Навигация
Основные тенденции развития сольного конферанса в 1917 - 1945 годы XX века
172544
знака
2
таблицы
0
изображений
1.2 Основные тенденции развития сольного конферанса в 1917 - 1945 годы XX века
1917-1929 гг.
С введением нэпа вновь возникают театры миниатюр, оживают подмостки в ресторанах, всевозможные кабаре с названиями вроде «Таверна заверни», «Кабаре Табарен», варьете «Ночной экспресс» со съездом гостей к двенадцати часам ночи. На этих эстрадах появились новые артисты, затейливо подающие и сервирующие исполняемые номера, то есть выступающие в роли конферансье.
А.А. Грилль и А.А. Менделевич, иногда М.А. Добрынин, а позднее А.А. Глинский и Г.А. Амурский выступали на эстрадах московских садов «Аквариум» и «Эрмитаж», Н.С. Орешников – в кабаре «Пикадилли». На просцениуме Петроградского «Балаганчика» выступали Ф.Н. Курихин, Н.В. Петров и особенно удачно С.А. Тимошенко. В московском театре-кабаре «Не рыдай» пробовали свои силы в этом амплуа бывшая актриса театра Комиссаржевской Мария Марадудина и молодой писатель-юморист Виктор Ардов. Конферировали здесь также Марк Местечкин, Георгий Тусузов и тогда еще только начинающий, а потом и известный мастер «словесного боя с публикой» Михаил Гаркави.
Стиль конферирования в начале 20-х годов по сравнению с предреволюционным периодом заметно изменился даже на подмостках кабаре. Так, московский «Не рыдай» О.М. Брик считал «чрезвычайно интересной попыткой создать злободневное политическое кабаре». Естественно, что положение конферансье – посредника между публикой и артистами оказалось довольно сложным. Он уже не столько развлекал и веселил, сколько нападал и оборонялся. Конферансье часто действовал по принципу: нападение – лучшая защита. Он первый задевал посетителей ядовитыми замечаниями, вызывал их на обоюдоострую перебранку.
Более широкое поле деятельности открывалось перед лучшими мастерами жанра на сборных концертах, круг посетителей которых был значительно разнообразней.
«Мне кажется, что наиболее правильным определением понятия «конферансье» (несмотря на значительно более позднее происхождение понятия самого этого слова) будет – человек, разговаривающий с публикой. Я думаю, что конферансье является первым разрушителем рампы… Конферансье – это объединитель зрительного зала со сценой. Конферансье – это и представитель актеров перед публикой, и представитель публики перед актерами». (Смирнов-сокольский с.225)
Эти слова принадлежат Николаю Павловичу Смирнову-Сокольскому (1898 – 1962г.г.), выдающемуся мастеру разговорного жанра, теоретику эстрадного искусства.
Александр Александрович Грилль выступал на эстрадах московских садов «Аквариум» и «Эрмитаж», в Петроградском «Свободном театре», а затем до начала 30-х годов конферировал в спектаклях-обозрениях большого Мюзик-холла.
Грилль принадлежал к конферансье, которые не очень-то заботились о том, чтобы создать впечатление импровизации. Сидящим в зрительном зале было, в общем, ясно, что у артиста есть частью специально написанный, частью подобранный литературный материал, что все к месту приведенные цитаты или экспромты заранее подготовлены. Но это принималось без осуждения, как должное. Эта роль представляла из себя один большой монолог, который прерывался концертными номерами. Объявления номеров были различны. Иногда они облекались Гриллем в форму куплета, напевая которые артист пританцовывал.
Грилль выглядел очень озабоченным, занятым, постоянно куда-то спешащим. Это впечатление создавалось артистом намеренно, оно было ему нужно, так как позволяло избегать непредвиденных вопросов из публики, чего Грилль не любил и боялся.
Объявляя артиста, Грилль умел в короткой репризе показать обычаи и нравы, царящие на эстраде, и выразить свое к ним отношение.
В профессиональной среде многие относились к Гриллю довольно критически. Его считали однообразным, актером невыразительным, а манеру, в которой он выступал, неестественной, принужденной, механической. Но публика любила Грилля, его репертуар, который нередко принадлежал перу талантливых авторов. Придирчиво отбирая текст, артист умел оживлять, делать смешным и доходчивым.
Другим колоритным представителем советских конферансье 20-х годов был Александр Абрамович Менделевич, выступавший попеременно с Гриллем на тех же площадках.
После подвижного, элегантного и несколько нервного Грилля Менделевич казался как будто намеренно медлительным, даже несколько неуклюжим. Но в этой флегматичности было своеобразное изящество и обаяние.
При всех своих резких индивидуальных отличиях от Грилля Менделевич принадлежал к тому же типу конферансье, конферансье-рассказчиков, то есть строил свое выступление не на разговоре с публикой, а на рассказе и анекдоте.
Итак, если зачинатели конферанса Балиев, Гибшман и Алексеев действовали в импровизационной манере, то Грилль и Менделевич, по существу, от нее отказались.
В этом и заключается одно из отличий нового поколения конферансье 20-х годов от своих предшественников и старших товарищей. Изменялся стиль, вырабатывались новые приемы и формы.
Совсем к другому типу конферансье принадлежал начавший свою деятельность в 1914 году Николай Сергеевич Орешков, бывший одно время помощником Балиева.
В его выступлениях почти не было ни анекдотов, ни монологов, ни сценок. Орешков объявлял номера немногословно, чаще всего просто и серьезно, заменяя остроты характеристиками выступающих артистов и их репертуара, которые способствовали успеху программы и выслушивались обычно со вниманием. Это был конферансье-экскурсовод, гид, докладчик.
В 30-е годы, в пору невиданных по своему размаху строек социализма, общественной активности, роль литературы и искусства в жизни страны особенно возросла. Очевидно, что создается новый образ человека, который своими руками строит новый мир. Изменяется и публика, заполняющая вечерами концертные и театральные залы. Это ставило новые задачи перед работниками искусств и, в первую очередь, перед работниками эстрады, как самого быстрореагирующего жанра на изменения в жизни. Требовалась решительная перестройка, расширение и обновление тем.
Но в числе эстрадных исполнителей оказалось немало людей случайных, с низким уровнем культуры исполнительского мастерства, и, прежде всего, с низкопробным репертуаром. Проблема репертуара, особенно для разговорных жанров, стала проблемой первостепенной. Смотры показали, что все болезни, свойственные большим формам драматургии, свойственны и малым, но в более уродливом виде.
В предыдущие десятилетия вокруг творческих коллективов сложился круг талантливых авторов, отлично чувствующих специфику малых форм: А. Арго, Н. Эрдман, В. Масс, В. Ардов и др.
Однако к началу 30-х годов они в силу разных обстоятельств отходят от эстрады и обращаются к большим формам – комедиям, опереттам. К тому же, далеко не все почувствовали требование времени.
Так или иначе, встала проблема обеспечения артистов современным репертуаром эстрадной драматургии. Требовался приток свежих сил, надо было привлекать и воспитывать молодежь. А большие писатели шли на эстраду неохотно.
В 1933г. оргкомитет ССП в очередной раз обращается к писателям с призывом помочь эстраде.
Но нельзя было писать для эстрады, игнорируя ее специфику. В. Масс особо подчеркивал значение комического на эстраде, он справедливо утверждал, что эстрада предназначена для тысяч людей, жаждущих веселья. Эстрадное искусство должно удовлетворять естественную потребность в смехе, в живой острой шутке и вместе с тем воспитывать зрителя, развлекая, – поучать.
Это было требование эпохи – идеологическую нагрузку несло в себе любое художественное произведение и, соответственно, эстрада была одним из наиболее удобных инструментов для воздействия на массы. Неслучайно авторы и мастера эстрады отстаивали специфику жанра. Целые концерты и отдельные выступления приобретали «академический» характер. Эстрада начала утрачивать присущую ей веселость, злободневность, развлекательность, непосредственность в общении с публикой. Процесс «очищения» эстрады и насыщения ее идеологией грозил привести к другой крайности – безликости.
Вот почему критика конца 30-х годов с тревогой отмечает, что борьба за новое идейное содержание оказалась односторонней и грозит привести к утрате эстрадной специфики.
И все-таки медленно в противоречиях некоторым потерям, процесс обновления эстрады шел. Заметны были сдвиги в эстрадной репертуарной политике. Задача отражения действительности во всем ее многообразии заставила артистов не ограничиваться одним избранным жанром, что, строго говоря, вообще характерно для эстрады.
Так родился театр А. Райкина, «Детский цикл» Рины Зеленой, галерея сатирических образов Марии Мироновой, так возникли неподражаемые романы с куклами Сергея Образцова.
1930 – 1945 гг.
В 30-е годы наряду с продолжавшими активно выступать на эстраде К. Гибшманом, А. Менделевичем, А. Гриллем, Н. Орешниковым, А. Глинским выдвинулись новые артисты.
На столичных эстрадных площадках – в московском «Эрмитаже», в ленинградском Саду отдыха и в Таврическом саду – ведет концерты Георгий Александрович Амурский (1883-1961). Он был, пожалуй, наиболее ярко выраженным конферансье-репризером и строил свое выступление как серию комических «аналогичных случаев», объединенных иногда довольно искусственно.
Подчеркнуто корректный, выхоленный, в смокинге и с галстуком-бабочкой, Амурский был исполнен чувства собственного достоинства. Свои анекдоты он рассказывал как бы, между прочим, снисходя, к слову. Солидная медлительность, некая торжественность, назидательный тон и даже легкое высокомерие в сочетании с шутливым содержанием его речей нравились публике. И он действительно умел развлечь, развеселить, заинтересовать предстоящим номером, сообщить о нем полезные сведения.
В отличие от большинства мастеров конферанса, Амурский не прошел актерской школы. Банковский служащий в прошлом, он вскоре после революции начал свою эстрадную деятельность непосредственно с конферирования и никогда не изменял избранному жанру. К концу 30-х годов манера Амурского, его эстрадная маска стали выглядеть несколько архаично, и он начал утрачивать свое ведущее положение в жанре конферанса.
Широко был известен московский конферансье Петр Григорьевич Райский (1892-1968). Как и многие другие артисты эстрады, Райский начинал в театре. Уже с 1909 года фамилия молодого актера печатается в афишах концертов-дивертисментов и спектаклей, происходивших обычно на богатых подмосковных дачах, где выступали маленькие частные труппы. Конферировать Райский стал в 20-е годы, сочетая это с исполнением рассказов и фельетонов.
Такой же празднично-нарядный на эстраде, как и Амурский, он отличался, однако, налетом некоторой официальности. Райский двигался быстро, выглядел человеком занятым, озабоченным, спешившим выполнить важное порученное ему дело. Энергичная и темпераментная манера исполнения придавала его конферансу мобилизующий характер, держала публику в приятном напряжении. Райский заметно усилил в конферансе игровое начало, часто прибегал к мимике. Афоризмами и парадоксами Амурского он предпочитал бытовые анекдоты.
Райский спешил заполнить паузы между смешным и занимательным разговором, который был, однако, мало связан с ходом концерта. Остроты артиста носили отвлеченный, нейтральный, вневременной характер. Слушая Райского, можно было, разумеется, посмеяться и отдохнуть. И все же от столичного конферансье в эти годы зрители ждали уже чего-то большего, чем просто некоторой дозы веселого смеха.
Особой популярностью в довоенные годы пользуется московский конферансье Михаил Наумович Гаркави (1887-1964).
Гаркави учился на медицинском факультете Московского университета и в Театральном училище Московского филармонического общества. В 1916 году его приняли в труппу Художественного театра, где он пробыл три года. С 1919 по 1922 год Гаркави – артист Камерного театра, затем Первого детского театра, Театра имени В.Ф. Комиссаржевской, Ленинградского театра сатиры.
М. Н. Гаркави, был интересный и своеобразный артист, по праву считавшийся эстрадным корифеем. Конферансье-экспромтист, он особенно хорош, бывал в рабочем дворце культуры, на стадионе, на полевом стане, в воинской части. Здесь Гаркави чувствовал себя как дома.
Его характерный жест, которым, казалось, он обнимал аудиторию, большой силы голос, умение подхватить шутку и ответить на нее, его, если так можно сказать, сценическое простодушие – все это импонировало аудитории и вызывало к нему симпатии. Очутившись же в камерной аудитории, он казался излишне монументальным и громогласным.
Сам Гаркави считал, что для конферансье особенно важно умение спаять концерт воедино, добиться, чтобы каждый номер имел успех. Роль конферансье особая, он должен максимально ярко подать артиста, будь то прославленный исполнитель или начинающий дебютант. И Гаркави зачастую готов был пожертвовать собственным успехом, чтобы только добиться внимания к выступающему. Успех концерта – успех конферансье, любил повторять Гаркави.
Это был конферансье-полемист. Большой, толстый и в то же время легких и пластичный, он любил подтрунивать над своей фигурой. Концерт Гаркави вел ритмически четко, стремительно. И больше всего любил словесные бои с публикой. Когда из зала ему задавали вопросы, он тут же, казалось, не задумываясь на них отвечал. И отвечал часто прекрасно. Хотя иные остроты не отличались изысканностью.
Как особое достоинство Гаркави Смирнов-Сокольский отмечал, что он является «хранителем традиций чистого конферанса, конферанса типа «игры ума», то есть труднейшей формы этого искусства, не сбиваясь на менее ответственную дорогу – конферанса интермедийного порядка».
Гаркави был наделен острым чувством театральности, и где бы он ни появлялся, будь это даже не сцена, а площадка грузовика, - все равно он создавал атмосферу праздника. Э. Шапировский прав, когда пишет, что в этом артисте жила скоморошья традиция. «Эстрадность он сам понимал как ликующую антибудничность» и заявлял: «На любом концерте зритель должен сколько-нибудь, хоть на порцию доброго смеха подрасти, иначе, зачем же ему приходить к нам, тратить вечер?!». Он превращал концерт в карнавальное действо, заражал и зрителей и артистов весельем, энергией, динамизмом. В нем жила стихия чистого конферанса, то есть манера яркой подачи номера. Но, кроме того, он всегда стремился коснуться местных новостей, местной темы.
Гаркави умел мастерски «входить» в чужие номера, и те, кто его видел, никогда не забудет, как он, например, «ухаживал» за стройной акробаткой, а потом панически пугался, когда обнаруживал, что за ними внимательно наблюдает ее партнер.
Дальше Гаркави вспоминал, что в давние времена, когда он работал в Художественном театре, к нему относились с уважением. Теперь же, когда он выступает на эстраде, слишком часто в его адрес раздаются упреки и почти никогда – похвалы. Хотя эстрада честно служит народу и высоко несет знамя советского искусства. Обращаясь к зрителям, артист говорил: «Пока я цел, давайте поговорим об эстраде, поговорим с уважением к этому прекрасному и радостному искусству. Поговорим о нем, смеясь, но всерьез».
Гаркави был подлинно эстрадным конферансье. Он приходил на концерт первым, задолго до его начала, всегда старался подготовить злободневные шутки, и все концерты, где бы они ни проходили, и кто бы в них ни участвовал, он вел его с одинаковым воодушевлением. С детской увлеченностью играл он и Деда Мороза на елках в Колонном зале Дома Союзов, с юношеским задором распоряжался на молодежных балах и выступал как аукционер на книжных базарах.
И теперь, когда молодые конферансье вспоминают своих предшественников, они едва ли не первым называют Михаила Наумовича Гаркави.
Гаркави писал, что многому научился на знаменитых в 20-е годы «разговорах-докладах» Маяковского, где поэт, пропагандируя свои литературные взгляды, вступал в единоборство с многочисленными слушателями, среди которых были не только сторонники, но и недоброжелатели.
Гаркави оставался единственным и, пожалуй, последним, кто использовал важное преимущество сольного конферанса перед парным: «благоприятную возможность вести со зрителем душевный разговор на темы сегодняшнего дня».
Похожие работы
... в них все свои характеристики (в первую очередь, особую зрелищность), содействует превращению данных явлений в продукцию "массовой культуры". 5. Специфические особенности моделирования телевизионных шоу-программ На заре своего становления телевидение, только начиная входить в жизнь людей, существовало как технический аттракцион, зрелище. Сейчас, когда телевидение стало повседневным и ...
... используются театрализация, различные жанры искусства, аттракционность воздействия оформленных средствами быстрой и непрерывной смены ощущений, неожиданностями и эксцентрическими разрешениями сценических ситуаций. Глава 2. Технологические этапы постановки концертно-зрелищных программ 2.1 Номер – основа технологии постановки концертно-зрелищных программ Теперь необходимо рассмотреть ...
... контактов между различными культурами, секуляризация социальной жизни, развитие и распространение научных знаний. В этих условиях обычай из функционального превращается в дисфункциональный элемент культуры. Обычай и мода в современных обществах. На смену обычаю в качестве регулятора многих сторон повседневной жизнедеятельности приходит мода. Очевидно, однако, что для выполнения функций, жизненно ...
... которой человек ощущает себя некой самодостаточной единицей, неким суверенным субъектом, не менее значащим, чем конкретное общество (или государство). Таким образом, основными музыкальными жанрами, используемыми в современном радиовещании является «рэп», «хард-рок», «хэви металл». Поп музыка приобрела общемировой (т.е. глобальный) характер с единым стандартом и доминирующим языком текстов ( ...
0 комментариев