Объективная сторона хулиганства

2.3 Объективная сторона хулиганства

Объективная сторона преступления представляет собой совокупность установленных законом внешних признаков преступного поведения человека.

Данное определение является наиболее общим и кратким. В теории уголовного права существуют и более полные определения объективной стороны преступления. Так, объективная сторона преступления определяется как «процесс общественно опасного и противоправного посягательства на охраняемые законом интересы, рассматриваемый с его внешней стороны, с точки зрения последовательного развития тех событий и явлений, которые начинаются с преступного действия (бездействия) субъекта и заканчиваются наступлением преступного результата»[66 c.9]. Несмотря на то, что данное определение является одним из основополагающих в теории уголовного права, оно, относя общественно опасные последствия к обязательным признакам любого преступления, не учитывает тем самым различия между объективной стороной преступлений с формальным и материальным составом.

Признаки объективной стороны основного состава хулиганства содержатся в ч. 1 ст. 213 УК РФ, имеющей бланкетный характер, так как понятие оружия и его виды определяются не в уголовном законе, а в Федеральном законе «Об оружии».

В теории уголовного права существовали три основные точки зрения насчёт определения вида состава хулиганства в зависимости от конструкции его объективной стороны, указанной в ст. 206 УК РСФСР, а затем - в ст. 213 УК РФ в первоначальной редакции.

Сторонники первой точки зрения относили хулиганство к преступлениям с формальным составом[43,11,39]. Другие учёные считали, что состав хулиганства является материальным, причём понимали под последствием данного преступления причинение вреда общественному порядку[38 c.19]. Третьи же полагали, что хулиганство следует признать преступлением с формально-материальным составом, так как грубое нарушение общественного порядка может альтернативно сопровождаться как применением насилия или угрозой его применения (то есть только действиями без обязательного наступления последствия в виде вреда здоровью потерпевшего), так и уничтожением или повреждением чужого имущества (то есть наступлением конкретных общественно опасных последствий)[48 c.13].

В связи с рассмотренными законодательными изменениями, а именно за счёт исключения из диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указания на альтернативную сопряжённость хулиганства с посягательством на личность или собственность, состав данного преступления не может быть признан формально-материальным.

По мнению автора, состав хулиганства по конструкции его объективной стороны является формальным, то есть данное преступление признаётся оконченным с момента совершения деяния, грубо нарушающего общественный порядок, выражающего явное неуважение к обществу и сопровождающегося применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а также например по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Касаясь же позиции, признающей состав хулиганства материальным, А.И. Рарог обоснованно утверждает, что «грубое нарушение общественного порядка и проявление явного неуважения к обществу - это не последствие, а социальное свойство хулиганских действий, придающее им общественно опасный характер»[87, c.37].

Ядром объективной стороны состава хулиганства является именно сочетание двух указанных оценочных признаков: «грубое нарушение общественного порядка» и «выражение явного неуважения к обществу».

«Под грубым следует понимать существенное нарушение общественного порядка. Грубое нарушение общественного порядка характеризует уголовно наказуемое хулиганство, а простое нарушение - мелкое хулиганство»[30, c.19]. Согласимся с тем, что «вывод о степени общественной опасности деяния, о том, грубым или не грубым является нарушение общественного порядка, следует делать из анализа объективных признаков хулиганства: характера совершенных действий, их продолжительности, способа, места и времени их совершения, наступивших последствий и т.д.»[25, c.17-18]. «Грубое нарушение общественного порядка может иметь место в случае длительного его нарушения, повышенной интенсивности нарушения (страдают интересы большого количества граждан), например, срыв важных или массовых общественных мероприятий, дерзкое приставание к гражданам».

Исходя из сопоставления признаков объективной стороны деяний, указанных в ч. 1 ст. 213 УК РФ и ст. 20.1 КоАП РФ, не могут рассматриваться в качестве грубого нарушения общественного порядка нецензурная брань в общественных местах и оскорбительное приставание к гражданам, наказуемые в административном порядке и выступающие обычно своеобразным «фоном» совершения уголовно наказуемого хулиганства. Также не является уголовно наказуемым хулиганством нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся уничтожением или повреждением чужого имущества, совершённое без применения оружия либо соответствующих предметов, либо по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.

В соответствии с ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ и ч. 2 ст. 167 УК РФ такие действия, не причинившие значительного ущерба, являются мелким хулиганством.

Под явным неуважением к обществу следует понимать пренебрежительное отношение к общепринятым правилам поведения, противопоставление себя другим гражданам или демонстративное выражение своего мнимого превосходства над ними. «Выражение явного неуважения к обществу может проявляться в пренебрежении мнением присутствующих, нереагировании на замечания о недопустимости подобных действий или усилении агрессивности после таких замечаний». Такое неуважение должно быть явным, то есть очевидным, не вызывающим сомнения как у самого виновного, так и других граждан, ставших потерпевшими от хулиганства или очевидцами данного преступления. Однако это вовсе не означает, что хулиганство может быть совершено только в общественном месте и при обязательном наличии окружающих, то есть граждан, наблюдавших действия виновного.

Ряд учёных указывает на общественное место, как на обязательный признак объективной стороны хулиганства[27,c.38]. Нами же поддерживается противоположная точка зрения, согласно которой место совершения преступления не определяет квалификацию тех или иных действий как хулиганства и, кроме того, не является обязательным признаком рассматриваемого преступления[46,c.14-15]. Данное утверждение обосновывается, во-первых, отсутствием в диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указания на место совершения данного преступления, и, во-вторых, устойчивой правоприменительной практикой, признающей наличие состава хулиганства в тех или иных действиях независимо от места их совершения, опираясь на объективные и субъективные признаки, указанные в уголовном законе. «Решающее значение для данного состава имеет не место, а люди, общество, которому хулиган бросает вызов своим поведением»[39,С.177].

Хулиганство может быть совершено не только в общественном месте и (или) при наличии окружающих, но и в любом другом месте и даже при отсутствии очевидцев (за исключением хулиганства, сопряжённого с уничтожением или повреждением имущества или заключающегося только в неправомерном применении оружия или соответствующих предметов, не угрожавшем безопасности людей и собственности), если виновный совершил соответствующие действия в отношении случайно выбранного им человека, то есть в отношении одного из представителей общества, не персонифицировано. «В данном случае явное неуважение к обществу заключается в том, что потерпевшим мог оказаться любой отдельный член общества, ибо преступник действовал не по личным мотивам, вытекающим из его отношений с потерпевшим, а совершил посягательство на абсолютно незнакомого человека».

В каждом конкретном случае совершения действий, внешне сходных с хулиганством, необходимо тщательно исследовать не только действия виновного, но и поведение потерпевшего, предшествующее посягательству. Если будет установлено, что инициатором конфликта был потерпевший либо действия виновного были обусловлены преимущественно неприязненными отношениями с потерпевшим, то содеянное не может квалифицироваться ни как хулиганство, ни как иное уголовно наказуемое деяние, совершённое из хулиганских побуждений.

В соответствии с новой редакцией ч. 1 ст. 213 УК РФ, хулиганство может быть признано таковым, только если оно совершено с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы [2].

При отнесении тех или иных предметов к оружию необходимо руководствоваться положениями Федерального закона «Об оружии»[91], разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств»[91], и результатами соответствующих экспертиз, а также Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2007 г. № 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений»[91].

Так как термин «оружие» в диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указывается без каких-либо оговорок, сужающих его объём или содержание, к таким устройствам следует относить гражданское, служебное, боевое ручное стрелковое и холодное, а также газовое, пневматическое и сигнальное оружие, как заводского изготовления, так и самодельное. Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ в п. 1 приведённого постановления подчёркивает, что к оружию помимо указанных предметов и устройств следует относить ещё и другие виды боевого огнестрельного оружия, находящиеся на вооружении в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и федеральных органов исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба и на которые действие Федерального закона «Об оружии» не распространяется.

Исходя из приведённого законодательного перечня видов оружия, представляется недопустимым при расследовании и рассмотрении уголовных дел о хулиганстве относить пневматическое, газовое или сигнальное оружие к предметам, используемым в качестве оружия, как это имеет место в следственной и судебной практике. Несмотря на то, что в ст. 213 УК РФ ответственность за применение оружия или соответствующих предметов не дифференцируется, следует признавать повышенную степень общественной опасности применения именно оружия, что должно учитываться при назначении наказания виновному.

В отличие от ранее действовавшего уголовного законодательства (ч. 3 ст. 206 УК РСФСР 1960 г.), ст. 213 УК РФ не содержит указания на то, что предметы, используемые в качестве оружия при совершении хулиганства, должны быть специально приспособлены для нанесения телесных повреждений[54 c.638].

Так, в постановлении Президиума Верховного Суда РФ № 723 п. 99 пр. по делу Кукушкина указано, что «предметами, используемыми при хулиганстве в качестве оружия, в соответствии с новым законом могут быть любые предметы, в том числе хозяйственно-бытового назначения, применение которых может причинить телесные повреждения». Обычно это всевозможные инструменты, легковоспламеняющиеся жидкости, иные предметы хозяйственно-бытового обихода (например, сковорода, кухонный нож и т.п.), которые по своим свойствам позволяют причинить телесные повреждения[57, c.39].

Вместе с тем, в юридической литературе вызывает дискуссии вопрос о целесообразности и обоснованности расширения понятия соответствующих предметов, содержащегося в ст. 213 УК РФ. Так, О. Вознесенская указывает, что подобная формулировка размывает пределы толкования закона и ведёт к произволу правоприменителя [24 c.51]. Возражая против данного вывода, А. Непринцев ссылается на тенденцию развития российского уголовного законодательства и заинтересованность общества в усиленной охране общественного порядка[78 ,c.55].

Так, например, по одному из уголовных дел Потапова Н.М. обвинялась в совершении хулиганства по ч. 3 ст. 213 УК РФ в первоначальной редакции. В качестве такого предмета Потапова использовал обух топора, при помощи которого она нанесла удары по голове Хожанец. Суд, рассматривавший уголовное дело признал правильно квалификацию по ст.213 ч.3 УК РФ как хулиганство, т.е. грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением насилия к гражданам, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия[18].

Приведем пример из практики.

21 октября 2005 г. в общественном месте по ул. Ленина г.Бердска Хабаров, умышленно, их хулиганских побуждений, грубо нарушая общественный порядок и выражая явное неуважение к обществу, используя в качестве оружия имевшийся у него металлический ковш, подошел к ранее незнакомому гражданину Сычеву Ю.А. и нанес указанным ковшом удар Сычеву Ю.А. по левой боковой части головы, отчего последний упал.

Суд квалифицировал действия подсудимого Хабарова по ст.213 ч.1 УК РФ как хулиганство, т.е. грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное с применением предметов, используемых в качестве оружия[20].

Учитывая словосочетание «используемые, в качестве оружия», представляется, что такими предметами могут являться те из них, которые объективно обладают качествами, присущими указанным выше видам оружия либо внешне имитируют последние (при угрозе применением оружия).

Кроме того, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» разъяснено, что к таким предметам следует относить и механические распылители, аэрозольные и другие устройства, снаряжённые слезоточивыми и раздражающими веществами и предназначенные для временного поражения цели, а также собак и других животных, использование которых представляет угрозу для жизни или здоровья человека[91 18.01.2003].

По одному из уголовных дел президиум Горьковского областного суда разъяснил, что применение при хулиганстве холодного оружия, в том числе и ножа, заключается в использовании его колюще-режущих и других боевых качеств, то есть в использовании его по прямому назначению. Если же лицо нанесло потерпевшему удары рукояткой ножа, такие действия нельзя рассматривать как совершённые с применением холодного оружия, так как нож по своему прямому назначению как холодное оружие для причинения телесных повреждений применён не был[14, c.859]. В таких случаях действия лица следует расценивать как совершённые с применением предмета, используемого в качестве оружия. Данные разъяснения следует относить и к применению иных видов оружия.

В теории уголовного-права отмечалось, что «нет основания говорить о применении оружия, когда виновный угрожает негодным или незаряженным оружием, демонстрирует оружие без намерения его применять, а равно, когда угрожает предметами, имитирующими оружие, если они не используются как средство насилия...»[55, c.481].

Однако, по нашему мнению, к предметам, используемым в качестве оружия при хулиганстве, всё же необходимо относить и те из них, которые лишь имитируют определённый вид оружия (например, макет пистолета) либо являются для виновного заведомо неисправным оружием, так как данные предметы, во-первых, воспринимаются потерпевшим и окружающими как «настоящие»; во-вторых, подавляют возможное сопротивление потерпевшего или пресечение хулиганства со стороны других граждан; в-третьих, повышают степень интенсивности угрозы применением насилия не меньше, чем пригодное к применению оружие; и, наконец, в-четвёртых, такие предметы объективно могут быть использованы в качестве оружия, например, для нанесения ударов. Полагаем, что степень общественной опасности угрозы негодным оружием или имитацией такового ничуть не меньше, а может быть даже и больше, чем соответствующая степень угрозы предметами, используемыми в качестве оружия, а последняя расценивается как способ совершения хулиганства[29,c.46-49].

Угроза применением оружия, как разновидность психического насилия[92, С.51-52], на практике понимается сквозь призму определения, содержащегося в ст. 119 УК РФ «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью». Данное определение относит угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью к уголовно наказуемому деянию лишь при наличии оснований опасаться осуществления этой угрозы. Однако, по нашему мнению, такая формулировка рассматриваемого понятия является не совсем удачной, так как на основании анализа текста диспозиции ст. 119 УК РФ невозможно однозначно ответить на вопрос, для кого (потерпевшего или виновного, либо для органов расследования и суда) должны иметься соответствующие основания. Как справедливо отмечает В. Курченко, «для квалификации деяния по ст. 213 УК по признаку угрозы применения насилия не имеет значения, имел ли субъект намерение выполнить угрозу. Важно, что он запугивал граждан, и потерпевшие воспринимали угрозу реальной»[71,С..11].

Важно, чтобы угроза, была реальной. При этом нельзя, по нашему мнению, согласиться с И. Тяжковой, которая считает реальной только такую угрозу применения оружия при хулиганстве, которая приводится в исполнение[98,С..19]. «Реальной угроза является тогда, когда она воспринимается потерпевшим в качестве действительной и такое восприятие осознается виновным, который этого желает»[32,С..24], независимо от наличия или отсутствия объективной реализации её содержания.

Л.Д. Гаухман и СВ. Максимов обоснованно утверждают, что устрашение демонстрацией оружия или предметов, объективно его заменяющих, а также негодным оружием или его имитацией, если потерпевший воспринимает имитацию как настоящее оружие, всегда является угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья[32,С..101].

В уголовно-правовой литературе отмечалось, что если в процессе совершения действий, нарушающих общественный порядок, оружие используется для уничтожения или повреждения чужого имущества, то содеянное не должно квалифицироваться как хулиганство, за исключением тех случаев, когда данные действия заведомо для виновного сопряжены с реальной возможностью причинения вреда здоровью граждан[96,С..40]. Однако, учитывая законодательное определение оружия, а именно его предназначенность для поражения как живой, так и иной цели[4]; а также то, что грубое нарушение общественного порядка при определённых условиях может быть сопряжено только с повреждением или уничтожением имущества при помощи оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а равно с осуществлением соответствующей угрозы, совершение данных действий, пусть даже и не угрожающих жизни или здоровью граждан, необходимо квалифицировать по соответствующей части ст. 213 УК РФ[50 c.113] и, в случае причинения значительного ущерба потерпевшему, по совокупности с ч. 2 ст. 167 этого УК. Условием отнесения подобных деяний к хулиганству является наличие окружающих (хотя бы одного), воспринимающих действия виновного как нарушающие их спокойствие, угрожающие их безопасности и выражающие явное неуважение к обществу в целом.

Кроме того, хулиганством необходимо признавать также и действия, совершённые с применением оружия, при которых объективно отсутствовала угроза для отношений собственности, а равно для жизни и здоровья граждан (например, стрельба из оружия поверх голов, присутствующих при этом людей), однако, исходя из обстановки их совершения, воспринимались окружающими как угрожающие их безопасности и выражающие явное неуважение к обществу. При этом виновный должен осознавать, что его действия носят характер грубо нарушающих общественный порядок и выражают явное неуважение к обществу, и желать их совершения[86,С.7]. Такая ситуация сходна с той, когда виновный использует заведомо неисправное оружие либо имитацию такового.

Приведем пример из практики.

20 сентября 2002 г. у несовершеннолетнего Котлярова из хулиганских побуждений возник умысел на грубое нарушение общественного порядка путем незаконного производства выстрелов из пневматического ружья. Реализуя указанный преступный умысел Котляров С.С. в тот же день в период между 18.00 и 19.00 часами, находясь по месту своего жительства - в квартире № 54 дома № 3/2 по ул. Красных Зорь г. Новосибирска, действуя с прямым умыслом, сознавая, что, применяя насилие с использованием предметов, используемых в качестве оружия, к неопределенному кругу лиц, он тем самым выражает явное неуважение к обществу и грубо нарушает общественный порядок и желая этого, взял в руки находившееся в указанной квартире принадлежавшее ему пневматическое ружье и произвел из него не менее трех прицельных выстрелов в проходящих мимо д. 3/2 по ул. Красных Зорь г. Новосибирска ранее незнакомых ему граждан, в том числе произвел не менее одного прицельного выстрела в область головы неустановленного следствием мужчины, не менее одного прицельного выстрела в область груди заведомо для него малолетнего Ульянова ИА, 08.07.1991 г.р., и не менее одного прицельного выстрела в правую ногу заведомо для него малолетнего Вихрюк П.С., 12.04.1990 г.р., чем причинил сильную физическую боль, а Ульянову И.А, кровоподтек и поверхностную рану на передней поверхности грудной клетки справа, не повлекших за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности и поэтому не расценивающихся как вред здоровью. Указанные действия Котляров С.С. совершил в присутствии большого количества посторонних граждан, чем нарушил их покой, а также действиями Котлярова С.С. были затронуты их интересы путем создания реальной угрозы применения в отношении них насилия. Тем самым Котляров С.С. грубо нарушил общественный порядок и выразил явное неуважение к обществу, применив насилие, и создав угрозу применения такого насилия в отношении неопределенного числа лиц, с применением предметов, используемых в качестве оружия[19].

Отметим, что в тексте диспозиции ч. 3 ст. 206 УК РСФСР 1960 г. в качестве действий, совершаемых с помощью оружия или других предметов, указывалось не только применение, но и попытка применения последних. В ст. 213 УК РФ 1996 г. словосочетание «попытка применения» не содержится. Полагаем, что попытку применения оружия или соответствующих предметов целесообразно выделять для конкретизации момента окончания хулиганства. По нашему мнению, хулиганство следует признать оконченным уже при начале применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия, если таковое отличается грубым нарушением общественного порядка и выражает явное неуважение к обществу. Поэтому словосочетание «применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия», на взгляд автора дипломной работы, включает в себя и попытку их применения, грубо нарушающую общественный порядок и выражающую явное неуважение к обществу.

Под попыткой применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия, по нашему мнению, следует понимать начальные действия по непосредственному применению данных предметов либо начало осуществления соответствующей угрозы, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу. Так, попыткой применения данных предметов, образующей состав оконченного хулиганства, будет, по нашему мнению, осуществляемое после словесной угрозы убийством извлечение оружия из кобуры или кармана, а равно замахивание ножом, и т.п. В приведённых примерах потерпевший и виновный осознают сопряжённость посягательства с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а отнесение таких действий к хулиганству определяется, в основном, с учётом их побуждений и направленности умысла, обусловливающих грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу. При этом необходимо учитывать возможность наличия в таких действиях состава покушения на другое преступление, требующее в определённых случаях самостоятельной квалификации, в том числе без учёта ст. 213 УК РФ (например, покушение на убийство или причинение тяжкого вреда здоровью из хулиганских побуждений).

Отметим, что грубость нарушения общественного порядка и проявившееся при этом неуважение к обществу при хулиганстве определяются не только способом, но и во многом обстановкой совершения деяния.

Под обстановкой (условиями) совершения преступления следует понимать «обстоятельства, в которых или при наличии которых совершается преступление»[33, c.116].

Вследствие того, что ст. 213 УК РФ не содержит прямого указания на обстановку (условия) совершения хулиганства, данный признак является факультативным для объективной стороны рассматриваемого состава преступления. Однако его значение для правильной юридической оценки деяния нельзя недооценивать, так как, во-первых, учёт условий совершения деяния, наряду со способом и последствиями такового, позволяет судить о степени грубости нарушения общественного порядка; во-вторых обстановка содеянного во многом свидетельствует о наличии (отсутствии) явности выраженного неуважения к обществу, и, в-третьих, обстановка служит основой для определения мотива содеянного и, соответственно, отграничения от смежных составов преступлений. Если же деяние заключается только в уничтожении или повреждении чужого имущества либо в применении оружия или соответствующих предметов, не создающем угрозы для личности или собственности, то отнесение деяния к хулиганству возможно лишь при наличии определённых условий (обстановки) его совершения.

Изучение положений ч. 1 ст. 213 УК РФ в сочетании с законодательным определением оружия и соответствующей следственной и судебной практикой позволяет выделить следующие разновидности действий при совершении хулиганства: 1) производство стрельбы либо приведение в действие взрывных устройств (взрывчатых веществ) в общественных местах либо в присутствии людей; 2) совершение насильственных действий в отношении граждан посредством применения оружия или соответствующих предметов; 3) уничтожение или повреждение чужого имущества посредством применения указанных предметов; 4) угроза применением насилия, подкрепленная демонстрацией оружия, в том числе заведомо негодного или макетов такового; 5) угроза уничтожением или повреждением чужого имущества, сопровождающаяся применением оружия или соответствующих предметов.

Полагаем, что о наличии хулиганских побуждений, а, следовательно, и хулиганства в каждом из пяти его видов, предусмотренных ч. 1 ст. 213 УК РФ, свидетельствуют такие условия, при которых действия виновного объективно затрагивают не только интересы отдельно взятой личности, но и общества в целом. К таковым в большинстве случаев следует относить очевидность для других людей либо объективно возможную очевидность, то есть совершение деяния в таком месте или (и) при таких условиях, которые лишь случайно, независимо от воли виновного не привлекают к посягательству внимание людей.

При хулиганстве совершенным по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы для применения данного признака необходимо установить соответствующий мотив. Мотив может быть обусловлен ненавистью к потерпевшему как к представителю определенной национальности, расы или религии либо может служить проявлением шовинистического мировоззрения, ксенофобии или религиозной нетерпимости, когда ненависть или вражда распространяются на лиц всех иных национальностей или всех иных иноверцев. Названный мотив может быть единственным, но может сочетаться и с другими мотивами, например местью за какие-либо действия потерпевшего[55,С.68].

Повышенная опасность этого вида хулиганства обусловлена тем, что оно посягает не только на жизнь человека, но и на гарантированное ст. 19 Конституции равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от его национальной, расовой или религиозной принадлежности.

Заканчивая рассмотрение объективной стороны состава хулиганства, отметим, что подавляющим большинством учёных утверждается, что хулиганство может быть совершено только путём активных действий[39,С..151]. Однако, по нашему мнению, такое утверждение не учитывает возможности совершения преступления, в том числе и хулиганства, в соучастии с распределением ролей. Если же рассмотреть хулиганство, смоделировав ситуацию его совершения группой лиц по предварительному сговору либо организованной группой, при котором помимо других соучастников (исполнителя, организатора, подстрекателя) участвует ещё и пособник, то можно поставить указанную точку зрения под сомнение.

Итак, ядром объективной стороны состава хулиганства по-прежнему является сочетание двух оценочных признаков: «грубое нарушение общественного порядка» и «выражение явного неуважения к обществу». Содержание же деяния при хулиганстве составляет применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, под которым необходимо понимать не только фактическое использование присущих оружию и данным предметам свойств, но и попытку такого применения, а равно соответствующую угрозу.