Опричный террор

2.3. Опричный террор

Иван IV получал право подвергать изменников опале как ему вздумается. Из всей государственной территории («земщины») ему был выделен особый удел, который существовал как бы помимо («оприч») всех остальных областей: в нём были свои собственные приказы, своё царский «особный двор», своё войско; наконец, в его приделах власть безраздельно и неограниченно принадлежала царю. Со всей огромной опричной территории доходы шли в казну. В опричнину были взяты земли трёх родов: во-первых, просто богатые, за счёт которых можно было просто решить финансовые проблемы; во-вторых, принадлежавшие некоторым «княжатам» - бывшим удельным владыкам, которые сгонялись со своих вотчин и получали взамен другие земли (тем самым разрывались их связи с древними родовыми владениями – основой особых прав, привилегий и всей политической силы «княжат»); в третьих, те земли, которые были пригодны для «испомещения» на них служилых людей, состоящих в опричном войске. Часть уездов, попавших в опричнину, находились вблизи литовского рубежа, и имела важное стратегическое значение.

Таким образом, царь забрал в опричнину Суздальский, Можайский и Вяземский уезды, а также около десятка других совсем мелких.[19] Уездные дворяне были вызваны в Москву на смотр. Опричная дума во главе с Басмановым придирчиво допрашивала каждого о его происхождении, о родословной жены и дружеских связях. В опричнину отбирали худородных дворян, не знавшихся с боярами. Укомплектованное из незнатных дворян опричное войско должно было стать, по замыслу Грозного, надежным орудием в борьбе с феодально-аристократической оппозицией. При зачислении в государев удел каждый опричник клятвенно обещал "разоблачать опасные замыслы, грозившие царю, и не молчать обо всем дурном, что он узнает"[20]. Опричникам запрещалось общаться с земщиной. Удельные вассалы царя носили черную одежду, сшитую из грубых тканей. Они привязывали к поясу у колчана некое подобие метлы, что символизировало стремление "вымести" из страны измену.

Опричная тысяча была создана как привилегированная личная гвардия царя. Служба в опричнине открывала широкие перспективы перед худородными дворянами[21]. Им увеличили земельные "оклады", для чего провели конфискацию земель у тех землевладельцев, которые не были приняты на опричную службу.

В первые же дни опричнины Москва стала свидетелем кровавых казней. По приказу царя опричные палачи обезглавили князя Горбатого, его 15-летнего сына и его тестя - П. П. Головина[22]. Грозный недаром исправлял официальную историю своего царствования. Летописи заменили отсутствующие следственные материалы, скомпрометировав многих влиятельных приверженцев Старицких[23]. Но репрессии опричников в отношении них носили умеренный характер. Боярин князь И.А.Куракин и боярин князь Д.И.Немой-Оболенский, которых летописные приписки изображали руководителями заговора в пользу Старицких, были пострижены в монахи и заточены в монастырь. Разжалованный боярин князь С.В.Ростовский, некогда приговоренный к смертной казни, был схвачен на воеводстве в Нижнем Новгороде и убит. Голову убитого опричники привезли в Москву царю.[24] Жертвами опричнины стали еще двое знатных дворян, не входивших ранее в думу: брат убитого ранее боярина Юрия Кашина-князь Иван - и князь Дмитрий Шевырев.

Среди тех, кто первыми ощутили опричный террор, были суздальские княжеские группировки, в том числе Шуйские (они были выселены со своих земель, что подорвало её экономическое и политическое могущество). Затем репрессии усиливались. На верхи московского боярства и на многих бояр обрушились казни. В 1568г. опричники расправились с людьми боярина И.П. Фёдорова, а сам он был заколот царём (всего по делу боярина Ивана Петровича Фёдорова было уничтожено 370 человек[25]). В этом же году против опричных зверств восстал митрополит Филипп, впоследствии объявленный русской церковью святым. Его обвинили в чародействе и порочной жизни, лишили сана и заточили в Тверском Отроче монастыре. В декабре 1569г. он был тайно удушен в своей келье опричником Малютой Скуратовым[26]. В 1569 г. удельного князя, двоюродного брата царя Владимира Старицкого, обвинили в заговоре с целью отравления и стремлении самому взойти на трон. По приказу Ивана Грозного его заставили вместе с женой и дочерью принять яд, окружение князя подверглось репрессиям. В целом же большинство погибших в стране составили посадские, крестьяне и холопы.

Но самой жуткой страницей опричнины стал разгром Новгорода. В начале 1570г. Иван IV нагрянул вместе со своим опричным войском в Новгородскую и Псковскую земли, якобы изменивших царю, и творил в Новгороде «суд и расправу» полтора месяца. Позднее англичанин Джером Горсей, долгое время живший в России, писал о новгородской бойне: «Мёртвые тела людей и животных запрудили реку Волохов, куда они и были сброшены. История не знает столь ужасной резни». Погром унёс жизни более 10 тыс. человек.

Террор усиливался, но не мог привести к созданию эффективной системы управления. Теперь Иван Грозный обвинил в измене верхушку опричнины. В июле 1570г. страшные казни прокатились по Москве. Обвинённых, среди которых были и представители высшей приказной бюрократии, руководство опричного войска, бросали в котёл с кипящей водой, сжигали на костре, рубили и резали. Убивали их жён и детей. Жертвами террора оказались и те, кто стоял у истоков опричнины – отец и сын Босмановы, князь Вяземский и др. Опричнину возглавили настоящие палачи – Малюта Скуратов (Г.Л. Бельский) и Василий Грязной, получивший чин думных дворян.