест от укрывающихся кулац­ких, уголовных и иных антиобщественных элементов». Порядок выдачи паспортов определялся специальной инструкцией и поста­новлением СНК СССР от 28 апреля 1933 г. «О выдаче гражданам СССР паспортов на территории СССР». Не подлежавший опубли­кованию раздел инструкции гласил, что лица, которым отказано в выдаче паспортов или прописке, подлежат привлечению к ответ­ственности во внесудебном порядке через «тройки» Полномочных представительств ОГПУ. Материалы на них оформлялись преиму­щественно работниками милиции.

В рассматриваемый период происходило развитие форм участия общественности в деятельности по поддержанию общественного по­рядка и борьбе с преступностью. Так, еще в ноябре 1928 г. в круп­ном промышленном центре Урала — Нижнем Тагиле при рабочих клубах возникли первые ячейки Общества содействия милиции (Осодмила). В задачу членов ячеек Осодмила входило дежурство в клубах, борьба с хулиганством, пьянством, самогоноварением.

Организационные принципы, задачи, формы деятельности Осод­мила получили единую правовую регламентацию в постановлении СНК РСФСР от 25 мая 1930 г. «Об обществах содействия органам милиции и уголовного розыска». Этот нормативный акт определял Осодмил как добровольные организации местного (городского, по­селкового, сельского) значения, состоящие при административно-правовых секциях Советов. На органы милиции возлагалось опера­тивное руководство и инструктирование членов Осодмила. В корот­кий срок эти общества получили большое распространение. В 1930 г. в РСФСР было уже 4 тыс. ячеек Осодмила, насчитывавших 45 тыс членов.

В целях дальнейшего укрепления взаимодействия милиции с общественностью в борьбе с преступностью, СНК РСФСР принял 29 апреля 1932 г. постановление, в котором предписывалось реорга­низовать Осодмил в бригады содействия при органах рабоче-кресть­янской милиции (бригадмил). Постановление подчеркивало, что в целях приближения трудящихся к практической работе милиции бри­гады содействия организуются и состоят непосредственно при соот­ветствующих управлениях милиции.

Бригады содействия милиции, ставшие основной формой учас­тия трудящихся в охране общественного порядка, оказывали боль­шую помощь органам милиции в борьбе с преступностью. В 1937 г. в рядах бригадмила в целом по стране насчитывалось 350 тыс. чело­век.

Борьба органов внутренних дел в преступностью в предвоенные годы характеризовалась целым рядом показателей, определявшихся в основном упомянутыми переменами в их организации и деятельно­сти.

О масштабах мер внесудебных репрессий, применявшихся в ад­министративном порядке, свидетельствуют следующие цифры (без данных по Таджикской и Туркменской союзным республикам, Кур­ской области и Кировскому краю): к 1 ноября 1935 г. по Союзу ССР изъято «социально-вредного элемента» 265 720 человек, из них рас­смотрено тройками УНКВД — 84 903, заключено в ИТЛ — 65 274 человек. Приняты другие меры социальной защиты к 64 483, переда­но в суды НКЮ и другие органы — 97 920, освобождено 13 630 человек.

Подобные репрессивные меры позволили достичь снижения уров­ня преступности. 17 марта 1936 г. НКВД СССР издал специальный приказ по итогам работы за 1935 г., в котором говорилось, что по сравнению с 1934 г. в СССР число вооруженных грабежей снизи­лось на 45%, невооруженных грабежей — на 46, квалифицирован­ных краж — на 32, конокрадства — на 66%, что объяснялось каче­ственным улучшением оперативной работы милиции.

Однако уже в 1938 г. наметились отрицательные тенденции в структуре и динамике преступности. Несмотря на некоторое сниже­ние общего числа преступлений во втором квартале был отмечен рост тяжких преступлений (грабежей, квалифицированных краж и др.). В циркуляре ГУРКМ НКВД СССР от 5 октября 1938 г. это объяснялось прежде всего существенными недостатками в оператив­но-розыскной работе аппаратов уголовного розыска. В поисках пу­тей ее улучшения вновь был пересмотрен принцип организации ап­паратов угрозыска. Так, в приказе управления милиции Ленинграда и Ленинградской области от 27 мая 1939 г. отмечалось, что суще­ствующая организационная структура оперативных подразделе­ний угрозыска (по линейному принципу) «не обеспечивает в должной мере надлежащей постановки работы по борьбе с преступ­ностью и проведения профилактических мероприятий». Громозд­кость оперативно-следственных аппаратов отдела уголовного розыс­ка и его функциональная система привели к тому, что четыре опера­тивных отделения ОУР занимались лишь узкими, специфическими отраслями борьбы с преступностью, изучение же условий возникно­вения преступности и организация взаимодействия отделений осу­ществлялись плохо.

Заключение

В целях улучшения оперативно-следственной работы на основа­нии приказа НКВД СССР от 10 мая 1939 г. предлагалось организо­вать работу отделений угрозыска по принципу территориального об­служивания. В каждом отделении для ведения следствия назнача­лись наиболее квалифицированные работники.

В сложные предвоенные годы одной из ответственных задач органов милиции являлось содействие укреплению обороноспособ­ности страны. На IV внеочередной сессии Верховного Совета СССР 1 сентября 1939 г. был принят закон «О всеобщей воинской обязан­ности», который потребовал организационной перестройки Воору­женных сил страны и комплектования их по единому кадровому принципу. В этой связи большое значение имело улучшение учета военнообязанных и призывников. В соответствии с новым законом данная работа возлагалась на органы милиции. Для ее выполнения во всех городских, районных и поселковых отделениях милиции были созданы военно-учетные столы, с помощью которых с момента создания 1 сентября 1939 и до 1 января 1940 г. были выявлены не снявшиеся с военного учета убывшие в другие местности 133 567 человек военнообязанных. К марту на воинский учет ими было взя­то почти 9,3 млн человек.

Литература

 

1.   Детков М.Г. Содержание пенитенциарной политики Российского государства и ее реализация в системе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы в период 1917—1930 гг. Домодедово, 1992.

2.   Мулукаев Р.С., Хоботов Р.Н. Организация взаимодействия уголовно-розыскных подразделений бывших советских республик (1918-1934 гг.) // История органов внутренних дел России: Сборник научных трудов. Вып. 1. – М.: ВНИИ МВД России, 1999. – С. 93.

3. Суслов В.М., Хоботов Р.Н. Развитие форм и методов предупреждения преступлений аппаратами уголовного розыска (1918-1934 гг.) // История органов внутренних дел России: Сборник научных трудов. Вып. 2. – М.: ВНИИ МВД России, 1999. – С. 31.