Открытие в искусстве нового взгляда на мир, новых миров, противостоящих прагматизму буржуазной цивилизации

2. Открытие в искусстве нового взгляда на мир, новых миров, противостоящих прагматизму буржуазной цивилизации.

ХХ век – это век огромных социально-экономических сдвигов и преобразований, век – войн, революций, других катаклизмов, потрясших весь мир. Трудно припомнить другой подобный период истории с такими частыми, резкими и глубокими поворотами событий.

Отсюда ХХ век – это историческое время общественной проверки литературы, искусства, философии, эстетических принципов и лозунгов буржуазного общества, в конечном счете, - проверки всей буржуазной культуры на прочность. Весь ХХ век, без какого-либо преувеличения, прошел под знаком кризиса этой культуры и его оценок самыми различными мыслителями. Он начался и закончился этим мощным кризисным ощущением, прежде всего, самого западноевропейского сообщества. Это – своеобразная "скоба", сцепившая его культуру, - внутри которой четко проявились ощущения некоего фатального движения к концу.

Феномен кризиса буржуазного общества и его культуры стал все пристальнее осмысливаться писателями, поэтами, философами, историками и другими исследователями.

В 70-80-е годы ХХ столетия на Западе появляется огромное множество новых публикаций, различных концепций, осмысливающих перспективы постиндустриального общества и его культуры (супериндустриальное, технотронное, кибернетическое, информационное и др.). Постиндустриальное общество, которое еще в 60-е годы обнадеживало своими гигантскими технико-технологическими возможностями, подвергается резкой, все нарастающей критике, причем исследователями самых различных мировоззренческих ориентаций: неоконсерваторами, социал-демократами, левыми радикалами и др.

Кризис буржуазной культуры на самом деле, - явление многозначное, многоаспектное.

Во-первых, происходит ослабление ее влияния на духовную жизнь всего общества, т.е. наблюдается очевидное падение ее удельного веса в общем комплексе каждой национальной культуры;

во-вторых, развиваются процессы "внутри" самой буржуазной культуры: коренным образом изменяются ее мировоззренческие, ценностно-ориентационные и духовно-нравственные основы.

Дезинтеграция буржуазного общества затронула практически все сферы духовной жизни: обыденное сознание и философию, литературно-художественные концепции, стили, образные структуры и школы в исторической науке, нравственные теории и педагогику. А отсюда буржуазная культура раздваивается, дробится на несколько "контркультур", на бесчисленное множество школ, направлений, течений, к тому же быстро возникающих и так же быстро исчезающих.

Начиная с XVIII века мировоззренческим и вместе с тем ценностно-ориентационным стержнем развивающейся буржуазной культуры был "Культ разума", который мощно противостоял мистическому культу божества. "Культ разума" – т.е. рационализм, - сыграл огромную роль в утверждении новой светской культуры буржуазного общества. Разум требовал критического отношения к действительности, трезвого взгляда на результаты буржуазных революций, происшедших практически во всех странах Европы, на развитие искусства, литературы, выражавших процесс развития буржуазного общества. В результате в течение трех или четырех поколений, отмечал А. Швейцер, как во взглядах на культуру, так и на уровне развития ее был достигнут такой прогресс, что создалась полная видимость окончательного триумфа культуры и неуклонного ее процветания.

Рационализм теряет свое значение, когда разумное основание мира начинает подменяться неразумной, иррациональной волей (Шопенгауэр) и когда затем место суверенного разума занимает имморальный произвол субъекта (у Ницше). Шопенгауэровская темная, бессознательная воля выступает антагонистом традиционному философскому осмысляющему, просветляющему разуму, а безнадежность по поводу судьбы мироздания противополагает себя вере в смысловые основы космического и человеческого бытия.

Установка на понимание сменяется установкой на волевое отношение к миру. Открывается эра принципиально нового, вольного обращения с образом мира. Следует подчеркнуть, что эту сторону также не надо понимать слишком упрощенно и, следовательно, неверно. Вовсе не обязательно, чтобы в западноевропейской мысли ХХ столетия иррационализм выступал в "чистом", предельно "обнаженном" виде. Произвольно волевое обращение с бытием может выступать и в рационализирующей форме.

В ХХ столетии утверждается "власть мифа". В 60-е годы прозвучало удивительно емкое по смыслу выражение одного западноевропейского автора: "Весь мир в наше время занят тем, что укрепляет власть мифа".

Крушение основополагающий стержень, на котором выросла вся буржуазная культура – гуманизм. Именно он в течение нескольких столетий оплодотворял развитие буржуазных отношений в недрах феодализма, что, как известно, нашло свое отражение в области философии, литературы, искусства, во всех сферах духовной жизни. Уже в ранних произведениях буржуазного гуманизма отчетливо обнаружилось стремление возвеличить человека, подчеркнуть его самостоятельную ценность, провозгласить неотчуждаемые права личности. Гуманизм, в конечном счете, явился твердым фундаментом более высокой формы буржуазной культуры всех стран Западной Европы.

В ХХ столетии рухнуло и это основание буржуазной культуры. "Рыночная система вышла за пределы экономической сферы предметов потребления и труда. – пришел к выводу Эрих Фромм. – Сам человек превратился в товар, и рассматривает свою жизнь как капитал, который следует выгодно вложить. Если он в этом преуспел, то жизнь его имеет смысл, а если нет – он неудачник. Его ценность определяется спросом, а не его человеческими достоинствами: добротой, умом, артистическими способностями".

Катаклизмы буржуазного общества ХХв. не обошли стороной и другой столп западноевропейского миросозерцания и культуры в целом – индивидуализм. Индивидуализм как определенный тип мировоззрения, возвышавший и освящавший самоценность, достоинство и героизм человека, потерпел поражение. Карл Ясперс писал: "В настоящее время мы не видим героев. Этого слова опасаются. Возможный героизм человека сегодня лишен в деятельности блеска, в воздействии – славы. Он остается без признания, если, не уступая повседневности, обладает силой самостояния".