Уголовно-правовая характеристика вымогательства

Оглавление

 

Введение

Глава 1. История развития законодательства о вымогательстве Российском уголовном законодательстве

1.1 Становление уголовной ответственности за вымогательство в досоветском законодательстве

1.2 Развитие вымогательства в послереволюционном законодательстве россии

Глава 2. Уголовно-правовая характеристика вымогательства в действующем Российском законодательстве

2.1 Характеристика основного состава вымогательства

2.2 Характеристика квалифицированного состава вымогательства

2.3 Характеристика особо квалифицированного состава вымогательства

Глава 3. Проблемы и особенности квалификации вымогательства57

3.1 Проблемы совершенствования законодательства о вымогательстве

3.2 Проблемы квалификации вымогательства и отличие его от смежных составов преступлений

Заключение

Библиографический список

Приложение

ВВЕДЕНИЕ

Уровень преступности в России, резко подскочивший в конце 80-х годов, вот уже в течение длительного времени остается чрезвычайно высоким. Характерной чертой криминальных изменений последних лет является не просто увеличение количества преступлений, а качественное изменение преступности.

За короткий период преступная среда сумела накопить ресурсный и функциональный потенциал, усилилась ее организованность. От разрозненных бандитских групп до интеллектуально и технически обеспеченных, хорошо законспирированных преступных сообществ - этот путь криминальный мир прошел в относительно короткий период.

Одна из примет развития и распространения и России преступности как общеуголовной, так и организованной, - стремительный рост числа вымогательств, особенно групповых, среди которых наиболее быстро прогрессирует число вымогательств, совершенных организованными группами.

Состав вымогательства известен российскому уголовному праву сто лет, хотя сам этот термин встречается и в более ранних источниках. Однако и поныне повсеместно встречается различное его понимание как в пауке, так и па практике, нередко - в пределах даже одного и того же подразделения, что подчас серьезно влияет на эффективность борьбы с преступлением. Различен подход и к отграничению вымогательства от смежных преступлений.

Степень научной разработанности. В последние годы интерес ученых к различным аспектам вымогательства остается высоким. Специально посвященные вымогательству работы ряда исследователей, таких как Ахметов Б. И., Быков А. Г., Быков В. М., Борзенков Г. Н., Волобуев А., Галкин Е., Горбуза А., Гуров А. И., Дворкин А., Дмитриев О. В., Иванов Н. Г., Ищенко Е., Килин А. 3., Костров Г. К., Куц В. Н., Лобода А.. Мельник М. И., Миненок М. Г., Минская В. С, Михайлова Г., Осип Б. В. .Первухина Л. Ф., Петрунев В.Т., Сухарев Е. А., Тирских Г. И., Хадисов Г. Г., Шевцов Ю. Л. несомненно послужили дальнейшему изучению различных аспектов этого преступления.

И все же труды вышеупомянутых авторов не исчерпали всей проблематики вымогательства.

Для практической деятельности по борьбе с вымогательством необходимость результатов изучения этой проблемы очевидна.

Объектом исследования являются общественные отношения возникающие по поводу квалификации вымогательства, как общественно опасного деяния, предусмотренного российским законодательством.

Целью исследования является рассмотрение и актуализация вопросов, касающихся понятия состава преступления и его элементов по российскому уголовному законодательству.

Целевая направленность исследования обусловила необходимость решения следующих задач:

·  рассмотреть историческое развитие понятия вымогательства в российском законодательстве;

·  охарактеризовать основной, квалифицированный и особо квалифицированный состав вымогательства;

·  рассмотреть проблемы понятия вымогательства, как общественного опасного деяния;

·  проанализировать проблемы квалификации вымогательства и отличия его от смежных составов преступлений;

·  сделать собственные выводы.

Предмет исследования составляют нормы уголовного законодательства, регламентирующие понятие вымогательства, смежные уголовно-правовые нормы, тенденции развития учения о вымогательстве.

Методология и методика исследования. Методологической основой исследования являются общенаучные методы познания, а также ряд частно-научных методов: историко-юридический, системно-структурный, сравнительно-правовой, формально-логический и другие. Использовались социологические приемы в том числе - изучение материалов судебной практики.

Нормативную базу работы составили: Конституция РФ, уголовное законодательство РФ и РСФСР, проанализированы материалы судебной практики.

Теоретической основой исследования явились научные труды отечественных ученых в области уголовного права, а также иные литературные источники и материалы периодической печати, относящиеся к проблемам дипломной работы, в той мере, в какой они были необходимы для возможно более полного освещения вопросов избранной темы.

Структура работа. Работа состоит из введения, трех глав, объединяющих в себя семь параграфов, заключения, библиографического списка и приложения.

ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О ВЫМОГАТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ 1.1 Становление уголовной ответственности за вымогательство в досоветском законодательстве

 

В русском уголовном праве вымогательство не выступало в качестве самостоятельного состава преступления. Однако ст. 406 Уложения о наказаниях уголовных исправительных 1845 года гласила: «Высшею степенью лихоимства почитается вымогательство»[1]. Под вымогательством понимались получаемые по службе путем угроз и притеснений различные материальные блага: прибыль, выгода, подарки, поборы, наряды па работу. Как должностное преступление вымогательство входило в главу шестую Уложения «О мздоимстве и лихоимстве» раздела пятого «О преступлениях и проступках по службе государственной и общественной». В позднейших изданиях Уложения законодатель не изменил своего подхода к понятию вымогательства, которое мы находим в ст. 420 Уложения издания 1857 года, позднее в ст. 373 Уложения 1866 года и его «продолжениях»[2].

В науке уголовного права под вымогательством первоначально понимались также наиболее опасные виды лихоимства (взяточничества). Такого взгляда придерживался, например, профессор А. Лохвидкий, определение им вымогательства почти не отличалось от законодательного[3].

Наиболее раннее упоминание о распространившихся фактах вымогательства в современном его понимании относится к началу XVII века, свидетельство этому мы находим в «Описании путешествия в Москву и через Московию в Персию и обратно» Адама Олеария[4]. Деяния эти совершались следующим образом. Так как кража па Руси серьезно каралась, то недобросовестные граждане старались обвинить кого-либо в ней. Занимая деньги, они оставляли взамен одежду, утварь, другие предметы или соответственно подбрасывали какие-либо вещи, например, в сапоги (многие в них носили письма, ножи, мелкие предметы), а то и просто в дом, а затем с целью вымогательства обвиняли и доносили на этих людей, будто данные вещи украдены.

В связи с распространенностью таких фактов и с целью их пресечения царь Михаил Федорович 1 января 1634 г. ввел указ, который гласил: «Чтобы никто, пи даже отец с сыном, не занимали денег, не давали друг другу залогов или вступали в иные обязательства без записи за собственными руками с обеих сторон; в противном случае все выступающие с требованиями признаются подозрительными и могут лишиться своих прав на требуемое»[5]. Были известны и факты подстрекательства судьями своих близких к подобным злоупотреблениям в надежде получить выгоду.

Во второй половине XIX века в судебной практике появились уголовные дела, решения судебных органов по которым стали причиной острых научных дискуссий и критики позиции суда, включая Уголовный Кассационный департамент Правительствующего Сената. Так, мещанин Николаев в 1867 г. был осужден Калужским Окружным Судом по ст. 1545 Уложения 1866 г. за угрозы с вымогательством к ссылке на поселение в Сибирь в связи с тем, что он грозил купцам Рябушинским поджечь их фабрику, если не будут уволены некоторые из ее служащих. Осужденный ходатайствовал о применении ст. 141 Устава о наказаниях, предусматривавшей проступок - некорыстную угрозу и наказание за нее в виде ареста до двух месяцев или денежное взыскание. Кассационный департамент оставил это ходатайство без последствий, руководствуясь тем, что взысканное требование об увольнении некоторых служащих под угрозой поджечь фабрику было преступным требованием отказаться от законного права купцов Рябушинских[6]. Небесспорпость этого решения обусловило отсутствие указания па то, какое право купцов Рябушинских было нарушено Николаевым. Был вынесен ряд судебных решений о завладении деньгами граждан путем шантажа.

В 70-х годах XIX века ученые-юристы отходят от буквального (аналогичного законодательному) определения вымогательства, и при этом выделился ряд принципиальных позиций. Н. Л. Неклюдов, один из первых занимавшихся специально этой проблемой, определял вымогательство как похищение чужой собственности (вещей, денег и актов) или переход какого-либо права от «угрожаемого» к преступнику или третьим лицам, но так, чтобы потерпевший перестал бы быть его собственником или хозяином[7]. В действовавшем праве ученый под вымогательством понимал угрозу с вымогательством (ст.ст. 1545, 1546 Уложения 1866 г.).

Первая из указанных норм предусматривала «требование выдать или положить в назначенное для того место сумму денег, или вещь, или письменный акт, или что-либо иное, или же принять на себя какие-либо невыгодные обязательства, или отказаться от какого-либо законного права» под угрозой убийства или поджога, что наказывалось ссылкой на каторжные работы сроком от четырех до шести лет. Статья 1546 предусматривала аналогичное требование, по под угрозой насилия, что каралось менее строго[8]. Цель такой угрозы, по определению Н. Л. Неклюдова, заключалась в похищении имущества или имущественных прав. Объект - всякое лицо, отличие от разбоя - в «заочном» характере угрозы, направленной в будущее. Оконченным преступление считалось, когда «угроза дошла по назначению», что, как полагал ученый, исключало предварительную преступную деятельность. Для «выравнивания» с грабежом и разбоем предлагалось состав преступления предусмотреть материальным[9].

Исходя из такого определения вымогательства, Н. А. Неклюдов считал незаконным осуждение мещанина Николаева Уголовным Кассационным департаментом, а предпосылкой для этого считал неконкретность предусматривавшихся Уложением угроз[10].

Позицию Н. А. Неклюдова разделял В. В. Есипов, но он относил вымогательство к преступлениям против свободы[11]. Н. С. Таганцев понимал под вымогательством принуждение к даче обязательств, т. е. деяние, предусмотренное ст. 1686 Уложения, в соответствии с которой в качестве способов принуждения предусматривались насилие и угрозы насилием, а деяния ограничивались сферой заключения сделок и обязательств[12].

Аналогичного мнения придерживался С. Будаинский. Он изучил проблему со сравнительно-правовых позиций, указал на идентичность понимания вымогательства в зарубежных законодательствах[13].

Третья точка зрения представлена в работах Л. С. Белогриц-Котляревского, который относил к вымогательству вымогательные угрозы (ст. ст. 1545, 1546), угрозы ближайшим родственникам (ст. 1547), квалифицированное лихоимство (ст. ст. 377, 378) и принуждение к даче обязательств[14]. Вымогательство им расценивалось как имущественное преступление, предметом которого в отличие от грабежа является не только имущество, имущественные права и интересы вообще; второе отличие проводилось «по способу действия, т. е. по отношению его ко времени», достаточной считалась «альтернативная наличностью этих признаков. Им дана и принципиальная оценка по названному выше делу Николаева. Считая, что угроза поджечь фабрику, если не будут уволены некоторые из служащих на ней, составляет не вымогательство (вымогательные угрозы), а угрозу (ст. 140 - 141 Устава о наказаниях), он подверг критике позицию Сената и И. Я. Фойницкого, согласившегося с таким решением.

Взгляды И. Я. Фойницкого действительно не были свободны от противоречий. Понимая под вымогательством в действовавшем законодательстве вымогательные угрозы, принуждение к даче обязательств и лихоимство, он при отграничении данного преступления от грабежа и разбоя практически не придавал значения «способу деятельности».

Опасаясь широкой и неверной трактовки посредствующей деятельности потерпевшего («жизнь или кошелек», эту обычную угрозу разбойника следовало бы всегда признавать вымогательством[15]), И. Я. Фойницкий главный признак вымогательства видел в предмете посягательства, каковым в этом преступлении является «имущество вообще, безотносительно к данной вещи»[16].

П. П. Пусторослев выделял в действующем законодательстве два вида вымогательства, в основе чего было структурное нахождение этих видов. Первый вид включал преступления из VII главы «Об угрозах» (ст.ст,1545, 1546/6, 1547, 1548 Уложения). Второй вид - преступления против собственности (ст. ст. 1686/6, 1687). Деление это сам автор считал условным, т. к. каждое из этих преступлений логически подходит под понятие преступного вымогательства имущества[17]. Таким образом, в русской уголовно-правовой науке было выработано особое понятие вымогательства, тогда как в действовавшем законодательстве этот термин означал другое деяние. Это, а также динамика разработки данного вопроса отражали активное развитие названной отрасли права в середине XIX - начале XX веков.

Законом от 1 июля 1908 г. «Об изменении порядка производства дел об угрозах» возбуждение и дальнейшее направление дел о вымогательных угрозах было подчинено общему порядку, установленному для дел публичного обвинения[18], что несколько уменьшило остроту проблемы, но не устранило ее.

Ожидая, что применение статей о вымогательных угрозах станет не исключительным, а заурядным, А. Щипилло обобщает накопленный опыт теоретического рассмотрения угроз с вымогательством, дает собственную характеристику преступления, анализирует судебную практику, хотя и необширную[19]. В соответствии с выводами ученого, объектом нымшателъных угроз является свобода потерпевшего и членов его семьи, а также близких родственников; угроза должна быть умышленной, «серьезной», определенной и обязательно преследовать корыстную цель; осуждение за некорыстные, но принуждающие угрозы по статьям 1545 и 1546 следует считать необоснованным (в том числе и упомянутое осуждение Николаева); в систематическом отношении вымогательные угрозы тесно соприкасаются с грабежом и разбоем. А. Щипилло приходит к выводу о возможности предварительной преступной деятельности при вымогательных угрозах и приводит пример из судебной практики.

При рассмотрении вопроса о месте вымогательства в системе преступлений ученые-правоведы принимали в расчет два критерия: место, выделяемое законодателем этому составу преступления среди других, и основной объект посягательства. Придавая большее значение первому или второму признаку, они относили это преступление к посягательствам против личности или собственности. Шантаж[20] как способ вымогательства в русском уголовном праве - интересная и даже драматическая страница его развития. Первой работой, специально посвященной этой проблеме, была монография И. Баженова «Шантаж как уголовное преступление». К тому времени шантаж, по определению французского законодателя, «в высшей степени гнусное и зловредное преступление, представляющее собой «вымогательство при помощи нравственного насилия, широко распространился в ряде стран. В Америке скандальные секреты продавались как товар, но особенно буйно шантаж расцвел па своей родине - во Франции, где организаторы шантажа имели свои организации, тайную «полицию», «выслеживающую годных для эксплуатации состоятельных лиц»[21]. Во французский уголовный кодекс шантаж внесен в 1883 г., а затем и в законодательства ряда других европейских стран.

Отсутствие и законодательстве нормы о шантаже вызвало в теории и па практике различные мнения о необходимости квалифицировать эти действия по статьям: о мошенничестве (Уголовный Кассационный департамент); о клевете, оскорблении или недоносительстве в зависимости от обстоятельств дела (Н. А. Неклюдов)[22].

С. Соловьев, автор одной из самых основательных работ, посвященных шантажу, дал понятие этого преступления, предпринял его анализ, выделил виды и настаивал на введении в действующее законодательство самостоятельного состава шантажа, доказал необоснованность упомянутых выше точек зрения «подведения» шантажа под другие статьи Уложения. Ученый утверждал, что шантаж как посягательство на чужое имущество «есть угроза оглашением; есть вид вымогательства, т. к. их объединяет способ действия - психическое насилие, принуждение». Виды шантажа как самостоятельного деяния определяет содержание угрозы: 1) диффамация, 2) клевета, 3) оглашение тайны, 4) ложный донос - деяния преступные, преследуемые законом, 5) сообщение власти о действительно совершенном преступлении (донос) - деяние непреступное. Последний вид шантажа вызывал наибольшую сложность в его оценке, т. к. внешне действия шантажиста могли показаться законопослушными[23].

Один из самых принципиальных, сложных и определяющих вопросов вымогательства и шантажа - относительная свобода действий потерпевшего.

Исследуя этот вопрос сквозь призму «учения о насилии и угрозах», М. М. Плец делил угрозу на неминуемую при разбое и обыкновенную при вымогательстве. В первом случае угроза предполагает состояние, неминуемо переходящее, по мнению потерпевшего, в убийство или в насилие. «Угроза должна быть настолько действительной и наличной, по мнению угрожаемого (не важно, произойдет ли она на самом деле), чтобы она ему не оставляла никакой свободы, опять-таки, по его мнению»[24]. И обыкновенную угрозу не следует недооценивать, считает ученый, указывая, что в немецком законодательстве угроза и насилие одинаково охватывались понятием принуждения. По утверждению М. М. Плеца, относительная свобода при вымогательстве и еще более выступающая при шантаже не снижает их опасности. Сама же эта относительная свобода выбора варианта поведения потерпевшего чрезвычайно мала. С позиций ценностного соотношения нарушаемого блага при шантаже и «издержек» со стороны принуждаемого потерпевшего нам представляется интересным и другое мнение того же ученого. «Честь есть одно из ценнейших благ, которым дорожит всякий человек и от которого зависит не только его положение в обществе, но и имущественная сфера. Поэтому при посягательстве на нее угрожаемый готов откупиться какой угодно суммой, лишь бы спасти свое доброе имя»[25].

При разработке проекта нового Уголовного Уложения комиссия разработчиков учла изменения в структуре преступности, соответствующие проблемы и их разработки в теории права. В проекте нашли свое место вымогательство и шантаж. Статья 590 окончательного варианта Уголовного Уложения 1903 г. (ст. 495 проекта «разработчиков») была посвящена вымогательству, входившему в главу 32 «О воровстве, разбое и вымогательстве»[26]. Таким образом, системное расположение относило вымогательство к имущественным преступлениям.

Однако анализ диспозиции ст. 590 Проекта Уголовного Уложения не дает оснований для столь категоричного вывода, т. к. не исключается требование и завладение конкретным имуществом. Впрочем, глава 32 Уголовного Уложения после утверждения 22 марта 1903 г. Николаем II Уложения в целом так и не была введена в действие, поэтому реальная практика применения данной нормы отсутствует. Можно лишь предположить, что дальнейшая интерпретация состава этого преступления, его понимание, применение были бы неоднозначными в практическом и теоретическом отношениях.

Шантаж был предусмотрен ст. 615 Уголовного Уложения в главе 34 «О банкротстве, ростовщичестве и иных случаях наказуемой недобросовестности по имуществу». Согласно законодательному определению, шантаж выражался в «побуждении с целью доставить себе или другому имущественную выгоду, к передаче имущества или к уступке права по имуществу или ко вступлению в иную невыгодную сделку по имуществу посредством угрозы оглашением вымышленных или истинных сведений». Простой состав шантажа предусматривал угрозу разглашения; 1) позорящих сведений; 2) сведений о совершении потерпевшим или его родственниками преступления; 3) сведений, подрывающих торговый кредит. Наказание за этот вид шантажа - тюремное заключение сроком не ниже трех месяцев. Часть вторая той же статьи предусматривала более опасные виды шантажа, если они совершены: а) шайкой; 6) лицом, ранее трижды отбывавшим наказание за воровство, разбой, вымогательство, мошенничество; и) редактором, использующим для этого свое служебное положение (шантаж публикацией). Эти виды шантажа наказывались заключением в исправительном доме.

Помещая статьи о вымогательстве и шантаже в отдельные главы, составители проекта исходили из того, что «шантаж хотя и имеет сходство с имущественным принуждением посредством угрозы, но угроза... совершенно отлична от той, которая служит средством имущественного вымогательства...»[27]. Вымогательство, по мнению Н. С. Таганцева, осуществляется угрозой преступления, а при шантаже угроза зачастую не преступна и даже «похвальна, например, заявлением власти о преступном деянии»[28]. Авторы проекта относили вымогательство и шантаж к имущественным преступлениям.

Отнесение составителями проекта Уголовного Уложения вымогательства и шантажа к имущественным преступлениям, констатация сходства их по способу совершения преступления и одновременно непризнание систематического родства составов этих преступлений представляется противоречивым.

Объективное рассмотрение законодательной, научной, правоприменительной и законотворческой сторон, относящихся к вымогательству и шантажу до октябрьской России, позволяет в историческом аспекте сделать ряд принципиальных выводов.

В буквальном смысле в законодательстве под вымогательством понималось квалифицированное взяточничество (лихоимство).

Борьба с шантажом ввиду отсутствия такого состава преступления в действующем законодательстве сводилась к рассмотрению дел по другим статьям Уложения (т.е. применялась аналогия).

Взгляды ученых на предмет вымогательства и шантажа различались, в связи с чем назывались: имущество, имущественная выгода, право по имуществу, невыгодная сделка, обязательство. Но при определении сущности этих деяний наблюдается единство: суть этих деяний заключается в принуждении потерпевшего к передаче указанных благ или совершению определенных действий.

Дооктябрьский период не оставил заметного положительного правоприменительного опыта по делам о вымогательстве и шантаже.